Читать книгу Дело Хальворсена - Алексей Лебский - Страница 10

На обед полицейский следователь Якобсен обычно заезжал домой. Квартира его находилась вблизи Национального музея архитектуры. Отсюда до окружного суда, где находилась нотариальная контора было рукой подать.

В отличие от своих коллег Адриан предпочитал больше времени проводить в кругу семьи, особенно, если это был обед. Дома его ждала верная Ингрид, обеспечивающая тыл детектива и участвующая почти во всех его расследованиях. Ингрид была крупной миловидной тридцатилетней блондинкой с голубыми глазами. Ростом она была выше Адриана на полголовы, и это очень нравилось следователю. Он безумно любил свою молодую женушку, слегка расположенную к полноте, и души не чаял в их четырёхлетнем сынишке Александре.

– Что у нас сегодня на обед?

– Суп с клецками и драники с курицей, как ты любишь.

– Отлично! Я выкроил время чтобы побыть с вами. Он тщательно вымыл руки и уселся за обеденный стол.

– Папа, папа. я построил дом, – в гостиную вбежал Александр.

– Я обязательно посмотрю, что у тебя получилось.

– А ты купишь мне башенный кран Лего? Я хочу. Я все утро думал, как он поможет мне построить высотный дом.

– А ты обедать со мной будешь?

Александр поморщился, – я суп не хочу!

– Твой сын сегодня плохо завтракал. Вообще он ничего не ест, и меня это беспокоит, Адриан. Ты балуешь его. Не надо ему покупать дорогие игрушки!

– Надо, надо, – загундосил Александр и завертелся на месте от волнения. Я ем, я буду есть. Давай свой суп. И овсянку я буду, но не каждый день.

– Ах, ты хитрец, – Ингрид поправила бретельку на его плече, – если будешь плохо есть – не вырастешь, останешься таким маленьким навсегда, и штаны с тебя будут сваливаться.

– Дорогая, тебе что-нибудь говорит фамилия Зелински?

– Адвокат Зелински, что-ли? Когда я работала в окружном суде, он держал свою контору в то же здании на пятом или четвертом этаже, сейчас не помню. Алекс, ешь суп, не вертись!

После обеда Адриан пять минут посидел в кресле с газетой, а потом поцеловал Ингрид, надел плащ и вышел на улицу. Дождь почти прекратился, тротуары сияли в лучах пробивающегося сквозь тучи солнца. Теперь можно было полностью погрузиться в работу. Зелински. Фамилия казалось знакомой, где же он мог пересечься с ним. А не тот ли это адвокат, который в 1986 году представлял интересы подозреваемого в ограблении на Маргит Хансенс? Нет, вроде, у того фамилия была не славянская. Точно, Зильберт. Надо будет завести домашний компьютер и начать все записывать.

Около 14 часов он вошел в здание окружного суда и поднялся на лифте на пятый этаж. Пройдя метров десять по коридору в сторону левого крыла, он обнаружил дверь нотариальной конторы Зелински. В маленькой приемной за пишущей машинкой с надписью “Оливетти” работала секретарша. Она на минуту прервала свой труд, и поверх полумесяцев очков глянула на посетителя:

– Герр Бергхольм? Зелински просил перенести вашу встречу на 18 часов.

Якобсен протянул свое удостоверение.

Герр Якобсен, прошу прощения, нотариус сейчас подойдет, он … Она не успела договорить, как в приемную стремительно вошел маленький лысый человечек с папкой из крокодиловой кожи в руке.

– Прошу, – он открыл своим ключом дверь в кабинет, и впустил гостя.

Адриан занял кресло у стола, а человечек убрал папку в стол и устроившись на своем рабочем месте, воззрился на инспектора. Они тут же узнали друг-друга. Якобсен вспомнил, как в 1983 году выступал в суде свидетелем по делу об убийстве журналиста, а этот адвокатишко защищал двоих отморозков наркоманов. Одному из них тогда удалось отвертеться от наказания.

– Так, чем я обязан нашей доблестной полиции? Он даже не поинтересовался удостоверением Адриана.

– Я по делу Хальворсена, – начал без предисловий Якобсен. Насколько мне известно, завещание этот славный гражданин нашего города оформилу вас?

– Может, да, а может и нет. Насколько я понимаю, ордера на этот счет у полиции не имеется.

– Тебе нужен ордер? Сейчас я спущусь на второй этаж к судье, он позвонит премьеру, я вернусь с ордером и начну тебя трясти как грушу. Нет, я вызову тебя сегодня в управление и продержу там ровно столько, сколько сочту нужным. Ты понял, что это дело на контроле у правительства?

Маленькие глазки нотариуса забегали. В это время по интеркому секретарша сообщила, что звонит внук Хальворсена.

– Передай, что я сам перезвоню ему.

– Вот и ответ на первый вопрос.

– Я не имею право предоставить доступ к завещанию до похорон. Но мы можем встретиться завтра во второй половине дня и решить все вопросы. Но лучше это сделать после поминок. Я готов пойти навстречу следствию и раскрыть завещание после похорон ранее установленных клиентом десяти дней, если будет ордер.

– Хорошо, будет тебе ордер, звони Мартину Хальворсену и договаривайся на завтра. По-моему, родственники и друзья прибыли из дальних краев не для того, чтобы торчать здесь две недели. Прошу поставить в известность всех лиц, упомянутых в завещании сегодня же.

На этом переговоры с крючкотвором Зелински были закончены, и, ругая себя за мягкотелость и уступчивость, Якобсен покинул нотариальную контору.

Вечер он провел за составлением списка возможных фигурантов по данному делу. Он сделал несколько звонков, получил информацию от Паульсена о пассажирах, прибывших рейсом из Лондона вместе с Хальворсеном, переговорил с Мартином. Пока ничего интересного не вырисовывалось. Ни одна фамилия не привлекла его внимания. Он вновь расставил все события того злосчастного дня с вечера до шести утра, еще раз прослушал показания Магды и просмотрел отчет экспертов. Решительно, что-то начнёт проясняться после оглашения завещания. Во всяком случае, информации будет больше. Неужели, кроме Зелинского, в этом деле его пока никто не раздражает? Сегодня должны были приехать не только родственники Хальворсена, о которых упомянул Мартин, но и друзья. Надо было сделать передышку и с новыми силами тщательно проверить каждый факт и каждого фигуранта.

Его мысли переключились на Алекса, усталое лицо посетило подобие улыбки. Адриан вспомнил про башенный кран “Лего” и стал собираться домой. Он вполне успевал до закрытия “Гласмагазинет” и решил поторопиться. Адриан надел плащ, В голове все еще крутились фамилии членов семьи Хальворсена и его британских друзей. После похорон он пойдет в архив и поднимет там всё про транзит ценностей. Наверное, есть и секретные документы, регламентирующие действия участников процесса перемещения, все это нужно будет раздобыть, заручившись поддержкой премьера. Но это уже только через шефа.