Читать книгу Избранное-2018. Книга стихов - Алексей Лосихин - Страница 2

Зачем мне путешествия по миру?

Весь мир я отыскал в твоих глазах,

В твоих глазах нашел свою я лиру,

И нет нужды теперь мне в тормозах.

С тобой мне не страшны любые боли,

Ведь ты, конечно, самый лучший врач.

И восхищен я сладостью неволи,

И потерялся из виду палач.

Тебя искал я в темных переулках,

Тобою бредил наяву, во сне,

Я растворялся в маленьких фигурках,

Стоявших у кого-то на окне.

Ты рядом, да, и Богу благодарен

За то, что встретил, наконец, тебя.

Спасибо, Боже! Я смертельно ранен

И не намерен вынимать себя.

Мой Бог, каким уютным фразам

Ты обучаешь этот мир.

Порой понятно мне не сразу,

Что в этой фразе не зефир,

А яд непрошенной гадюки,

Взращенной цепью и кнутом,

И просто так, как будто в скуке,

Она играет своим ртом.

Зубами, полными отравой,

И ножницами-языком

Так просто справиться с оравой

И нелегко с одним клинком.

Земля, Земля, прости нас грешных

За то, что ходим по тебе,

И в пыл греха мы так поспешно,

Как в омут, тянемся. Судьбе

Своей мы как калеки

Вверяемся, глаза слепя.

Мы просто люди, человеки

И жить не можем, не любя!

Одноглазая Луна притворилась недотрогой.

Ее тела белизна подкупила б даже Бога.

Ее сердце – кислый плод, не успевший завязаться,

Дай с земли мне переход, дай тобою любоваться.

Там, за занавеской туч, ты стоишь совсем нагая.

Смертный, смолкни, не канючь, отвернись, она живая.

Серебро ее волос не для взора человека.

Ее грудь из белых роз, и как раненый калека,

Сын Адама перед ней, гибнущий в границах тела.

Дух его к Луне, ей-ей, бледной птицей полетел бы,

А пока души сосуд – мышцы, кожа, кровь и кости.

Выставляю я на суд эти строки желтой гостье.

Сударыня, пардон.

Я знаю женщин

И не намерен Вами помыкать.

Еще ни с кем пока

Я не был венчан

И не за что еще меня ругать.

Давайте с Вами веселиться,

Я без усов, но я гусар.

Хотите, можем прокатиться

Среди цыганей и гитар.

Я буду петь и Вас согрею

Своим дыханьем и теплом,

И если захотите, Фея,

Потом поедем мы в мой дом,

Там будут розы и шампанское,

Там будет ложе и любовь.

Во мне есть кое-что цыганское,

И я взволную Вашу кровь,

Но утром вы проснетесь, барышня,

И станете просить души.

Готов пред Вами я штаны снять,

Но сердце Вам не дам душить.

Волшебник слова

Странен и прекрасен.

Ты не логичен,

Но ты веришь в жизнь.

Твой слог смешон,

Наивен и опасен.

И поднимаешься ты

С каждой строчкой ввысь.

Держись, держись

На шатком пьедестале,

Ведь звон цепей

Похож на звон монет.

И не гонись ты

За копейкой враля,

Ведь ты герой,

Ты гордый, ты поэт?

И снова эти увлеченья

Мне настроенье создают,

Как будто было то виденье,

Ан нет, иной, иной приют

У вольности моей цыганской.

Ах, девы, как вы хороши.

Желал бы всех осыпать лаской,

Мужчина, дефицит, спеши.

Спеши, заветная подруга,

Я нынче твой, и миг лови.

Твои изгибы так упруги.

Бери осколочки любви!!!

Твои смоляные кудри, искрящие серебром.

Твои смоляные кудри, пылают они добром.

Твои смоляные кудри так просто свели с ума.

Твои смоляные кудри, завистница ночь нежна.

Не в силах она тягаться с твоей неземной красой,

И тянет ее остаться в прическе твоей простой.

Стекают густые пряди с твоих гладкобелых плеч.

Весь мир подарю тебе ради одной лишь надежды встреч.

Я жизнь подарю за касание твоих смоляных кудрей.

Последнее в жизни дыханье отдам я любимой моей.

Что я сделал вам плохого,

Для чего так рассуждать?

Обронивши это слово,

Вы смогли меня распять.

Я, наверное, не ангел

И не демон воплоти,

Человек, по сути занял

Между ними посреди

Место среднее. И птица

Рядом с небом и землей,

Да, смогла бы с ним сравниться,

Согрешивши со змеей.

Я не горд и не унижен,

Но зачем так рассуждать?

Этим словом – «ненавижу» —

Просто так меня распять.

Я тебя люблю, словно свежий ветер,

Я тебя люблю, как глоток дождя,

Я тебя люблю и про все на свете

Я готов забыть, глядя на тебя.

Ты расскажешь мне сказку, как царица,

Только тех ночей я не знаю счет.

Ты мне дашь воды в бой, когда сразиться

Позовет меня вечный друг Нечет.

Я не знаю, как шаг назад щекочет

Пятки трусам всем, не стремлюсь узнать,

Но в твоих руках беззащитен ночью —

Это я, увы, должен все признать.

Я тебя люблю, это так не ново.

Но не сбить годам свежесть этих фраз.

Я тебя люблю, это так знакомо.

Я тебя люблю, все, в последний раз.

Я все простил.

Я не держу обиды.

Невинный дождь

Размоется в пыли.

Я, как тогда,

К другим имею виды,

И сердца стон

Как будто бы вдали.

Но иногда

Осеним полнолуньем,

Когда ковшом

Черпает звезды ночь,

Я затихаю

В медленном безумье,

Как будто день наш

Вижу я точь-в-точь.

Я напевал вам

Нежные мотивы,

И дивный запах —

Свежий абрикос.

И так мы нежны

Были и учтивы,

И так к лицу вам

Был букет из роз.

Все промелькнуло,

Позабыв проститься.

Все улетело,

Не сказав: «Прощай».

Нам суждено

В мирах чужих родиться.

Исчезли вы,

Оставив лишь на чай.

Все птицы на ветвях

Давно уснули, поздно,

И ветер тоже спит

И не зовет тебя.

Затихла вьюга, все,

Уже не вьется грозно.

«Спокойной ночи. Спи», —

Шепчу тихонько я…

Красная роза в бокале вина,

Красная роза тоскует одна,

Красная роза в красном вине,

Красная роза так нравится мне.

Красная роза, цвет – спелый гранат.

Роза, прости, пред тобой виноват…

Ищу слова для поздравленья,

Чтоб объясниться пред тобой.

Дрожит рука в оцепененье,

И голос будто бы не мой.

Я не скажу тебе избитых,

Поднадоевших, старых фраз.

Зову я прелесть слов открытых,

Хочу сказать, как в первый раз…

Но заикаюсь, как мальчишка.

О разум, вспрянь, тебя молю.

Но разум скрылся, как воришка,

Оставил: Я… Тебя…

Моя Великая Россия!!!

Ты молода еще пока,

Но уже славные свершенья

Несет могучая рука

И громом майские победы

Гремят на весь огромный мир.

Но нет стоянки, продолженье.

Июнь продолжит этот пир…

Живу в прекрасное я время

Больших свершений и побед!!!

Ловцы счастливых мы мгновений,

Огромных сил и зрелых лет.

Господь с тобой, моя Россия,

И нет страны тебя честней

В своих могучих проявленьях

Ты скромно шьешь легенды дней…

Двое суток агоний.

Последний рубеж.

Его разум был трезв до конца.

Не споткнулся поэт,

Хоть стреляй ты и режь,

И не сбросил он бремя венца.

Расплавлялись в улыбках

Довольные рты,

Вспоминая, как он умирал.

Но вы после получите

Пайку, скоты,

Ведь он силу с собой не забрал.

Книги, книги, страницы

Дошли до сердец

Его черных и лютых врагов.

Иноземец убрался,

А лишь на него

Пала ярость посмертных стихов.

Верно, это не правда —

Француза винить,

Ведь виновны в том русские лбы.

Мать-Россия, не жалко

Тебе хоронить,

Забивать жизнь поэтов в гробы?

«Эх!!! Не жалко, не жалко.

Еще народим.

Он герой, он найдет себе лаз.

А потом с ним поступим

Мы, как захотим».

А поэты живут один раз.

Ничего не усвоит.

Урок не пройдет.

Повторится история вновь.

Мать-Россия, опять

В тебе гений живет,

Ожидая к себе нелюбовь.

Вранье, вранье и провокации

Так часто стал я наблюдать,

И дело, нет, не в ассигнациях —

Их просто было бы отдать.

А дело в зависти и людях,

Несостоявшихся душой,

И дело в безпариких судьях,

У ненависти глаз дурной.

Я не прощаю ведь предательства,

И исключений в этом нет.

В один момент все обязательства

Оставят бренный этот свет.

Как просто, просто все разрушить,

Вспять невозможно повернуть.

Один, но гордый, будешь тужить,

Не грезящий вернуть свой путь.

Кони, кони, кони

В Александровском саду.

Кони, кони, кони,

К вам иду.

Кони, кони, кони,

Помечтать,

С вами в брызгах пены

Пострадать.

Вы застыли, кони,

В яркий миг.

Вы застыли, кони,

Мир затих.

В легких ветер крутит,

Разорвет.

Легче вам не будет —

Не живет…

Не живет мгновенье

Дольше, чем должно.

Вам же вдохновенье

В камне суждено.

Ничего, зато вы

Как маяк для тех,

Кто пришел готовый

Ухватить успех.

Московское лето.

Фонтаны, фонтаны.

Пропавшие где-то,

Мы были чуть пьяны.

Пропавшие где-то

В глухих переулках.

Москва нам планетой

Казалась в прогулках.

Фонтаны журчащие

Песни дарили,

И фразы парящие

Мы говорили.

Твой голос запомнил

Наш дивный фонтан.

Слова те он понял,

Запомнил твой стан.

Зимы две он память

В себе уберег.

В двух зимах оставить

То лето помог.

И давнюю метку

Откроет фонтан:

«ТЫ – Я». И монетку

За то ему дам.

Проповедь, смоченной рифмой бездарной,

Мне тут намедни прочел педагог:

Что мы живем все дорогой избранной,

Путь у судьбы оставляя в залог.

Как же? Раз пекарь – в пекарне работай.

Если кузнец – кузнецом и живи.

Эти слова мне как приступы рвоты

И в эту жизнь ты меня не зови.

Мне все дороги давай на распутье,

Палки в колеса вставляй на пути.

Веники буду ломать я, не прутья.

Нравится жить мне тем, что впереди.

Разве земля для того так терзалась,

Так много лет превращалась в наш дом,

Чтобы испытывать к нам, людям, жалость,

Чтобы жалеть нас и потчевать сном?

Брось словоблудить и дело закончи,

То, что ты начал три года назад.

И я клянусь тебе, что к этой ночи

Станешь сильней и счастливей ты, брат.

Это не пафос, не лозунг, а жалость…

Жалость к народу, который талант

Пользует свой на ничтожную малость,

Век перекур возводя в доминант.

Вечно придумать, как меньше работать,

Меньше работать и больше поспать.

Этот талант нам заложен как что-то

Красное, вечное! Сволочью звать!

Сволочь – от фразы «сволочь в одну кучу».

Нас сволокли, научили трястись,

Но нам пора отучаться, научим

Наших детей верно проживать жизнь.

Так не люблю я осень,

Опять она приходит

И мертвыми листами

Тут хороводы водит.

Природа словно чем-то

Неведомым болеет,

И полежав недолго,

И гибнет, и белеет.

Я ненавижу осень

Всю – пору расставаний.

Любимым здесь не время,

Сейчас пора рыданий.

Быть может, впечатленье

Из детства мне досталось.

Сейчас уже не помню,

Но с кем-то мы расстались.

Расстались где-то в детстве,

А неприязнь осталась,

И осень молчаливо

Потерпит эту малость.

Меня прости ты, осень,

Ты ни при чем, конечно.

Девчонка та забылась.

Не злиться же мне вечно.

Старенький художник,

Свой обняв треножник,

Он, дождя заложник,

Под зонтом притих.

Продает картину

«Девочка с малиной»,

Словно сиротину,

Словно вещий стих.

На холсте девчонка,

Красная юбчонка,

Колокольчик звонко

Смехом в ней звенит.

Маленькие ножки

Топ-топ по дорожке.

Вот еще немножко

Детства сгинет нить.