Читать книгу Вокруг Москвы. Путеводитель - Алексей Митрофанов - Страница 14

Поселок Черкизово не имеет ничего общего со знаменитым московским Черкизовским рынком. Это древнее славянское поселение на севере Московской области. Предметом исследования археологов Черкизово стало еще до революции, в 1865 году. Их самые ранние находки относятся к VI столетию до нашей эры. Самый известный здешний археологический памятник – Черкизовское селище. Название же произошло от ордынского царевича Серкиза (он же Черкиз), владевшего здешними землями.

Но не только древностями славится этот поселок. Здесь, к примеру, зимой 1908 года студент Борис Илиодорович Россинский совершил один из первых в стране полет на управляемом планере собственной конструкции. Кстати, создавался этот аппарат здесь же, в Черкизове. В качестве материала использовался бамбук, выпрошенный молодым человеком на ляминской мебельной фабрики.

В качестве стартовой точки выбран был высокий берег реки Клязьмы. Для начала залили покатую, гладкую горку, с которой спустили сани с планером и летчиком. Какое-то время планер ехал на санях, после чего оторвался от них и полетел самостоятельно.

Россинский вспоминал о кульминации этого исторического события: «Посреди склона я почувствовал, что меня тянет в небо. Изо всех сил я оттолкнулся ногами от саней, встречный ветер подхватил меня, бросил вверх и я полетел. Полетел!»

Продолжался полет три минуты, испытатель, к счастью, остался цел и невредим, и в 1910 году именно он установил в Москве на Ходынском поле первый сарай для своего самолета. И после этого знаменитый ходынский аэродром начал стремительно разрастаться и совершенствоваться.

Борис Илиодорович прожил 92 года, имел значок летчика №1, также неофициальный статус дедушки русской авиации, а также звание «почетный пионер города-курорта Сочи» – во время показательных полетов над горой Ахун он продемонстрировал несколько петель Нестерова.

В доме по адресу Черкизовский парк, 5, в 1918—1920 годы находилась народная консерватория. Ее принято считать первым подобным учреждением в стране. Консерватория – детище местного интеллигента-энтузиаста В. Г. Чирикова.

В доме №7 по улице Новикова-Прибоя с 1934 по 1944 годы жил на даче, собственно, писатель Алексей Силыч Новиков-Прибой. Именно здесь он работал над известным романом «Цусима». Жил открытым домом, принимал гостей. У него бывали Александр Фадеев, Алексей Толстой, Леонид Леонов, Ольга Форш, Михаил Пришвин, Иван Козловский и многие другие знаменитости той сравнительно недавней эпохи.

Эта дача досталась писателю благодаря случаю. Как-то раз Алексей Силыч пожаловался своему приятелю, дипломату и писателю Петру Парфенову, что не может найти себе место, где бы спокойно работалось. Тот пригласил Новикова-Прибоя к себе в гости, в соседнюю Тарасовку. Всей компанией вышли побродить по окрестностям, и тут писатель понял: место найдено. «Здесь, только здесь будем строить дачу, – сказал он. – Ну, Парфеновы, уважили вы мое русское сердце и морскую душу».

По инициативе дочери Ирины (а писатель, кстати говоря, хотел назвать ее Цусимой) здесь в 1969 году открыт музей Новикова-Прибоя.

В доме 5 по улице Кедрина, а также по нескольким другим черкизовским адресам с 1931 по 1945 годы жил поэт Д. Б. Кедрин. Именно тут появилось на свет знаменитое стихотворение «Зодчие».

Кедрин поселился в Черкизове несколько раньше. Еще будучи литсотрудником Мытищинского вагоностроительного завода, он здесь жил в заводском общежитии. Общежитие нравилось Кедрину. Его дочь вспоминала: «Это был красивый деревянный особняк в два этажа с террасами, балкончиками, широкими лестницами. Отец мог выбрать любую комнату, так как они с мамой оказались чуть ли не первыми поселенцами, но Кедрина покорила маленькая, почти квадратная комнатка на втором этаже. Здесь с трех сторон открывался удивительный вид на реку Клязьму, на высокую церковь… Эта комната-фонарик оказалась террасой и к зиме ее пришлось утеплять, но отец очень полюбил эту комнату, из окон которой он, южанин, начинал постигать красоту центральной России, постоянно всматривался в высокие звезды, спокойную реку с поросшими ивой берегами, в подернутые голубой дымкой дали с деревянной мельницей и старым погостом».

Но затем Кедрин перешел в издательство «Молодая гвардия», и общежитие пришлось покинуть.

Поэт, однако, полюбил Черкизово, поэтому решил остаться здесь. Та же мемуаристка вспоминала: «Иногда, устав от работы, отец говорил маме: „Я пойду поброжу“. И часами ходил по Черкизову, подолгу стоял возле церкви, подняв голову и рассматривая голубые купола и высокую звонницу. Любил он подойти к быстрой Клязьме, заросшей высокими, свисающими к воде ивами, и наблюдать, как колышется у берега трава, как проплывают по реке отраженные в ней облака».

В этих же местах тридцативосьмилетний поэт погиб при неизвестных обстоятельствах. Его тело нашли рядом с платформой Вешняки, с переломанными ребрами и костями. Известно, что в день своего исчезновения он отправился в Союз писателей за гонораром, но обратно так и не вернулся.

Все три мемориальных дома сохранились.