Читать книгу Не просто убить… - Алексей Наст - Страница 3

Шамиль оглянулся в последний раз – внизу виднелись зеленая долина и посёлок. Последний российский посёлок. Впереди были горы и Грузия… Его отряд уходил за Кавказский хребет на очередную отсидку – пока боевики будут зализывать раны в приграничном ущелье, Шамиль, в сопровождении приближённых телохранителей Мамеда и Зола, вылетит домой, в Палестину, чтобы десять дней провести с комфортом, который он заработал, заслужил, воюя в этих горах, взрывая мосты и дороги, грабя мирных жителей и убивая россиян.

Да, он убивал россиян, независимо от их национальной принадлежности и вероисповедания. Он только тем и занимался в последнее время, что лишал жизни юношей и девушек, мужчин и женщин, уважаемых стариков, но он не считал их своими – он не мог быть частью той великой, могущественной силы, имя которой – Россия, и потому он бесился и творил беспредел на своей родной земле.

Он сам выбрал путь изгоя, и не жалел об этом, пожираемый изнутри всемогущей ненавистью к людям, которые лишили его всего, лишили самого главного – любви. Отец считал его не родным, «пригретым» матерью от очередного дружка. Александр всю жизнь чувствовал холодную ненависть и презрение, которые испытывал к нему отец. А мать, то ли сознавая своё прегрешение, то ли, наоборот, ощущая неправду в обвинениях со стороны мужа, также не любила маленького Сашу.

Александр рос нелюбимым ребёнком, не понимая, почему он изгой среди самых близких ему людей. Зато старшему брату доставалось всё! Он был «аристократ», в его правильном происхождении ни отец, ни мать не сомневались.

Александр узнал правду о своей «неполноценности», когда вернулся под ненавистный семейный кров после службы в Советской армии. И ещё больше возненавидел и отца, и мать, и брата. У родителей свои разборки, а он-то при чём? Всё детство и юность он мучился – что в нём было не так, чем он был так плох? А всё оказалось значительно проще. Проще и пошлее.

Тогда Александр вырвал из своего сердца этих людей. Отказался от них навсегда.

Он уехал далеко на восток, устроился на скотоперегон из Монголии в Забайкалье, решил забыть свою прошлую жизнь. Он стал другим существом, «человеком-никто», человеком с пустым сердцем и с израненной душой, наполненной ненавистью до самых краёв.

В то время рухнул Советский Союз. В самой России шёл парад суверенитетов – республики и области рвались к самостийности, подогреваемые финансовой подпиткой заинтересованного Запада.

На скотоперегоне, словно в другом мире, отрешённом от страшных реалий жизни разваливающейся страны, испуганный и духовно поверженный, Александр близко сошёлся с группой мусульманских радикалов, проповедовавших крайний тип ваххабизма – джихадизм. Согласно их учению, требовалось вести священную войну против упорных «неверных» и непонятливых «верных», а на землях рухнувшего СССР создать Великий Халифат. Чтобы достичь этой великой цели, необходим был разнузданный, безжалостный террор! Для чего? Чтобы запугать всех, заставить покориться! Сломать всех и сделать рабами своих прихотей.

Эта вера мгновенно проросла в душе Александра миллионами всходов ярости. Она была тем, чего алкало его озлобленное «эго».

Александр стал фанатичным адептом джихадизма.

Тогда же православный славянин Александр превратился в правоверного Шамиля Аратского.

Прозвище Аратский Александр вывел из своего занятия, благодаря которому начал жить с новым мироощущением. Арат – монгольский скотовод. Он стал Аратским.

А имя Шамиль он трансформировал из настоящего, данного ему матерью при рождении: Александр – Саша – Шура – Шамиль.

Уже потом, быстро продвигаясь наверх в экстремистской иерархии, Александр начал глубокомысленно объяснять своим последователям и соратникам, что стал Шамилем в честь великого борца за свободу горцев имама Шамиля. Тот Шамиль боролся с Россией, и он, новый Шамиль, будет бороться с Россией, с каждым человеком, который попытается помешать главной его цели – созданию Халифата!

И в этой борьбе Шамиль Аратский преуспел.

И пролилось много крови в терактах в крупных городах России и Северного Кавказа.

И было время, когда казалось, что цель эта могла осуществиться…

А потом всё рухнуло.

Кавказ разочаровался в ваххабизме. Люди захотели мирной жизни. ФСБ всё уверенней пресекала новые попытки террористов. Кольцо вокруг Шамиля сжималось…

Переменился Кавказ! Видимо, всех волков перестреляли… почти всех… Шамиль был один из последних… Когда-то он брал мзду от «неких западных хозяев» и творил заказанный ими, щедро оплачиваемый беспредел… А теперь? В Северной Африке и Западной Азии царил всемогущий мистер «бардак». Египет и Тунис никак не могли зализать все финансовые и моральные раны после страшных «народных» революций. В Ливии не видно было конца и края гражданской войне. Лихорадило Сирию, а из-за неё трясло Турцию и бедный, злой на Америку и Европу, насильно объединённый Йемен.

В связи с этим инвестиции в «джихад» на Кавказе иссякли, добровольцев-арабов тоже не наблюдалось – у них теперь дома дел было по самое горло, им теперь Россия была неинтересна – ныне «зоной джихада» стали их родные страны, там баррикады и стрельба на улицах, а ещё мародёрство, которое даёт немыслимый доход, если грабить музеи родины и продавать реликвии «неким коллекционерам».

Но всё равно та арабская буза когда-нибудь должна была закончиться. И очень скоро – так думал Александр-Шамиль. И по-русски так думал, и по-арабски (выучил!). Основная буза должна была сойти на нет очень быстро. А хорошо, если бы это продолжалось многие годы! Главное, что его радовало, что вокруг его логова всё было спокойно – он приезжал в свой дом, чтобы хоть на пять-шесть дней обрести успокоение, расслабиться, вытравить из души ту нервозность, которая не давала ему нормально спать во время «оперативных рейдов» по Северному Кавказу и крупным городам России с килограммами взрывчатки…

Дом у Шамиля (Александра… Саши Русского) был большой, даже не дом – маленькая вилла из белого камня на скалистом холме в пригороде палестинского города Газа.

Микродворец обошёлся Саше в шестьсот шестьдесят тысяч долларов. Там было всё – бассейн, бильярдная, столовая, холл с пальмами в кадках; в гараже терпеливо дожидались хозяина два джипа и один кабриолет.

Для Шамиля маленькая война изначально была основным бизнесом, источником постоянного дохода. А кровь соотечественников, в которой он купался, его мало волновала. Он даже пьянел от крови своих сородичей, которых теперь всех поголовно считал врагами.

Несколько лет назад террористическая группа Шамиля по заказу одной западной политической организации устроила теракт в Москве. Погибли десятки ни в чём не повинных людей. И среди них оказались его мать и отец. Нелепый случай. Почему они там оказались?

Что было в его душе? Боль? Сожаление? Вина?.. Шамиль тогда лишь усмехнулся… Нет, посмеялся. Не истерично, не мстительно. Просто посмеялся, без всяких эмоций, холодно и цинично. Да… Но по пятнадцать раз в месяц теперь видел он во сне тот теракт и их… И ему казалось, что сердце лопнет от боли… А просыпаясь, смеялся… Всё он правильно сделал! Согласно своей новой ипостаси!..

А после пил кофе, мрачно изъедая свой мозг тем воспоминанием…

И ещё была мысль… Ведь в Библии сказано: «Воздам Вам за грехи Ваши, и детям Вашим, и детям детей Ваших…» Неужели что-то сделано было не так? Неужели то была не небесная кара, а что-то совсем другое? Не могли они оказаться в том месте, да ещё вдвоём. А оказались… Может, это наказание не им, а ему?

И сердце из-за этого страшно болело. Трёшь грудину, а душевная боль не унимается… Спрашиваешь Господа: «За что, Господи?» Ответа, конечно, не бывает. А ты мучаешься в терзаниях: «В чём ошибка?»

Ваххабиты разве так не просят?

Просят! Ещё как!

Господа о милости просят на любых языках, в любых концессиях. Он всё понимает и даёт милость всем!

Александру так казалось.

Каким он был слюнтяем!..

Шамиль ещё раз не торопясь, с наслаждением оглядел зелёную долину, закинул на плечо автомат и усмехнулся – лихое было время. Слава высшим силам, что он уничтожил в себе слюнтяя Александра, оставив только новую, высшую ипостась – Шамиля! Он стал царём и богом для своих людей и останется им навеки.

В его подчинении были славяне, принявшие новую веру, упёртые прибалты, были чеченцы и дагестанцы, ингуши и балкарцы, были чистокровные арабы. Солдаты и дочери удачи, искатели приключений, повелители своей судьбы и хозяева чужих судеб. «Хозяева чужих судеб» – это величание особенно нравилось людям Шамиля. И оно было верным. Жили простые мирные люди, любили, строили планы, воспитывали детей и внуков, а потом приходили они, «хозяева судеб». Они рушили чужие судьбы. Ни в чьих планах их не было, а они приходили, убивали и грабили. Они ловили кайф от своей «борьбы за идею». Только идеи никакой не было. Просто это был драйв, который наполнял вены адреналином! На остальное – плевать вязкой слюной!

Северный Кавказ изнемогал от этой волчьей стаи.

Из Москвы, из крупных городов России кавказские кланы передавали боевикам деньги и оружие. Шамиль деньги переправлял за границу. Оружие продавал и снова переправлял деньги за границу. Так накопил себе на особняк в Палестине.

А куда ещё податься боевику-террористу после лихих дел? В Турцию? Можно, но… как оно ещё повернётся потом – Турция всё-таки страна почти цивилизованная. В Саудовскую Аравию? Шамиль не был ревностным мусульманином – скучно молиться пять раз в день, если ты родился советским ребёнком, воспитывался по русским понятиям в детсаду и школе.

Он был ярым адептом своей веры лишь в одном – безжалостной кровожадности!

Шамиль снова усмехнулся, пропустив сквозь мозг миллионы сомнений и дум, вяло взмахнул рукой отдыхавшему отряду – его люди, грязные, не мытые, многие во вшах, вздыхая и ругаясь, стали подниматься – требовалось идти по перевалу, чтобы ночью миновать российско-грузинскую границу – там уже таиться не требовалось.

Шамиль тряхнул головой – мысли в голове роились сумасбродные. Он ведь сам был богатый «мэн». Теперь, когда он решил бросить войну, требовалось вести себя респектабельно, выдавая за успешного бизнесмена. А что, палестинский финансовый магнат Шам-эль-Арат. Разве плохо? Он обдумывал этот псевдоним сырыми ночами среди гнилых, истлевающих буреломов северокавказских лесов…

Особенно много денег он наварил на фальшивых долларах – мешками сплавлял их в Москву за треть цены. Типографию федералы уничтожили лишь позавчера. Да, с Россией его уже ничто не связывало. Нет, стоп! Был один человечек. Если с ним не разделаться, как с гнилым ноющим зубом, он своим существованием вгонит его в гроб.

– Арсан! – Шамиль позвал крупного, налысо бритого здоровяка. – Возьмёшь свою пятёрку и вернёшься. Найди Камнева.

– Убить?

– Нет. Захвати его и доставь… туда, в Палестину.

– Почему раньше не говорил?

– Думал.

– Убить его, и дело с концом.

– Может, ты и прав, но это сделаю я. Иди. За дело получишь сто тысяч зелёных.

– А мои люди?

– Сам с ними вопрос реши… Выполняй.

Арсан рыкнул, и из вереницы усталых, поднимающихся по склону боевиков спустились к нему пятеро. Он коротко передал им приказ Шамиля. Они оглянулись на задумчивого предводителя, огладили лица: «Аллах акбар!» – и поплелись обратно – вниз, в долину. Арсан махнул на прощание Шамилю рукой. Шамиль вздохнул – тяжёлое он поручил им дело, но важнее его не осталось для него на свете. Месть есть месть. Шамиль был уверен в Арсане на сто процентов – он волком прорысит по ночному лесу, ужом проскользнёт в высокой траве, растворится со своей пятёркой в давно живущих мирной жизнью микрорайонах. Спустя день-два Арсан найдёт Камнева (отдельная спецгруппа ФСБ ещё квартировала на территории воинской части внутренних войск) и сумеет выкрасть лихого майора.

А дома – в Палестине – Шамиль припомнит злодею всех своих загубленных друзей и сподвижников. И себя самого.

Майор влез не в своё дело, влез сам, по собственной охоте. Он специально, как гончий пёс, кружил вокруг, пылая жаждой порвать горло «новому Шамилю». Урод. Винил Александра в том, что было не важно…

Шамиль уйдёт на заслуженный отдых только после смерти этого дурака – изощрённой, дикой смерти, чтобы тот содрогнулся от ужаса в последнюю секунду и проклял себя за то, что сделал своим главным врагом Шамиля Аратского…

«Майор Камнев, скоро для тебя всё кончится. Совсем скоро, – вертелась в мозгу Шамиля навязчивая мысль. – И я послушаю тебя перед твоей страшной смертью! А после унижу и надругаюсь самым ужасным образом. И ты будешь молить о пощаде, и я, получив наслаждение от твоих мук и страданий, может быть, окажу милость… Может быть!..»

Отряд заночевал на самой границе. Хотели перейти в Грузию ещё в вечерних сумерках, но, как назло, наткнулись на армейскую разведку спецназа – таких бродячих разведотрядов федералов в последнее время развелось сверх всякой меры – выискивали последние базы солдат удачи и наводили на них авиацию. А после территорию «зачищали» местные милиционеры. Так было и в этот раз – десяток федералов, увешанных маскировочными сетями и ветками, словно ожившие лесные чудища, не отвечая на яростную стрельбу людей Шамиля, кричавших от страха и волнения, растворились в густых зарослях, а минут через десять налетели «чёрные акулы» или «аллигаторы» (чёрт их разберёт!), и лес превратился в кипящий огненной лавой ад.

Из вихря огня и смерти ушло не больше двух десятков бойцов. Раненых перевязали. Они осложняли переход границы, и Шамиль велел ночевать в России не разжигая костров, чтобы, не дай бог, не обнаружить себя. Вдоль границы сновали наряды пограничников – ещё один такой налёт, и за границу не уйдёт никто!

Шамиль сидел в натянутой для него палатке, фонариком водил по карте – дальше, уже в Грузии, он поведёт людей по ущелью к посёлку, где сдаст раненых в тайно размещённый там полевой госпиталь, а со здоровыми на «газелях», не таясь, отправится в Тбилиси…

Был такой эпизод в его «подвигах» – уже в величии славы и силы он возжелал дочь старейшины Гаяра. Старик отказал. Отказал, чтобы ему пусто было на небесах, из-за того, что Шамиль был славянином. Этот отказ был как пощёчина, как выплеснутые помои в лицо.

Верный Арсан зарезал старейшину, а его смазливую дочь выкрал – теперь она ходила беременная по мраморным полам палестинской виллы Шамиля, готовясь родить Сашке Русскому наследника. Смерть старика свалили на милицию. Для пущей убедительности расстреляли всех его несовершеннолетних сыновей и обронили рядом с трупами российский шеврон.

Такую услугу следовало щедро оплатить – Шамиль организовал нападение на финансовую часть подразделения внутренних войск, а все деньги, в тугих, защитного цвета вещмешках, подарил Арсану.

Но далеко уйти они не успели. Словно коршун, налетел вездесущий майор Камнев.

Был бой, и Шамиль, впервые за долгие годы, мог завалить урода, который охотился за ним так яростно и упорно… Тогда подвёл автомат, и вогнать пулю майору между глаз не удалось… Зато тот уложил многих друзей Шамиля, верных его соратников, поборников вечной войны с Россией…

Теперь у Шамиля в отряде было много арабов, которых он навербовал в Палестине ещё до «парада арабских революций», и федералы объявили приход его группы иноземным вторжением. А раз так, то на Шамиля снова кинули спецгруппу во главе с майором Камневым – в ФСБ знали о его непримиримой ненависти к Шамилю Аратскому, и майор Камнев был идеальным ловчим «последнего волка».

Передовой отряд под командой Камнева загнал людей Шамиля сюда, на границу, он сам, майор-урод, лично уничтожил типографию, печатавшую фальшивые доллары, и Шамиль знал, что, если сейчас не уйти, убьют и его. Он лично убьёт, этот ублюдок!.. Но он верил Арсану. Поэтому был шанс, что майора захватят.

Тогда Шамиль успокоится окончательно, и ему не придётся больше возвращаться на уже опостылевший, истерзанный Северный Кавказ, чтобы устранить эту единственную преграду к своей новой жизни. Ты начал новую жизнь, а старая не хочет отпускать! Какое великое противоречие!

Выйдя из палатки, Шамиль присел на корточки, наломал веток и запалил костерок – никто из его людей не посмел напомнить ему, что огонь может выдать их стоянку. Он сидел, ломал ветки, подбрасывал их в прожорливый огонь и думал, что месть – благородное чувство. Расправа над подонком – единственное дело, которое осталось не выполненным Шамилем в его войне против страны, которая его обманула. Убив ублюдка, он закончит свою войну… Навсегда…