Читать книгу Колдун из клана Смерти - Алексей Пехов - Страница 3

3 декабря

Дона взбежала по ступеням особняка. Рывком распахнула дверь. В холле было тихо и сумрачно. Лишь с верхней галереи лился рассеянный свет, подсвечивая полотна с символами кланов. Казалось, они слегка серебрятся, едва заметно покачиваясь от сквозняка.

Предположения мистрис были нелепы – разумом она понимала это. Но сомнения уже начали больно колоть ее: «А что, если это правда?..»

Но зачем Кристофу убивать Вольфгера?! Чтобы стать главой клана? Он им не стал.

Девушка нашарила на стене выключатель. Под высоким потолком ярко вспыхнула люстра, золотистые огни отразились в каменном полу, отполированном до блеска. Вьесчи пробормотал что-то одобрительное, осматриваясь. Разглядел в орнаменте под ногами очертания кадаверцианского креста и понимающе усмехнулся:

– Впечатляет.

– Рад, что смог произвести на вас впечатление, Рамон, – прозвучало в ответ.

На лестнице, пристально разглядывая поздних гостей, стоял Кристоф. Увидел растрепанные волосы Доны, землю и пепел на ее одежде, отблески магического огня, все еще мерцающие на кончиках пальцев. Заметил иронично-настороженное выражение физиономии негоцианта и грязные следы от его ботинок на полу. Прищурился, и только теперь девушка заметила, какое утомленное у него лицо.

– Дона, что случилось?

Глаза мастера Смерти, светящиеся яркой зеленью, отражали только искреннее беспокойство. А она смотрела на собрата и не знала, что делать… кому верить.

– Кристоф, скажи мне… расскажи, что на самом деле случилось в сентябре тысяча девятьсот семьдесят седьмого года?

Несколько мгновений он смотрел на нее безмолвно, и Дона, затаив дыхание, ждала его реакции. Не дрогнут ли зрачки. Не мелькнет ли в них ответ на подозрения… Кадаверциан остался невозмутим. Спокойно выдержал пронзительный взгляд вилиссы. Потом медленно повернулся к Рамону. Тот улыбнулся с видом полной покорности судьбе и женщине, которая решила, во что бы то ни стало, добиться правды.

– Идемте в гостиную, – сухо произнес колдун, и первым прошел вперед.

Он прислонился к полке с книгами, дождался пока поздние гости усядутся в кожаные кресла с высокими спинками, и теперь внимательно слушал торопливый, взволнованный рассказ Доны. Не перебивая вопросами или пояснениями, не отводя от нее взгляда.

Когда девушка закончила, в гостиной повисла невыносимая тишина. От спокойного внимания колдуна и многозначительного молчания вьесчи Доне вдруг стало невыносимо неловко за свои подозрения. И тогда Кристоф медленно заговорил:

– Вечером двенадцатого сентября Вольфгер сказал мне, что должен ненадолго отлучиться. Я предложил сопровождать его. Но он, – некромант усмехнулся невесело, – великодушно отказался. В тот день у меня было свидание с Флорой, и мэтр дал понять, что дело, по которому он уходит, не стоит того, чтобы лишаться удовольствия общения с Леди. Когда мы с ней уехали, Вольфгер был еще дома. Я узнал, что он не вернулся, только на следующий вечер. Я не звонил Рамону для того, чтобы перенести встречу, потому что мэтр не просил меня об этом.

Дона закрыла глаза, глубоко вздохнула, чувствуя дрожь в горле. Наверное, ей нужно было просто услышать от него что-то подобное, чтобы успокоиться. Поверить.

– Насколько я понимаю, теперь мы имеем лишь мое слово против слова Кристофа, – резко вмешался вьесчи.

– Рамон, вы уверены? – спросила девушка. – Вы могли ошибиться…

– Не имею такой привычки. Ошибаться. – Глаза негоцианта загорелись нехорошим блеском, губы сжались в тонкую линию. – Иначе все ваши сбережения в моих банках, уважаемые родственники, превратились бы в пыль.

– Я не храню сбережения в ваших банках. – Колдун едва заметно усмехнулся, отошел от полок и сел напротив вьесчи. – Значит, ты уверен, что слышал мой голос?

– Абсолютно. – Рамон подался вперед и произнес доверительно. – Кристоф, я не идиот и не самоубийца, чтобы врываться в твой дом и обвинять в похищении учителя. Но, если у тебя есть сомнения, пригласи Даханавара. Кажется, он теперь у вас в друзьях… – Вьесчи снова откинулся на спинку кресла и развел руки. – Пусть просканирует меня. И всем нам сразу станет спокойнее.

Дона быстро посмотрела на любимого ученика Вольфгера. Дарэл продолжал блуждать где-то в глубинах памяти Вивиана, и вытащить телепата в реальный мир было невозможно.

– Сейчас он недоступен. К сожалению. – Сожаления в голосе Кристофа не было. Девушке показалось, он уже сделал для себя какие-то выводы, однако не хочет произносить их вслух.

– Рамон, по какому делу вы должны были встречаться с Вольфгером? – спросила она грубее, чем хотела.

– Его интересовала информация, – нехотя ответил тот после секундной паузы.

– О чем? – тут же вмешался некромант.

Вьесчи поразмыслил мгновение, барабаня пальцами по подлокотнику, затем произнес:

– О лигаментиа.

Дона удивленно выпрямилась в кресле. Насколько ей было известно, мастера Смерти практически не имели дел с представителями этого клана.

– Что конкретно было нужно мэтру? – уточнил колдун.

– Легенды, слухи, догадки. Все знания, которые о них успели собрать вьесчи… Я уже передавал ему сведения. Дважды. Та встреча должна была стать третьей.

Кристоф задумался, и Дона знала, о чем. Он был в доме Вольфгера, пытаясь найти хоть какой-то намек, связанный с исчезновением учителя. Однако тогда не знал, что конкретно искать.

– Но зачем?! – Девушка не смогла сдержать удивления. – Неужели Вольфгер знал о лигаментиа меньше, чем ты?

– Я не интересовался, зачем мэтру нужна информация, – доверительно произнес Рамон, подчеркнуто обращаясь только к девушке. Улыбнулся, вызвав у нее секундную вспышку раздражения. – Получив возможность оказать услугу главе клана Кадаверциан, было глупо не воспользоваться этим. Но сейчас больше любопытно другое – кто натравил на меня зомби?

– Считаешь, нападение рапаита тебя оправдывает? – голос Кристофа прозвучал глухо и враждебно. Дона удивленно взглянула на собрата, который всегда был невозмутимо вежлив даже с недоброжелателями.

– Я не оправдываюсь, – оскалился в ответ Рамон. – Мне нет смысла оправдываться. Дона видела, что произошло. Если бы она не вмешалась…

– Да, – задумчиво произнес некромант, – разыграно великолепно. Негоциант, после тридцатилетнего молчания, в приступе неожиданной откровенности решает раскрыть тайну похищения главы кадаверциан его ученице. Той, что любила его и страдала в неведении больше всех. Меценат «случайно» встречает девушку и везет для беседы в тихое место, выбрав из всех парков Столицы именно тот, где затаился голодный рапаит. Естественно, вилисса предотвращает нападение. Но как только существо собирается сказать, кто его создатель, негоциант убивает его. Затем следует путешествие по совершенно пустому и безопасному тоннелю, где можно показать себя самоотверженным защитником и, наконец, обвинить в предательстве меня. Именно в тот момент, когда проверить это невозможно.

На протяжении этого длинного монолога Рамон все крепче сжимал подлокотники кресла. Казалось, воздух вокруг него начинает потрескивать от электричества.

– Ты хочешь сказать, – процедил он сквозь зубы, – что я сам устроил нападение?

– Я хочу сказать, что в этой истории слишком много странных совпадений.

Несколько мгновений вьесчи с яростью смотрел на собеседника, потом внезапно расслабился.

– Хорошо. Предположим, ты прав. Тогда объясни, для чего, по-твоему, мне это надо? Произвести впечатление на Дону? Вызвать у нее недоверие к тебе и, таким образом, переманить на свою сторону одного из мастеров Смерти? Поверь, Кристоф, мне гораздо выгоднее получить поддержку от всего вашего клана. К тому же, – в голосе Рамона снова зазвучали искренние, доверительные интонации, – рано или поздно, тебе придется взять управление вашей семьей на себя. И мне совсем не выгодно получить врага в лице нового мэтра. Да, кстати, заодно скажи, откуда я мог взять рапаита? Их умеют создавать лишь колдуны из клана Смерти.

Кристоф молча поднялся, прошел в соседнюю комнату и вернулся спустя минуту, листая массивную книгу, переплетенную в красную кожу. Сел, положив открытый том себе на колени.

– Дона, когда ты видела последнего рапаита?

– Давно. Лет двести назад. Может, больше.

– Мастером по созданию «ульев» считался Леон де Кавальо, – сказал Кристоф, пробежав взглядом страницу. – Он погиб в тысяча семьсот двадцать пятом.

– Начало Вампирической эпидемии, – пробормотал Рамон, глядя на фолиант с безмерным интересом.

– Да, – подтвердил колдун, продолжая читать. – Искусство создания «ульев» больше не практиковалось в связи с большой разрушительной силой и сложностью в подчинении объекта.

Он закрыл книгу. На обложке слабо блеснуло изображение увитого плющом креста в черной траурной рамке.

– Говоря проще, – продолжила Дона, – создание рапаитов опасно для нас самих. Все человеческие рассказы о вернувшихся после смерти злобных чудовищах, уничтожающих целые деревни, повествуют именно про этих некротических существ.

– Вы хотите сказать, что никто из ваших после двадцать пятого года не делает этих тварей? – вопросительно приподняв брови, Рамон протянул руку, и Кристоф отдал ему книгу.

Вьесчи взвесил том на ладони, уважительно покачал головой, полюбовался качеством обложки и вернул обратно.

– Список погибших моего клана много тоньше. Хотя был период, когда не было времени заполнять пустые страницы.

– Не сомневаюсь, – сухо отозвался колдун. – Да. Мы не создаем рапаитов. Это вопрос безопасности.

– Тогда кто?

– Магия Леарджини сохраняет любое существо сколь угодно долго, – тихо произнесла Дона. – Рапаита могли сотворить двести, триста лет назад… Потом заморозить и воскресить, когда в этом возникла необходимость. Поэтому в тоннеле я почувствовала лишь тонкий след пути зомби, но не ощутила места, где его делали. Возможно, его не создавали, а просто разбудили.

– Быть может, досточтимые собратья, вы ответите и на вопрос, кто обладает магией клана Леарджини сегодня? – скептически осведомился Рамон. – Из уважения к вам, Дона, я допущу, что много лет назад они могли захватить одно из ваших созданий. На всякий случай. Они вообще были очень запасливы. Но…

– Прямо как вьесчи, – произнес Кристоф, глядя на гобелен поверх головы Рамона.

Банкир предпочел не услышать этот комментарий:

– Но кто разморозил эту тварь? – продолжил он, снова поворачиваясь к девушке. – Если уважаемый господин де Альбьер не причастен ни к исчезновению Вольфгера, ни к сегодняшнему нападению, то… – Негоциант сделал глубокомысленную паузу.

– Насколько мне известно, после окончательного уничтожения «ледяных джиннов» кое-какие их знания присвоил клан Асиман, – неохотно произнес Кристоф. По его хмурому лицу было видно, что кадаверциана самого по каким-то причинам не устраивает эта гипотеза, но другой он предложить не может.

– Рамон, откуда вы знали, где меня можно встретить сегодня вечером? – спросила Дона.

Вьесчи улыбнулся довольной сытой улыбкой, и вид у него стал как у кота, только что слопавшего кусок парного мяса.

– Элементарная логика, миледи. Когда я говорил с вами по телефону, услышал посторонние голоса, иногда гудки машин. Значит, вы были не дома. Но обычно, по моим наблюдениям, на прогулку так рано вы не выходите. Следовательно, решили посетить какое-то мероприятие. Я внимательно изучил афиши на предмет того, что могло бы вас заинтересовать. Оперетту игнорируете. В оперу идете, только когда приезжают итальянцы. В театрах сегодня не было ничего приличного. А концерт Гемрана Вэнса, хорошего знакомого вашего друга Дарэла, вполне мог заинтересовать, если не вас, то Кристофа. Поет новообращенный фэриартос неплохо, поэтому я решил, что после представления вы, как особа очень впечатлительная, захотите побыть в одиночестве, прогуляться, дать улечься эмоциям. И, как видите, оказался прав.

Какое-то время Дона пребывала в некотором смятении. Ей и в голову не приходило, что Рамон изучает ее привычки. Более того – следит за ней! Похоже, Кристоф подумал то же самое, потому что его следующий вопрос прозвучал вызывающе:

– Кто знал, что ты собираешься встретиться с Доной?

Вьесчи задумался, и на этот раз он не играл и не притворялся – размышлял серьезно, напряженно.

– Никто. Хотя… Нет, никто.

Кадаверциан продолжал пристально смотреть на него, и видимо собеседник понял, что придется говорить все до конца:

– Есть кое-кто, кто мог быть в курсе. Но, уверяю, это абсолютно…

– Кто?

– Моя дочь. – Рамон увидел недоумение, появившееся на лицах некромантов, и усмехнулся. – Я обратил ее полгода назад и доверяю, как самому себе. У девочки выдающиеся математические способности, и оставить ее в той дыре, где она жила, было выше моих сил.

– А она не могла…

– Дона, я вас умоляю, ей всего восемнадцать. – Вьесчи поднялся и принялся расхаживать по кабинету. – Что ее может интересовать кроме нарядов и парней? Да она в восторге от самой себя и своих новых возможностей. Ей нет дела до наших интриг.

– Напрасно вы так думаете, Рамон, – мягко заметила Дона. – Не стоит недооценивать восемнадцатилетних девочек.

– Хорошо. Я поговорю с ней, – нехотя согласился вьесчи.

– Если бы господин де Кобреро своевременно сообщил мне о случившемся, – любезно улыбнулся Кристоф, – сейчас мы бы знали об этом наверняка.

– Господин де Кобреро считает тебя организатором нападения, – сухо напомнила Дона.

– Уважаемые родственники, – Рамон выразительно постучал по циферблату своих часов. – Кто-нибудь следит за временем? Быть может, вы обсудите все инсинуации господина де Кобреро после его ухода?

Дона прикусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Кристоф насмешливо сверкнул глазами.

– Вижу, что мне не удалось рассеять ваши сомнения, впрочем, как и вам мои. Зато теперь у нас есть причина для следующей встречи… Миледи, – Вьесчи поцеловал руку Доне, – несмотря на все недоразумения, был счастлив видеть вас. Кристоф…

– Я провожу.

Колдун кивнул девушке, прося ее остаться, и вместе с негоциантом вышел из гостиной.

Когда Кристоф вернулся, Дона держала на коленях книгу памяти и медленно перелистывала страницы.

– Я не знала, что ты заполняешь ее.

Он облокотился на спинку кресла, в котором сидела мистрис.

– А имени Вольфгера нет. – Вилисса коснулась бумаги, на которой остались последние строчки, начертанные рукой учителя. Он всегда писал на валашском, гусиным пером.

– Дона, – Кристоф наклонился, и девушка почувствовала, как его волосы коснулись ее щеки. – Скажи, ты действительно думаешь, что я мог его предать?

– Нет. – От острого запаха пыли запершило в горле, она резко захлопнула книгу и повторила тихо. – Нет…

И совсем уже было собралась попросить прощения за свои недостойные сомнения, но Кристоф не дал этого сделать, заговорив сам:

– Тебе не кажется, что господин де Кобреро открыл слишком много карт? Буквально вывалил перед нами всю колоду.

Дона повернулась, чтобы видеть его глаза.

– Да, за последнюю ночь я узнала о вьесчи больше, чем за прошлое столетие. И меня…

– …это настораживает, – закончил за нее Кристоф и добавил. – Я хочу съездить в дом Вольфгера.

– Я с тобой. – Она стремительно поднялась. – Понимаю, это глупо, но теперь мне за каждым углом мерещится ловушка.

– Нам надо быть осторожнее. Особенно – тебе. Я не хочу, чтобы здесь, – он постучал пальцем по обложке книги, – появилось и твое имя.