Читать книгу Страж державы - Алексей Пронин - Страница 2

Париж. Отель «Негреско»

03.15 местного времени

Холл отеля поражал воображение своими высокими потолками и настенными барельефами. Обслуживающий персонал, предельно вежливый и внимательный, не портил очарование шедевра архитектуры времен Третьей Республики.

Миссионер в сопровождении членов своей группы, а также дядюшки Лаза и Сары, на лицах которых блуждали блики нешуточной усталости, благополучно добрался до места своей дислокации на ближайшее неопределенное время. Отдав Мари последние наставления по поводу того, какие действия должны последовать с их стороны в случае возникновения внештатной ситуации, он вышел из машины вслед за поднимающимися по ступеням парадного входа дядюшкой Лазом и Сарой.

– Будь осторожен, Алекс, – напутствовала его напоследок Мари.

– За меня не беспокойтесь. Покрутитесь полчасика вокруг и отдыхайте. Как только Стиклер даст о себе знать, я сразу же выйду на связь.

Подмигнув Мари и пожав руку Сержу, Миссионер пожелал им спокойной ночи. Лазарь Рубин, нетерпеливо перебиравший ногами у входа в отель, с облегчением взглянул на приближающегося старлея Слобцова, цепкий взгляд которого не отпускал окружающие его картинки действительности до того момента, пока они не оказались перед нужными апартаментами.

Дядюшка Лаз, разрушив определенные стереотипы, навеянные старлею Слобцову подборкой анекдотов из национального фольклора, оказался весьма щедр на проявления благодарности и заказал в номер роскошный ужин. Да и отчаянная феминистка Сара, сбросив, как змеиную шкуру, свою холодную маску, почти с порога окутала его флюидами неотразимой женственности. Выйдя из ванной комнаты, где он мало-мальски привел себя в порядок, Миссионер застал ее в коротком полупрозрачном халатике. Зрелище было не для слабонервных.

– Извините меня, Алекс, за мою резкость в самом начале нашего знакомства. – Сара, прихорашиваясь, стояла перед зеркалом. – Я обещаю исправиться, если, конечно, мне представится такая возможность.

Разительная перемена в линии поведения Сары Абельман заставила его ненадолго задуматься о природе столь резких изменений. Наверное, только подвиг Геракла способен растопить сердце отчаянной феминистки и сделать послушной рабой, спешащей со всех ног для выполнения любых пожеланий своего хозяина. Может, мир перевернулся с ног на голову оттого, что мужчины перестали совершать отчаянные поступки во имя своих возлюбленных?

– А где дядюшка Лаз? – Миссионер не без труда заставил себя оторваться от созерцания полуобнаженной натуры гражданки Израиля.

– Ушел спать, – ответила Сара. – Он из ортодоксальных евреев и свято соблюдает Шаббат. С вечера пятницы до вечера субботы – строгий пост. А у вас на родине есть ортодоксы?

– Климат не располагает, – уклончиво ответил Миссионер, разглядывая сквозь полупрозрачное одеяние волнующий вид сзади.

– Ох уж эти мужчины! – притворно вздохнула она, перехватив в зеркале его взгляд. – Вечно они оценивают нас, как лошадей на конной ярмарке.

– Что делать? – ответил Миссионер. – Такова мужская природа. Превалирующий инстинкт продолжения родословной.

Оторвавшись от зеркала, Сара стремительно прошла мимо него к столику и, открыв бутылку коньяка, налила по чуть-чуть в небольшие изящные рюмочки.

– Проявление твоего превалирующего инстинкта я успела отметить еще в ночном клубе, – съязвила она, намекая на состояние Миссионера, вызванное жарким танцем Фатимы.

– Это издержки молодости, – ничуть не смутился старлей Слобцов, садясь в кресло.

Рядом на столике клубился ароматными запахами ужин – коньяк, шампанское в ведерке со льдом, фуа-гра, тигровые креветки. Как он сможет потом вернуться к не балующему гастрономическими изысками российскому рациону?

– Ты не будешь против, если я на некоторое время оставлю тебя в одиночестве? Мне нужно принять душ. – Приблизившись к нему на максимально короткое расстояние, Сара многообещающе заглянула в его глаза.

– Я думаю, что «Луи XIV» скрасит мне минуты ожидания, – ответил Миссионер, вдыхая аромат эксклюзивного коньяка и провожая глазами колыхания полупрозрачного халата.

Пригубив коньяк, он с наслаждением смаковал его многогранный вкус. Просто праздник какой-то. Но… В который уже раз это треклятое «но»…

Но аскетическое либидо старшего лейтенанта российской полиции не могло позволить ему с головой окунуться в волны чувственных удовольствий, накатывающие на него со стороны преобразившейся израильтянки. Безопасность концессии превыше всего. После такой выдержанной в духе истинного профессионализма самонакачки его рука автоматически потянулась во внутренний карман пиджака, извлекая из него упаковку с сильнодействующим снотворным. Небольшая таблетка, исчезнув в изящной рюмочке, предназначенной для Сары, мгновенно растворилась в шедевре местных виноделов.

Иудейка, после душа примостившаяся у него на коленях, не ожидала от охотника за головами такого возмутительного коварства, поэтому с удовольствием согласилась выпить с ним на брудершафт. Чувственный рот, открывшийся для поцелуя, остановил свое движение в паре миллиметров от губ старлея Слобцова. Призывно выгнутый стан утратил гибкость, и, подхватив спящую красавицу, он бережно уложил ее на кровать, укрыв одеялом.

Прежде чем в одиночестве насладиться остывающим ужином, следовало проделать ту же нехитрую операцию с дядюшкой Лазом. Подойдя к двери комнаты, за которой спал Рубин, Миссионер услышал равномерный устойчивый храп. Загнав в глубокое подсознание остатки этикета, он позволил себе войти без стука. Старина Лаз громким всхрапыванием отреагировал на несанкционированное вторжение. Осторожно открыв ему рот, Миссионер ловким движением уложил таблетку точнехонько под его язык.

Мари с де Линаром в полном молчании доехали до двухэтажного частного дома на одной из окраин Парижа, окруженного глухим забором и купленного Марией Семеновой на подставное имя полгода назад. Напряжение плотного на события вечера уступило место удовлетворению от его удачного завершения. Может быть, поэтому, но скорее всего потому, что дело было обставлено с величайшим профессионализмом, ни она, ни де Линар не заметили за собой слежки.

Несколько машин, сменяя друг друга, вели их до самого дома, закончив свою работу только тогда, когда темно-синий «Рено» скрылся из глаз наблюдателей за въездными воротами.

Миссионер очнулся от вежливого стука в дверь. Убедившись, что посторонний шум не потревожил никого, кроме него, он, прикрывшись простыней, подошел к двери.

– Кто там?

– Это посыльный отеля, вам просили кое-что передать.

Приоткрыв дверь, старлей Слобцов еще какое-то время внимательно изучал личность прибывшего, пребывая в готовности отразить любое проявление агрессии со стороны визитера. Вид стоявшего перед ним мужчины убедил Миссионера в том, что он именно тот, за кого себя выдает.

– Месье Гангренуар? – спросил посыльный, чтобы окончательно убедиться в правильности своих действий.

– Ты попал в точку, дружище. Давай, что там у тебя?

Посыльный протянул ему небольшой бумажный сверток, стянутый лентой.

– Чаевых не надо, мне уже за все заплатили. Извините за беспокойство.

Миссионер с облегчением вздохнул, поскольку у него не было никакого желания плестись обратно в поисках мелкой купюры, и закрыл дверь. Соблюдая меры предосторожности, он развернул сверток. Внутри оказался мобильный телефон. Как только он взял его в руки, тот сразу же зазвонил.

– Месье Гангренуар? – Миссионер узнал голос Стиклера и ответил: – Я слушаю.

– Вам хватит полчаса на то, чтобы собраться и выйти из гостиницы?

– Думаю, да.

– Хорошо, я перезвоню через тридцать минут. Не забудьте захватить с собой телефон.

Связь с невидимым собеседником оборвалась так же неожиданно, как и началась. За эти полчаса Миссионер успел принять душ, на всякий случай поддеть под рубашку легкий израильский бронежилет, изъятый из сумки предусмотрительной Сары, нежно поцеловать ее в щечку на прощание и выйти из номера, накинув на дверь табличку: «Не беспокоить».

Ровно через полчаса старлей Слобцов стоял на улице перед отелем. Пломба с микропередатчиком в одном из коренных зубов только что сдетонировала тремя короткими импульсами. Это означало, что Де Линар и Мари уже где-то поблизости и находятся в состоянии полной боевой готовности. Уик-энд, который Миссионер по роду службы проводил в Париже, пока проходил не так уж и плохо. Три раза незаметно сплюнув, чтобы не сглазить, он поднес к уху разразившуюся мелодичной трелью трубку.

– Вы пунктуальны, – ровным голосом проговорил Стиклер.

– Работа такая. Давайте по существу.

– Возьмите такси, только, пожалуйста, не из тех, что стоят у отеля, и попросите отвезти вас на Place de la Concord. Дальнейшие инструкции получите позже.

Отойдя полсотни метров вправо от отеля, старлей Слобцов поймал такси и назвал нужный адрес. Как назло, сегодня было очень жарко. По спине, закованной в металлическую кольчугу, поползли первые капельки пота. Ничего, пар костей не ломит, их ломят удачно посланные противником пули.

Прошло минут пятнадцать, и молчаливый таксист, проехав лабиринтом по узким парижским переулкам, выехал наконец на одну из центральных автострад. С обеих сторон на Миссионера обрушился блеск витрин дорогих бутиков и манящий аромат свежеприготовленного кофе, исходящий от многочисленных бистро. Вскоре Стиклер вновь побеспокоил его:

– Назовите улицу, по которой вы на данный момент едете, и ближайший номер дома.

Миссионер выглянул в окно, выхватил взглядом название улицы и номер дома и четко продиктовал их в трубку.

– На третьем перекрестке попросите повернуть налево и выйдите у ближайшего бистро. Садитесь за второй правый столик и закажите кофе.

Миссионер точно выполнил все инструкции и, сев за обозначенный столик, заказал капучино. В этот довольно ранний для Парижа час за уличными столиками небольшого ресторанчика было немноголюдно – две пожилые дамочки, смакующие последние новости из жизни своих родственников и знакомых, да молодая парочка воркующих влюбленных.

Кофе был горячим и вкусным. Отпивая его мелкими глоточками, Миссионер незаметно осматривался по сторонам. Все тихо, ничего необычного. Капучино уже почти закончился, когда тот самый официант, который принес ему кофе, точно так же, на подносе, протянул ему запечатанный конверт:

– Это тоже вам.

Старлей Слобцов положил конверт на стол и поблагодарил его. Как он и ожидал, мобильник тут же зазвонил.

– Вы получили конверт?

– Только что.

– Внутри то, что вас интересует. Прощайте.

Оглянувшись по сторонам, Миссионер не спеша вскрыл конверт. На листке бумаги чернилами печатными буквами было начертано несколько слов:

«Сегодня. Отель «Плаза». 15.00. № 536».

Чернила на глазах исчезали с листка бумаги. Он достал зажигалку, чтобы полностью уничтожить записку, но ему не удалось довести свой замысел до конца. У кареты «Скорой помощи», остановившейся рядом пару минут назад, плавно опустилось боковое стекло кабины. Лицо человека, сидящего в ней, Миссионер разглядеть не успел, зато кожей уловил исходящую от него угрозу, а спустя мгновение увидел целящийся в него ствол с навинченным глушителем. Прежде чем оружие в руке незнакомца дважды дернулось, старлей Слобцов успел вскочить со своего места. Это единственно правильное решение спасло ему жизнь, позволив отделаться лишь ушибами в области грудной клетки и шишкой на затылке.

Две пули, достигшие цели в доли секунды, наткнулись на бронежилет, отбросив тело месье Гангренуара назад. Падая, он отметил выскочившего из кабины «Скорой» массивного телосложения брюнета, державшего правую руку под полой пиджака. Он приближался слишком быстро, чтобы кто-нибудь смог помешать ему добить объект. Но больше, чем объект, брюнета интересовал листок бумаги, который Миссионер не успел сжечь.

Время, потраченное им на то, чтобы прибрать записку к рукам, в корне изменило окружающую картинку. Уже склонился над упавшим клиентом обслуживающий его молоденький официант. Уже летели, чудом успевая уворачиваться от плотного потока машин, не уберегшие босса от опасности Мари и де Линар. Уже заголосила во всю мощь своих неплохо сохранившихся легких одна из пожилых дамочек, сидящих за соседним столиком. Поэтому массивный брюнет остановил на полпути руку, сжимавшую оружие, и сменил направление движения, унося с собой листок с конвертом, на котором Стиклер исчезающими чернилами изобразил слова, ради которых лишился своей головы Мохаммад аль-Рабани.

Мари перешла на шаг. Не глядя в сторону «Скорой», плавно отъезжавшей от тротуара, она неторопливо подходила к распластавшемуся на земле Миссионеру. Медленная походка давалась ей с трудом. Ей хотелось бежать, кричать, звать на помощь, но тогда бы своим поведением она насторожила людей, окружавших его. А этого ни в коем случае нельзя было делать, чтобы не осложнить задачу де Линару, севшему на хвост удалявшемуся стрелку.

Старлей Слобцов открыл глаза. Лицо склонившегося над ним официанта, дрожащая рука которого пыталась нащупать пульс у него на шее, не было похоже на лицо ангела, присланного свыше с целью проводить его на божий суд. Он ощупал рукой прогнувшуюся титановую пластинку в области сердца. Металл, отразивший свинцовую атаку, был теплым от яростно палившего солнца. Пошевелившись, старлей почувствовал ощутимую боль в области грудной клетки. Смявшаяся пулька скользнула в руку. Ощущение продолжающейся жизни окрепло с появлением Мари, о чем-то быстро заговорившей с официантом. Несколько купюр, сунутых ею в руку работника французского общепита, умерили его законопослушные намерения немедленно позвонить в полицию.

– Жив?

– Кажется, вполне, – ответил Миссионер.

Он уже окончательно убедился, что организм, за исключением ноющих ребер, работает нормально.

– У нас осталось очень мало времени, чтобы исчезнуть отсюда и не попасться в поле зрения французской полиции, – Мари рывком подняла его за руку, вызвав легкий приступ боли.

На глазах у изумленных клиентов кафе старлей Слобцов проворно вскочил на ноги и в сопровождении длинноногой красотки скрылся в неизвестном направлении.

Оказавшись на безопасном расстоянии от злополучного кафе, он и Мари перевели дух. Сев рядом с расположившимися прямо на траве многочисленными тинейджерами на лужайку рядом с фонтаном, от которого исходили волны освежающей прохлады, Миссионер, взяв у Мари сигарету, с наслаждением затянулся. Ребра ныли, голова раскалывалась на мелкие кусочки. Мысли, разлетевшиеся от удара в разные стороны, никак не желали собираться вместе.

Давая ему отдохнуть, Мари связалась с де Линаром.

– Как наш пациент?

– Веду поверхностный осмотр. Определюсь с диагнозом, перезвоню. Как у вас?

Мари окинула взглядом приходящего в себя Миссионера.

– Нормально.

– Ну и что месье Гангренуар думает по поводу случившегося? – спросила она, когда Слобцов окончательно вернулся к действительности.

– Похоже, ты была права.

– Насчет Сары?

– Я все более склоняюсь к мысли, что Рубин вряд ли решился бы на столь рискованное путешествие без поддержки. Скорее всего, он сразу же после твоего звонка обратился в МОССАД. А они прикрепили к нему не только Сару, но еще пяток-другой Моисеев, которые все время паслись неподалеку.

– Что будем делать?

– То, что нам и нужно делать. – Миссионер посмотрел на часы: – У нас нет времени на разработку этого следа. В 15.00 объект будет в отеле «Плаза». Единственное, что мы можем себе позволить, – это отсечь наших пастухов от информации Стиклера. Если де Линар не потеряет пациента.

Де Линар не потерял из виду брюнета мощных пропорций, которому, с легкой руки Мари, было присвоено псевдо Пациент. Это псевдо как нельзя более подходило к Исааку Кубелю, агенту МОССАДа, который страдал легкими формами булимии, спровоцированными стрессовыми ситуациями на работе.

Вот и сейчас, как, впрочем, и всегда, проведение оперативных мероприятий вызвало у него острейший приступ голода. Поэтому, наткнувшись на вывеску «Макдоналдс», ноги сами понесли его навстречу гамбургерам, чизбургерам и картофелю «фри».

Набрав полный поднос, Исаак Кубель присел за пустовавший столик у окна, лицом к входной двери. Вовремя изъятый конверт с листком приятно оттягивал карман. И хотя текст, написанный, по всей видимости, специальными чернилами, испарился, специалистам МОССАДа не составит труда восстановить его. Отзвонившись напарнику, который покинул место событий на «Скорой помощи», и сообщив, где он находится, Исаак принялся за еду с чувством исполненного долга.

Поглощая двойной биг-мак и запивая его кока-колой, он не воспринял всерьез ярко раскрашенную красотку, присевшую к нему за столик. Раскрыв сумочку, красотка достала оттуда зеркальце и губную помаду. Подкрасив губки, она положила помаду рядом с меню и снова принялась копаться в сумке.

Исаак, набивая свой желудок несъедобной, по мнению французов, пищей, не забывал все же посматривать в окно и наблюдать за входом в «Макдоналдс» на предмет возможного преследования. Осторожность никогда не бывает лишней. В очередной раз бросив взгляд в сторону двери, он неожиданно для себя обнаружил признаки несанкционированного вторжения в область паха.

– Не дергайся, красавчик, иначе «кольт» 45-го калибра как следует позаботится о твоих мужских достоинствах. Одно резкое движение – и я стреляю. – Исаак услышал щелчок взводимого курка. – Медленно положи руки на стол. – В глазах сидящей напротив расфуфыренной красотки не было ни тени сомнения в правомерности своих действий.

После того как ошеломленный пожиратель фаст-фуда незамедлительно выполнил ее просьбу, рядом с ним опустился еще один посетитель «Макдоналдса», лицо которого было ему знакомо.

– Привет! Мы так и не успели познакомиться. Месье Гангренуар. – Миссионер холодно смотрел на своего недавнего визави, чья ротовая полость была заполнена фаст-фудом. – Не по-людски как-то получилось. Чуть не убил меня, забрал мои бумаги и слинял. Ни спасибо, ни до свидания.

Во рту у Кубеля пересохло. Глядя на старлея Слобцова непонимающим взглядом, он с трудом выдавил из себя:

– По-моему, вы меня не за того принимаете.

– А вот мой ствол безошибочно определил, что яйца, в которые он уперся глушителем, суть именно те яйца, которые недавно болтались возле кафе, помешав мне допить капучино.