Читать книгу День вторжения - Алексей Рыжков - Страница 2

В Сибири так бывает – вчера минус двадцать, сегодня ноль с мокрым снегом, а завтра и сорок может врезать запросто. Семёнов включил стеклоочистители, глянул мельком на серое небо и нервно закурил. На светофоре красный. Пешеходы бредут, утопая по щиколотку в мокрой каше, прикрываются краями капюшонов от липких хлопьев, Паша, тем временем, нервничает. На экране старой нокии смска – «папа забири меня со школы я забалела», Семёнов играет желваками. В кои-то веки понадобился любимой доче, и тут нате. Пока откопал свою ржавую праворульку, пока завёл, а на дорогах маленького городка полный швах – машины ползут как черепахи. Вот, наконец, зелёный. Уазик с логотипом энергетиков трогается, разбрызгивая из-под задних колес ошмётки снега, Семёнов переводит рычаг АКПП в положение D и жмёт на газ. Давно растерявшая большую часть шипов зимняя резина буксует, потом всё же схватывает и тойота идёт вслед уазику. Паша на ходу тушит бычок в переполненной пепельнице и тут его обгоняет какой-то пижон на бэхе, – прёт на все деньги, несмотря на снежную кашу на дороге. Семёнов инстинктивно дергает руль вправо, и вдруг различает посторонний шум. Пронзительный вой авиационных турбин нагоняет машину сзади, тёмный силуэт мелькает в небе, а в следующий миг огромный самолет проносится вперёд. Правое крыло взрывается от удара о пятиэтажку ослепительной вспышкой, левое – срубает аллею берез и бетонные столбы освещения, переднее шасси сносит к чертям нахальную бмв. Тяжёлая туша плюхается на двухполоску, стойки шасси подламываются, и фюзеляж скользит вперед, подминая под себя встречные машины, заборы и людей на тротуаре. Паша отчаянно жмёт на тормоз, машину крутит в замысловатом танце, Семёнов ругается, на чём свет стоит, и уже на остатках скорости врубается задним бампером в уаз энергетиков. От свистопляски он теряет ненадолго ориентацию и после финишного удара ещё несколько секунд просто сидит в водительском кресле. Потом решительно отстегивает ремень безопасности и выбирается из машины. Хрущёвка справа пылает – вся в обломках огромного крыла и десятках тонн авиационного керосина. Одна уцелевшая турбина лежит на дороге, ещё две – среди поваленных берёз. Фюзеляж высотой с десяток метров, уткнулся разбитой носовой частью в торец дома метрах в двухстах впереди. Там детское кафе, чуть дальше библиотека.

– Живой?

Семёнов сначала даже не понимает, что обращаются к нему. Он недоумённо смотрит на щербатого мужика в зелёной телогрейке, потом медленно кивает, а спустя секунду корма самолета рассыпается искрами. Дальше всё происходит, словно во сне. Разломав створки, из кормы выезжает приземистая шестиколесная бронемашина и начинает стрелять по столпившимся неподалеку людям. У неё нет привычной башни, пулемет со спаренным гранатометом установлен на вращающейся платформе. Сам корпус небольшой, высотой чуть больше метра, и Паша, не раз, читавший в Интернете про боевых роботов, понимает что вот, – это он самый и есть. Непонятно только какой упырь им управляет. В этот момент из разбитого самолета выкатывается второй робот и даёт очередь по уазу. Энергетики падают как подкошенные, пули шьют кузов навылет, впиваются в старую тойоту, одна цепляет Пашу за плечо, выворачивает синтепон дешевого китайского пуховика и он валится наземь. Древний, как сама жизнь, инстинкт выживания поднимает его на четвереньки, Паша ползёт к машине, рвёт лихорадочно водительскую дверцу и, скрючившись, взбирается на сиденье. Рычаг на D, газ в пол. Передние колеса с визгом вгрызаются в снежную кашу, машина, постепенно ускоряясь, начинает движение. Десять метров, двадцать. Паша несмело поднимает голову, пытается рулить. Вслед ему летят гранаты. Одна падает впереди, – от взрыва лобовое стекло разлетается вдребезги, второй взрыв справа. Колесо хлопнуло и осело, руль зверски потянуло вправо, и тут последняя граната под задний мост. Тойота завертелась, пробила капотом забор и врубилась в сугроб. Семёнов со всего маху ударился головой о панель и отключился.

Солёный привкус крови во рту, тихий писк в ушах и растерянное недоумение. Паша приоткрыл глаза. Где-то в невообразимой дали гремели пулемётные очереди, кричали люди, рвались гранаты. Он пошевелил правой рукой, она отозвалась в плече тупой болью. Надо бы аптечку – подумал Семёнов, – вроде под водительским была. Через разбитое лобовое стекло ему на щеку спланировала снежинка и, словно разбудила. Он встряхнулся, вернулся в реальность и всё вспомнил. И смску, и упавший самолёт, и боевых роботов. Не поднимая голову с пассажирского сиденья, морщась от боли, запустил руку под водительское сиденье и достал аптечку. Порылся в ней, нашёл бинт и пузырек с перекисью водорода. Не снимая пуховика, просунул руку в правый рукав, выдавил струю перекиси, зашипел от боли. Теперь бинт. Разорвав зубами упаковку, Паша неловко отмотал сантиметров сорок, потом смял бинт в комок и прижал к ране. Пойдет. В любом случае надо в больницу, только сначала надо мелкую из школы забрать. В этот момент над машиной пролетел большой, метра два в диаметре, дрон. Семёнов успел различить пять штанг с винтами, и обтекаемую капсулу с толстым стволом в нижней части. Он стиснул зубы – тааак, теперь и с воздуха будут долбить. Паша осторожно приподнялся на сиденье и огляделся. На перекрёстке возле бывшего центрального гастронома стрелял по окнам домов шестиколесный робот. Второй прямо на его глазах проехал мимо и повернул направо. Пентакоптер пролетел над перекрестком и направился дальше – в сторону городской администрации.