Читать книгу Post Mortem. Русская версия - Алексей Щуров - Страница 2

Я приходил в себя медленно, в глазах стояла темнота, в ушах – скрип и скрежет, будто ножницами проводили по стеклу. Я до безумия возненавидел тот звук: еще в детстве попробовал – хрясть! – маленький осколок стекла отскочил и пробил мне глаз. Сколько тогда крика и крови было. С того времени ненавижу кровь. Не боюсь и ненавижу всеми фибрами. А сейчас, балансируя между двумя мирами, я ощущаю во рту солоноватый привкус своей крови.

Конечностей не чувствую, не знаю, отнялись они или так мне кажется. Я ведь не помню ничего и не понимаю, кто я и где я.

Меня что-то держит в вертикальном состоянии. Не могу пошевелиться.

Тело совсем не слушается команд мозга. Кажется, оно существует отдельно. Хотя в одном тело и мозг едины. Это комок мяса, наполненный болью.

С трудом раскрываю единственный глаз – тот, что остался с детства. Дневной свет, пробивающийся сквозь заколоченные окна, режет зрачок похлеще скальпеля пьяного хирурга, или лучше – хирурга-мясника. Сквозь разбитый нос еле проходит холодный воздух. Каждый вдох – короткий удар чем-то острым по ноздрям.

Пытаюсь что-то проговорить – во рту пусто. Только кровь течёт слабой струйкой. Ага, наверняка язык вырвали.

Замечаю верёвку, которой привязан к балке в подвале. Поэтому не могу пошевелиться. Даже желания такого нет. В голове всё еще туман. До конца не понимаю, что произошло. Не помню людей. Только отдельные пазлы высвечиваются.

***

Таких маленьких городишек много разбросано: только и знай, что вычитывай, в каком штате или округе находится тот самый, который нужен. Сколько я проездил и потерял времени на своём Харлее, чтобы из ста тридцати пяти Маунт-Вудов – найти б того, кто это название придумал и придушить собственными руками! – добраться до того самого в штате Мэн не припомню, потому что сбился со счёта. Для меня потерянное время – потерянные деньги, а дело тут не своё, чувак. Поручение долбанной адвокатской конторы, где торчу помощником тупого Ройса, одного из юристов. Готовлю всякие бумажки, чёрт бы их побрал. Задолбали. Потому что ни одного реального дела, а перспектив – такое же количество. Ну, и плата соответствующая. Вишу в свободное время в байк-барах, оттягиваюсь с чувихами, в последний раз прикольная чёрненькая была. Говорили, что моя повязка на глазу её заводит.

Полетел я в этот чёртов Маунт-Вуд по приказу: пришла какая-то хрень на фирму, что в Маунт-Вуде какие-то Юстасы получили наследство от дальнего родственника. Срок вступления в наследство вот-вот пройдёт, а Юстасов надо разыскать, ведь эти треклятые уведомители не указали в письме ни округа, ни штата. Почему полетел? Осточертели весь этот офисный маразм и одинаковые дни. Только, если сначала ловил кайф на трассах, то дальше – всё туже с баблом: ну там перекусить, Харлей накачать, в мотелях потрахаться. Тут немного, там по мелочи, а фирма не платит – только по окончанию дела. Мудаки!

И никаких Юстасов! Никаких!

Так вот, сижу я в дерьмовой забегаловке в какой-то дыре: ну, понимаете, городишко крошечный, людей мало, середина дня. За барной стойкой худощавая блондинка (по виду малолетка ещё) наливает воду в домашнюю кофеварку с таким плеском, что даже мне слышно. Напротив меня – пара стариков. Лысый дед в клетчатой рубашке, шортах и кроссах на босу ногу, а рядом сидит его жена – когда-то точно горячей штучкой с перчинкой была, а сейчас – чучело в розовом. Смеются, жизни радуются, пивку с гамбургерами. И тут дед своей: «Слыхала про Юстасов из Маунт-Вуда?»

Я чуть тогда из своей шкуры не выскочил, уши навострил и слушаю. А старуха ему говорит, не прожевав куска гамбургера: «Они свою развалину не продают. Там трасса будет, съехали все, а эти – ни в какую. Даже за деньги. За такую халупу – бешеные, но что с ненормальных взять?» Чтобы не пропустить инфу, подхожу к стойке и таращусь на блондинку. А что, могу пригласить погонять на байке, я рейсер хоть куда. Небритый, волосы грязные, одноглазый и еще брутал в своём прикиде – сапоги, кожаная куртка, джинсы, только сигары не хватает. А она смотрит перепугано и не въезжает, чего от неё хочу: не снимать же, а только спросить, в какой стороне тот дерьмовый Маунт-Вуд и как найти тех Юстасов. Блонда хлопает глазищами я и ни слова не понимает. Повторяю вопрос – она тупит.

На моё плечо легла тяжёлая рука. Оглядываюсь. Тот дед подошёл.

– Не трогай Триш, – сказал он. – Она немая и ещё больна на голову. Мы тут простые и говорим, что думаем.

– Хей, Боб, твоё пиво убегает! – неожиданно позвала старика жена. – Проиграл? Ну так я эту кружку выхлещу.

Она перекрикивает радио, транслирующее долбанное кантри на всю забегаловку. Триш Има Олова – как вам такая кликуха?

Задолбаться можно! А дед меня тащит к своему чучелу с пустой кружкой пива. Оприходовать за миг полпинты – это ж уметь надо. Да, я ещё расист: не люблю чёрных, старух особенно. А эта точно мумбо-юмбо!

Эта негритянка вперилась в меня глазами, как на куклу вуду, или что у них там. Я почувствовал, как в моё тело вонзаются невидимые иголки, такие показывают на сеансах акупунктуры – в китаёз жёлтых я тоже не верю: знаю нескольких – идеально скользкие гады. Ощущение от проколов иглами нарастало, постепенно тело пронзила боль. Ноющая, словно зубная. Неожиданно всё пропало. Иглы тоже, потому что ниггерша отвела от меня тяжёлый взгляд.

– Боб-об, этот уди-вуди Юстасов-Устасов ищет, да? – спросила она старика, плюхнувшегося рядом на диван. Много чего меня выбешивает. Эти тупые рифмовки тоже. Я – человек дела и конкретики, а не всякой белиберды.

– А-да, – протрубил Боб, чтобы я смог его расслышать. – А чего ты, Тирша, его уди-вуди назвала?

Тирша закрыла тяжёлые черные веки. Представьте тёмную физиономию в ореоле редких белых волосков, а посредине – две чёрные дырки – от такого зрелища в штаны навалишь, не то что дёру дашь.

– Потому что я так вижу, – прошептала она Бобу. – Новое будет уди-вуди, хорошенькое уди-вуди, до мерзости идеальное уди-вуди… У меня всё. Пускай не едет в Маунт-Вуд. Пускай поскорее убегает от уди-вуди петро-лоа. Там нет жизни – только они! Никого живого – только они! Уезжай, ибо за тобой придут только они!

И эта чёрная курица рассмеялась. Прямо у меня на глазах все её белые зубы почернели и выпали из дёсен, словно отмершие кости, а изо рта полилась кровавая пена. А Боб сидел рядом и давился треклятым гамбургером, будто ничего и не происходило.

Я чуть было не выблевал. А через секунду эта черномазая курва улыбалась мне – и все её зубы были на месте.

– Маунт-Вуд скоро исчезнет. Там выкупили всю землю за бесценок большие боссы и правительство штата. Будут там магистраль прокладывать или что-то такое, – ответил Боб, давясь очередным куском котлеты с кетчупом.

– Cлыхал уж, – от нетерпения я просто бесился, виду не показывал. – Как туда добраться?

– Мы в сторону заправки, она на север отсюда, а тебе – прямо в противоположную сторону, – чётко проговорила Тирша и опять улыбнулась во весь рот ослепительно белыми зубами. – Я бы на твоём месте не ехала к Юстасам. И знакомиться с ними не пожелала бы. Сам потом поймёшь, лишь бы поздно не оказалось.

Я дождался, покуда парочка не укатила. А дорогу на Маунт-Вуд не трудно было потом определить. Прямо на юг. Туда я и понёсся на своём Харлее.

Местность сменялась как будто вертелись картинки, ну те, которые на заставках, их ещё для съёмок попсы всякой используют. Сначала – зеленая равнина вокруг. Потом – лес и всё такое. Далее – указатель на Маунт-Вуд, и через две мили дорога постепенно пошла вверх – к аккуратным одно- и двухэтажным малосемейным домикам. На всём пути я не видел ни души. Маунт-Вуд был мёртв. Эдакий любезный мертвяк, которого еще не коснулись ни тлен, ни упадок. Но мне надо ехать дальше – искать Юстасов.