Читать книгу В поисках рая - Алексей Сергеевич Суржиков - Страница 8

Она была… Трудно охарактеризовать, вписать в рамки, подогнать под стандарты или мерки, то что ты не понимаешь. Она была «Рыжей». Это, пожалуй, самая точная характеристика. Весь её характер, внешность, слова и созидаемые ею картины мира помещаются в этом слове. Дрожащий взгляд, сильные скулы, античный профиль. То, что вспоминается вдобавок. Наша первая встреча была подобна искре в ночи. Столь малозначительную роль, эта встреча сыграла в мировой истории и в тоже время, настолько яркой она была. Словно в океане порока, эгоизма и лжи возникло нечто новое, нечто чуждое всего этого. Творец встретил творца. Её звали Анна.

Именно тогда я задумался над смыслом этого пафосного и популярного слова «Любовь». Что означает любить? Какие действия подразумевает этот глагол? А какие методы используются при совершении этих действий? Грубо говоря, как мы любим? Говорят – «Просто люблю». Не могу понять. Я пытался до зубовного скрежета, до боли в висках. Не мог. Я чувствовал, но не понимал. Что из этого важнее? Я так и не понял тогда.

Но эта эмоция, это ощущение… Подобно крыльям, выросшим за спиной, буду длани, которая держит тебя. Всё что считал раньше верным, всё к чему стремился, стало абсолютно неважным. Стояла отныне только одна задача. Сделать так чтобы она была счастлива. Но как я не знал. Не догадывался. Настолько непостижимыми она, и её стремления были для меня тогда. Я не видел в ней недостатков, а на любые реплики своих товарищей об особенностях её характера, скрытых от меня, но открытых для них, я реагировал как на ложь и провокацию.

Я хотел дать ей сказку. Всё что мне требовалось это время. Я устроился на работу. Начал внимательно изучать то, чем занимается. Её образы, её музыка, её картины. Я стал жить её жизнью и стал дышать её воздухом. А в одно жуткое утро, когда я был рад проснуться в созданной мною утопии, созданной лишь у меня в разуме, всё закончилось. Просто и без изысков. Одним сообщением.

Я не мог ей дать того, что ей было нужно. И она поняла это быстрее меня, и решила пересесть за другой стол, ради более выгодной партии. Как я был зол. На себя, на неё, на весь окружающий мир. Тот мир, который разрастил амбиции одного человека до пределов одной вселенной. А та эйфория исчезла. Осталась страшная боль, неунывающая и ощущение ломки как после самого жуткого наркотика. Чувство влюбленности за всеми теми положительными моментами, которые ей присущи, имеет и обратную сторону. Привыкание. Не столь к человеку, сколько к этому ощущению. Также ощущают себя и птицы, которым подрезали крылья, и которым вместо полёта, теперь представлена лишь одна возможность для существования – возможность ползать по земле, подобно гадам.

Действительно сильные эмоции затмевают разум. Ты не способен анализировать ситуацию и делать логические выводы. Но был и положительный опыт – после всё прояснилось. И окружая меня действительность, стала прозрачна, как раньше. Дымка утопии и наивной мечты рассеялась. Невольный выбор в пользу эмоционального безумия, был сделан по недосмотру. Уплаченная цена, весьма велика для повторения подобного. Мне оставалось только одно решение. Научиться понимать и перестать чувствовать. Ведь лишь в понимании механизмов, заставляющих людей делать тот или иной выбор, лежит понимание того выбора, которой мне приходилось делать и того выбора, которому суждено свершится. Выбору между трусостью и доблестью, ложью и истиной.

В буклете, значилось много граф, оставленных для заполнения. Отрывки воспоминаний прошлого года, упорно лезли в мозг. Решая, что нам нужнее для дома из бытовой техники, приходилось следовать выбору без выбора. Опять.

Взгляд со стороны

Его, как и одного из великих древности всегда интересовали следующие гносеологические вопросы: «Что может дать познанию чистое мышление? Возможно ли познание, независимое от чувственного восприятия? Если же нет, то, каково соотношение между познанием и тем сырым материалом, которым являются наши ощущения?» И для начала он решил отринуть одно из самых сильных человеческих ощущений, ощущения любви. Точнее нет, он решил поменять способность любить на свободу. Свободу своего разума. Но спустя уже каких-то три года, он начал пересматривать целесообразность этой сделки…