Читать книгу Интеллигентные люди. Сборник рассказов - Алексей Скульский - Страница 11

Это была одна из рабочих суббот весны 1987 года. Кто помнит, подтвердят, что купить водку или вино тогда было можно только по талонам. И еду тоже. А жизнь-то продолжалась: люди женились и разводились, рождались и умирали, просто ходили друг к другу в гости. Конечно, без спиртного жить было невозможно. И не жили без спиртного. Просто, приходилось искать выход из созданной заботливым государством ситуации. Искали и находили.

Фельдшер морга Семеныч и я дежурили по патологоанатомическому отделению, но умерших в тот день, слава богу, не было, вскрытия не проводились, и мы просто отсиживали рабочее время. Позвонил мой старый друг, с которым я очень давно не виделся, сказал, что к вечеру зайдет ко мне домой в гости. Я позвонил жене, предупредил, чтобы приготовила что-нибудь. Дальше стал думать, где добыть спиртного. Поделился своей проблемой с Семенычем. Он сразу же меня успокоил, спросив, сколько мне нужно водки. Я ответил – бутылку, а лучше – две.

– Так не могу. Могу только ящик. Скажи, сколько возьмешь из ящика?

Я пересчитал наличность.

– Восемь, это по максимуму.

– И я пяток, – сказал Семеныч. – Пока я буду все оформлять, позвони хирургам и попробуй пристроить остальные семь бутылок. Это не трудно. Сейчас всем надо.

Я позвонил в стационар, предложил хирургам водку, они тут же согласились ее купить и прислали санитарку с деньгами. Минут через десять Семеныч подошел ко мне и протянул привычным жестом свидетельство о смерти.

– Подпиши, Михалыч!

Я взял у него из рук врачебное свидетельство о смерти и прочитал, прежде чем подписать. Фамилия, имя и отчество умершего были моими. В графе непосредственная причина смерти корявым Семенычевым почерком было нацарапано «Острая алкогольная интоксикация». В графе «Кем выдана справка» было подчеркнуто «врачом, проводившим вскрытие», а фамилия врача, выдавшего свидетельство о смерти, тоже была моей. Большая больничная печать удостоверяла справедливость всего выше написанного.

– Ты что, Семеныч, решил вычеркнуть меня из жизни? Я возражаю. Я молод. Красив. Умен. У меня дочь маленькая. И потом, почему я умер от водки, когда у меня ее вовсе нет?

– Ладно, не переживай сильно. Побудешь мертвым недолго. Ничего с тобой не сделается. Я пошел. И он ушел в магазин, что располагался недалеко от нашей больницы.

Винный отдел имел свой вход с улицы и работал в своем режиме. Перед входом была огромная толпа. Все за водкой, естественно. Были даже какие-то добровольцы, контролировавшие соблюдение очереди. Семеныч легко преодолел первый кордон, предъявив свидетельство о моей смерти.

– Горе, мужики, горе. Хороший человек умер. Ждать не могу. Поминки сегодня. С каждым может случиться, – объяснял он. Потихоньку протискиваясь все ближе к прилавку, он уже через пятнадцать минут оказался первым в очереди и торжественно предъявил скорбный документ продавщице.

– Только один ящик, – строго сказала она. Семеныч не спорил. Ящик так ящик. Кто-то из очереди помог ему вынести водку. Двум спитого вида и неопределенного возраста мужикам он предложил рубль за доставку ящика до морга.

Уже через полчаса мы сидели в санитарской комнате и выпивали: решили проверить, качественный ли продукт нам достался. С хирургами уже рассчитались, и рабочий день можно было заканчивать. Семеныч предложил тост.

– За твое, Михалыч, счастливое воскресение и длинную беззаботную жизнь! – он выпил, закусил плавленым сырком, потом, не спеша, достал из кармана свидетельство о моей смерти от острой алкогольной интоксикации и разорвал его. – Живи долго!

Я вспоминаю то время, ту бессмысленную борьбу с традициями целого народа и думаю: в тот вечер мы с другом выпили больше, чем хотели и могли. По их вине. Наверное, так не раз было и со многими другими. Чего они вообще все время хотят от нас? До сих пор. Понять бы, чего хотят, тогда легче было бы найти выход.