Читать книгу «Киев бомбили…». Оборона столицы Советской Украины - Алексей Стаценко - Страница 19

Он работал не покладая рук. Утром с окраин донесся отдаленный, уже почти забытый гул первых разорвавшихся бомб, а затем Никита Сергеевич смог лично наблюдать из окна, как наши зенитчики суетливо и безрезультатно били по вражеским самолетам. В середине утра с ним опять связались с Орджоникидзе, заместитель Пуркаева сообщил, что немцы нанесли удар по приграничным аэродромам и пограничным заставам, военным городкам, складам и пересекли границу. Сомнений больше не оставалось, война не просто неизбежна, она уже идет полным ходом.

Хрущев связался с горкомом и облисполкомом, которые размещались на площади Калинина в бывшем здании городской думы, и поручил подготовить вечернее собрание партийных руководителей районов, директоров предприятий, пригласить представителей комендатуры и военкоматов. Требовалось решить, как переводить столицу Украины на рельсы военного уклада, как не сорвать мобилизацию людей и техники. Открытие Республиканского стадиона Хрущев распорядился отменить – в случае нового авианалета спортивный праздник грозил перерасти в массовые похороны. Чтобы не накалять обстановку раньше времени, киносеансы, спектакли и прочие развлечения в столице решили не отменять.

Историческая справка: Площадь Калинина в наше время называется Площадью Независимости – это тот самый, известный уже всему миру Майдан.

Затем Хрущев начал готовить директивы для областных ЦК, работы предстояло много. Партия отвечала в республике за самые разные сферы деятельности, и случись что, Сталин спросит с него лично, как с ответственного за Украину, по всей строгости военного времени. Если Никита не проявит должной расторопности, лежать ему там же, где уже лежали Якир с Балицким и многие другие, те, кто в свое время оказался недостаточно проворен и осторожен… или слишком зарвался.

Пронзительно зазвонил телефонный аппарат ВЧ – прямая линия из Кремля. Первый секретарь рефлекторно вздрогнул.

Никита Сергеевич поднял трубку, на другом конце оказался Сам. Он сообщил, что в Киев срочно вылетает Жуков, и Хрущеву предписывается вместе с начальником Генштаба сразу отбыть в Тарнополь, к штабу только что созданного Юго-Западного фронта, чтобы оттуда координировать деятельность партийных органов страны в соответствии с военными нуждами. В первую очередь Сталина интересовало своевременное проведение мобилизации, которая очень сильно зависела от деятельности райкомов, горкомов и партийных организаций предприятий. Хрущеву оставалось лишь соглашаться и принимать к исполнению четкие указания.

Следующие часы прошли в постоянных телефонных переговорах с областными комитетами партии. Хрущев приказывал, распоряжался, угрожал, орал матом и требовал, требовал, требовал – провести все мобилизационные мероприятия в срок, любой ценой. Снова позвонили с Орджоникидзе; в штаб КОВО, все предыдущее высшее командование которого «ушло» на фронт, назначили новых командиров. Округ возглавил бывший первый заместитель Кирпоноса генерал-лейтенант В.Ф. Яковлев. Он просил Хрущева о встрече и содействии с мобилизацией, на что тот сухо ответил, что с утра только этим и занимается, а встречаться не может, так как вот-вот должен отбыть в Тарнополь.

Где-то в 16:00 к нему в кабинет ворвался багровый от нервного перенапряжения, недосыпа и лютого гнева Жуков, только что прилетевший из Москвы. При заходе на посадку его самолет обстреляли наши же зенитчики, посчитав грузопассажирский ПС-84 вражеским бомбардировщиком. За последние пару лет советская авиапромышленность выпустила много новых моделей, и теперь перепуганные бомбежкой киевские пэвэошники вовсю лупили по своим самолетам… к счастью, так же бездарно, как и утром по чужим. Пилот уже хотел уходить на запасное летное поле, но генерал, накричав, заставил его сесть, после чего устроил на аэродроме разнос.

Жуков грозился устроить взбучку и главкому ВВС Жигареву, на что Хрущев резонно заметил, что заместитель Жигарева генерал-майор Ф.Я. Фалалеев только что звонил. Его самолет также обстреляли, и пилот посадил свой СБ вместо Жулян в Житомирской области на Овручском аэродроме. Фалалеев в это время как раз добирался оттуда в Киев машиной. Жуков на это только недовольно хмыкнул.

В Тарнополь решили ехать машинами в сопровождении охраны. Лететь было опасно, немецкие истребители уже безнаказанно гонялись в небе Западной Украины за одиночными советскими самолетами. Наземное путешествие, впрочем, тоже обещало стать опасным – приходили сообщения о наводнивших приграничные области группах немецких диверсантов. Они резали провода, нарушая телефонную и телеграфную связь, захватывали мосты, убивали посыльных, атаковали легковые автомобили. В полях уже стояла высокая рожь, и нападающие запросто могли спрятаться в ней и прицельно, в упор расстрелять беззащитную кавалькаду машин. Однако начальник Генерального штаба не привык пасовать перед подобными мелочами, и Никите Сергеевичу пришлось на ночь глядя отправляться в долгую дорогу.