Читать книгу Тейлитэ - Алексей Тырышкин - Страница 26

Третий кунг по утрам никто не беспокоил. Обычно там после ночных выходов или простого дежурства – тоже ночного, отсыпался Страшила. И как всегда за ним водилось, спал он тревожно. А перед пробуждением просто орал. Что именно орал – мутная и давняя история.

Сам Страшила не рассказывал. Но все на базе по обрывкам его сонных выкриков уже понимали, что с командиром разведчиков произошла какая-то не самая веселая история. Каким-то образом связанная с минометчиками противника. Вроде как он вместе со своим отрядом был направлен найти и уничтожить минометную батарею, которая активно работала по медсанбату, но финал истории никто не знал.

Сейчас он заорал:

– Крош, справа у горки! Сотками накидывают! Третий расчет у горки! Ложи их, я поддержу!

Страшила подскочил в постели, таращась перед собой абсолютно пустыми глазами. Его пробуждение наблюдал командир базы, полковник Виктор Пантелеевич Уткин.

Опаленное, посеченное лицо Страшилы с парой шрамов над разбитой бровью, сломанным носом и суровыми, глубоко посаженными глазами кого угодно могло ввергнуть в холодный пот. Особенно, когда он был опухший со сна. По сравнению с ним даже Джефф Монсон мог показаться вполне себе субтильным миловидным подростком.

– Опять сраные минометчики, – прогудел Страшила. – Пойти что ли, душу отвести, дать звезды нашим, из группы артподдержки. Может тогда ихние сниться перестанут.

Командир части терпеливо подождал, пока спящий натянет штаны и китель.

– Говори, Пантелеич, я в сборе.

– Твой дружок с той стороны подал голос. Нашел летчика. Решили мы не рисковать: наши недопартнеры вывозят его на свою натовскую авиабазу, а ты там его вертолетом подхватишь. Давай, выручай друга!

– Таких друзей за хрен да в музей, – буркнул Страшила.

Виделся он с Вахтером в последний раз пару лет тому назад. В последнюю встречу «друг» огрел его бутылкой от шампанского, оставив синяк в пол лица. Правда, почему и при каких обстоятельствах Вахтер его стукнул – Страшила не помнил, то ли из-за количества выпитого, то ли из-за удара бутылкой шампанского.

– Кого в армию по объявлению набрали, с тем и страдать придется, Сережа. Вот к нему и спасенному им летчику ты и покатишь на вертушке. Возьмешь с собой пару пацанов, больше нет смысла. И еще – с тобой Бижутерия поедет. С оператором.

– А я думал, в чем подвох, – сказал Страшила. – Эту очкастую макаку ты нарочно мне подсунул? Чтоб с вертолета скинул на нужной высоте?

Бижутерией называли репортершу телеканала министерства обороны. Военное начальство переманило ее из основного федерального СМИ, пообещав неплохую зарплату и все привилегии околовоенных рисков.

Перед военным людом та старалась показать свою элитарность, время от времени вбрасывая в речь английские словечки, активно демонстрируя отличное произношение, будто ведущий с MTV. Хотя по мыслям Страшилы, когда приходится общаться на английском с испанцами, корейцами, иранцами, турками, курдами и прочим разношерстным людом, последнее, о чем они думают, так это о произношении.

Еще пару раз репортерша как бы между прочим рассказывала, что летала в Париж на шоппинг в выходные. Покупала модные украшения в лучших ювелирных магазинах. Посмотрев пару ее репортажей, в которых она обозвала Су-34 «крокодилом», а пулемет «Корд» пушкой, жители военной базы единодушно решили, что покупать ей в Париже надо было мозги, а не понтовую бижутерию. А там с чьего-то острого языка так и пошло – Бижутерия, Бижутерия. Вот и прозвище получилось.

Коротко свистнув, Страшила подозвал дневального, велев передать своим пацанам, чтобы готовились на выход в полной боевой.

Через пять минут два самых лучших бойца уже подбегали к Страшиле, издали отдавая честь. Уставщину их командир очень любил и считал дисциплину залогом успеха. Поэтому даже с учетом множества переделок, через которые ему удалось пройти со своими пацанами без потерь, панибратских отношений не сложилось.

– Крош, твою дивизию, нафига ты автомат притащил, где пулемет?

– Все в рамках доступной логики, тврщ кмдыр! У меня нет пулемета, поскольку я не пулеметчик! – бойко отозвался Крош – долговязый сухощавый парень с живыми глазами и продолговатым носом.

Лицо его слегка портил, а скорее, просто делал оригинальным шрам прямо над верхней губой, от чего вперед выпячивались два зуба. Потому, собственно, он и заработал себе прозвище героя «Смешариков».

– Да? – искренне удивился Страшила. Потом вспомнил, что видел Кроша с пулеметом лишь во сне. Реальный Крош – он допускал такое – мог и не знать, как знатно в сновидениях Страшилы умеет косить из ПКМ врагов. Тему командир решил свернуть, а то так и комиссуют ненароком за двинутую кукушку. И чего на гражданке делать прикажете? Там же все шиворот навыворот и даже за стрельбу по людям могут посадить.

Второй боец, по прозвищу Соленый, меланхолично смотрел на командира в ожидании распоряжений. Его уверенный вид заставлял сбавлять тон даже самых строгих командиров. Да Страшила и не помнил, когда бы Соленый давал повод для разноса.

– Коротко о задании: отбываем на броне до натовской базы, там пересаживаемся на их вертолет и летим до их опорного пункта, куда должны доставить освобожденного летчика. Может, помните, сбили тут недавно, да? Хе-хе.

После падения самолета команду Страшилы подняли на усиление штатных групп поиска. Они намотали не одну сотню километров, чаще – пешком, по местным горам и долинам, пытаясь отыскать и отбить летчика. Но ничего не вышло. Потому его вопрос был с циничным армейским юморком.

– Вопросы, жалобы, предложения? Ну и отлично. Погнали.

– Есть вопрос! Это… с нами?

Крош кивал в сторону. Глянув туда, Страшила увидел быстро идущую к ним репортершу и ее оператора, что пыхтел чуть позади с большой черной сумкой, где хранилась съемочная аппаратура.

– Крош, ну ты же грешен, – злобно улыбнулся Страшила. – Вот тебе за грехи твои во искупление, так сказать. Принимай и мучайся.

– Грешен, но не настолько же! – запротестовал Крош. – Тем более, я в этом году домой ездил, в проруби купался на Крещение. Все же обнулилось!

– А соседскую дочку ты до купания обесчестил? – ехидно вставил Соленый. Крош аж поперхнулся, возмущенный.

– С ней у нас все по любви, так что не надо! Тем более, она меня отмаливать начала уже в процессе!

На операторскую группу бойцы старались не обращать внимания. Они поздоровались с оператором, мрачно кивнули Бижутерии, сели позади всех и уставились в узкие щели бойниц броневика. Легко миновали границу зон ответственности – территория давно уже была поделена, где надо – выставили посты, опорные пункты, КПП. Сейчас по договоренности их даже не досматривали, как было обычно принято. Проблемы начались только после того, как они достигли первой военной базы соседей.

– Эээ, сэр, пока из Приречного конвой с вашим освобожденным не приехал. Поломка по дороге, – пробормотал, встречая их на въезде, командир базы. Кажется, он сам был слегка растерян. – Но вы можете подождать их на опорном пункте. Сейчас подготовим вертолет, он доставит вас туда. Путь проходит через горный хребет, поэтому на авто или броне не проехать. Только геликоптером.

– Ваше командование сказало, что все обговорено! Нам придется ждать? Но у нас есть и другие съемки! – начала с возмущением Бижутерия. Страшила молча хлопнул ее по спине и велел вылезать вместе с оператором, если не хочет возвращаться обратно без сюжета.

Его все устраивало: на вертолете, так на вертолете. Не на верблюде же. А выслушивать причитания подопечных журналюг он не собирался.

– Чего ты завелась, Биж… Вика? – мягко заговорил оператор. – На вертолете даже лучше. Ты представь, какой крутой стенд-ап там можно сделать! У американцев винты малошумные, почти не трясет. Просто загляденье!

Повыделывавшись для виду, журналистка все же дала себя уговорить и направилась вместе со всей группой к вертолету.

Пилоты дежурно улыбнулись пассажирам. Один даже сказал на ломаном русском: «Страфстуте».

Бижутерия немедленно попыталась разговорить его на камеру, попутно бросив, что пару раз бывала в Огайо и там было чудно. Пилот нейтрально пояснил, что сам из Мичигана. Страшила хмыкнул и сказал что-то на тему «мичиганские огайских завсегда били», отчего пилот расплылся в улыбке, мол, шутку понял.

Летели высоко. Хребет скрывала легкая дымка, пилоты боялись врезаться со всего маха в склон. Как его миновали, слегка снизились из-за риска быть сбитыми каким-нибудь пещерным оппозиционером с ПЗРК. Бижутерия устроилась у дверцы, взяла микрофон аж двумя ручками, начиная стенд-ап.

Это, как авторитетно разъяснил своим бойцам Страшила, означало, что журналистка будет говорить на камеру текст, освещая свою героическую миссию по спасению летчика при незначительной помощи мешающегося под ногами спецназа.

– И вот сейчас мы летим на американском десантном вертолете с нашим спецназом, чтобы вызволить летчика майора Чадова из плена, – проникновенно сообщила своим телезрителям Бижутерия. Потом ойкнула, указала вниз и продолжила. – Под нами как раз проплывает территория, где он был захвачен. Посмотрите внимательно, там, на дороге стоит горящий бронетранспортер, рядом с ним останки джипа. Следы войны…

Как оказалось, пилот, который немного знал русский, слушал ее вполуха. Потому сразу что-то заорал второму пилоту. Затем – по рации – на базу.

– Быстро снижаемся!

– Разворот!

Они только от журналистки узнали, что внизу что-то горит, отвлекшись на фигурного облета горного склона. А просто так, от делать нечего, на дороге бронетехника редко пылает. Чай не пионерский костер.

– Похоже, попал наш Вахтер с летчиком в засаду, – сказал Страшила своим бойцам. – Ищи его теперь, если цел…

В этот момент в борт вертолета что-то ударило.