Читать книгу Витольд. Алко-роман - Алексей Валерьевич Бурцев - Страница 2

Самое трудное утром – решиться открыть глаза. Первая промелькнувшая мысль: «Проснулся…»

Вторая: «Телефон???!!! На месте!!!»

Третья: «Живой!»

Чтобы оценить, здоровый или нет, – надо открывать глаза и начать ворочаться. Вспомнить всё в деталях сразу не удастся. Привычная для такого утра ретроградная амнезия. Ну да ладно. Вспомнится, хотя и частями, попозже. Или напомнят те, с кем пил вчера. Позвонят. Иногда после таких звонков много неожиданно нового о себе узнаёшь. Телефон молчал. Пропущенных звонков не было. И это уже хорошо.

Глаза сфокусировались на белом пятне, принявшем очертание знакомых домашних обоев. Уже лучше. «Здоровый и целый», – ещё радостнее подумалось Витольду, поскольку он уже успел незаметно пошевелить руками и ногами, дёрнуть кожей лица, пару раз моргнуть и скорчить что-то вроде улыбки. «Все бортовые и навигационные системы функционируют нормально», – вспомнилось что-то там из новостей космонавтики.

Сейчас самое главное встать. Прокричать самому себе: «Как бодрость духа?!»

Затем: «Поднимите мне веки!!!»

После этого: «Подъём, с-с-сука!!!»

Что Витольд немедленно и сделал. Собрал силы и волю в кулак и попытался вскочить, говоря книжным языком, «как сжатая пружина». На самом деле с трудом согнулся на кровати пополам. Вытянул ноги, таращась по сторонам.

Про внутренности: печень, желудок, почки и прочий «ливер» – думать совершенно не хотелось. Знакомый врач говорил, что печень даже при циррозе совершенно не болит. Как ни странно – это успокаивало.

Болит голова или нет, станет понятно, если начать двигаться. А сделать это всё равно придётся. Хотя бы чтобы отлить и выпить воды из-под крана.

Сушняк выдался сегодня средней жёсткости. Не Сахара, конечно, но проснуться заставил. Хотя скорее это переполненный мочевой пузырь.

Но пока что самое лучшее – не делать резких движений. И не думать. Вообще. Лучше всего, конечно, забить на всё. И спать дальше. Но…

Струя колотилась о стенки унитаза, меняя все оттенки жёлтого. От тёмного пивного до соломенного и, наконец, почти прозрачного. Витольд знал, что моча сейчас жутко воняет спиртом, тщательно смывая её пенистым водопадом из бачка. В тумане отходняка обоняние притупляется, ну и плюс – насморк. Привычное дело для бухающих людей. Сам запаха не чувствуя, но зная, что он есть, Витольд решил не загаживать и без того стрёмный окружающий мир.

Кроме того, он понимал, что сейчас и сам, мягко говоря, пованивает. Каждая пора его кожи исторгает из организма сотни тысяч летучих молекул перегара. Мелких, зловонных и вредных.

Но это устранимо. Главное – не лениться, взять себя в руки. Не ложиться. Разве что прилечь ещё минут на десять. Но ни в коем разе не засыпать.

Немного ломал вид за окном. Весна, которая всё никак не могла по-человечески начаться. Снег почти весь растаял, открывая взгляду корявые голые деревья, мокрую землю с вкраплениями бытового мусора, серое небо с редкими проблесками синевы. Нудный мелкий дождь постукивал скучным, дёрганым джазовым ритмом по карнизам.

Метеозависимость, как и похмелье, с возрастом только усиливается. Для бодрости и энергии не хватало лишь толкового шумового оформления. Некоторые из знакомых Витольда врубали в таких случаях музыку поритмичнее. Кто – немецкий «тяжеляк», кто – техно или хип-хоп. На худой конец – попсовые каналы на радио. Встречал он и таких, кто в похмельном состоянии любил послушать липкий, обволакивающий как паутина эмбиент.

Однако Витольд ни разу не меломан, к музыке относился более чем прохладно. Тем более – в таком состоянии. Как правило, включал на «Ютубе» какую-нибудь лекцию – и нормально. Фоновый шум есть, а если прислушиваться внимательно, иной раз говорят что-то умное и забавное.

Медленно шаркая по полу не совсем ещё твёрдыми ногами, тщательно обходил дверные косяки и мебель. Витольд выдвинулся в сторону ванной под бубнёж ютубовского лектора из ноутбука.

Тело слушалось не особо, зато в мозге пульсировала мысль: «Поскорее бы добраться до душа».

Там наконец избавиться от этого тяжкого и тревожно-мутного состояния. Медленно, но верно подгоняемый мыслью, что скоро станет легче, он шёл в заданном направлении.

Похоже на то, как маленький, но мощный буксир заводит в порт огромный океанский контейнеровоз под либерийским флагом. Туман раннего утра над тёмной водой. Но за штурвалом буксира – капитан. Бывалый, прожжённый местный парень. Ведомый опытной рукой буксир толкает усталый и неуклюжий танкер на разгрузку, ловко обходя мели и затонувшие железяки, не указанные ни в одной лоции.

Вода зашумела. Танкер «Витольд» пришвартовался с глухим стуком о стенку в душевой кабине.

Как оказалось, голова немного побаливала. Но ещё не раскалывалась до искрящихся молний в глазах. В таких случаях помогали обычно две таблетки цитрамона.

Горячий кран на полную. Шипящие водяные спицы пронизывали пар. Приятно покалывали остриями шею и затылок. Головную боль, немощь и молекулы перегара уносило в водоворот слива вместе с мыльной пеной.

Пар валил густым туманом к потолку. Сил стоять под душем уже не было. Витольд сполз по стене на широкое сиденье кабины. Долго пристраивался, дёргал рычаги и краны. Наконец расположился с комфортом под режимом «тропический ливень».

Минут через двадцать заметно полегчало. Особенно на душе. Исчезала та самая похмельная «измена». Чувство мистическое и омерзительное. Вроде бы всё хорошо, однако под завалами памяти копошатся беспокойные твари – черви сомнения. И поедом едят остатки совести. Иной раз так вцепятся своими червивыми зубами, аж сердце похолодеет от страха и ужаса. Вся беда в том, что в состоянии похмелья совесть с памятью не в ладу. Не помнишь, проще говоря, ни хрена. Оттого тварям ползучим есть где разгуляться.

Наконец-то мистические черви рассеялись. Скорее всего, сожрали друг друга в нервном отчаянье. По очереди, согласно весовой категории. Единственный оставшийся абсолютный чемпион, жирный и довольный червь, повернулся на спину, зевнул зубастой пастью и забылся сытым сном. До следующего раза.