Читать книгу Перекрестки. Демон маршрутизации - Алексей Верт - Страница 8

Ритм туманит разум. Он заменяет собой пульс, и ты уже не можешь представить, что когда-то существовал иначе. Под тобой перекресток. Всюду, куда хватает взгляда, раскинулись пути, ключи от которых у тебя в руках.

Ритм ускоряется. Вместе с ним ускоряются и движения. Танцующий шаг повелителя перекрестков, несмотря на кажущуюся комичность, грозен. Песнопения призывают тебя из бездны и с каждым шагом становятся все громче.

Ты знаешь, что цель близка. Непослушный и непокорный лоа – дух, захвативший власть над чужим телом. Он обвил его подобно аспиду, вцепился когтями в руку и сцеживает яд, чтобы захватить, а затем оседлать неудачника, поддавшегося его чарам. И лишь единицы могут остановить его и приструнить отступника.

Повелитель перекрестков больше чем единица, и сейчас ты собираешься продемонстрировать это.

Но лоа не чует опасности, не слышит твоих шагов, не ведает, что существовать ему осталось считанные доли секунды. Ты перебираешь ключи, ищешь подходящий для этого случая – больше похожий на тонкий стилет. Чтобы поймать на лезвие отсвет ритма, отзеркалить его на лоа и по отразившемуся блику найти его глаза. Лоа прячет их, ведь есть чувства жертвы – зачем ему теперь свои?

Всего-то останется – всадить стилет в глазницу непослушного духа и провернуть там. Закрыть его на ключ. Успокоить. Пересобрать.

Ритм бьется уже не снаружи – он внутри тебя. В тебя умещается музыка всех перекрестков, звон ключей, выкрики песнопений. В тебя умещается мир. Ты не просто поднимаешь руку с ключом, ты движешься в танце, время которого – вечность. Ведь на ритме держится мир от начала времен.

Шаг, наклон, взмах руки…

Твои чувства исчезают, оставляя лишь намерение.

И способность понимать.

Ритм и то, что вокруг.

Под тобой перекресток.

Но… перекресток не твой.

Не совсем твой.

Таких данных не было в базе.

Ты замедляешь движение в последний момент и даешь лоа возможность увернуться. Лишняя минута жизни ничего не решает. Пусть ответит на вопрос: почему он выглядит подобно призраку, а не коду? Как он попал сюда, просочился каплями слез и тумана – откуда?

– Легба, – шепчет лоа. Голос его срывается и дрожит от ужаса. Он обращается к тебе, хотя у хозяина перекрестков имени нет. Оно появляется только после инициализации.

Пласты прошлого и настоящего наползают друг на друга, мешаются, вытягиваются в струны звенящего ритма.

– Легба!..

Демон замер. Одно из главных умений: не действовать, если хоть на йоту сомневаешься в принятом решении. Или если подозреваешь, что решение принято не тобой.

Песнопения и барабаны исчезли так же неожиданно, как и появились.

Перекресток оказался ненастоящим – так, пересечение пустых серых коридоров Грейбокса. Чен стоял, тяжело привалившись к стене. Дышал шумно, тяжело, обхватив себя за локти.

Бутафорский факел заискрил и взорвался, рассыпавшись веером осколков. Через секунду – следующий. Потом – еще и еще.

– Вин психует, – Чен криво усмехнулся. Из прикушенной губы потекла на подбородок струйка крови.

– Это потому что… – Легба медленно выдохнул. – Потому что я чуть его не убил?

– Ты какой-то слишком быстрый, – от стены отделилась тень, превратилась в давешнего гипера. – От ненависти до убийства – ни шага, ни полшага. Так не насладишься процессом.

– Процессом чего? – демон сжал кулаки и оскалился.

– Ненависти, – гипер постучал себя пальцем по лбу, будто иллюстрируя недалекость собеседника. – Ведь ты ненавидишь нарушителей?

– Так же, как Вин не терпит, когда его пытаются запирать, а я – когда меня рвут на части, – Чен положил руку демону на плечо. – Думаю, мы увидели друг в друге тех, кого нам проще всего ненавидеть. А наш добрый проводник откровенно наслаждался этим зрелищем. Возможно, за компанию с подельниками.

– Пффф! – гипер оскорбился. – Зачем они мне? Скажете, не удался спектакль? Саундтрек подкачал?

– Барабаны особенно хорошо получились, – демон потер мочку уха. – Жаль, не ты в них бил.

– Смысл ведь не в том, кто бьет. Смысл в том, чтобы вовремя включить звук, – гипер подмигнул Легбе и шагнул в стену. Растворился в ней, как в бета-версии цифровой модели.

– Ну, что? – с трудом выдавил Чен спустя несколько минут. – Мы идем дальше или навеки останемся в этом уютном, гостеприимном месте?

– Можно и дальше, – отозвался Вин. – Лично я уже обрел душевное равновесие – ценой жизни десятка ламп и линии проводки – и больше не испытываю желания оторвать Легбе голову.

– Идем, – кивнул демон.

Он осторожно шагнул – ноги почему-то дрожали, не слушались, словно он не до конца перешел из виртуала в реал, а потом и вовсе примерзли к полу.

– Что это? – хотел спросить Легба, но не смог – к тому моменту его полностью парализовало.

Оставалось лишь бессильно наблюдать за встревоженным лицом Чена. За тем, как приближается Вин, бессильно качая головой. Как близнецы, переглянувшись, начинают обследовать окружающие пространства, а затем, ничего не найдя, подступают к демону.

Однако последнее виделось уже через белесую пленку. Нечто светлое и яркое – до болезненности – постепенно затмило все перед собой. Движение, обоняние, слух и зрение – Легбу поочередно лишили всего, оставив лишь мечущееся в поисках выхода сознание и белое безмолвие, заполнившее собой весь мир.

«Не многовато ли переходов между реальностями? – подумал демон, чувствуя, как логические цепи дают сбой под влиянием человеческой эмоции – паники, и тут же приказал себе. – Спокойно! Думай!»

Рациональной части удалось подчинить себе эмоциональную, пусть и с трудом. Легба успокоился, но от этого спокойствия никуда не делось ощущение ледяного нездешнего холода. Пленка, покрывавшая тело демона, с каждой секундой нарастала слой за слоем. И не только увеличиваясь снаружи, но и проникая все глубже.

– Зачем это все? – произнес голос.

Источник его Легбе не удалось установить, а потому он не стал тратить на это силы. Куда важнее сейчас было выбраться из ловушки, в которую угодил демон.

– Посмотри на себя, – продолжал неизвестный. – Ты – высшее существо. Тебе подвластно то, что не могут обычные люди. Ты – сильнее их во много раз, а возможности твои почти безграничны. И вместо того, чтобы утвердить свою власть и держать жалких людишек в повиновении, ты прислуживаешь им, словно волк, которого приучили считать себя собакой. Это ли цель твоего существования?

Пока неизвестный развлекался тем, что читал демону проповедь, попутно пытаясь вызвать на сеанс психоанализа, Легба продолжал искать выход. Сосредоточив все силы, он сконцентрировался на отдельном участке ледяной пленки и раз за разом пытался ее преодолеть. Постепенно преграда начала поддаваться.

Словно язычок пламени облизывал холодную стену, снимая лед миллиметр за миллиметром и приближая демона к выходу из морозной темницы.

– Ты боишься, – продолжал голос. – Боишься оказаться ненужным. Боишься, что кто-то превзойдет тебя, тем самым поставив под сомнение целесообразность твоего существования. Но стоит ли оно того? Станешь ли ты сам слабее, найдя кого-то более сильного? Нет. Ты получишь новый вызов, и только.

«Как банально, – подумал Легба. – Здесь все пытаются меня чему-то научить, но используют для этого настолько прописные истины, что становится смешно. С барабанами было куда интересней».

– Здесь нет барабанов. Здесь – белое безмолвие, – тут же откликнулся голос, которому, видимо, было все равно, произносит демон слова или только продумывает их.

«Безмолвие? – ухмыльнулся Легба. – Ну, так заткнись!»

Он почувствовал, что преграда наконец-то поддалась, прогибаясь под мысленным тараном, который обрушил на то место демон.

Сквозь маленькую дыру в барьере, которую пробил Легба, он, естественно, не мог выбраться, но на несколько секунд, прежде чем белое безмолвие вновь поглотило его, демон сумел поймать обрывок передачи, которую транслировал в сеть Вин. Близнец, по-видимому, передавал непрерывно, повторяя всего лишь два слова, именно поэтому они донеслись до Легбы в таком виде: «код волчий»

«Точно!»

Легба совсем позабыл – точнее, отложил в дальнее хранилище памяти – информацию о том, что некто, охотившийся на Ануба, а возможно и сами гиперы, подсадили демона маршрутизации на «волчий код». И если уловка сработала один раз, то почему бы им не повторить ее?

Легба покопался в памяти, выуживая информацию о данном типе вирусов. Выходило, что «волчий код» невозможно было вычислить до момента действия. А после мало кто мог понять причину происходивших изменений. «Волчий код» на ходу конструировал индивидуальный вирус для каждого и питался попытками зараженного выбраться, постоянно корректируя и обновляя собственную защиту. Чем больше ты пытался ему противодействовать, чем выше включал мощности, тем изощренней и запутанней становился вирус.

Было похоже на то испытание, которое устроил ему Координатор, но здесь вопрос не стоял в том, чтобы выжечь участки кода или поглотить. Разгадка была в непротивлении. Поддавшись «волчьему коду», можно обнаружить его слабые места и разом нанести точные и разящие удары в критические точки, вместо того, чтобы долбиться в одно место, как делал до этого времени Легба.

Раньше демону не приходилось проявлять слабость для того, чтобы победить. Однако чем дольше пребываешь в человеческом мире, тем больше он требует странных и, на первый взгляд, нелогичных навыков. Поэтому Легба очистил сознание от мыслей о коридорах Грейбокса снаружи, задвинул подальше раздражение и желание побыстрее расправиться с вредоносной программой и постарался забыть про Ануба, который с подобным вирусом справиться не смог.

Код воздействовал на чувства, и демон на время отключился от сети, заперся в материальном теле и равномерно распределил внимание между каждой клеточкой замерзающего организма. Кожу покрывала ледяная корка. Она ограничивала движение, замораживала ткани, заставляла мелкие сосуды лопаться. И росла внутрь. Причем не просто слоями, а закручиваясь острыми шипами, которые медленно рвали самые уязвимые места.

Ямка в основании шеи.

Солнечное сплетение.

Внутренняя поверхность бедра, где у человека артерия проходит ближе всего к коже.

Тонкая кожа между пальцами.

Запястья.

Ямка в основании черепа.

Стоило сосредоточиться на боли, она становилась просто нестерпимой. Оставаться спокойным помогало лишь осознание того, что если это тело останется изувеченным, истерзанным, мертвым, демон сможет получить новое. Возможно, для этого придется подождать. Еще раз доказать Центру свою нужность. Пройти тесты. Несколько раз побывать на тренировке в этом мерзком Грейбоксе, пусть и виртуально. Главное, что потеря тела будет не фатальной.

Интересно… братья говорили, что сталкивались с «волчьи кодом» и раньше. Как его переносили люди? Что держало их, позволяло выплыть, выдержать? Осознание того, что умри один, останется другой?

– Позор! – белое снова стало «небезмолвием». – Решил воспользоваться человеческим опытом? Пойдешь следом за их словами, как шавка на поводке? В то время как можешь опровергнуть их и доказать, что твоя сущность есть истина, а они – реликты, отживающие свое…

Ну уж нет.

Призыв к действию звучал заманчиво, но демон осознавал, что вирус просто покопался в его мыслях и вытащил то побуждение, которое лежало на поверхности и казалось наиболее сильным. Как наивно с его стороны…

Легба мысленно улыбнулся и будто «вдохнул» всей поверхностью тела.

Глубже ледяные шипы.

Еще глубже.

Прорастайте меня целиком.

Стройте ледяные решетки.

Дайте мне хоть один перекресток.

Сраститесь со мной, чтобы мы стали единой системой.

И тогда я разрушу вас, ни на мгновение не усомнившись в правильности принятого решения. Демон перекрестков – не профессия и не статус. Это смысл жизни, который гораздо дороже целостности тела.

За мгновение до того, как Легба бросился в атаку на вирус, его пронзила мысль: Ануб! Он бежал и метался, не сумев выпутаться из кода, и вел себя не как демон потому, что не чувствовал себя демоном! Его действительно сумели напугать. Заставили поверить в серьезность угрозы. Неужели он столько времени провел среди людей, что стал дорожить чем-то в своей структуре больше, чем своим предназначением? Или у него были причины сомневаться в поддержке Центра?

Неважно. Легба вгрызся сам в себя, разрывая в клочья ледяные структуры, отдавая разум во власть единственной функции: ярость.

Волк, запутавшийся лапой в проволоке с красными флажками, распустил сам себя на длинные полоски окровавленной плоти и не достался охотникам.