Читать книгу Всё началось с волшебной рыбы - Алексей Владимирович Баев - Страница 2

(история вторая, волшебно-зоологическая)

Когда я не болею, и когда не выходные, я хожу в детский сад. Там у меня есть лучший друг Серёжа, добрая воспитательница Валентина Антоновна и не очень добрая воспитательница Марина Александровна.

Вообще-то Марина Александровна тоже добрая. Просто она любит грозить пальцем, когда кто-то балуется и заставляет нас с Серёжкой есть суп с варёной капустой, который называется щи. А мы его не любим. Поэтому, скорее всего, в ближайшее время не вырастем. Так Марина Александровна говорит, и Серёжа ей верит. Потому что она ещё и его родная бабушка.

А моя бабуля считает, что у нас есть шанс – вот только что такое «шанс» я не очень понимаю, – потому что мы любим овсяную кашу. Овсяная каша, если кто не слышал, помогает людям вырастать гораздо лучше, чем варёная капуста. Уж я-то это точно знаю. За год моя высота увеличилась на целых восемь сантиметров.

Сегодня я хочу вам рассказать одну интересную историю, что произошла с моим лучшим другом Серёжей. Ему никто не верит, кроме меня и моего соседа дяди Лёши, который летом ездит на мотоцикле, а зимой его ремонтирует в нашем подъезде. Зря не верят, между прочим. Потому что Серёжка – один из самых честных людей на всём белом свете. И если б он обманывал, я бы сразу это понял и перестал с ним дружить.

А произошла эта история прошлым летом, когда я уговорил папу с мамой взять Серёжу к нам на дачу. Дача у нас знаете где? На Волге!

Я думаю, что Волга – самая большая река в мире. Но папа говорит, что есть и пошире, и подлиннее. Например, Амазонка. Честно? Не знаю. Амазонку я не видел. А наша Волга такая, что её даже сам папа на резиновой лодке переплыть боится – вот какая она широченная. А уж сколько пароходов и всяких разных барж по ней плавает – не сосчитать, обязательно собьёшься.

Но вернусь к своему рассказу, а то отвлёкся.

Так вот, я тогда так сильно просил маму с папой взять друга на дачу, так крепко обещал, что мы будем вести себя хорошо, что родители, в конце концов, согласились. Моя мама позвонила Серёжкиной, и они обо всём с ней быстренько договорились.

На следующее утро, когда к нам привели Серёжу, мы сразу на папиной машине и поехали. Я, Серёжа, мама, папа и Женька, которая всю дорогу обзывала нас мальками и обещала кормить все два дня варёной капустой. Мы расстраивались, папа громко смеялся, а мама нас утешала и говорила, что Женя шутит. Ничего себе у неё шуточки!

Когда мы приехали на дачу, то покушали бутербродов с копчёной колбасой и плавленым сыром, запивая их вкусным молоком, которое мама купила в деревне у чужой бабушки. Потом переоделись в плавки, взяли полотенца, мячик, надувной спасательный круг и отправились на Волгу.

Вода оказалась такая тёплая, что мы с Серёжей совсем не хотели выходить на сушу. Мы продолжали играть в крокодила и бегемота даже тогда, когда папа сказал, что я вчера обещал хорошо себя вести.

Я, конечно же, был крокодилом, потому что худой. Меня даже бабушка из-за моей маленькой толщины называет смешным словом «дрищ». А Серёжка чуть-чуть толстый. Поэтому он был понарошечным бегемотом. Мы гонялись друг за другом, брызгались, рычали и хотели друг дружку слопать. Не по-настоящему, конечно. Это ж игра! Но, в конце концов, папе надоело на нас ругаться, он вошёл в воду, взял меня и Серёжу под мышки и вытащил на берег.

Песок под ногами оказался очень горячим. Бегать по нему и гонять мяч совсем не хотелось. Сидеть же на этом пекле и строить всякие там крепости и башенки, как предлагала мама, показалось нам вообще самым ужасным занятием во Вселенной.

Тогда я предложил:

– Серёжка, а пойдём играть в кусты!

Сразу хочу сказать, что у нас на берегу растут настоящие джунгли. Только не очень страшные – без лиан, мартышек и чуть-чуть выше меня. Зато там не сосчитать сколько запутанных тропинок, многие из которых я знаю. Мы ведь каждое лето на даче отдыхаем.

– Пойдём! – обрадовался Серёжа. – А в кого мы там будем играть?

– Ну, не знаю, – пожал я плечами, – придумаем.

– А я уже придумал, – сказал Серёжка и аж запрыгал от радости. Или просто песок был очень горячий. – Мы будем играть в обезьяну и леопарда. Чур, я леопард!

– Почему это ты леопард? – обиделся я. Очень уж не хотелось мне быть обезьяной.

– Потому что я первый его занял! – объяснил Серёжа.

Но мне от этого легче не стало. И тогда я…

– Не будем мы играть в зверей. Мы будем следопытами!

– А кто это – следопыты? – спросил Серёжа.

– Следопыты, – сказал я, – это такие дяденьки, которые по сломанным веточкам, мятой траве и брошенным фантикам от конфет могут найти кого угодно. Я в кино про индейцев видел.

– Здорово! – сказал Серёжа. – В следопытов мне нравится играть даже больше, чем в зверей. Пойдём скорее в джунгли! Вдруг этот Кто Угодно уже давно потерялся и ждёт – не дождётся пока его отыщут следопыты.

Я сказал маме, что мы пошли в кусты играть в следопытов, и она сказала:

– Хорошо. Только когда я вас позову, вы сразу же вернётесь. Договорились?

Я кивнул, и мы наперегонки бросились в наши джунгли.

Сначала мы с Серёжей шли рядышком по широкой дорожке. Но чужих следов – фантиков, сломанных веток, пустых бутылок и ещё чего – говорить не буду – было так много, что мы решили разделиться.

Я пошёл направо, на узенькую тропинку, ведущую в сторону деревни. А Серёжка свернул влево – на тропку, по которой ходят рыболовы к заводи. Наша заводь – это такой маленький заливчик, где нет течения, зато много водяных цветов кувшинок и живёт целая стая карасей.

Мы с другом договорились, что если кто-нибудь найдёт что-нибудь интересное, то обязательно об этом громко крикнет. Чтоб поделиться радостью.

Я шёл долго и добрался почти до самой деревни, но кроме мусора и сломанной блесны без крючка ничего не нашёл. Тогда повернул обратно, но решил идти по другой тропинке. Чтобы не возвращаться на пляж, а сразу выйти к заводи и там встретиться с Серёжкой.

В следопытов играть мне почему-то больше не хотелось. Серёжа не кричал. Я подумал, что он тоже не нашёл ничего интересного. К тому же, мои плавки высохли, а значит, мама снова разрешит купаться. Вот она – единственная радость.

Долго ли я шёл, коротко ли – так во всех сказках говорят – но до заводи всё-таки добрался. И сразу же увидел Серёжку.

Мой друг сидел на песке и смотрел на затянутую ряской воду. Ряска – это много-много крохотных скользких листочков, которые плавают в воде и из-за них противно купаться. Серёжа был такой грустный, что чуть не плакал.

– Привет! – крикнул я. – А ты чего какой?

Друг шмыгнул носом, вытер его рукой и сказал:

– Жалко, что он так быстро уплыл.

– Кто уплыл? – не понял я.

– Бегемот, – сказал Серёжа. – Сказал, что очень торопится. Потому что до Африки добираться долго, а ему надо успеть до зимы. Ведь бегемоты – теплолюбивые животные. Подо льдом, как моржи, они плавать не очень любят.

Я удивился. Не тому, что бегемоты не любят плавать подо льдом, это я и так знаю. А тому, откуда в нашей Волге взялся бегемот.

– Ты меня обманываешь, – сказал я Серёжке. – Бегемоты сюда не заплывают.

– А вот и заплывают! – обиделся мой друг. – А вот и не обманываю! Я, между прочим, очень сильно просил его остаться, чтобы тебе показать. Но он не согласился. Сказал, что если Вовка настоящий друг, то он тебе и так поверит. И ещё он мне вот это дал.

Серёжа протянул мне руку, и я увидел на его ладошке плоский камушек. Этот камушек был такой круглый и с такой аккуратной дырочкой посередине, что я сразу понял – мой друг не врёт. Ведь в Волге таких камней нет. Скорее всего.

– Ух ты! – искренне позавидовал я. – Дашь посмотреть?

– Бери, – шмыгнул носом Серёжка. – Ты ж мой друг! Только верни обязательно.

– Конечно, – кивнул я и осторожно взял камушек с Серёжиной ладони.

Камень оказался не просто круглый и с дырочкой. Он был ещё и с ярко-синими крапинками, которые весело сверкали на солнце. Отдавать его очень не хотелось. Но это ж не мне его подарили!

– Слушай, Серёжка, а чего он сюда приплывал-то, а? – спросил я.

– Кто? – спросил Серёжа.

– Ну этот, бегемот!

– А-а! – сказал Серёжа. – Он сказал, что здесь очень караси вкусные. Таких в Африке не бывает.

Это тоже было правдой. Таких потрясающих карасей, как в нашей заводи, ни в Африке, ни в Азии, ни даже в далёкой Америке нет.

– А как же он к нам в Волгу-то приплыл?

– Не знаю, – сказал Серёжа, – он мне этого не сказал.

Я нехотя вернул другу камушек и сел рядом. Песок здесь был не такой горячий, как на пляже, потому что тут у самого берега растут высокие деревья, от которых на земле образуется приятная тень.

Мы долго сидели рядышком и молчали. Каждый думал о своём. Не знаю, о чём размышлял Серёжка, а я досадовал о том, что сам не пошёл по тропинке, ведущей к заводи. Ведь тогда бы я увидел бегемота, и чудесный африканский камушек он подарил бы мне…

– Вова, – тихонько сказал Серёжа. – Бегемот мне сказал, что если я ночью под подушку положу этот камень, то скоро обязательно поеду в Африку.

– А он что, волшебный? – снова удивился я.

– Не знаю, – пожал плечами Серёжа. – Нет, наверное. Волшебные штуки исполняют любое желание, а этот камень только в Африку меня отправит. А я туда никогда раньше не собирался. Вот только сегодня в первый раз захотелось. Когда с бегемотом поговорил.

– А-а… – сказал я.

Мы ещё, наверное, целый час бродили по берегу заводи и пинали в воду сосновые шишки. А потом услышали, как нас зовёт мама, и бегом бросились на пляж. Пришло время подкрепиться.

Обедали мы прямо на берегу. Под зонтиком, который установил папа. Помню, ели холодную жареную курочку, свежий хлеб, помидорки с огурчиками и всё это запивали самодельным квасом, который нам в дорогу дала Серёжкина мама.

Потом до самого вечера купались и загорали. А когда солнышко начало краснеть, пошли домой. Там пили чай с молоком и пряниками, смотрели по телевизору какое-то интересное кино, сейчас уж не вспомню – какое.

А затем нас с Серёжей отправили спать на второй этаж. Уложили на широкий скрипучий диван, который раньше стоял в нашей квартире и на нём спали папа с мамой. И Серёжа положил под подушку бегемотов камушек…

На следующий день мы вернулись в город только к вечеру. Сначала мы решили завезти Серёжку. Его встречала бабушка – та самая воспитательница из нашего садика – Марина Александровна, которая заставляет нас есть суп щи с варёной капустой.

Она спросила, как себя вёл её внук, и папа ответил, что хорошо. А когда я попросил Марину Александровну отпустить Серёжу с нами на дачу и в следующие выходные, она ответила, что, к сожалению, ничего не получится.

– Почему? – удивились мы.

– Потому что, – объяснила Марина Александровна, – Серёжин папа купил для него и его мамы путевку на свою заводскую турбазу «Африка», куда они уезжают уже завтра и будут жить там целых две недели.

Вот так!

И не верь после этого бегемотам.

Конечно, между настоящей Африкой и турбазой с названием «Африка» ничего общего кроме этого самого названия нет, но ведь не это главное, правда?

Бегемот обещал – бегемот сделал!

А когда мы вернулись домой, и мама с папой и Женей ушли в нашу квартиру, я задержался у подъезда с соседом дядей Лёшей. Он летом ремонтирует свой мотоцикл на улице и иногда, когда мои родители не видят, катает меня вокруг дома.

Я рассказал дяде Лёше историю про Серёжу и бегемота. Думал, что он мне не поверит и будет смеяться.

Но сосед только улыбнулся и сказал:

– Вовка, в нашей Волге не только бегемота встретить можно. Говорят, раньше, когда ещё и телевизоров не было, там по берегам настоящие Змеи Горынычи в пещерах жили. А уж в ближайших лесах каких только удивительных существ ни пряталось!

И помолчав немного, добавил:

– Сказки, Вовка, на пустом месте не возникают. Всегда кто-то что-то видел своими глазами. А потом об этом другим поведал. И если ему поверили, то назвали историю былью. А если нет, то сказкой.

Здорово сказал, правда?!