Читать книгу Сокровище Безумной луны. Похождения капитана Гагарина - Алексей Волков - Страница 13

На Марсе был вечер…

Так обычно пишут в романах, упуская из виду, что на целой планете не может быть единого времени суток. В одном месте вечер, в другом уже ночь, в третьем – занимается рассвет, но здесь, на космодроме Большого Сырта, маленькое, слабо греющее марсианское солнце клонилось к закату. Длинные тени гигантских межпланетных кораблей пролегли через просторное бетонное поле, с севера ограниченное километровым обрывом, а на юге примыкающее к развалинам древнего города Кахор. Хотя до современного поселения с тем же названием оставалось не менее двух часов пути, если ехать на обычном автомобиле, и целая ночь, если передвигаться верхом на верблюдоподобных животных, как это делали одичавшие марсиане.

Сухой холодный ветер коснулся лица Гагарина, едва тот показался на верхних ступеньках трапа. Ветер нес запахи пряностей и увядших цветов, но им нельзя было напиться, как целительным отваром, – слишком низкое содержание кислорода. Капитан оглядел окрестности. Красноватые скалы, окаймляющие плато, словно застывшие языки пламени, поднимались на фоне темно-синего неба – марсианские закаты, в отличие от земных, не баловали теплыми красками. На юге пламенели в последних лучах солнца ажурные, почти нереальные в своей хрупкости Башни Истины. С космодрома можно было разглядеть лишь шпили этих диковинных сооружений, бросающих вызов планетарному тяготению. Там, у подножия Башен, струились воды Большого Канала – еще более удивительного творения древних марсиан.

Капитан вдохнул воздух, которым нельзя было надышаться, и посмотрел вниз. У трапа стояли пассажиры и команда, одетые в утепленные комбинезоны. Дамы красовались в изящных кислородных масках. Пассажиры-мужчины крепились, а межпланетникам было не привыкать. Сын капитана Сандерса еще в шлюзе воспротивился было надеванию этого, как он выразился, «намордника», но отступил перед угрозой оказаться запертым в кубрике. Гагарин закрыл за собой люк и замкнул магнитным ключом. Теперь никто не откроет корабль, кроме капитана. Прогремев каблуками по ступенькам, князь присоединился к остальным. И пассажиры, и команда посмотрели на него с ожиданием.

– Какие будут распоряжения, капитан? – на правах старшего офицера осведомился Левшин.

– Для начала следует прибыть в город, переночевать, а утром представиться колониальным властям, – ответил Гагарин.

Даяна не удержалась, фыркнула в маску. Мужественный голос русского аристократа в разреженном воздухе звучал пискляво.

– Нам хотелось бы попасть в гостиницу, – тоже пропищал лорд Рокстон. – Женщины устали…

– Я ничуть не устала, – немедленно возразила мисс Зайчик. – Мы немедленно займемся поисками. Не так ли, капитан?

– Не так, – отрезал тот. – Ночью в Кахоре вы найдете разве что неприятности. Да и днем поиски придется начать с взяток местным колониальным чиновникам…

– Рокстоны никогда еще не давали взяток! – вспылил британец.

– Придется привыкать, ваша светлость, – парировал князь. – В противном случае вы не сможете получить на Марсе элементарной справки. Учтите, милорд, здесь не действуют законы вашей империи… Да и нашей – тоже.

– Не будем спорить, – вмешалась леди Рокстон. – Я хотела бы как можно скорее оказаться в гостинице. Мне холодно.

– Транспорт сейчас будет, дорогая, – отозвался супруг. – Мы послали радиограмму еще на подлете.

– Уже едет, – буркнул Левшин, которому нетерпелось ввалиться в кабак.

И в самом деле, со стороны пакгаузов, поднимая пыль, мчалась машина, похожая на ракету без стабилизаторов и дюз.

– Боже, что это?! – ахнула леди Рокстон.

– Знаменитое марсианское магнито-такси к вашим услугам, миледи! – Князь дурашливо поклонился. – Выглядит непривычно, зато прекрасно приспособлено к здешним дорогам… А главное – загерметизировано… Уверяю вас, миссис Рокстон, эта прелестная масочка вам быстро надоест.

В иных обстоятельствах лорд счел бы тон князя издевательским, но на другой планете он чувствовал себя не настолько уверенным, чтобы затевать новую дуэль.

Подкатило магнито-такси. Хотя слово «подкатило» оказалось неприменимо к этому виду транспорта. Сигарообразный корпус парил над узкой черной лентой, пересекающей взлетно-посадочное поле, не соприкасаясь с ее стеклянистой поверхностью.

– Вот чудеса! – восторженно выдохнул рыжий искатель приключений, присаживаясь на корточки и заглядывая под днище. – Оно без колес… Парит, как дирижабль!

– Все верно, Миша, – отозвался Левшин. – Чудеса марсианской техники. Черная полоса проводник, она создает электромагнитное поле, наподобие обмотки в электродвигателе, а корпус такси служит ротором.

– Да, но как ротор удерживается над проводником?

– В этом и заключается элемент чуда, – вместо механика ответил капитан. – Ну, пора ехать.

Водитель отворил боковую дверцу, круглую, как корабельный люк, и откинул короткий трап. Мужчины помогли дамам подняться по его ступенькам и только потом вскарабкались сами. Внутри оказались сиденья, как в лондонском омнибусе, впрочем, гораздо более удобные. Такси тронулось в путь, плавно кренясь на поворотах. В салоне зажглись лампы, и за окнами стало темно. Капитан, воспользовавшись своими привилегиями, уселся рядом с водителем. Он предпочитал видеть дорогу, лежащую впе- реди.

«Феллиган» прибыл вне расписания. Кроме него, на космодроме не оказалось кораблей, совершивших недавнюю посадку. Оттого и поле выглядело пустынным. Солнце скрылось за кромкой Большого Сырта – тени слились в единое полотно сумерек. Водитель включил фары. Промчался через ворота, откуда начиналась дорога в Кахор. Вернее, к той жалкой кучке строений на берегу Большого Канала, что осталась от древней столицы Марса – города, занимавшего когда-то тысячи квадратных километров. Дорога лежала среди полузасыпанных песками развалин, да и сама она была свидетельством великого прошлого Красной планеты.

Древние марсиане не любили камень. И редко использовали его в качестве строительного материала. Они предпочитали стекло, которое научились делать гибче стали и прочнее гранита. Неумолимое время сокрушает любые крепости, но стеклянные стены, хрустальные башни, обсидиановые арки Кахора простояли бы многие тысячелетия, если бы не деградация потомков гениальных строителей. Воинственные кланы современного Марса избегали руин, считая их прибежищем злых духов, но эти суеверия и подвигали марсиан на варварское разрушение наследия собственных предков.

Лишь дороги, похожие на застывшие реки из черного стекла, дикари не трогали. Только благодаря им они могли быстро пересекать бесконечные пустыни планеты, торговать и устраивать порой ритуальные войны. Правда, передвигались марсиане не на магнито-такси, а пешком или верхом.

Земным колонистам, полвека назад хлынувшим на просторы Марса, от электромагнитных дорог тоже была сплошная польза. Стеклянные плоскости, заключающие в себе неиссякаемый источник энергии, опутывали блестящей сетью багряный шар планеты, выгибались громадными мостами над горными ущельями и каналами и даже выстилали их ложе, подогревая столь драгоценную на этой сухой холодной планете воду. Хитроумные земные инженеры быстро приспособили их к нуждам колонии, и теперь во многие страны Марса можно было добраться сравнительно быстро. Знать бы только – куда добираться.

Вот и сейчас магнито-такси скользило над одной из этих дорог – небольшому ответвлению широкой магистрали, пересекающей Марс с запада на восток. Лучи электрических фар отражались в стеклянном полотне мерцающими туманностями, так живо напомнившими Гагарину кометные хвосты, рассеянные в миллионах кубических километров простран- ства.

Голубой марсианский закат потускнел. Над близким горизонтом взошел Фобос, или, как его называли марсиане, – Улла. Ее серебряный свет оживил руины великого города, возродил из стеклянного крошева обрушенные стены, завершил силуэты башен, соединил арки, половинки которых уже многие века тщетно тянутся друг к другу. Водитель погасил в салоне освещение, чтобы пассажиры могли полюбоваться феерией лунного света. Восхищенные возгласы раздались почти тотчас же. Мертвый стеклянный город поднимался из небытия, словно затонувший корабль, извлеченный со дна моря, – вьюга серебристого планктона овева- ла его.

– Как прелестно, дорогой, что мы прилетели сюда! – воскликнула леди Рокстон. – Незабываемое зрелище!

– М-да, пожалуй, это впечатляет сильнее Парфенона, – согласился лорд.

– Я уверена, что отец непременно найдется, – гнула свою линию Даяна. – На такой красивой планете не может произойти ничего плохого.

Федор Степаныч, заслышав это, только крякнул. Капитан лишь молча улыбнулся в усы. «Палубные матросы» коротко хохотнули.

– Если краснокожие нападут на моего папу, он их одной левой! – безапелляционно заявил Сандерс-младший.

– Марсиане вовсе не краснокожие, молодой человек, – назидательно произнес Рокстон.

– Все равно – он их одной левой…

– А ты сам-то сумеешь? – вдруг спросил Юджин.

– Я не какой-то там слабак, – проговорил рыжий сорванец.

По мгновенно покрасневшим ушам стало ясно – не сумеет.

– Ладно, я тебя научу, – великодушно пообещал блондин.

Сорванец подскочил на месте.

– Правда?..

– И я тебя кое-чему научу, Миша, – отозвался со своего места князь. – Покажу пару приемов из форсблейдера…

– Ух ты! – восхитился Сандерс-младший. – А вы каким стилем владеете, сэр?

– Меня обучал форс-мастер Рю из Ущелья Холодных Снов, – веско произнес Гагарин, всей спиной ощущая восторженные взгляды пасса- жирок.

– Ой… Научите меня, обязательно!

– Научу, если будешь хорошо себя вести.

Сорванец сердито засопел. Он терпеть не мог нравоучений.

Улла скатилась к горизонту, и феерия закончилась. Руины лишь смутно озарял свет первых звезд. Магнито-такси двигалось удивительно плавно, без толчков. Поневоле приходилось признать, что ничего подобного земная цивилизация создать не удосужилась. Оставалось лишь сожалеть, что чудо-дороги – это то малое, что уцелело от грандиозной марсианской культуры. Столь многому могло бы научиться беспокойное племя людей у своих старших братьев, сохрани они хотя бы толику знаний своих предшественников.

Впереди забрезжили два зарева. Одно оставалось неподвижным, а другое быстро поднималось. Вторая луна Марса, Лихта, восходила над гласситовым куполом современного Кахора. Купол воздвигли тридцать лет назад, чтобы укрыть человеческое поселение от частых пылевых бурь. Иначе они давно бы погребли его под многометровым слоем песка, как это случилось с древними городами марсиан. Лихта будто исподтишка поглядывала на этот купол, как на чужеродную, лоснящуюся опухоль, возникшую вдруг на пыльных холмах. Так не слишком чистоплотный человек снисходительно взирает на вскочивший прыщ, который авось пройдет сам собой.