Читать книгу Кинополитика: Скрытые смыслы современных голливудских фильмов - Алексей Юсев - Страница 3

Когда эта книга готовилась к печати, меня пригласили на премьеру одного нашумевшего летнего блокбастера. На показ я пришел вместе с редактором издательства, которая за несколько месяцев до этого начала работать с моими текстами. Выключился свет, пошел сеанс, и я стал комментировать трейлеры будущих картин, обращая внимание на политическую конъюнктуру и особенности ее воплощения на экране перед грядущими выборами президента США. Вот фильм про подрядчиков Пентагона – поэтому там должна быть затронута тема распространения оружия. Далее анонс картины с политически значимой персоной в Голливуде Беном Аффлеком (см. Введение и «Операция "Арго"») – и на экране возникает Белый дом. Даже в фильме по книге Джоан Роулинг отыскалось нечто злободневное – признаться, я уже смотрел этот ролик раньше на YouTube, и комментарии в зале не были экспромтом. В одной из сцен «Фантастических тварей и где они обитают» показана встреча сторонников сенатора по фамилии Shaw, внешне похожая на предвыборное мероприятие (громадный портрет политика со слоганом «Будущее Америки» (America's Future) висит на стене). Роль Шоу-старшего исполнил Джон Войт – один из немногих республиканцев в Голливуде. В трейлере чудовище устраивало в зале погром, и это смахивало на метафору неблагоприятных для демократов последствий президентских выборов. В книге Роулинг никакого Шоу не было, но сценарий писала сама создательница цикла про Гарри Поттера, отличающаяся жесткой позицией в отношении кандидата от республиканцев Дональда Трампа.

Но куда интереснее, чем анализ трейлеров на экране, мне было увидеть, как преобразилась редактор и ее восприимчивость к социально-политическим контекстам американских фильмов. Ранее это происходило с несколькими десятками читателей моих текстов, но я не имел возможности лично наблюдать эти метаморфозы, тем более в столь сжатый срок. Поэтому если я скажу, что книга, которая у вас в руках, способна изменить восприятие, то это не будет сильным преувеличением. Отныне множество моментов из кинематографа могут заиграть новыми красками и обрести причинно-следственные связи с действительностью. В результате сознание станет более устойчивым к элементам пропаганды, в том числе к ее эстетической составляющей.

Вопросами взаимоотношений Голливуда с политикой США я занимаюсь с 2008 г. Тогда я публиковался в «Русском журнале» и впервые пристально наблюдал за избирательной кампанией, в результате которой президентом стал Обама. Со временем накопился определенный набор примеров предвыборной пропаганды или, другими словами, политических метафор, и решено было сделать на этом материале книгу. Поэтому нужно предупредить, что это издание не является сборником рецензий на хорошее кино – хотя здесь присутствуют три обладателя главного «Оскара». Как кинокритик, я бы не рекомендовал читателям, или широкому зрителю, пару-тройку картин, присутствующих здесь. Фильмы, собранные под одной обложкой, в основном представляют собой образцы массового кинематографа, но произошло это из-за специфики материала – создатели стараются донести свои установки до как можно большего числа людей, и авторское кино плохо подходит для этой цели (например, ленту Нолана «Темный рыцарь» (2008) посмотрело 74 млн зрителей, и ее политический месседж, очевидно, повлиял на взгляды людей перед выборами президента США, на которых проголосовал 131 млн граждан). Жанры отобранных фильмов также разнообразны – от мелодрам до хорроров и кинокомиксов. Главным критерием являлась яркость материала и уникальность затронутых в нем тем. От разбора таких специальных картин, как документальная лента Майкла Мура про съезд демократов, пришлось отказаться. Все тексты из этой книги, которые публиковались ранее, подверглись существенной переработке, но большая часть – новый материал.

Помимо кино, данная книга дает общее представление обо всех важных трендах в политике США последних восьми – десяти лет. Возможно, это окажется удобным для тех, кто не совсем в теме, – узнать про то, чем живут Штаты последнее время. Следует оговориться, что это не антиамериканская книга, хотя в процессе ее написания у автора сильно пошатнулась вера в демократические институты. Можно добавить, что, несмотря на все политическое несовершенство, в Америке есть развитая система противовесов, держащая конструкцию на плаву и препятствующая злоупотреблениям власти (см. «Цель номер один»). Также книга должна заинтересовать специалистов по пиару, рекламщиков и работников медиа. Но главный, на кого рассчитано это издание, – простой зритель, который смотрит американские блокбастеры и желает понять чуть больше, чем то, что он в этом кино видит.

Почему, на мой взгляд, важно узнать, для чего создан определенный фильм или его отдельные элементы? Прежде всего для того, чтобы во всей полноте представить величину и масштаб замысла художника. Бытующий ныне подход в кинокритике идеализирует фигуру французского философа Ролана Барта, который якобы утверждал значимость каждого мнения-интерпретации произведения (в действительности он уравнивал все мнения, одновременно делая их безличностными). Это уничтожает иерархию, и любой рецензент, даже не зная темы, мог заявить о важности своего взгляда, иногда ничтожного по сути. То есть, чтобы рассуждать о фильме «Жестяной барабан» (реж. Ф. Шлёндорф, 1979), критику из народа можно было не знать истории первой половины ХХ века и сделать упор на болезнях человеческого тела. В этом случае никому не нужным становился замысел метафоры автора о Германии, остановившейся в развитии после сходки НСДАП, где выступил Гитлер. Стоит ли здесь говорить о негативном влиянии идей Барта на общую ситуацию с критикой в России, постепенно превратившейся в соревнование в художественной красоте текстов? К счастью, на качестве голливудской кинопродукции это не отражается.

Фильм про Супермена «Человек из стали» Зака Снайдера стал абсолютным рекордсменом по числу партнеров, привлеченных для продакт-плейсмента. За рекламу в ленте режиссера Зака Снайдера заплатили производители 143 товаров и брендов. Обычный зритель сможет вспомнить от силы два-три бренда, которые демонстрировались на экране. Даже пристальный наблюдатель-непрофессионал обнаружит пару десятков следов присутствия спонсоров, но это не сильно приблизит дело к 143. Реклама социально-политического характера куда сложнее, тоньше и изящнее, чем демонстрация обуви определенной марки на главном герое картины. Часто она на самом виду, но зритель ее не замечает, принимая за специфику сюжета. Например, в фильме «Люди в черном 3» есть момент, где девочка восклицает: «Мама! Президент пьет мое шоколадное молоко!» На первый взгляд тривиальный комический момент, не более. Но на самом деле фраза ребенка отсылает к изменению меню школьных обедов, когда шоколадное молоко было заменено обезжиренным. Перемены законодательно лоббировала Мишель Обама, и Интернет был заполнен видеороликами со школьниками, гневно указывающими на уменьшение калорийности еды (см. «Люди в черном 3»). Но, даже зная, на чем основана реплика персонажа, следует представлять, в каком контексте она используется. Для этого необходимо быть в курсе, какая связь существует между Бараком Обамой и актером Уиллом Смитом, а также об отношениях между кинокомпанией Sony Pictures и Белым домом. Парадокс академического подхода к раскрытию темы заключается в том, что, даже если вы приведете десяток связей между объектами вне съемочной площадки, их причинно-следственная связь с персонажами на экране не будет считаться доказанной, разве что кто-то из сторон-участников не заявит об этом публично. С точки зрения чистой науки нельзя даже использовать такие источники, как взломанная переписка кинокомпании, пусть даже один из адресатов признал подлинность писем и подтвердил содержание некоторых резонансных высказываний. Поэтому здесь я отказался от строгих академических правил в анализе фильма из-за ограничений, которые они накладывают.

Любимым занятием в этой книге становится поиск политической конъюнктуры, привнесенной в картины на поздней стадии, уже после завершения съемочного периода, благо новые технологии это позволяют. Данный прием не исключительно голливудское изобретение – в личном интервью с деятелем российской кино- и телеиндустрии мне сообщили, что наши производители тоже пытаются включить в свой продукт злободневные темы. Иногда это происходит на последних стадиях, и создатели даже предпочитают рисковать с угадыванием будущего контекста, чем не делать этого вовсе. Кинопроизводство по своей природе процесс долгий, и случается, что акценты политического характера к моменту окончания работы устаревают (см. «Хэнкок»). Иногда достаточно доснять пару сцен или использовать что-то другое, чтобы вернуть проекту актуальность. Например, в фильме Стивена Спилберга «Особое мнение» номер дела у будущего преступления 1109, но активный съемочный период ленты был закончен в июле 2001 г. – за два месяца до теракта 11 сентября. Премьера картины состоялась в июне следующего года, и режиссер, по всей видимости, внес коррективы в сценарий, что не поддается строгому логическому объяснению, если исследователь зациклится на дате завершения съемок. Или история со взломанной почтой Sony Pictures, из которой выяснилось, что власти Мексики предлагали студии от $14 млн до $20 млн за внесение существенных изменений в сценарий картины про Джеймса Бонда «007: СПЕКТР». В обмен на финансовую дотацию создатели фильма должны были заменить схватку в рестлинге на празднование Дня мертвых, пригласить мексиканскую актрису и пр. В итоге все условия из письма были выполнены, но продюсер «007: СПЕКТР» опроверг переписывание сценария и контакты с властями Мексики. В то же время известно, что Sony Pictures получила в этой стране деньги от нескольких частных туристических компаний, что является распространенной практикой для франшизы про Бонда. В этом случае использование формально не подтвержденной информации в виде письма с условиями переделки сценария становится важным источником для понимания процесса производства крупнобюджетных картин. После этого не вызывает удивления иск китайской государственной туристической компании к голливудскому мейджору Paramount. Азиатская сторона потребовала $30 млн за неисполнение американцами обязательства – добавить в четвертые «Трансформеры» сцену, снятую в одной из местных достопримечательностей. Киностудия, не включившая в окончательный монтаж отснятый эпизод, не оспаривала получение денег от китайцев, но утверждала, что компенсировала истцу расходы, в том числе произведенной для его туристической компании рекламой.

В целом Голливуд – это слишком хорошо налаженная машина для извлечения прибыли, чтобы допустить в ее продукции случайные элементы. Если в фильме Ридли Скотта «Марсианин» нам показывают хороших китайцев, космическая отрасль которых помогает НАСА, то это происходит оттого, что у проекта есть инвесторы из Поднебесной. И на красивую панорамную съемку в начале картины «007: СПЕКТР» оператора Хойте ван Хойтема вдохновил не художественный замысел авторов, но деловые договоренности с мексиканцами. В этих и многих других случаях в голливудском кино творческая сторона проектов является вторичной, обслуживающей интересы финансово-политической конъюнктуры.

В завершение хотел поблагодарить тех, кто оказал очень сильное влияние на стиль книги. Это моя жена Ольга Березовская и сотрудники издательства «Альпина Паблишер» Лидия Разживайкина и Ирина Гусинская. Без их участия мой стиль изложения остался бы более сложным и узкоориентированным.