Читать книгу Новости. Инструкция для пользователя - Ален де Боттон - Страница 5

ПАНИКА ОХВАТЫВАЕТ СОТНИ ЛЮДЕЙ, СЛОВНО МЕТЕОР

Эн-би-си

АТИПИЧНАЯ ПНЕВМОНИЯ БУДЕТ РАСПРОСТРАНЯТЬСЯ

«Сидней морнинг герольд»

ОФИСНЫЕ СТУЛЬЯ МОГУТ БЫТЬ СМЕРТЕЛЬНО ОПАСНЫ

«Бизнес уик»

ЭЛЕКТРОННЫЕ КНИГИ ВРЕДНЫ ДЕТЯМ

«Гардиан»

ПОЛИТИЧЕСКОЕ БУДУЩЕЕ В РУИНАХ

Си-эн-эн

НЕДОПУСТИМОЕ ГОЛОВОТЯПСТВО В ПАРЛАМЕНТЕ

«Дейли телеграф»

1.

Страх и злость – две эмоции, с которыми мы все более ассоциируем новости.

Новости не оставляют никаких сомнений в том, что в мире полным-полно причин для страха: объекты внеземного происхождения, мутирующие вирусы, офисная мебель… К этим и многим другим напастям новости формируют у нас определенное отношение: мы должны ощущать робость, панику, уязвимость. Наши шансы пережить трудности, с которыми сталкивается человечество, представляются крайне сомнительными… однако они слегка возрастают, если мы по привычке продолжаем следить за заголовками.

2.

В разжигании страхов новости беспощадно эксплуатируют нашу слабость по части перспективы.

В изобразительном искусстве чувство перспективы означает способность увидеть разные предметы в их истинном относительном положении в пространстве: далекое выглядит маленьким и смутным, близкое – большим и четким. Для художника это на удивление трудно: научиться переносить перспективу на холст… а это означает, что и в других сферах нашей деятельности с чувством перспективы та же история.

ДЕРЕВНЯ ЭВАКУИРОВАНА В РЕЗУЛЬТАТЕ ОБРУШИВШЕГОСЯ НА БРИТАНИЮ НАВОДНЕНИЯ

Уоллингтон стал одним из многих затопленных районов Британии, автомобилисты попадали в ловушку на дорогах, машины уходили под воду, если их не смывало с асфальта.

Касательно новостей чувство перспективы предполагает способность сравнить некое ужасное событие в настоящем с аналогичными ситуациями из прошлого – с тем чтобы определить уровень внимания и страха, которое событие это должно вызывать.

Держа в уме перспективу, мы скоро осознаем – в отличие от расписываемого в новостях, – что совершенно новое случается крайне редко, по-настоящему удивительного совсем мало, а абсолютно ужасного и того меньше. Революция не означает конца истории, это всего лишь перемена очень многого, как в большом, так и в малом. Экономические индексы не радуют, но в прошлом столетии мы неоднократно попадали в такие же ситуации, и даже самые худшие сценарии предрекают возвращение к жизненным стандартам, на которые мы выходили несколько десятилетий назад, когда считалось, что жить еще можно. Ужасный птичий грипп может внести сумятицу в международные пассажирские перевозки и какое-то время брать верх над известными лекарствами, но исследовательские лаборатории поймут, с чем имеют дело, и справятся с ним. Наводнения – это кошмар, но затрагивают они лишь небольшую часть населения, а вода достаточно быстро сходит. У рака и сердечных заболеваний множество причин, которые до конца так и не удастся понять, но вечная жизнь никогда не стояла на повестке дня. Рим пал, но через шестьсот лет все опять пришло в норму.

Наша способность к спокойствию целиком и полностью зависит от нашего уровня ожиданий: если мы исходим из того, что многое, если не все, обычно хоть в чем-то разочаровывает (но это нормально), что изменения происходят медленно (зато жизнь длинная), что большинство людей не такие уж хорошие, но и не совсем плохие (включая нас самих), что человечество постоянно сталкивается с кризисами (но как-то выбирается из них)… если мы удержим в голове эти совершенно очевидные, но так легко ускользающие мысли, тогда кому-то придется сильно постараться, чтобы нагнать на нас в панику.

Но нас не должно удивлять, что новости всеми силами пытаются лишить нас этого стоицизма: эффективная игра на нашей уязвимости расширяет аудиторию и является прямым экономическим стимулом. Мы очень нужны новостям возбужденными, испуганными, встревоженными… поэтому наша прямая обязанность – сохранять спокойствие.

3.

Если новости нас не пугают, то стараются разъярить. Публикация комментариев после онлайновых новостных сюжетов призвана показывать невообразимый уровень злости населения в целом. Если судить по этим комментариям, большинство из нас постоянно пребывает в ярости:

«ЕС ПЫТАЕТСЯ ЗАКЛЮЧИТЬ БЮДЖЕТНОЕ СОГЛАШЕНИЕ

КОММЕНТАРИИ

Озабоченный гражданин, 2 часа т. н.

Когда, ну когда мы выйдем из этой говорильни!!!!!!

Чаффинч, 2 часа т. н.

Налицо кризис, но беда в том, что политики не могут его разрешить. Почему? Потому что основная идея, послужившая созданию Европейского союза, не сработала… да и не могла сработать. Нам требуется двухуровневая система. Почему не решили эту проблему прежде всего… только после этого можно заниматься реалистичным бюджетом.

Мюшкин, 4 минуты т. н.

Этот комментарий удален, потому что модераторы сочли его нарушающим правила сайта, запрещающие использование ненормативной лексики».

Би-би-си

Под яростью ощущается трогательная вера в принципиальную возможность решения мировых проблем. Просто берутся за них недостаточно быстро и решительно, и по той простой причине – каждый новый день приносит тому доказательства, – что правят нами шарлатаны и идиоты. Решения, безусловно, есть, да только знают их совсем не те люди, которые принимают решения. В этом и кроется главный парадокс новостей: нам дают инструмент, чтобы составить мнение о серьезных и важных решениях, которые оказывают непосредственное влияние на нашу жизнь. Нас зовут на конференции и в парламент, нам представляют ключевых игроков, а потом рассказывают о необъяснимых задержках, странных компромиссах, сводящих с ума отговорках. И возникает ощущение, что нас каждый день приглашают беспомощно наблюдать, как за прозрачной перегородкой тонет близкий друг.

Новости привычно дразнят нас обещаниями радикальных изменений или улучшений. Они назначают определенных политиков провидцами и выражают уверенность, что те смогут фундаментально трансформировать страну буквально за несколько месяцев пребывания в должности. Затаив дыхание, они ожидают прибытия нового главы центрального банка, который сможет высвободить стреноженную силу капитализма. Они ведут нас с собой на конгрессы и убеждают поверить, что за три дня политического торга делегаты смогут решить некоторые из главных мировых проблем, имеющих отношение к экономике, африканской нищете и повышению температуры атмосферы.

Потом все разваливается. Политик на поверку оказывается дураком и отметается, как самодовольная пустышка, новый глава центрального банка в качестве оснований для осторожности приводит поведение рынка облигаций, на конгрессах одни препираются с другими, а дело не сдвигается с мертвой точки, да к тому же выясняется, что один или два делегата мухлевали со счетами на проживание в отеле.

Если после той или иной статьи мы и пытались оставить комментарий с ненормативной лексикой, причина, возможно, в том, что у новостей нет желания представить нам достаточно полное описание проблем, на которых завязаны рассматриваемые вопросы. Наиболее логичные решения обычно выглядят так, будто их игнорируют исключительно по глупости. Мы спрашиваем с вполне понятным нетерпением и разгорающейся яростью: «Почему они просто не?..» И этот уместный вопрос, если не впадать в фатализм и доверчивую покорность, должен заставить нас насторожиться. Он должен стать ниточкой к целому спектру серьезных вопросов, а не нести в себе исключительно риторическую нагрузку. Новости предпочитают не упоминать о том, почему плохое не меняется, почему сила и ресурсы не могут одним ударом разрешить наши трудности. Они не знакомят нас с истинными причинами, почему решение называют «трудным». Вместо этого они оставляют нас с ощущением – которое, конечно же, вызывает нарастающую ярость, – что каждая вновь возникающая проблема является результатом лени, глупости или злого умысла и может быть решена достаточно решительными и простыми средствами умным и нестандартно мыслящим человеком (возможно, самим журналистом).

Наша ярость могла бы значительно поутихнуть, если бы нас познакомили со спектром проблем, которые остаются за кадром, потому что ни одна из сторон не хочет привлекать к ним внимание, если бы нам подсказали, что так называемое решение может вызвать вторую волну проблем, если бы нам дали почувствовать, какое напряжение царит за столом переговоров, перед каким сложным выбором стоят их участники и сколь многое зависит от доброй воли и доверия, если бы мы в полной мере ощутили, почему трудные решения – трудные.

4.

Хотя злость – пессимистичная реакция на ситуацию, она также и симптом надежды – надежды, что мир станет лучше. Мужчина, который кричит всякий раз, когда теряет ключи от дома, предает прекрасную, но опрометчивую веру во вселенную, где ключи никогда не теряются. Женщина, которая приходит в ярость всякий раз, когда политик нарушает предвыборные обещания, демонстрирует необоснованную утопичную веру в выборы, свободные от элемента обмана.

Новости не должны исключать сердитых откликов, но должны помогать нам злиться по надлежащему поводу, в надлежащей степени и надлежащий период времени… да и еще в рамках конструктивного диалога.

А если такое невозможно, новости должны помогать нам, скорбя об извращенной природе человека и примиряя нас с тем, что мы уже способны представить себе, каково оно, совершенство, но не знаем, как его добиться… из-за глупых, но тем не менее непреодолимых причин.

Новости упорно отказываются предлагать нам единственную и наиболее успокаивающую реакцию, которую должны вызывать определенные проблемы: убеждать, что проблемы эти нормальны и должны возникать у существ, которые по природе своей (а не в редких случаях) несовершенны. В погоне за нездоровым интересом и экономическими выгодами новости грубо игнорируют возможности утешения.

Самый существенный факт политической жизни, который не решаются признавать практически все новостные структуры – потому что он одним махом перечеркнет половину домыслов и разочарований, – состоит в том, что в некоторых ключевых областях политики ничего нельзя добиться очень быстро усилиями одного человека или одной партии, никто не сможет – не только этот дурак или та компания кретинов – что-то менять со скоростью, соответствующей ожиданиям новостных структур, и по части некоторых проблем единственных так называемых «решений» придется ждать сотню лет или других сопутствующих изменений, а не мессианского лидера, международной конференции или быстрой войны.

5.

В своем неуместном оптимизме новости – разочарованный потомок просвещения. Отказываясь приспосабливаться к человеческой природе, они позволяют нашим надеждам раз за разом разбиваться о те же подводные камни, они приветствуют каждый день с фальшивой невинностью младенца только для того, чтобы к вечеру накопить в нас ярость и разочарование. Они исходят из потенциального существования идеального мира, который всегда на расстоянии вытянутой руки, да только странным образом ускользает при каждом шаге политического процесса. Они не позволяют нам признать, что по многим позициям мы фундаментально – а отнюдь не случайно – неисправимые существа, и в ключевые моменты нам хватит мудрости отказаться от истерического раздражения в пользу глубокой и спокойной меланхолии.