Читать книгу Ликантропия как улика - Алена Чапаева, Алена Евгеньевна Чапаева, Чапаева Алена - Страница 6

Рано или поздно в такой-то компании  это должно было случиться.

Я натуральная блондинка.  Но сейчас я брюнетка без бровей (сказывается природная блондинистость) и с зелеными глазами.  Да и вообще, кому какая разница, какой ты родилась, ведь если есть деньги, можешь сделать себе любую внешность.  Я вот в Европе я планирую сделать  большую грудь,  а еще подкачать губы и  попку. В Москве папа не разрешает, говорит, только Израиль и лучшие клиники. Интересно, это когда-нибудь свершится?! Я до сих пор еще ни разу не ездила в Европу! Так и состарюсь здесь, прославившись, как «сумасшедшая старушка на розовом Бентли».

Итак, Его, как я уже упоминала, звали Ярослав,  и он казался мне самым дерзким из всех моих знакомых парней. Мне казалось, что отчаянность Яшки по кличке Совесть (его так прозвали потому, что бабки из овощных ларьков, где он в наглую отжимал то яблочко, то гроздь винограда, орали вслед «Совести у тебя нет, окаянный!») когда-нибудь приведет его в могилу. Но она привела его в колонию.  Не люблю вспоминать об этом…

Яшка и я, мы, конечно, напились на моем выпускном. На мне, кстати, было платье из прошлогодней папиной коллекции – зеленое со шлейфом и глубоким декольте. Кажется, в таком на чьей-то коронованной свадьбе дефилировала Бритни Спирс. И я пела какую-то ее песню в микрофон, прощаясь с учителями.

После этого был бал, мы с Яшкой сбежали, взяли такси и поехали кататься по городу. Докатили до Саратова.

Я помню ту ночь.  Мне было не страшно, так как все это мы планировали полгода. Под воздействием шампанского сомнения улетучились. Правда, мне было совсем не так хорошо, как подружки рассказывали. Эти его неумелые губы, смешно и щекотно касающиеся моей кожи то там, то тут, дрожащие руки, порвавшие бюстик и трусики. Я даже наполовину не испытала того, что чувствовал он. Только неприятное ощущение внизу живота и яркую вспышку боли помню. И еще платье пришлось срочно отдавать в химчистку,  так как оно было заляпано кровью. Если бы папа увидел, он убил бы меня. Ведь я должна была выходить замуж за заморского принца, которого мне выбрали по каталогу. А принцам нужны только девственницы.

Потом я еще долго не могла научиться кайфовать от секса. Яшка обижался и думал, что дело в нем. Старался, как мог. Однажды, так и не получив удовольствия, я молча уставилась в потолок.

– Ну не знаю. Ты, наверное, фригидная, – предположил Яшка.

– Может, – согласилась я. Мне стало казаться, что секс это вообще не мое.

– Слушай, а может ты лесбо?! – с сомнением протянул он.

– Да ну. Неее…

– Надо это проверить. Давай позовем Машку третьей, там видно будет.

– Мерзавец, – я треснула его  туфлей и получила заряд подушки в голову.

После небольшой импровизированной драки мы слились в поцелуе, и Яшка вдруг предположил, что  если я лесбо  то ласки «там» должны доставить мне наслаждение.  Оказалось, что и да, и нет. То есть, я точно не лесбо. Но и такие ласки мне очень даже нравятся. И да, я умею  расслабиться, и совсем не много надо мастерства, чтобы довести меня до оргазма.  В последующие разы дорога к наслаждению уж не была такой долгой, зыбкой и прерывистой, а еще чуть позже я стала «кайфовать» даже безо всяких предварительных ласк.

То было очень веселое лето: мы постоянно куражились, пробовали все подряд.  Однажды Яшка принес травку, и мы ее выкурили.

А потом был суд и Яшку упекли за наркоторговлю на целых пять лет. Не помогли ни связи с судьей, ни бабло, собранное друзьями  на адвоката. Он сказал: не хочешь -не жди. Я, конечно,  стала обещать, но потом поняла, что Яшка и сам бы меня не ждал…  ну, а чего вы хотите от семнадцатилетней девчонки?

В общем, был потом еще Макс. Но с ним мы просто встречались – мне кажется, он побаивался близких отношений. К Яшке я не ходила, папа не пускал. И писем не писала.  Так лучше, думала я, чем пустые надежды давать. Тем более, что Яшка знал, кто мой папка, и кто – возможный будущий муж.

И я знала. Скупой до чертиков сорокалетний миллионер, папин партнер по бизнесу. Об этом мне говорили с детства. Показывали фотографии. Жан Жак Стефанио, наполовину француз, наполовину бельгиец. Держатель папиных активов за рубежом. Наш брак должен был укрепить состояние обеих семей и сделать нас самыми богатыми в восточной Европе. Только вот мне должно было исполнится восемнадцать.