Читать книгу Приключения верных друзей - Алена Некрасова, Алексей Сысоев - Страница 5

Саша отложила перо и планшет. Время было немного, родители еще не вернулись с прогулки, и Саша просто послонялась по пустому номеру от скуки. Ей хотелось увидеть Артёма и рассказать про чаек, она решила выйти в вестибюль и подождать его там. Может быть, сегодня он все-таки выйдет. Она прихватила с собой блокнот и карандаш, чтобы было не так скучно сидеть, к тому же разбуженное вдохновение еще не улеглось полностью и продолжало шевелить воображение.

Артёма в вестибюле не было, консьержа тоже и отель опять казался пустым. Как ни странно, новых постояльцев тоже совсем не слышно, хотя, как она знала, их номер был точно на первом этаже, потому что папа ходил с ними знакомиться.

А вот с родителями Артёма он снова не смог увидеться, они опять куда-то ушли с самого утра.

Саша села на сидения неподалеку от входа и достала блокнот. На стеклянных дверях красовалась такая же записка, значит, вход закрыт. Придется открывать родителям дверь, когда они вернуться. Ну и шутник этот апатичный дяденька. А если бы она сюда не вышла, как бы родители попали в отель, ведь стук не услышать?

Вздохнув Саша начала рисовать.

Но недолго длилось ее безмятежное спокойствие, через десять или пятнадцать минут в коридоре послышались шаги, Саша в надежде подняла глаза и охнула от досады. Там был этот новый постоялец – Димон. Вот уж нельзя было представить более масштабной неприятности. Остаться здесь наедине с этим типом!

– Привет! – обрадовано воскликнул Димон. – Я забыл, как тебя зовут, – сообщил он тут же.

– Если забыл, может быть, знать тебе и не надо, – ответила Саша с непривычной для себя нелюбезностью.

Парень посмотрел на нее насмешливо. Он был в куртке и с неизменным фотоаппаратом, болтающемся на груди. Кажется, он собирался пойти фотографировать.

– А что ты тут делаешь, девчушка? Рисуешь? А! Никогда не понимал эту возню по бумаге карандашом. Зачем? Когда изобрели фотоаппараты. Раз и запечатлел мгновение жизни, таким, какое оно есть.

Саша не отвечала, ей не хотелось с ним разговаривать, она продолжала рисовать.

– Мои родители свалили осматривать достопримечательности и твои, кажется, тоже? А я что-то не пошел. Мне с ними таскаться не охота. Сейчас пойду поищу приличнее кадры в этой дыре. Как-то не привык я ёлки фотографировать, придется начинать. – Тут он заметил записку на двери, заинтересовался, подошел и воскликнул: – Оба-на! Это еще что? Это что, у него шутка такая?

– Консьерж тут довольно странный, – сказала Саша и пожалела что заговорила, теперь он решит, что она не прочь поболтать.

Димон, похоже, так и подумал и снова вернулся к ней:

– Да он вообще какой-то заторможенный, этот консьерж. Что за место? Отель пустой, консьерж какой-то чокнутый мужик, который тут и за хозяина отеля, и за консьержа, и за прислугу. А у отеля даже вывески нет, как называется – бог знает. И еще записка эта. Мы в фильме ужасов! Тебе не страшно, малышка?

– Нет, – сказала Саша как можно холоднее.

Хотя признаться, ей уже становилось не по себе. Она одна с этим типом в закрытом отеле, здесь больше ни души. Консьерж куда-то сгинул, взрослые все ушли, Артём еще не возвращался…

– Не бойся, малышка, я с тобой, – сказал Димон. – Ой, нет, не с тобой, я же пошел фотографировать. Но я могу остаться с тобой, так и быть, если тебе страшно. Я женщин в беде не бросаю, особенно хорошеньких.

– Нет, я… Со мной все тут будет хорошо, не надо со мной оставаться, сейчас вот-вот мои родители вернуться, – поспешно сказала Саша, но голос ее предательски задрожал. – Там можно выйти, ключ должен быть на столе.

– Да я вижу, что ключ на столе. Слушай, а что у них здесь за странный страх захода солнца? Ты знаешь что-нибудь об этом? Мне сначала этот твой приятель что-то такое странное сказал, я думал он прикалывается, а тут еще и консьерж… Они сговорились, что ли? Пугают туристов?

Саша так удивилась, что Димон когда-то успел пообщаться с Артёмом, что даже забыла о страхе.

– Что? Артём? Ты его видел сегодня где-то? Или он здесь? Ты видел его здесь, сейчас? – спросила она.

– Нет, не здесь. Это было еще днем. Я шатался по городу, и он как призрак выпрыгнул из какого-то проулка. Спросил, сначала, является ли фотографирование творческим занятием, связанным с воображением. Вот чудак! Я ему сказал – конечно. Это же целое искусство! Потом он мне вообще такое брякнул! Сказал, что не стоит фотографировать на улице, и что небезопасно ходить в одиночку после захода солнца.

Саша разочаровано опустила глаза. Наверное, они встретились, когда Артём шел к своему другу в книжную лавку, здесь его нет.

– Так что за байка про заход солнца, ты не знаешь? – снова спросил Димон.

– Нет, не знаю, – соврала Саша. Но она как-то не могла представить, как начнет этому типу рассказывать о каких-то таинственных похитителях детей. – Вроде бы, дикие звери ходят по ночам, – добавила она.

– А, ну это ерунда, – махнул рукой Димон. – От меня все звери разбегутся.

В это Саша могла поверить вполне.

– А этот твой приятель, он что, твой парень? – спросил Димон.

– Нет, он… он… друг, мы недавно познакомились, – зачем-то сказала Саша. Какая же она дура, надо было сказать, что да, Артём ее парень, и этот придурок, может быть, отстал бы.

– Нет? Не парень? А я думал, что вы встречаетесь. Вы такая парочка, очень походящая. Оба такие хорошие, послушные детишки. Ты ведь наверняка послушная и уроки все делаешь, да, девчушка?

– Не твое дело, – буркнула Саша, с проскользнувшим раздражением.

– Да ладно тебе. Что ты такая недружелюбная, неужели я тебе не совсем нравлюсь? Нам здесь все лето торчать, мы с тобой могли бы закрутить небольшой курортный роман.

И о ужас Димон присел рядом, и попытался ее приобнять. Саша решила, что надо сохранять спокойствие и не показывать, что боишься. На этих наглых парней это обычно действует. Она проговорила отчетливо и жестко:

– Нет. Отстань.

Димон послушно убрал руку, но продолжал насмешливо глядеть на нее.

– Ты что в него влюблена?

– Нет! – выпалила Саша, и почувствовала что, похоже, покраснела.

– А у меня тоже дома девчонка есть, – сообщил Димон. – Даже две. Ну и что? Представь. Все лето тут торчать, а ты, похоже, единственная девчонка на острове. Не сказал бы, что ты шибко в моем вкусе, да и мелковата, но раз выбора нет, я бы с тобой повстречался.

Саша молчала, источая ненависть.

Димон поднялся:

– Ну как хочешь, девчушка, я пошел фотографировать. Если станет страшно – кричи, я тут недалеко. Просто скалы да ёлки буду фотографировать.

Саша решила, что она скорее даст каким-нибудь призракам себя слопать, чем будет звать этого придурка.

Димон взял ключи со стола, открыл дверь, и помахав Саше, исчез в сгущающихся сумерках.

Несколько минут Саша не могла прийти в себя от выходок этого Димона. Но, наконец, она успокоилась и стала рисовать какую-то волшебную страну.

Через полчаса, Димон вернулся, держа фотоаппарат в одной руке.

– Флэшка кончилась, – засмеялся он с каким-то даже дружелюбием. – А тебя тут еще не съели? Я тоже там что-то ни белых медведей, ни волков не видел. А наши родители что-то загулялись, да? А там ничего, солнце как раз село за горизонт, небо розовато-синеватое, облака, я кучу удачных кадров сделал.

Саша не отвечала и даже не смотрела на него.

Димон пошел к себе в номер за второй флэшкой потом, возвращаясь, приостановился около нее:

– Ну что, все дуешься?

Саша не смотрела на него, сосредоточено рисуя.

Он хмыкнул, и вдруг бухнулся на сидение рядом с ней.

– Слушай, ты извини меня, я, наверное, вел себя как-то так, что тебе не понравилось. Но что делать, такой вот я. Просто ты была смешной и напуганной, мне захотелось посмотреть, как ты будешь реагировать.

– Ну и что, посмотрел? – вырвалось у Саши.

– Ага. Ты вполне сносно меня отшила, но немного не хватает решительности, а так ничего.

Димон встал:

– Ну я снова пошел. Но ты кричи если что, я буду рад вырвать тебя из лап какой-нибудь тварюги… Ну такой, не очень большой и страшной, – он засмеялся, а потом опять помахал рукой на прощание и исчез.

Какой-то он странный, подумала Саша. Сначала ведет себя как полная сволочь, потом извиняется.

Она снова вернулась к рисунку. И вскоре увлеклась, потеряв ощущение времени. Наверное, прошло опять не больше получаса, когда вдруг до нее донесся какой-то шорох.

Саша перестала рисовать и посмотрела вокруг, думая, что ей показалось. Коридоры были пусты. Лампы горели ровным светом. Не доносилось ни звука. Ей стало не по себе, и она поежилась.

Пустой отель на скале, солнце полностью зашло за горизонт.

Кажется, Артём говорил, что надо стараться не рисовать в отдаленных местах, далеко от людей. Что он имел в виду? Но про отель он ничего такого ведь не говорил.

«Но он не знал, что ты останется в отеле совсем одна», – прошептал внутренний голос.

Карандаш выводил линии в блокноте, Саша постаралась отвлечься, ведь звук больше не повторялся. Может быть, это вообще тот дурак на улице вздумал над ней пошутить?

Но шорох так походил на тот. В том дворике. Как будто маленькие когтистые лапки подкрадываются в темноте.

Шорох донесся вновь, одновременно из коридора и откуда-то с улицы, со стороны двери. Саша испуганно вздрогнула, сердце забилось, она оглядела вестибюль, коридор, дверь. Вестибюль стал казаться пугающим своей тишиной, пустотой, и мерным светом ламп дневного света.

Почти бессознательно Саша вывела на листке блокнота черты коридора. Что же это был за звук? Хорошее воображение иногда выходит боком, сейчас она готова была напредставлять невесть что. Когда глаза не видят ничего определенного, мозг склонен додумывать. В нарисованном коридоре она невольно вывела дымчатые черты.

И тут, что-то заставило посмотреть ее в бок, в тот самый коридор, и озноб прошел по коже. Черные неясные тени возникли в метре над полом, на какое-то призрачное мгновение, и растворилось.

Саша дрожащей рукой схватила резинку и стерла со своего рисунка дымчатые черты. Призрак в коридоре тоже исчез.

Ей стало так жутко, что она почти обрадовалась тому, что она тут не совсем одна. Димон был где-то здесь, фотографировал на улице.

Надо вернуться в номер, решила она. Номер, это не родной дом, но все же обжитое место, дающее какое-то ощущение безопасности.

Проглотив ледяную слюну, и прижав блокнот к колотящемуся сердцу, она бегом пробежала по страшному коридору, юркнув в номер. К знакомым запахам, к мягкому свету торшеров.

Здесь было так безмятежно, что Саша даже немного посмеялась над собой, что перепугалась, как маленькая девочка. Там ведь не было темно, и вестибюль, и коридор ярко освещены, что за глупые игры воображения?

В окне она увидела, как Димон стоит на пляже и с большим усердием ловит в кадр верхушку скалы, выбирая нужный ракурс. Вид еще одного человека в этом месте почти успокоил колотящееся сердце.

Саша взяла с тумбочки телефон и набрала номер мамы.

Через несколько гудков, показавшихся необычно долгими, ответил голос мамы:

– Да, Сашенька?

– Мам, а когда вы вернетесь?

– А что такое, Сашенька, ты нас потеряла? Мы скоро придем. Тут так здорово, Сашка, ты не представляешь. С наступлением тьмы этот городок и правда приобретает что-то неуловимое.

– А… ну хорошо, просто я… я…

– Только не говори, Сашенька, что тебе там страшно одной, – засмеялась мама.

Да, вот уж добрая мама, нечего сказать подумала Саша с досадой.

– Да нет, мам, просто вы как-то долго. Тут сейчас никого нет, все ушли. Только Димо… Ну в смысле этот мальчик, новый, приезжий, Дима.

– А, этот-то, о да, в аниме такие персонажи встречаются. Сашенька будет приставать, тресни его чем-нибудь тяжелым по голове. Вот найди там подсвечник поувесистее, там же есть подсвечники?… И держи эту штуку при себе.

– Чему ты там ее учишь, – пробормотал отдаленный голос папы.

– Простым принципам общения с отрицательными персонажами! Сашенька, лучше упреждающий удар. Треснешь, положишь в какую-нибудь кладовку, а утром уже можно извиниться. Сказать, что случайно ударила его по голове подсвечником, – мама весело засмеялась. – Сашка! Ты представляешь, – вдруг воскликнула она. Мы видели настоящих белых медведей! Они забрели к самому причалу! Белые медведи! Здесь! Здесь же даже снега нет, а они тут ходят, как дома! И еще мы видели каких-то странных птиц. Этот остров волшебный! В общем, Саша, мы скоро вернемся. Вот только удостоверимся, что тут нет подземной электростанции с гномами, и после сразу же и вернемся. Ну, давай, не скучай.

– Хорошо мама, постараюсь, – пробормотала Саша в трубку.

Она положила телефон на тумбочку. Все-таки после разговора с мамой стало как-то легче на душе. Она, конечно, любит пошутить не к месту, но сейчас ее несерьезность помогла почувствовать, что и правда нелепо пугаться всяких шорохов, да теней в коридоре.

Саша прошла в гостиную. Комнату частично освещал свет из коридора и торшер.

Димон в окне продолжал фотографировать, вот же увлеченно человек подходит к своему занятию.

Вдруг, после очередной фотографии Димон убрал фотоаппарат от лица, и стал вглядываться в темноту среди скал, которые только что фотографировал. Потом он в замешательстве перевернул фотоаппарат, глядя на экранчик, и то, что он там увидел, кажется, его немало удивило. Он почти бегом скрылся с пляжа.

Саша хотела подойти к окну и посмотреть, куда он побежал, но тут такой знакомый звук маленьких коготков раздался прямо в гостиной номера, и она быстро обернулась, вглядываясь в темноту.

Сердце ушло в пятки, здесь что-то было! Там, в темноте среди не разобранных коробок, сверкнуло что-то и послышалось хриплое дыхание.

Саша медленно начала отступать, думая, что сейчас упадет в обморок. Потому что это, во тьме, начало сдвигать коробку со своего пути и двинулось к ней.

Но тут дверь номера резко распахнулась, и в этот момент Саша готова была броситься Димону на шею, потому что это был он. Нечто во тьме, раздраженно всхрапнув и толкнув коробки, убежало куда-то в дальний угол.

– Это ты! – вскричала Саша с нескрываемой радостью, и бросилась к парню и свету коридора.

– Слушай, извини, что я так вламываюсь, я понимаю, – начал было он, но тут заметил ее состояние, и проговорил: – О, да мне тут уже рады!

– Там… там… там было что-то, – затараторила Саша, указывая на коробки дрожащей рукой.

– Где? – насторожился Димон.

Удивительно, кажется, он сразу же поверил.

Он зашел в номер, вглядываясь во тьму. Саша включила, наконец, свет в гостиной, но в коробках оказалось пусто, однако они были явным образом сдвинуты, так что сомнений быть не могло, что что-то там было.

– Это был волосатый гремлин с копьем? – спросил Димон на полном серьезе.

Как бы Саша не была напугана, она уставилась на него в удивлении:

– Что?

Димон поднял фотоаппарат, показывая ей:

– Я почему к тебе так вломился, даже не постучав, потому что сейчас со мной тоже произошло нечто странное. У меня в кадр попало кое-что необычное. Я, конечно, сначала совсем не подумал, что, наверное, глупо так вот бежать тебе это показывать, но меня просто поразило. В вестибюле тебя не оказалось, ну я и влетел в дверь твоего номера. А оказывается я тебе еще и жизнь спас, – он засмеялся.

Сейчас, когда Саша немного успокоилась, она могла бы поспорить, спас он ей жизнь или нет. Там было что-то, но вряд ли оно собиралось ее съесть. Однако Саша дала Димону продолжить.

– Я фотографировал вон те скалы, ты, наверное, видела, раз была здесь, и мне показалось, там что-то мелькнуло в кустах. А потом я посмотрел, что на снимке-то получилось, и просто офонарел, смотри!

Саша взглянула на дисплей фотоаппарата в руках Димона. Экран был довольно большим, но со всей уверенностью идентифицировать эту серую мохнатую фигуру Саша не могла. Да, рядом с кустом на скале запечатлелось что-то мохнатое, серое и, вроде как, с копьем или палкой – фигура была смазана.

– У тебя есть ноутбук? Давай посмотрим на большом экране, – предложил Димон.

Саша неуверенно посмотрела вглубь комнаты. Но что бы ни сидело в тех коробках, оно убежало.

Она взяла у парня флэшку и подошла к столу с ноутбуком.

Картинка открылась, и Саша невольно отпрянула.

Да, это было мохнатое существо с копьем.

– Увеличь изображение, или знаешь что? У тебя есть фотошоп?

– Да.

– Дай я, можно?

Димон сел за ноутбук, открыл фотографию в программе, увеличил масштаб, сильно высветлил изображение и повысил контрастность так, что мохнатое существо стало видно очень хорошо.

Лопоухая голова на маленьком толстом тельце, большие черные глаза, косились зло, широкий рот оскален, кажется, в нем было полно мелких и острых зубов. В лапке оно держало короткое копье с острым стальным наконечником.

Покажи Саше такое минут десять назад, она бы ни за что не поверила. Да она сама на компьютере таких лопоухих демонов наделает сколько хочешь при помощи фотомонтажа. Но она была уверена что то, что блеснуло в тех коробках было стальным наконечником копья.

– О боже, – вырвалось у Саши.

– Да ладно тебе, этот монстрик уродлив, но разве он так уж ужасен? Не пугайся малышка, он высотой не больше собаки, и скорее забавен, чем страшен.

Димон, в общем-то, был прав. Маленький серый монстрик с копьем, совсем не страшный. Но что-то ей было не по себе от взгляда этих черных глазок.

– Но что здесь твориться, на этом острове? – проговорил Димон. – Откуда здесь эти твари? Что-то не видел ни одной атомной станции и как-то не похожи они на мутантов.

– А ты видел много мутантов? – хмыкнула Саша. – Если у них оружие, это не животные, это разумные существа.

Откуда-то из коридора отеля опять донесся пугающий шорох.

Димон нервно сглотнул. Несмотря на его речи, его, кажется, немного пугали эти существа.

– Так, все, я звоню родителям. Не хватало еще повторить судьбу многочисленных героев ужастиков. Если на острове водятся монстры, надо отсюда сваливать, при первых малейших признаках.

Он ловко вытащил из кармана телефон.

– Алло, пап, вы где? Вы там не видели ничего странного на улице? Да я знаю, что тут все странное, я имею в виду, не видали каких-нибудь серых мохнатых тварей? Что? Да я не шучу папа, я серьезно, тут вокруг отеля целая куча мохнатых гремлинов с копьями! Что? Да ничего я не курил! Алло! Пап! Папа!

Димон опустил телефон, ругнувшись в полголоса.

– Кажется, он мне не поверил, – проговорил Димон.

Саша прыснула от смеха.

– Еще бы он тебе поверил. Ты бы себя послушал: «тут полно мохнатых гремлинов!». Нет, сомневаюсь, что нам поверят наши родители, если конечно сами не увидят.

– У меня есть доказательство – фотография!

– О да, в наш век компьютерных технологий, фотография это очень правдивое доказательство, особенно когда его предъявляют художница и фотограф, которые знают всякие программы редактирования изображений, как свои пять пальцев.

– Ну да, ты права, – согласился Димон. – Взять фотку коалы, посадить под куст, подретушировать, смазать, и будет еще круче этого гремлина. Но откуда здесь эти твари, и что им надо?

Саша взглянула в окно, ей показалось, в тенях кустов что-то двигается, и она пробормотала:

– Давай лучше отойдем от окна.

В соседней комнате, совмещенной с кухней, они сели на диван. Это было светлое место, вдалеке от окон. По бокам дивана стояло два торшера, заливающих все оранжевым светом. Казалось, за дверью номера, в коридоре, кто-то шуршит, и слышалось, что в наступившей тишине просачиваются какие-то хриплые шепотки. Саша невольно вспомнила тень, которая появилась, когда она ее нарисовала. Эта картина снова предстала перед глазами, и кажется, стены отеля едва заметно задрожали, но стоило обратить на это внимание, как дрожание прекратилось, будто его и не было.

Отрывок какой-то грустной мелодичной песни прозвучал в голове и тут же он как будто пронесся где-то на верхнем этаже отеля, словно доносясь из старого патефона, забытого в каком-то номере. Саша подумала, что ей еще не было никогда так жутко, и она даже не знала, что бы с ней стало, если бы она была сейчас здесь совсем одна. Парень рядом, возрастом старше ее на два года, давал какое-то ощущение защиты, и было не так страшно.

– Черт, в отеле еще и призраки водятся, как пить дать, – пробормотал Димон.

Он сказал это каким-то таким тоном, что сразу становилось чуточку спокойнее. Или он и правда был куда смелее ее, либо просто старался не показывать перед младшей свой страх.

– Я кое-что расскажу, – прошептала Саша. – Вчера, мы с Артёмом были на окраине города. И во дворах за нами что-то погналось.

Она рассказала всю историю, и о мохнатом существе под лестницей, и о подслушанном разговоре, и о книге.

Димон был обескуражен. Видно, что его так и подмывало обсмеять это, но он сам только что видел, что самые нелепые выдумки начинают обретать жизнь.

– То есть на этом острове кто-то похищает всех э-э детей с воображением?

– Нет, вообще всех детей, но воображение тут играет какую-то роль.

– Кто похищает, гремлины?

– Я не знаю.

– Твой приятель, похоже, в курсе того, что здесь творится. Где он? Надо его найти.

– Я не знаю где он. Мы расстались еще днем, он пошел в ту книжную лавку к старичку. Вчера он тоже куда-то пропал на весь вечер.

– Странный у тебя приятель, малышка, – прошептал Димон, прислушиваясь к новым шорохам.

– Не зови меня так. Меня это раздражает, – ответила Саша тоже шепотом, прислушиваясь.

– Никогда не думал, что буду сидеть с ярко включенными лампами в комнате с восьмиклассницей, вслушиваясь в каждый шорох, и трясясь от страха ждать, когда же вернуться родители, – пробурчал Димон. – И что-то они совсем подзадержались.

– Мои вряд ли появятся втечении ближайшего часа, – пробормотала Саша.

– По-моему, недавно ты говорила, что они вот-вот вернутся, – хмыкнул Димон.

Удивительно, он еще находил время для издевок. Саша ничего не ответила.

– Мои тоже торчат в каком-то местном ресторане, – вздохнул Димон. – Где они нашли тут ресторан?! В общем, будут не скоро. А родители твоего парня?

– Он не мой парень, – Саша почувствовала, что щеки отдают жаром.

– Ну тогда твоего приятеля, где они?

– Кажется, они работают где-то в городе, и в отеле бывают редко.

– Допоздна, что ли, работают, пора бы уже появится. А где этот чертов консьерж?

– Его можно ждать только к утру. В свете последних событий, мне уже начинает казаться, что он вообще не человек, и с заходом солнца во что-то превращается, куда-то заползает, и спит там до самого утра.

– Хорошее у тебя воображение – пробормотал Димон.

Отель будто отреагировал на его слова, снова едва заметно вздрогнув стенами.

– Я не рассказала, тут было еще кое-что, – проговорила Саша, нащупывая в кармане блокнот, – когда я сидела и рисовала там, поначалу меня сильно напугала какие-то тени в коридоре, как черный дым. Поэтому я убежала в номер, я испугалась.

– Ты мне это рассказываешь, чтобы посмотреть, как я начинаю залазить под диван от страха? – улыбнулся Димон, но улыбка его вышла кривоватой.

– Нет, просто… Я не знаю, как объяснить. У этого острова есть еще что-то. Что-то связанное с воображением.

– Это тебе твой приятель рассказал?

– Нет, я сама об этом подумала только что. Вернее, я прочитала сначала в книге, вчера, но я не поняла поначалу, но кажется сейчас я поняла. Понимаешь, я нарисовала коридор и в нем что-то, и это что-то возникло, вот смотри.

Саша показала парню блокнот с рисунком коридора и стертые линии чего-то неясного в нем.

– Я тебя что-то недопонимаю, мелкая, – сказал Димон, посмотрев на нее.

– Это ты от страха такой или что? У меня имя есть вообще-то, – разозлилась Саша.

– Я всегда такой, а от страха еще хуже. А имя ты мне так и не говоришь.

– Я говорила утром, ты его забыл, – она помолчала, облизнув совсем обескровленную губу. Интересно, как она смотрелась сейчас со стороны? Как маленькая бледная и перепуганная девочка?

– Саша, – проговорила она тихо. Меня зовут Саша.

– На этот раз я запомню, уж больно ситуация у нас запоминающаяся. Я это все, наверное, вообще на всю жизнь запомню, если мохнатые гремлины нас не защекочут до смерти своими маленькими копьями.

– Почему ты постоянно шутишь, тебе так легче?

– Намного, сама попробуй. Эй, ты куда?

Саша встала, опасливо озираясь по сторонам.

– Я за книгой, мне надо кое-что там уточнить. Ты слушал, что я тебе только что говорила? А вот она.

Саша взяла книгу с полки, села обратно на диван, и стала листать, ища нужную страницу.

– Ага, вот, смотри тут написано: «Оба брата были мечтателями и часто проводили время, воображая невероятных существ и животных, которые иной раз тут же появлялись, благодаря чудодейственной природе острова».

– Ты думаешь, я понял, что это значит? Прости, мои умственные способности сейчас немного снижены тем что, в коридоре кто-то шуршит и шепчется, а стены иногда трясутся, – сказал Димон поежившись.

– Тут же прямым текстом написано, что на этом острове оживают воображаемые образы! Понимаешь? Я нарисовала, и оно возникло.

– Постой, а гремлинов ты тоже рисовала? Ведь нет? – спросил Димон.

– Нет, эти существа не были сотворены воображением, по крайней мере моим. Я не это хочу сказать, пойми ты наконец, сопоставь все факты, что случились за эти два дня. Здесь есть некто, кто похищает детей, причем особенно похитителей привлекают дети с сильным воображением. Это случайно обронил Артём вчера. Он сказал, что, наверное, из-за моего воображения «они» появились в том дворике. Учуяли меня.

– Ну, они похищают детей, особенно с сильным воображением, и? Почему они это делают?

– Потому что, воображение как-то влияет на природу этого острова, вступает в какой-то резонанс. И когда кто-то сильно что-то воображает, оно возникает. Я рисовала маяк и чаек, чайки появились! Я нарисовала призрачные тени, и они возникли. Но появляется не любая вещь, ведь посмотри я, весь блокнот изрисовала и ничего. А только какой-то сильный образ.

– Но эти чертовы мохнатые гремлины-то тут причем?

– Эти существа похитители, и они чуют воображение, и чуют, когда что-то начинает менять реальность и им это не нравится, и они появляются чтобы это исправить.

– Что-то я не хочу, чтобы меня исправили.

– Я тоже… – согласилась Саша.

А шорох и шепотки усилились, и что-то стало уже скрестись в дверь.

– Понимаешь, – продолжила Саша тихим шепотом. – Так получилось, что на острове возникло сразу двое с воображением. Художница и фотограф, ты и я. И сегодня в пустом отеле, мы занимались творчеством одновременно, каждый своим. Я рисовала в вестибюле, ты фотографировал. И мы… – она помолчала, облизывая пересохшие губы, – Мы начали искажать реальность.

Стены стали ощутимо дрожать.

– Это сейчас кто делает, ты или я? Они дрожат, потому что мы что-то воображаем? Я вроде сейчас далек от творчества, – пробормотал парень.

– Неважно, ты так и не понял, что ли? Я тоже сейчас не рисую, но наше воображение работает на полную катушку, вслушиваясь в неясные звуки и представляя себе, что это может быть, и по пространству идет какая-то рябь, а маленькие демоны беснуются все больше.

– А почему они просто не вломятся сюда? Сами боятся?

– Не знаю, – призналась Саша.

– Я не понимаю. Ты выдумала сейчас от страха какую-то еще более странную теорию, чем все это. Если ты хотела меня напугать по-настоящему, то тебе это удалось. Поздравляю. Мелкая перепугала взрослого парня. Давай руку, сейчас пожму.

– Ты слышал музыку где-то наверху, пять минут назад?

– Да.

– Это из одного фильма, который я видела давно, я вспомнила ее, она зазвучала у меня в голове, как, по-твоему, она могла попасть туда? – И Саша подняла палец указывая на потолок.

– Блин, тебе надо страшилки у костра рассказывать, у тебя природный дар.

– Попробуй сам, если не веришь.

Димон смотрел ей в глаза.

– Хорошо, сейчас попробую.

Он прикрыл глаза на секунду. Поначалу ничего не происходило. И даже маленькие мохнатые существа перестали скрестись в дверь.

– Попытайся представить ее как можно явственней, не напрягайся, тебе надо проникнуться моментом, как будто она звучит прямо у тебя в душе.

И вдруг Саша услышала, и Димон услышал.

По отелю все громче и громче стали разноситься звуки, какой-то дикой гитарной музыки, или еще чего-то такого, с отчаянными аккордами электрогитар, и грохотом барабанов.

Стены мгновенно задрожали, в воздухе замерцали цветные всполохи, и многоголосый вой, то ли злости, то ли боли, перекрыл музыку.

Дверь номера просто вылетела, как от удара мощного пинка, и перевернувшись упала в середине номера, все окна со звоном взорвались. И отовсюду повалили маленькие серые гремлины, злобно размахивая, копьями.

Саша просто завизжала от неожиданности, и, наверное бы, так и продолжала бы стоять и визжать, если бы не Димон, который каким-то чудом сумел прийти в себя, и схватил ее за руку. Они запрыгнули на диван. Парень ловкими пинками, отшвырнул первых подвернувшихся серых демонов, и те неловко откатились, громко ругаясь своими хриплыми голосками.

Кажется, легкость, с которой удалось дать отпор, придала Димону смелости и он воинственно закричал:

– Ага, карапузы, ростом не вышли. Тоже мне гроза острова!

Он схватил торшер, вырвал его вместе с проводом, и замахнулся на гремлинов, их волна подалась назад. Но их массы все прибывали, затекая через окна и дверь.

– Бежим отсюда, на фиг, – крикнул парень, увлекая Сашу за собой.

Они перепрыгнули через лопоухих существ у дивана, и бросились к двери, Димон распихивал противников торшером, и довольно успешно в силу их малого роста.

Но когда они выскочили в светлый коридор, эти маленькие существа с неожиданной силой вырвали у него торшере из рук, причем, ни Саша, ни Димон даже не поняли, как так вышло, а торшер уже просто был отшвырнут в сторону, и разлетелся на куски от удара о стену.

– Куда теперь? Воскликнула Саша, существа были повсюду.

– Блин, ну к выходу, куда еще? Да не лезь ты, – последние слова были обращены к особо ретивому гремлину, пытающемуся схватить Димона за ногу, но тот просто впечатал пятку ему в лоб, и крепко держа Сашу за руку, побежал по коридору в вестибюль, судя по доносящемуся из-под ног писку, наступая на некоторых нападающих, – А, черт, как в метро в час пик, – выкрикнул он на ходу. – Мне тут от чего-то пришло в голову, что затея с представлением музыки была лишней, Сашечка.

Саша не знала, как он умудрялся шутить, сама она на это была сейчас не способна.

Они высочили в вестибюль, но выход наружу оказался заблокирован, демонические создания уронили перед дверью шкаф, что стоял неподалеку, и прыгали на нем, ощетинившись копьями.

Ребята замерли посреди вестибюля в растерянности.

– Все мы попали, – выдохнул Димон, веселость с него быстро улетучивалась.

– Подожди, дай мне две секунды, просто две секунды, чтобы они не прыгали на меня и не дергали за штанины, пожалуйста, я поняла!

Димон оторопело покосился на нее, отбиваясь пинками.

– Давай к стене. А что ты за две секунды сделаешь. Я не понял? Полицию вызовешь?

– Да нет, дурак!

Они подскочили к стене слева от стойки, Саша прижалась спиной к отделке, Димон стал защищать ее, как мог, отбрыкиваясь от мохнатых карапузов, а те шипя кружили вокруг.

То, что собиралась проделать Саша, было почти невозможно в таких условиях, надо было полностью успокоиться на несколько секунд и представить. Просто представить что-то. Ведь сейчас воображаемое воплощается в жизнь, а это самое мощное оружие. Только суметь бы им воспользоваться.

Саша прижалась к стене и закрыла глаза, пытаясь полностью отстраниться от происходящего в вестибюле. Она вспомнила семью тех оленей. Но было не важно, что, главное – выдумать что-то спасительное. Она представила их очень ярко, что они защитят и спасут.

Она почувствовала неуловимое ощущение, нечто идущее из воображения и души начинало перетекать во внешний мир, обретая форму. Саша открыла глаза.

Прямо из воздуха выпрыгивали белоснежные, большие и сильные олени. Из стен, из пола, они светящимся призраками проносились через вестибюль, а гремлины, испугано крича, начали разбегаться в стороны.

– Ого… да ты прям Гарри Поттер! – прокомментировал Димон, обескуражено смотря на все это.

Но вот олени рассеялись, а мохнатые существа вновь выползали в вестибюль из коридоров. Саша не могла еще раз сосредоточится. Она растерялась от того, что они не разбежались окончательно, и она была слишком напугана.

Саша и Димон прижались к стене, ожидая, что будет, когда кольцо обступивших существ кинется на них.

– Какого дьявола тут творится?!

Ребята подняли глаза на голос.

В вестибюле стоял никто иной как консьерж: растрепанный, усталый, в своей бордово-коричневой форме отеля. Поскольку вход все еще был завален шкафом, как здесь очутился этот дяденька, и когда – оставалось большой загадкой.

– Кто пустил их сюда? Вы что?… Вы что, ненормальные? Чертовы дети! – вскричал Савелий Сергеевич.

Гремлины, однако, весьма бурно отреагировали на его появление, шумно хлынув от него в стороны и замерев на расстоянии, возбужденно крича и потрясая копьями.

– А ну вон отсюда! – повелительно произнес консьерж, посмотрев на существ жестким взглядом.

Один из гремлинов что-то каркающее прокричал, тонким хриплым голоском. И остальные шумно загалдели.

– Они приезжие, вы что, взбесились? – спросил Савелий Сергеевич, у говорящего. Он не спеша достал из кармана перстень, и надев его на палец, повторил еще более громко и властно: – Я сказал, вон отсюда, чертовы твари!

Консьерж поднял руку с перстнем, и из него ударило яркое синее свечение, начав лизать вестибюль лучами.

С многоголосым визгом гремлины бросились кто куда, и в течении каких- то секунд отель опустел, все звуки стихли.

Под легкий шум ветра, доносящийся через разбитые входные двери, Савелий Сергеевич мрачно сверлил глазами Сашу и Димона.

– Я еще раз спрашиваю, как они сюда попали?

– В каком смысле, как? Ты что, мужик, с дуба рухнул? Откуда мы знаем, вообще? Ты лучше расскажи, что это такое было? Это ведь твой отель! – ответил Димон, без особых церемоний.

Саша не знала, всегда ли он так хамит малознакомым людям, или это он от пережитого шока, но бывшему апатичному дяденьке это нисколько не понравилось.

– Ты еще грубишь, мальчишка! – прошипел консьерж. – Я только что спас вас от них! Это не мое дело, но я остановил их. А ты еще и грубишь!

– Извините нас, пожалуйста, – вмешалась Саша. – Он не хотел, извините. Но мы испугались, и мы не знаем, откуда они взялись здесь.

– Не знают они, – пробурчал консьерж. – А кто открыл дверь? Я же написал – не открывать! А вы ее открыли и оставили открытой, вот они и смогли войти.

Саша закусила губу, да двери-то, скорее всего, и правда остались открытыми, когда Димон ходил туда-сюда.

Савелий Сергеевич тихо заговорил, снимая перстень с пальца:

– Им трудно войти туда, куда их не пускают. Понимаете? Если двери закрыты, им сложно войти. А вы распахнули двери, и они просочились. Глупые дети! Я так и знал, что от вас будут одни неприятности. Вы фантазировали, и разозлили их. Что надо было устроить, чтобы так их разозлить? Почему они возникли здесь такой толпой и начали все крушить?

Но Саша и Димон не успели что-либо ответить, потому что от двери раздался знакомый возглас мамы:

– О боже! Что здесь случилось?

Саша растерянно повернула голову, а Савелий Сергеевич выругался вполголоса, и даже сплюнул на пол, а потом тоже обернулся.

Хрустя осколками, и перебираясь через опрокинутый шкаф, в отель заходили мама и папа, вернувшиеся с прогулки.

– Ничего тут не было. Тайфун налетел, – проворчал консьерж.

– Что? Тайфун? Когда? Да вы шутите, что ли? – изумилась мама, обозревая вестибюль заваленный осколками стекла, выдранные и искореженные пластиковые сиденья, разбитый компьютер, какие-то мелкие щепки и маленькие копья, брошенные некоторыми гремлинами в пылу битвы или паники. Саша и сама поразилась, сколько тут всего валяется, и как это выглядит, она только сейчас стала способна обратить на это внимание.

– Да, тайфун, локальный и внезапный. У нас случается иногда, – пробурчал Савелий Сергеевич недовольно, и начал деловито собирать остатки компьютера.

– Мы не видели никакого тайфуна, о чем вы? – спросил папа в недоумении. – На улице даже дождя нет, чудесный теплый вечер!

– Да здесь как будто Вторая мировая война случилась! – вскричала мама.

Консьерж полностью их игнорировал, собирая мусор.

Перешагивая осколки, мама приблизилась:

– Сашенька! Что тут случилось, ты-то хоть скажи!

Саша покосилась на Димона. Свеж был в памяти пример, что могут сказать здравомыслящие люди на такой рассказ. Да и Димон, похоже, тоже не горел желанием объясняться, решив, наверное, придерживаться версии, выдвинутой консьержем, о внезапном локальном тайфуне.

Но Саша начала:

– Мам, если я скажу, что отель штурмовала орда маленьких мохнатых существ вооруженных копьями, ты поверишь?

– Сашенька! Да я во что угодно поверю!

Саша мысленно хмыкнула, ну да, мама-то, пожалуй, очень даже поверит, можно даже было не сомневаться.

Но мама продолжала:

– Я сегодня во что хочешь поверю, после того как у меня белый медведь попросил закурить, я поверю на все… тьфу… во все на свете, Сашенька!

Саша с недоверием оглядела маму и поняла, что та вроде как немного пьяная, после прогулки. Наверное, они с папой заходили в какое-то кафе.

– Э-э, что медведь попросил?… Белый?… – спросила Саша, покосившись на папу, тот только развел руками.

– Закурить, Саша, – ответила мама, без всякого смущения. – Мы сидели на террасе одного милого ресторанчика, пили вино… Нет, Саша, не смотри на меня так, я совершенно трезвая! И там, около террасы, бродили белые медведи, прямо рядом, вот руку протяни!

– Белые медведи и правда были, – подтвердил папа. – Местные нам объяснили, что медведи живут поблизости, и случается, забредают. Но сегодня они вроде как какие-то беспокойные, и их было необычно много в районе причала.

– Дима! Я рассказываю или кто? – возмутилась мама. – И вот, значит, один медведь подошел близко-близко и таращиться на меня, я ему говорю в шутку: «Ну, что смотришь, приятель?» А он мне возьми и ответь: «Сигареты есть?»

– Слушай, Женя, в самом деле, ну стоит ли сейчас рассказывать ребятам такие нелепости? – спросил папа.

– Да что ты мне не веришь?! Я тебе говорю, так все и было! Ты просто не видел, ты пошел, как раз, посмотреть продают ли у них тут чипсы. Саша, ты ведь мне веришь?

– Э-э… не знаю даже что тебе сказать мама…