Читать книгу Яркие огни - Алена Тимофеева - Страница 3

Москва, 2020 год

Рабочий день в стеклянном офисе подходил к концу. Кофе-брейк в последние полчаса на кухне в окружении коллег – являлся своеобразной традицией. И плевать, что кофе-то как раз никто из них почти не пил, кроме Сергея, у которого после четвёртой чашки за день начиналась тахикардия и руки тряслись как у несчастного с болезнью Паркинсона. Митя употреблял исключительно зелёный чай, «богатый антиоксидантами», Майя не переносила вкус и запах кофе, и пересилить себя не могла даже ради симпатии к Майорову, Аркадий любил цикорий, чем вызывал у остальных недоумение. А босс – Ваня, редко появлялся на общей кухне, ему заваривала ромашку Степнова. Митя, отхлебнув из маленькой чашечки с зайкой, так неуместно смотревшейся в огромных лапищах, бодро изрёк:

– Ну, народ, скоро четырнадцатое февраля, амур-тужур, все готовы к свиданиям? – «Клуб разбитых сердец» дружно воззрился на Зимушкина. Майя смотрела на него с обидой, Сергей с нескрываемой злостью, а Аркадий и вовсе ничего не понял.

– Готовы, – сердито заверил друга Майоров, – разумеется, готовы, если это свидание у всех одновременно с тобой, Мить. – Зимушкин в замешательстве почесал затылок и виновато промямлил:

– Это я лишнего сказал, конечно. Не подумал, – Мите стало неловко, но ненадолго, вскоре его лицо просияло, что было явно не очень хорошим признаком. Коллеги знали, если физиономия Мити озаряется, то жди беды, того посетила очередная «гениальная» идея.

– Давайте-ка, устроим вечер свиданий! Развесим в башне объявления, что в День всех влюблённых, состоится вечеринка, где каждый сможет найти себе пару! – Из груди Сергея в ответ на это предложение вырвался протяжный вздох. Адику было безразлично, что там надумал Зимушкин, а потому он поставил свою чашку в раковину, забыв помыть её, и вернулся на своё рабочее место. Пора и домой собираться. Майя заправила прядку за ухо, и робко проговорила:

– Неплохая идея, Мить. Но кто же позволит распространить в башне листовки? На этаже разве что только. Если Ванечка разрешит, и Пётр Матвеевич возражать не станет. – Имя Петра Матвеевича было произнесено с благоговением, едва ли не с трепетом. И вовсе не из-за романтических чувств к оному Степновой. Основатель одного из самых популярных мессенджеров в России «Ch@ttBox», корпоративной версией которого пользовались и в «Golden Tower Group», вызывал искреннее уважение не только у Майи Родионовны. Митя с Серёжей тоже им восхищались и обращались к нему исключительно по имени отчеству, хотя он был моложе Майорова на пять лет, а Митю почти на добрых десять. Ни влияние богатых родителей, ни наличие спонсоров, не было замешано в успехе Петра Матвеевича Шторма. В двадцать он начал с друзьями разработку приложения, а в двадцать пять уже занимал кресло руководителя совета директоров чатбокса. Собственно, на всём тридцатом этаже располагалось только две компании, большую часть которого и занимало детище Шторма. Ещё пустовало небольшое помещение, с весьма дурной славой. Каждый год у свободного уголка появлялся новый владелец, и ровно через двенадцать месяцев офис вновь готовили к аренде. Не ладился бизнес в соседних стенах.

– Так ты Ванечку и очаруешь, – подражая манере Степновой, передразнил Зимушкин, – а Петра Матвеевича я возьму на себя. Парень адекватный, вряд ли против будет. Да и доска объявлений у нас имеется. – Сергей хранил молчание. Он прекрасно понимал, если Митя закусил удила, спорить с другом бесполезно. Зимушкин развёлся семь лет назад, а на его сердце раны ещё не зажили, и бесконечные попытки построить отношения заканчивались полным крахом. С Алисой – первой девушкой, с которой он начал встречаться после ухода Симы, его жены, ничего не вышло, так как Серафима, узнав о новом романе, сделала всё, чтобы пара рассталась. Алиса не выдержала, и познакомившись с каким-то врачом из Лондона, спешно улетела к нему. Потом была Поля, милая девушка из интеллигентной питерской семьи, но вот незадача – как только речь зашла о женитьбе, Зимушкина обуял животный ужас, и он как последний трус, просто сбежал. Сбежал в Москву, в наивной надежде, что со сменой города поменяется и его судьба. Только вот всех тараканов, что так мешали ему обрести счастье в личной жизни, он, конечно, захватил с собой. Но романтик, живший в широкой груди Мити, отчаянно верил в любовь. Степнова и в этот раз не стала реагировать на укол Зимушкина. Собака лает – ветер носит, а караван идет.

– Хорошо, договорились, – кивнула Майя. На лице Мити отразилось разочарование, вывести коллегу на нужную ему реакцию никак не удавалось. У них полгода назад состоялось неловкое свидание, затем ещё более неловкая ночь. И теперь неловкость – это всё, что между ними осталось. Секретарша и не возражала против такого исхода, а вот Зимушкин не терял надежды, что ещё можно начать всё сначала. Майя была девушкой красивой, хрупкой, невысокой. Как и многие бывшие балерины она передвигалась с присущей танцовщицам грацией, держа спину ровной. Большие глаза, аккуратный нос, маленький рот. Милая ямочка на подбородке. Если Сергей считал Степнову особой недалёкой, то Митя чувствовал в Майе некую силу, просто спрятанную за тревожностью и неуверенностью в себе. Да и вся эта идея с вечером влюблённых была построена на мечтах о возобновлении отношений со Степновой.

– Ладно, коллеги. С вами хорошо, а без вас ещё лучше. Пора нам по домам уже. – Пробасил Митя, подмигнув Майе. Сергей был полностью с ним согласен, а потому, сполоснув кружку, направился к своему столу. Степнова, нервно дёрнув плечом, выдохнула, словно собираясь с духом, и окликнула Майорова:

– Серёж, давай вместе до метро пойдём, мне тоже на Академическую сегодня. – На Академическую ей было не нужно, но Майорову знать об этом и не обязательно. Сергей остановился, и прикрыв веки, произнёс даже не повернувшись к девушке:

– Май… Я сегодня в больницу на Каширку, извини… до завтра. – Оставив коллегу в отчаянии кусать губы, Майоров подошёл к рабочему месту, и торопливо выключил компьютер. Не застегнув пальто, он вылетел из стеклянных дверей фирмы. Митю – вечного копушу, он тоже ждать не собирался.

В коридоре царило оживление. Туда-сюда сновали незнакомые люди, таскали коробки, нагромождённые как раз у агентства недвижимости. Один из таких носильщиков, паренёк лет двадцати-двадцати трёх, сдул прилипшую ко лбу кудрявую чёлку и заметив выскочившего Сергея, улыбнулся:

– О, привет! А мы теперь ваши соседи, будете работать рядом с радиостанцией, – в голосе незнакомца звучала гордость. Да и сам тенорок звучал знакомо. Майоров в замешательстве замер и машинально протянул руку для приветственного рукопожатия:

– Сергей, здорово, я прошу прощения, спешу. Я так полагаю, завтра начинаете работу? – Юноша слишком аккуратно пожал протянутую ладонь, словно такое действие для него было непривычным.

– Слава. Да, планируем начать с утра, нельзя делать большие перерывы в эфирах, на интернет-радио далеко не уедешь. – Майоров выдавил вежливую улыбку и, попрощавшись с новым знакомым, быстрым шагом удалился в сторону лифтов. Постукивая ногой в ожидании прибытия кабины, Сергей старался унять внезапно участившееся сердцебиение. Музыку он любил, радио слушал на работе постоянно, но около шести месяцев назад все радиоволны стали Майорова только раздражать. То своеобразный юмор ведущих выводил из себя, то песни звучали, казалось, в абсолютно рандомном порядке, образуя мешанину из жанров. А иногда просто не мог выносить голос нудных дикторов, как с листа озвучивавших новости. Раньше, он с удовольствием начинал рабочий день с 99.9 fm, безмерно радуясь за свою невесту-радиоведущую «Свободного радио», сумевшей осуществить свою мечту. Звучание родного сопрано скрашивало рутину серых будней, а проскальзывающая зависть среди коллег только забавляла. Всё изменилось после ухода Али. «Свободное радио» стало запретным в «Golden Tower Group», а теперь возможное соседство с ними нависло над шеей Сергея дамокловым мечом.

Из тягостных раздумий Майоров вынырнул, услышав звук открывшихся стальных дверей. Длинноволосый высокий мужчина с мрачным лицом молча вышел из лифта.

– Опять делаешь из меня виноватую? Ну начнём эфир позже! Господи, да какая разница! Это не конец света. – Подозрения Сергея оправдались, он сглотнул подступивший к горлу комок. Сердитая Аля покинула кабину следом за «длинноволосым», пройдя мимо Майорова. Не выдержав, он негромко окликнул её:

– Аль… – К Таер друзья обращались в основном «Саша», при знакомстве она представлялась Александрой, и поэтому такое домашнее «Аль» заставило её застыть. Она медленно обернулась, и, узнав бывшего жениха, в растерянности осталась стоять на месте. Лифт тем временем благополучно покинул тридцатый этаж.

– Серёжа…? – Майоров наконец-то улыбнулся искренне.