Читать книгу Кровавый дар - Алена Воронина - Страница 4

Алари Салито

Ненавижу лето!

Мало того, что жарко, так еще, линормы всех забери, никого не найдешь! Докладов, наветов, доносов скопилось столько, что я могу из них соорудить себе усыпальницу! А кому работать? Все в отпусках! И мне приходится сидеть на приеме!

Ай-яй-яй, Леди Алари Салито, глава первого отдела по расследованию тяжких преступлений его Императорского Величества, участница Варийского подавления, награжденная… Да, кучей всякой ерунды, которая не спасает от отпусков замов и, как следствие, сидения на рабочем месте и выслушивания измышления всяких психов!

Даже утро выходного (для всех остальных!) дня не задалось!

Тапочки в темноте никак не хотели находиться, спрятавшись под ворсистый коврик. Обиженно хрюкнувший фонарик, который я сшибла в его же, собственно, поисках, потух и требовал замены магической составляющей. В довершении эпопеи я опрокинула кружку с недопитым кофе на белый коврик, под которым и ныкались тапки, после чего зажгла пульсар в руке и пожелала кофе, тапкам и коврику уползти подальше.

Жалюзи на окнах – та единственная шалость, которую я позволяла себе в столице, дабы поспать подольше. Только такие вот «веселые» подъемы в полной темноте были для меня не редкостью.

Отглаженная прислугой форма помялась. На туфли попал зубной порошок. Прядь волос упорно не хотела залезать в прическу, чем взбесила окончательно.

Кое-как собравшись, я выползла на улицу ловить извозчика (до ближайшего камня перехода можно было и прогуляться, но лень была гораздо сильнее меня) и только тут вспомнила, что забыла папку с документами. Кровожадный вопль, уверена, заставил подскочить моих добропорядочных соседей в своих мягких кроватках. Только вой – не вой, а надо идти вернуться.

Усевшись в коляску, я мгновенно уснула, прижавшись щекой к стенке, предусмотрительно подложив папку. Слава богам, снился мне не тот кошмар, что был описан на пятидесяти страницах, служивших мне ныне подушкой, а маленький дом в области Гастар на Салютной улице – красивой окраине города Ониса, там, среди высоких елей и лиственниц, прятались скромные и не очень домишки (попадались и настоящие громадины с претензией на высокий архитектурный стиль). К домам примыкал обширный городской парк, раскинувшийся на холмах, окружавших этот маленький идеальный мирок.

Летом даже в жару там было прохладно и тенисто, а зимой… Зимой там царил настоящий праздник. На небольшую площадь, от которой начиналась Салютная улица, приезжали лучшие пироманты округи и устраивали на праздник Середины Зимы целое представление, оно не шло, конечно, ни в какое сравнение со столичными феериями, но оставляло ребенку море впечатлений на весь год. Там я и провела свое чудесное детство с мамой…

Снился и родовой замок Салито в области Шерер. Холодный, пустой, сумевший поглотить в свои недра самых дорогих для меня людей, и лишь сторожа – старика Ракуна да его жену, пока никак осилить не мог.

Снился мой нареченный Джет Салтелит, с которым я, вроде как, была помолвлена, и он, вроде как, мне нравился… Вроде как, мне нравилось все, когда я высплюсь. Старею, наверное.

Мне двадцать семь, я маг-активатор, сильный, к слову, но это, похоже, мой единственный плюс. Уничтожить дуб проще, чем его вырастить, как любил говаривать папа.

Эх, отец…

Мда…

Кто же ты такая, Алари Салито?

Аристократка со скромными владениями, скромным состоянием, которые ты должна не потерять, а желательно еще и увеличить для потомков, а ими в твоем возрасте обзавестись имеется весьма скромная возможность. Достойного дохода мое имение не приносило. Так, гроши, которых едва хватало на оплату дома в столице. Радовало наличие Джета с его виноградниками, яблонями и талантом к производству алкоголя, денег и шуточек. Если что-то пойдет не так по службе, хоть весело сопьюсь.

А ведь все так хорошо начиналось. Пока жива была мама, у меня было настоящее детство с платьями в рюшах, нежными руками, которые умело плели косы, сказками на ночь. А когда мамы не стало…

Забавное это дело – вспоминать все мои шалости. Отец занимался их учетом скрупулезно, под запись: перебитые окна, поломанные ноги бедных лошадей и сбежавшие от нас слуги. Магия активатора во мне проснулась рано, и я развлекалась от души. Папа еле дождался моего восьмилетия, чтобы отдать на учебу в далекий Ластолос, подальше от замка, который методично обращался мною в руины.

В школе я была страшной хулиганкой. Мальчишки, не нравившиеся мне девчонки, и, разумеется, учителя от меня просто стонали. Опрокидывание деревьев на профессоров, пояснявших нам, как важно ответственно относиться к своей силе стало доброй традицией. Мне даже вручили шуточную премию города Стависа, как лучшему лесорубу. А что? Высоты пеньков, вычитанной в книжке, я придерживалась очень четко.

В шестнадцать меня отправили в пансион для магов, выделяющихся своей силой, но неспособных оплатить учебу. Обедневший мой род не мог дать дочери своей ни денег, ни достойных связей. Нас называли «нищими королями». Там нам попытались напомнить правила хорошего тона, подзабытые в военной школе, ведь с такой силой нам хочешь-не хочешь придется встречаться с линормами и попадаться на глаза высшему людскому свету, тому, в который не всех аристократов еще и допускают.

В восемнадцать меня перевели в Академию Высшей Активной Магии, откуда я вышла спустя пять лет с победным кличем и не самым высшим баллом. Не сильно-то и стремилась! В силу своего вредного характера, лени и крайней неусидчивости моего внимания удостаивалось, только то, что было интересно лично мне. А также внимания удостаивались симпатичные молодые преподаватели, многие из которых по силе не годились мне и в подметки, даже когда я до школы в Ластолосе еще не доросла.

Но, что гневить богов, это были хорошие годы, годы, когда я, ничего не имевшая за спиной, кроме имени моих предков, которое прославил какой-то там мужик в шестнадцатом колене на какой-то войне, могла похвастаться лишь магией и кучей амбиций.

Правда, однажды палку я перегнула, и один из моих преподавателей – лорд Валес решил, что такая девочка да с такой-то силой должна принадлежать ему. Сказать по чести, ему я тоже глазки строила. Спросите: «Зачем? ' А без понятия! Мозгов-то не было, а наглости пуд. Ведь при всем моем плачевном финансовом положении за мои шалости меня гладили по голове и говорили, что так ребенок ищет тепла в детстве «не даденного».

Так вот, Валес сговорился с моим отцом, и оба заявились ко мне за оформлением помолвки и брачного контракта. Хочу заметить, что Валес считался завидным женихом, ему было тогда около сорока. Титул, земли и даже благоволение Императора (он что-то там разработал для войск, не обладавших магией). Внешностью он тоже не был обделен. Мечта!

Но кто-то засадил мне при рождении занозу в одно очень важное место, и она, частенько проворачиваясь, не давала покоя. Я устроила грандиозный скандал, пригрозила Валесу обвинением в домогательстве к своим студентам, а это каралось крайне жестко. Отца довела до приступа. Он трясся так, что даже не смог толком извиниться перед высоким лордом, когда тот удалился с гордым видом, поджав губы. После этого отец со мной долго не разговаривал, а Валес… Я думала, он запорет мое обучение. Но он то ли был все-таки мужиком хорошим, то ли я действительно ему нравилась. И знаете, сейчас я бы согласилась на этот брак и была бы счастлива. Своя семья и свой дом делают человека лучше, ответственнее. А одиночество и распущенность шли моему и без того мерзопакостному характеру не на пользу. А самое главное, чем дальше, тем меньше хотелось обременений.

Магия. Да, магия мне давалась хорошо, она просто текла туда, куда надо и как надо.

За свои таланты я загремела на границу с Ристархом в крепость Оралас, где познакомилась с Джутом, милейшим магом – защитником, которого из-за его удивительной стеснительности хотелось встряхнуть и сказать: «Мужик, ты что творишь? Пока ты телишься, всех достойных разберут!»

Участвовала я и в нескольких вылазках, причем, самая первая как раз и была красиво названа Варийским подавлением.

Да-да, в Академии магов учат работать в команде, исполнять приказы, особенно на военном факультете. А я туда и была зачислена. Но, увидев несущуюся на меня толпу закрытых магическими щитами ристархов, а это почти двухметровые великаны, которые меня прихлопнут, как муху, узрев наших магов-защитников, споро отводящих воинов за щиты и укрепления, я испугалась и со всей дури шандарахнула всем запасом сил, что у меня имелся, по летящей на нас смерти. Эффект был потрясающий. Первую волну просто смело, я же моментально потеряла сознание, а потом неделю пыталась восстановиться до возможности, хотя бы держать стакан воды самостоятельно.

В благодарность получила поклон от советника Императора, лорда Элькараса и пожелание – впредь действовать согласно приказам главного мага. Но я уже знала, что не зря проделала этот фокус, наши были не готовы к массивной атаке, крепость не взяли бы, конечно, но погибли и пострадали бы многие. А нашего линорма в тот момент в крепости не было.

Странно, что при своем дерьмовом характере я вызвала у ящера симпатию, и Элькарас представил меня Императору. Не скажу, что бросает в дрожь, но крайне неприятно встретить активатора (а линормы по сути своей активаторы и есть) который может прихлопнуть тебя, как муху.

За подвиг мне была предложена прекрасная должность, которая позволяла сохранить наследуемый титул и быть все-таки не на войне. Тогда-то я узрела первый раз брошенный в мою сторону заинтересованный взгляд министра Рапара, очень дальнего родственничка и моего ныне самого главного начальника. Я уж подумала, что старый хрыч придумает сказочку, что все это его заслуга. Но, похоже, совесть у него все-таки была… Или страх.

После этого я на полгода вернулась в крепость, где и обитал мой застенчивый друг. По идее с моей силой меня должны были приковать цепью к границе, но я – женщина. Единственное благо моего пола в том, что с окончанием военного факультета я могла выбрать гражданскую службу, кроме состояния войны, когда дернут, не задумываясь.

Джут так и остался «стесняшкой», а вот братик у него оказался весьма активным, хоть и не маг, а отличный собутыльник! И когда спустя где-то год после моего перевода в столицу Джет грохнулся на колено, радостно протягивая коробочку с кольцом в виде птицы-радужки, я сжалилась над красавчиком, решив, что в мужья он годится идеально. Отец был счастлив: дочь с наградами, врученными самим Императором, да при хорошем женихе! Боги сжалились над родом! И он спокойно умер. Я отца любила, но не была с ним близка, после смерти жены он сломался, а мама умерла рано, мне тогда было всего-то чуть больше пяти.

И вот, ныне я была свободной, более-менее приличной невестой с высшим образованием, карьерным ростом и скромной надеждой заиметь пару пострелят и уйти на заслуженный отдых в ореоле славы…

Наивная!

Мой заместитель Миртак наверняка сжульничал! Ему-то я и проиграла в карты свою летнюю свободу. Мда…

Ах, если бы тогда сжульничала я…