Читать книгу Спасти царевну - Алеся Ли - Страница 3

Глава 1. Заблуждения

Оглавление

Нет большего разочарования для женщины,

чем невнимание мужчины,

которого она намеренно игнорирует.

Народная мудрость

Они все-таки обвенчались.

Франт, мот и пьяница, младший из царевичей софийских, и деревенская простушка-княжна.

Милада невольно усмехнулась.

Как обманчива бывает внешность и как легко она приводит в заблуждение.

Новоиспеченная царевна выглядела совсем девочкой, которой еще в куклы играть, а не подвенечный наряд мерять. Но верить кажущейся беззащитности Арины Семеновны Луговской было даже большой ошибкой, нежели пытаться недооценивать ее супруга.

Зимой, едва прибыв ко двору, Милада не сомневалась в полной никчемности бывшего жениха, но пришла весна…

…и царевна Островов вынуждена была признать: с ее бывшим женихом стоило считаться. Царевич Елисей оказался куда хитрее и расчетливее, чем кто-либо мог предположить, раз сумел не только расторгнуть помолвку, призванную объединить два царствия Софийское и Островное, но и настоять на своем обручении с княжной, которой даже положение в обществе не способно было придать светского лоску.

Молодые ехали в открытом экипаже, увитом цветами и лентами. Нарядные горожане, стоявшие на всем пути следования кареты, выкрикивали приветствия и торжественно подносили охапки весенних первоцветов, так что мостовая златоглавой Софии сплошь была устлана разноцветными лепестками.

Милада попыталась представить себя там, внизу, в подвенечном наряде… и вдруг поняла, что хоть именно так всегда и представляла свою свадьбу, оказаться на месте княжны Луговской совсем не желает.

Накануне венчания, царица Софийская пригласила Миладу на чашку чаю и, выразив сожаление о решении сына жениться на другой, преподнесла в знак своего искреннего расположения шитый золотом платок. Он и сейчас был на плечах царевны, согревая на прохладном весеннем ветру теплыми чувствами, что помимо воли испытывала Милада к правящей фамилии.

Частью которой, она никогда уже не станет.

Островная царевна была так погружена в размышления, что не сразу заметила, как в свадебном шествии произошла заминка: дорогу экипажу преградил человек. Одеяние, подобное тем, что носят на Востоке, молодое лицо и слишком светлый для уроженца Империи цвет волос ничего не говорили ни о родословной незнакомца, ни о причине, по которой он оказался на улице, устланной цветами, в такой знаменательный день.

В отличие от сотен людей, смотрящих на происходящее с любопытством или даже испугом, ни царское охранение, ни молодые ничуть не удивились. А те, кто стоял поблизости, могли даже расслышать детали в высшей степени странной беседы.

– Я так и знал, что ты собираешься сорвать свадьбу, жалкий завистник! – задиристо предположил жених. Из-под фаты невесты раздался толи смешок, толи всхлип.

Цепь гвардейцев ничего смешного в происходящем не находила, но и вмешиваться не спешила, предоставляя возможность Его Высочеству, младшему софийскому царевичу, общаться со своей тенью где и как ему заблагорассудится.

Вместо ответа Ки Ран повернулся и широким жестом указал на толпу горожан, запрудившую все близлежащие улочки.

Царевич Елисей непонимающе посмотрел в ту же сторону… и лицо его вмиг переменилось.

– Я посчитал ниже своего достоинства дарить тебе вазу предков или девчачью саблю с камушками, которой только пыль в глаза пускать на великосветском приеме. Сие как-то… не по-царски, – насмешливо пояснил тень, наблюдая, как стремительно выскакивает из экипажа жених, напрочь позабыв и о свадьбе, и о невесте. Впрочем, последняя спешно покидала коляску вслед за супругом.

Видя такое дело, толпа, встретившая царевича криками и цветами, сдала назад, давая не совсем адекватной монаршей особе свободу маневра. На месте остался стоять лишь невысокий старец в цветастом восточном одеянии. К нему-то и было приковано внимание вмиг оробевшего царевича.

Царевна Арина с мягкой улыбкой смотрела, как супруг коротко, по-мужски, обнимает человека, которого они оба прекрасно знали и любили, но уже давно считали погибшим.

Благословение хозяина лавки Восточных диковин, что когда-то располагалась невдалеке от дворцовой площади, было большим, чем подарок на свадьбу. Сие стало сказкой о возвращении доброго волшебника, которую они не раз будут рассказывать своим детям.

Тень императора Востока умиротворенно наблюдал за другом, которому он только что преподнес поистине императорский подарок, и размышлял о том, что ему, наверное, никогда не выплатить долг всем этим людям, подарившим ему вторую жизнь.

Царевна Милада, рассеянно смотревшая с балкона на праздничное шествие, никоим образом не могла слышать, о чем говорили возле экипажа, но широкоплечая светловолосая фигура невольно притянула ее взгляд. В том, как двигался и как держал себя юноша, а может и мужчина (на востоке жизнь течет неторопливо, годы медленнее берут свое, не торопясь наложить на лицо отпечаток), чувствовалась внутренняя сила. На одно безумное мгновение царевне даже показалось, что он мог бы стать для нее кем-то особенным.

Милада оглянулась.

На широком балконе стояло всего несколько человек.

Поймав вопросительный взгляд царевны, заморский маркиз вежливо прервал беседу и поспешил приблизиться. Один из немногих при дворе он искренне выражал ей свое расположение.

– И кто же сие такой? – как можно небрежнее спросила Милада, величественно кивая в ответ на изысканный поклон вельможи.

– Вы иметь ввиду прочтенный старец, Ваше Высочество? – охотно отозвался маркиз, едва взглянув на происходящее у свадебного экипажа.

– Старец? – переспросила Милада и смущенно осеклась, словно маркиз мог прочитать ее мысли.

– О, Вы спросить про тень царевича Елисея! Ки Ран, Ваше Высочество, прибыть ко двору вместе с посол Империи Востока.

Милада сдержано кивнула, демонстрируя удивление.

О тенях она была наслышана. Такие, как он, обучались отдельно, дабы днем и ночью служить личной охраной самому Императору Востока. Отсюда и название. Тень в стольном Софийском граде – такое же редкое явление, как снег в летнюю пору.

– Царевич Елисей относиться очень серьезно к свой безопасность, что не удивительно… – маркиз начал рассуждение об интригах, Империи Востока и последних событиях, но Милада его почти не слушала, думая совсем о другом.

Всего лишь тень… Пусть и особый, но все же слуга…

Реальная жизнь ворвалась в фантазии царевны Милады, сметая образ светловолосого рыцаря из заморских романов, как волна прилива – короткую надпись на мокром песке.

Спасти царевну

Подняться наверх