Читать книгу Я жил только с тобой. Сборник рассказов - Alex White - Страница 2

Ранним утром, я как обычно плелся на работу, которую к слову не очень-то и любил. Работал я в крупной компании по производству различных канцелярских товаров.

Это даже нельзя было назвать работой. Я занимался отчетами о продажах продукции, строил линейные графики и различные схемы, переносил шестизначные цифры из одной таблицы в другую, предлагал новые типы продвижения продукции, но до моей работы никому не было и дела, собственно, как и до меня. Поэтому я перестал ее выполнять, и начал постоянно переносить кипы бумаг и тонны папок из одного кабинета в другой, просто делая вид, что чем-то занят.

Я серое пятно, сливающееся со стенами.

Каждое утро, пять дней в неделю, я собирался на автомате – встать, умыться, позавтракать, надеть серый классический костюм, белую рубашку и галстук, с нелепым узором, из такой же нелепой коллекции, запереть квартиру. Дальше день наполнялся бесконечной беготнёй и в то же время просиживанием штанов за рабочим столом. Постоянные перекуры и посещения кофемашины дополняли его. Наконец рабочая смена сходила на нет и я оказывался дома. Ужинал, смотрел тупые телешоу до тех пор пока не отключусь. Наступало утро, и все вновь шло по новому, но до боли знакомому кругу.

Я – пустое место.

Часто, я приходил на работу в выходные дни, бездумно дергал запертую дверь за ручку, проверял дату и день на своем гаджете, и возвращался домой.

Так длилось уже второй год и я постепенно погружался в тягучую депрессию, что была сдобрена постоянным однообразием и тягомотиной. И вы, скорее всего, спросите: почему я не ушел от туда? Зачем давал поглотить себя темной трясине? Почему не изменю свою жизнь? Взгляните в зеркало и ответьте на эти вопросы. Уверен кто-то скажет, что его все устраивает, а кто-то задумается, но лишь единицы поймут меня – мы просто не знаем как жить. Мы не умеем.

С какой силой я бы ненавидел свою работу (хотя ее по сути не было, и ненавидеть тут нечего), я все же держусь за нее и получаю хорошие деньги, которые мне платят за бесполезное пребывание в фирме. Деньги…

А так ли они мне нужны?

Начинался день сурка. Все шло одинаково и будто провалившись во времени, я и сам того не замечая оказывался в автобусе. Машинально платил и ехал по серым и холодным улицам, до предпоследней остановки. Не знаю почему, но улицы всегда были серыми и холодными, даже летом. Думаю в этом виновата меланхолия.

Каждое утро, семь дней в неделю меня сопровождали вечный недосып и разочарование в жизни и людях. Особенно в людях.

Может все бросить? Найти новую работу по душе? Перестать спускать деньги на ненужные вещи, вроде тех резных стульев из красного дерева, (чертовски дорогих стульев!) на которые я ни разу не присяду и не оценю их мягкую кожаную обивку, или набора маленьких симпатичных баночек, для разного вида специй, из последней коллекции очень известной марки, они так и останутся пустыми и со временем только покроются слоем пыли. Или новые занавески от Gucci в черный ромбик на бледно-сиреневом полотне, что я купил на прошлой неделе, по совету начальника. Зачем мне это барахло?

Я где-то читал, что о личности человека судят именно исходя из того где он живет и во что одет. Вроде эта была статья из какого-то популярного журнала, не помню точно из какого. В этой статье говорилось о том, что люди любят глазами, и в первую очередь обращают внимание на окружение и одежду человека, и неважно какие у тебя истинные мотивы и для чего вообще живешь. Будь ты маньяком или бухгалтером, террористом или дворником, если ты прилично одет и приятно пахнешь, люди примут тебя за своего. А если и квартира уставлена различными безделушками и современной техникой от известных брендов, то это говорит о глубоких и изысканных вкусах личности. Что-то в таком духе я тогда вычитал и нашел смысл. Или показалось?

Сейчас, а может это и всегда было, люди стараются с помощью материальных благ придать своей личности определенный шарм и запирают свою индивидуальность и существование, или как вам удобнее продают душу стандартизации, и я не исключение.

Каждый день я думаю о том как изменить жизнь и каждый день я провожу ее в офисе.

Я чувствовал, как автобус ползет собирая все кочки, то и дело скрипя трансмиссией. Несмотря на то, что я почти каждый день пробирался по улицам, сидя в этой жестянке, я не помнил, как выглядит мой родной город, как выглядит автобус, даже не помнил очертания своего подъезда, но каким-то чудом добирался до работы и обратно. Все было размазано серыми красками. Миллиарды серых, белых, бледных и черных цветов и оттенков окрашивали округу.

Я жил на автомате.

– Молодой человек – раздалось в голове. Показалось? Я снова провалился в глубокую и темную яму своего сознания. – Молодой человек – вновь послышался хрипловатый голос. Я открыл глаза, резкая уличная какофония звуков прорезала мне уши. Передо мной стоял пожилой мужчина. Он всем видом показывал, что желает сесть рядом, на свободное место. Я пропустил его.

– Спасибо – сказал он.

Впервые я обратил внимание на человека. Обычно их лица были смазаны бледно-желтыми мазками. Но его я разглядел сразу. Лоб изборождённый длинными морщинами, желтоватая кожа немного сползала и тянула за собой мышцы лица. Глаза были голубыми, наполненными грустью и в тоже время излучающими, то во что я не верил – любовь. Седые волосы аккуратно уложены на правый бок, скрывали собой небольшую лысину. Он, как мне показалось, был чем-то опечален. Обычно такие люди всегда норовят поболтать, рассказать о своих проблемах и пожаловаться на мир. Этого я тоже не выносил.

Консервная банка на колесах, двигалась обычным для нее маршрутом и лицо старика начало смазываться и походить на других.

– Вы когда-нибудь любили? – резко спросил он и черты лица снова стали ровными и четкими.

Зачем он меня спросил? Для чего вообще вести беседу с незнакомцем? Мне нет до его дела, ему нет дела до меня. Но я все же ответил:

– Я люблю шоколад.

Мужчина рассмеялся.

– Больше жизни? – вновь спросил он, озаряя меня улыбкой.

Мне стало неловко. Я был уверен, что это одноразовая встреча и что этот мужчина исчезнет после того, как он или я покинем автобус. Поэтому я и ответил такой нелепостью, хоть и понимал о чем он. Я не хотел с ним говорить о чем-то. Вообще. Но в тоже время вел диалог.

Может это от недостатка общения? От одиночества?

– Мне просто нравиться вкус – сказал я.

Мужчина все еще улыбался, его кожа розовела и печаль уходила из глаз.

– Я имею ввиду любили вы когда-нибудь другого человека?

Я смотрел на его лицо, потом в окно и молчал. За широким стеклом стояло офисное здание в котором я работал. Кажется это было оно. Вновь взглянул на старика.

– Извините, но мне пора выходить – ответил я и вышел из автобуса.

Лицо мужчины тускнело и улыбка улетучилась, видно печаль вновь захватывала его. Он смотрел на меня сквозь запотевшие окна, уходившего вдаль автобуса.

А действительно любил ли я кого-нибудь?

В течении дня меня пожирала эта мысль. Она не выходила из головы, впивалась все глубже и глубже и я пытался вспомнить всех людей с которыми общался, видел или восхищался. Я хотел понять любил ли я хоть раз. Но ничего не мог вспомнить. Ничего кроме двух последних лет, которые казались мне одним длинным днем. Я ни помнил ничего, будто меня и вовсе не было. Это начинало пугать.

За два года я познакомился со всем своим отделом, но только поверхностно, знал имена и где они сидят. Это даже меньше чем поверхностно. Ничтожно. О какой любви к ним может идти речь?

Единственное, что я знал, это о смерти своих родителей и о том, что скоро у них година. Так ли это? Надо будет найти свидетельства о смерти и заглянуть на кладбище.

Что я хотел?

Я выпотрошил все укромные уголки квартиры, опустошил все шкафчики своего единственного стенного шкафа, фисташкового цвета. Что я ищу? Даже вывернул все нутро кухонного гарнитура, что был в синих тонах. Зачем роюсь в своем барахле? Ничего. А что я искал? Надежду.

В моем жилище нет ни одной фотографии, кроме старой карточки родителей. Нет не единого намека на друзей и других родственников. Ничего нет, кроме свалки дорогих и никчёмных вещей, и меня на ее вершине. Оказалось я был совсем один.

И все же любил ли я кого-нибудь? Думаю нет.