Читать книгу Куколка. Ты – моя. Часть I - Alice Freya Heart - Страница 10

В их школе был хороший спортивный зал. Одна стена его была зеркальной, и ее всегда закрывали специальной сеткой, если проводились какие-то масштабные игры. А в остальное время просто старались заниматься чуть в стороне от нее. Обратная сторона этого зеркала – стеклянная стена класса истории. И когда ребята сидели на занятиях, они могли видеть, как в зале гоняют мяч, прыгают, бегают и смеются другие. Вот и сама история, как любил говорить учитель, – все вершится прямо на наших глазах. На что дети в ответ лишь тоскливо вздыхали.

Джон уже был подростком. Он быстро нашел себе компанию местных хулиганов и стал там заводилой. Родители перестали для него существовать, как вид. Он делал, что хотел. Но старался все-таки соблюдать меру, потому что понимал: он пока еще не столько самостоятельный, чтобы заявлять о себе так, как хочется.

Парень часто подлавливал Риту в школьном коридоре, чтобы сказать какую-нибудь пошлость или просто прижать собой к стене, чтобы девочке приходилось протискиваться, прижимаясь к нему. А прижиматься уже было чем. Женственные формы Риты стали вырисовываться значительно раньше ее ровесниц. Джон стоял, возвышаясь над ней и наслаждался, как она пытается пройти, смущаясь от вынужденных прикосновений.

Брет учился с девочкой в одном классе и видел, как она иногда опаздывает на занятия, приходя расстроенной. Но Рита не говорила ему ничего. Ей было стыдно.

Однажды, когда физкультура у них только начиналась, а у Джона закончилась, он подловил ее в коридоре, но не стал прижимать к стене. А просто сказал, что ему нужно с ней поговорить, что это для него важно. Он просил и никакого намека на приставания.

В это время мимо проходил Брет. Он уже собрался вмешаться, но Рита улыбнулась ему, давая понять, что все хорошо. И мальчик отправился в мужскую раздевалку, чтобы переодеться к занятиям.

Класс истории был пуст, и Джон предложил поговорить там. Девочка согласилась. Сев за парту, она могла видеть, как ее одноклассники, кто уже успел переодеться, собираются в спортивном зале. Но она не слышала, да и не могла слышать их.

Джон подошел и сел рядом на корточки, внимательно смотря ей в глаза.

– Рита, знаешь, мы так давно нормально не общались с тобой. Мне этого не хватает. Ты ведь единственная, кому я могу доверять. Помнишь, как мы с тобой сидели в нашем домике и пили чай, а на улице шел дождь? И у нас было теплое покрывало. Мы заснули потом, а родители нас обыскались.

Девочка улыбнулась.

– Помню.

– Мы доверяли друг другу свои секреты. Мы купались почти голышом вместе.

– Так уже не будет, мы уже не дети.

– Вот именно, Рита. А я так соскучился по твоим секретам. Мне так не хватает этого, – Джон положил ладонь на коленку девочки. То, что исходило от этой ладони, было обжигающим, неприятным и проникало в каждую клеточку тела. – Мне не хватает видеть тебя и твое тело. Мы уже не дети и начинаем выглядеть по-другому. Мне интересно, как ты выглядишь теперь, как у тебя там все поменялось.

Парень указал взглядом между ног девочки. Его голова была прямо на этом уровне. Рита инстинктивно сжала ноги. Джон усмехнулся и встал.

– Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Я просто хочу посмотреть и потрогать.

– Не надо, Джон, – тихо попросила девочка.

– Чшшш, – он приложил палец к ее губам.

В этом время в зал вбежал Брет и стал радостно гонять с остальными ребятами мяч.

Парень откинул Риту назад и стал гладить грудь через блузку.

Девочка вздрогнула, но тело не слушалось. Оно словно было парализовано этими руками. Как будто огромные крабы ползали по ней, впрыскивая яд, который лишал воли.

– Тихо, моя куколка. Ты же не хочешь, чтобы тебя все увидели вот такой. Что они подумают? Самая красивая девочка в классе стала самой грязной девочкой в школе. И тебе тогда с этим ходить все время. Ты не отмоешься от этого никогда.

Парень стал расстегивать одной рукой блузку, а другой полез под юбку.

В этот момент Брет заволновался и стал звонить Рите.

Девочке видела, как он звонит из совершенно другой вселенной в эту пустоту, которая сейчас окружала ее. Джон разозлился и протянул девочке рюкзак.

– Выключи его, – приказал он.

Пока они отвлеклись на телефон, мальчик вышел в коридор. Он услышал свой же звонок в классе истории, осторожно потрогал дверь. Та была закрыта. Встревоженный, Брет подбежал к учителю и высказал свои опасения, что Рита в том кабинете и что ей может угрожать опасность. Но преподаватель ответил, что школа – это не то учреждение, где детей в классе может подстерегать что-то опасное. И что хватит бегать за девочками, надо идти заниматься.

Когда звук на телефоне был выключен, Джон сжал пальцами лицо девочки.

– Да что ты в нем нашла? Любишь его за красивые глаза?

Рита задрожала. Там, за окном, был мир, была жизнь. А здесь – они словно в безжизненном стеклянном куполе, из которого ей никогда не вырваться. Здесь – только ухмыляющееся лицо Джона и его сильные руки, которые проникали везде, куда хотели. И, наконец, добрались до самого желанного места. Внизу живота у девочки все отчаянно сжалось в маленький беспомощный комочек.

– Может, тебя сделать женщиной, а? И я буду твоим первым.

Рита замотала головой, по ее щекам текли слезы.

– Это будет моих рук дела в самом прямом смысле этого слова.

Джон наклонился к ее лицу и посмотрел на девочку так, что она просто не смогла отвести взгляд. Он чувствовала его пальцы, проникающие все глубже и глубже. Казалось, всего остального никогда не было и не будет. Только этот момент. Противный, грубый, поглощающий.

Что-то дернулось внутри Брета, он вдруг схватил мяч, быстро обогнал всех и с силой кинул в зеркало. Оглушительный звон разбивающегося стекла заглушил крик Риты, все обернулись и замерли…

Джон сполз с девочки и сделал шаг назад. Весь класс стоял и смотрел на нее. Пораженные, смущенные, удивленные, осуждающие. Весь мир стоял и смотрел на нее, лежащую на парте с полурастегнутой блузкой, задранной юбкой. В ту секунду, когда стекло разбивалось, что-то разбилось тогда и в девочке…

Ближе всех стоял Брет, тяжело дыша.

Джон с ненавистью смотрел на него. Потом перевел взгляд на Риту:

– Я тебя найду. И ты будешь со мной. Ты будешь моей. Моей!

Преподаватель еле успел схватить мальчика, чтобы тот не кинулся на парня.

– Подожди. С ним уже будут разбираться другие.

Девочка, отойдя от первого шока, быстро оделась и выбежала из класса. Поскольку везде шли занятия, она просто бежала по пустым коридорам. И ей так хотелось выбежать сейчас туда, где ничего бы этого не было. Где ей вдруг стало бы спокойно и надежно. Но она не знала, куда убежать от всего этого.

Брет побежал за ней. Он бегал быстрее и вскоре догнал ее на одном из поворотов. Мальчик взял ее за руку, но Рита с визгом отскочила.

– Не трогай меня!

– Хорошо-хорошо, прости.

Он стоял в замешательстве, не зная, что теперь делать и как успокоить Риту.

Оба тяжело дышали. Брет – от долго бега. Девочка – от того, что ее начала накрывать истерика.

– Если ты сейчас будешь кричать, они все повыбегают из классов. Зачем они тебе? Пойдем отсюда на улицу, от всех. Мы найдем тихое место, и ты там сможешь посидеть. Одна, если хочешь. Договорились?

Мальчик говорил как можно спокойнее. Он вспомнил, что дядя так разговаривал с кем-нибудь, кто был на грани срыва.

Рита кивнула в знак согласия, и Брет вывел ее из школы, отведя в их секретное место за спортивной площадкой. Там не было видно самого здания и лежало большое упавшее дерево, на котором удобно сидеть. Кроны других деревьев защищали от только что начавшегося дождя. Попутно он оставил сообщение на телефон дяди, чтобы тот приехал.

Когда они сели, Рита вдруг громко заплакала. Мальчик прижал ее к себе и ласково гладил, пытаясь успокоить. Они сидели так больше часа. Нога у Брета затекла, но он не хотел шевелиться, чтобы не беспокоить девочку, которая просто сидела, всхлипывая и прижимаясь к нему.

Вдруг из-за угла вышел директор школы.

– Ах, вот вы где! Пойдемте в школу, приехала полиция.

– Нет, я не пойду! – Рита до боли сжала своими дрожащими пальчиками ногу Брета.

– Надо идти. У них к тебе вопросы.

– Какие могут быть к ней сейчас вопросы? Вам мало свидетелей, что ли? Там до утра всех допрашивать.

– Мне жаль, но вам обоим нужно идти.

Директор крепко взял девочку за руку. Было видно, что ему самому не очень хочется это делать. Но чувство служебного долга в нем было больше, чем человеческого сочувствия, поэтому он потянул Риту к себе. Брет обхватил ее руками.

– Да отстаньте вы от нее!

– Действительно. Отстаньте уже. Никаких допросов с этой милой леди сегодня не будет, – раздался сзади спокойный голос дяди Джона. Для доказательства силы своих слов он раскрыл перед носом обалдевшего директора удостоверение федерального агента. Мужчина с сомнением на всех посмотрел.

– Мне придется сказать полиции о вас.

– Да валяйте. Сержанту Паркинсону привет. И пусть не вызывают детского психолога. Я сам ее туда отвезу.

Директор, чуть покорежившись, удалился.

Дядя присел на корточки рядом с вздрагивающей то ли от холода, то ли он слез девочки. Она уже не так вжималась в Брета. Внимательно посмотрел на нее.

– Господи, бедная моя девочка.

Переведя взгляд на своего племянника, он восхищенно улыбнулся.

Все-таки получилось воспитать в нем настоящего мужчину. Остальное – то уже как судьба сложится. Но после смерти родителей он смог оживить доброе сердце мальчика и направить его чувство вины в нужное русло.

В свое время Брету тоже пришлось нелегко. На его глазах погибли родители. Они все вместе ехали в машине, их задел грузовик. Автомобиль потерял управление и перевернулся прямо на встречную полосу. Мальчик смог выбраться сам, но не смог помочь расстегнуть ремни безопасности родителей, когда на них с огромной скоростью несся другой грузовик. Водитель со всей силы жал на тормоз, но машина так неожиданно оказалось на дороге и расстояние были таким маленьким…

Брету долго снились кошмары, когда мать кричала ему, чтобы он убегал, что он не успеет им помочь. Когда грузовик врезался в машину, мальчик убежал в поле и плакал. Его нашли только потому, что на вызов откликнулся дядя Джон и он знал, что Брет был с ними.

После этого мужчина сделал все возможное, чтобы усыновить мальчика. И привлекал самых лучших психологов и тренеров, чтобы отвлечь его, переключить и расшевелить. И спустя год они переехали в тот дом, где Брет познакомился с Ритой. Она вдохнула в него новую жизнь. И дядя сразу понял, что если они будут дружить и дальше, то уже будут вместе всегда.

Он видел, как мальчик заботится о ней. И слышал, что Джон неровно дышит к Рите. Но кто бы мог подумать, что все закончится этим…

– Поехали, – сказал дядя, вставая. – Пока никаких психологов. Ей нужно другое.

Ребята молча пошли к нему в машину.

Ехали они примерно несколько часов. Рита чуть успокоилась и дремала, уткнувшись в плечо Брета. Мальчик не стал спрашивать, куда их везут. И потому что это было уже не так важно, и потому, что не хотелось будить спящую подругу. Да и дяде он доверял, как никому другому.

Приехали они – на берег моря. Темные суровые волны бросались на сушу, как будто о чем-то спорили с ней. Тучи заволокли небо. Ветер пронизывал до костей.

– Сюда? – удивился Брет.

– Да, мой друг. Именно.

– Тут же мрачно. И холодно.

– О, нет, ты ошибаешься. Это просто погода такая. Ветер, тучи, море – это все части природных стихий. Каждая стихия наполнена своей силой. И такая сила может творить чудеса. Если ей позволить. А насчет холодно. Ты же помнишь, как я тебе учил не мерзнуть. Что надо делать, если сильный ветер?

– Перестать ему сопротивляться и расслабиться.

– Вот именно. И тут все эти стихии очень сильные, ярко проявлены. Ей они нужны больше, чем наши слова. И море… Она хоть маленькая, но женщина по роду своему. Вода – это ее. Ей надо побыть с морем. Оно сбавит боль.

Брет не все понял, но согласно кивнул. Хотя идея отправлять сейчас девочку на холод из теплой машины его все равно не очень радовала.

– Буди ее.

Мальчик разбудил. Дядя объяснил все это Рите, сказал, что ей надо подойти к морю и позволить ему своими волнами забрать всю эту тяжесть и боль.

И открыться холодному ветру. И тучам. А они с Бретом будут сидеть недалеко, на камнях, и ждать ее столько, сколько понадобится. Если захочется плакать и особенно кричать – пусть она делает это без всяких стеснений. Потому что в этот момент море будет забирать все плохое, что будет выходить. И это касается только их двоих.

Рита тоже ничего не поняла, но и она – доверяла дяде Джону. Даже больше, чем своим родителям. Поэтому девочка пошла к морю.

Пока она сидела там, ходила, плакала, что-то рисовала на песке, мужчина и Брет молча сидели на камне, смотря на нее и периодически уходя мыслями и взглядом вдаль. Им тоже было тяжело. Но они должны были быть сильнее.

Потом был перевод в другую школу. Дядя Джон посоветовал через уста знакомого детского психолога родителям Риты переехать в другой город. Чтобы девочка могла ходить на занятия и не слышать шепота за спиной. Брет тоже рвался к ней. Но мужчина сказал, что всему свое время. И пока было такое время, что они виделись с девочкой только по выходным.

Джона отправили в колонию для несовершеннолетних.

Брет решил стать агентом ФБР, как и дядя. И после школы пошел по его стопам.

Рите же дядя Джон сразу и настоятельно рекомендовал пойти заниматься танцами живота. Он объяснял, что сейчас ей необходимо сохранить внутреннее и физическое ощущение свое женской сути. Потому что оно может потеряться среди возможных комплексов и стрессов, которые сейчас толпой ждут за дверью. И танец защитит ее от многих из них. Он еще что-то там говорил про активацию энергии, но тогда все это было сложно запомнить.

Тем не менее, девочка пошла на эти танцы. И даже успешно выступала в колледже. Вскоре она стала чувствовать себя действительно раскованнее и легче. Даже в отношениях с парнями.

Потом она уже осмелела и пошла на парные танцы. Брета она туда тоже затаскивала. Но с той поры он боялся к ней притрагиваться и просто выключил себя как возможного сексуального партнера для нее. Поэтому и танцы, где нужно было показывать страсть, у него не задались.