Читать книгу Грозный Шторм - Алика Фортис - Страница 3

Глава 3.

Оглавление

Максим

– Отлично позанимались, – вытирая лицо полотенцем, сказал мой старпом.

– Потянет.

Мы с парнями частенько ходили в спортзал. Благо такой на корабле имелся. Без него бы пришлось туго. Рейсы длинные, а движения на корабле не так уж и много. Да и в целом помогает разгрузить мозг. И время скоротать.

Зал тут был изначально, но слабоватый. В итоге мы с парнями довели его до ума. Сварили гантели, сколотили станок для жима лёжа. Теперь в свободное от вахты время зависаем здесь.

– Что-то ты сегодня не в духе.

– Нормально, – отмахнулся.

Хотя настроение действительно было странным. Не скажу, что плохое, но что-то тяготило. Что именно – не мог уловить. Но что-то в мозгу скребло и не давало покоя. Хер знает. Впервые такое. Попробуй пойми, в чём причина.

– Пошли ополоснёмся и пожрём. Голодный капец! – старпом первым вышел из зала.

Голодный. Голодные мы все были в обед, в первый день рейса. А сейчас так, подсасывает желудок, и то из-за физической нагрузки.

Шкет исправился. К его счастью. Иначе прибил бы. Порции стали добротные. И да, вкусные. Готовил он на порядок лучше предыдущего кока.

Хотя и тогда казалось, что очень даже неплохо.

Но, несмотря на эти плюсы, не нравился мне нынешний кок. Какой-то он… сладенький, что ли. Нет в нём стержня.

Я всегда считал, что мужик должен быть мужиком. И неважно, шкаф ты двухметровый или такой, что соплёй перешибёшь. Главное, что в мозгу. Мужик – это ведь на уровне инстинктов.

И сейчас мои инстинкты буквально орали, что этот Алик какой-то не такой.

Надо будет его как-нибудь в спортзал затолкать. Пусть там с мужиками побудет. Глядишь, проявится в нём хоть мало-мальски стержень.

Здесь же здоровая конкуренция. Пусть и завуалированная, но есть. Может, к концу рейса человеком станет. Поговорю с парнями, пусть растормошат поварёнка.

Наскоро приняли душ и пошли в камбуз. Сейчас перерыв на кофе. Желудок особо не набьёшь, но тоже неплохо.

Тут уже вовсю кипела жизнь. Собрались все, кто не на смене.

Взяв кружку с кофе, сел за стол, посередине которого стояли подносы. С бутербродами и… судя по всему, печеньем. Явно приготовлено недавно. Горячее, аж дымок идёт.

Отпив кофе, взял в руки выпечку. Покрутил, посмотрел внимательно. Что за хрень?

Какие-то завитушки. Чуть ли не цветочки из теста. Будто я не на судне посреди моря, а в кондитерской лавке.

Какой мужик в здравом уме будет кормить других суровых мужиков этим? Это ж заморочиться как нужно. Явно старался малец. Зачем-то.

Предыдущий кок тоже пёк печенье и другую муть. Но там всё было куда проще. Бесформенная подрумяненная лепёшка теста. И все ели только в путь, никто не жаловался. А это?

Снова посмотрел на печенье в руке, потом на поднос с остальными. Всё разложено как на подбор. Ровненько, ёпт! Сука, как будто с линейкой вымерял. Вроде и красиво, но отчего-то поморщиться тянет. Ну вот на хрена?

– Блин, а малец-то вкусно готовит! – сказал один из матросов. – У меня жена похожее печенье дома делает, – откусил смачно и чуть ли не замычал в голос.

Ну! Я ж говорю, что как баба готовит. Точно сладенький какой-то он.

Я неладное заподозрил ещё тогда, когда он в душ запёрся. Смотрел на нас с Ромычем как-то странно. То краснел, то бледнел, то во все глаза на члены наши пялился. Блеял муть какую-то. Чудом тогда сдержался.

Но как бы скептически я ни был настроен, есть-то хочется. Взял пару бутербродов и это мудрёное печенье тоже.

Сначала в ход пошли бутерброды. Потом уже печенье.

Блин, а правда вкусно. Рука непроизвольно потянулась ещё за одним. Потом ещё. И ещё. Мычать, как Димону, не хотелось, но добавки очень даже.

Кажется, что все наперегонки его с подноса хватали. Кто урвёт побольше. И хоть его было много, кончилось оно быстро.

Пришлось догоняться тем, с чего начал, – бутербродами. А они уже не с таким энтузиазмом заходили.

Да, стоит признать, что готовит малец хорошо. Тут не поспоришь. Но всё равно какое-то «но» оставалось.

Не знаю за каким хреном, но когда все стали расходиться, направился в закрытую часть камбуза. Туда, где должен быть Алик.

Вошёл внутрь и резко остановился. Как в бетонную стену влетел. Капец.

Пацан что-то собирал на полу. Склонился вниз, стоя спиной ко мне.

А я что-то подвис. Тряхнул головой, но картинка не поменялась. Взгляд устремился на округлую задницу, обтянутую штанами цвета хаки. Охренеть.

Задница вильнула чуть в сторону, а моя голова склонилась набок вслед за её движением. Как-то непроизвольно вышло.

Пацан дрыщавый, а жопу-то отъел. Не у каждой девахи такая корма имеется. Уж я-то в курсе. К своим тридцати двум годам многое повидал. Есть с чем сравнивать.

Резко отдёрнул взгляд. Совсем я мозгом поплыл, что ли? Стою, пялюсь на мужицкую задницу. Пусть и мужиком это хилое недоразумение назвать можно с натяжкой. Но я-то точно не из этих.

Сжал кулаки и решил валить. На хрен вообще зашёл?! Только разозлился на этого сопляка ещё сильнее. И на себя до кучи.

– Ой. Здравствуйте, товарищ капитан. Вы что-то хотели? – прозевал момент, когда он выпрямился и повернулся лицом ко мне.

Мешковатые штаны приняли прежний вид. Думаю, сзади тоже. Мне не видно, конечно. И слава богу.

– Ты чего налепил сегодня к кофе? – рыкнул на мальца.

– Печенье, – уставился на меня удивлённо.

Блин, и морда у него какая-то слащавая. Ни намёка на щетину. Даже пушок не пробивается. Остальная часть лица прикрыта широким козырьком кепки.

Поняв, что я внимательно на него смотрю, пацан подтянул выше ворот кофты. Комплексует, что ли?

– Я понял, что печенье. Это что за цветочки и завитушки были? Ты мужиков кормишь или подружек?

– Но вкусно ведь. Какая разница, какой формы?

– Принципиальная. Ты мужик или как? Не хрен разводить на корабле кондитерский цех с выкрутасами.

– Как скажете, – недовольно прошипел малец. – Учту.

– В остальном нареканий нет. Пока что. Работай, – крутанувшись на пятках, вышел за дверь, громко ей хлопнув напоследок.

Сорвался на пацана. А ведь изначально думал даже похвалить. Думал, но передумал.

Ну что я могу поделать, если он меня раздражает до зубного скрежета? Но нужно держать себя в руках. На корабле мы все одна команда. Почти как семья. Морды друг друга видим чаще, чем лица домашних. Срачи и дискриминация здесь недопустимы. Разобщаться нельзя. Даже если кто-то раздражает. Даже если сильно.

Батя ещё в учебке говорил: на судне все равны. Неважно, кто какую должность занимает и кому сколько лет. Это, само собой, не про субординацию. Но общечеловеческие отношения должны быть ровными и уважительными.

Уважать мальца мне пока не за что, но придётся постараться вести себя ровно до конца рейса.

Просто когда рейс отработаем, напишу рапорт, чтоб пацана к нам в команду больше не ставили. Не приживётся он здесь. Он как чужеродный элемент на судне. Как пятое колесо.

Пусть глаза особо и не мозолит, но само понимание, что он где-то неподалёку, неимоверно бесит.

Грозный Шторм

Подняться наверх