Читать книгу Укрывшись мечтой - Алина Альберт - Страница 12

Мы пробыли в городе всего пару дней. Дорога до деревни всегда была для меня целым испытанием. Только представьте, я и мама, нагруженные рюкзаками и сумками в каждой руке, к которым в этот раз еще добавилась переноска. Пуся в ней сидела не охотно и при каждой возможности просилась на руки.

Путь до вокзала был не очень близким, а после этого нужно было еще четыре часа трястись в ПАЗике. Мягкий шерстяной комочек сидел у меня на коленях и любопытно выглядывал в пыльное окно. Меня же в дороге всегда укачивало, и я засыпала.

У нас с мамой был плеер «Panasonic» с большими накладными наушниками. Я надевала наушники и погружалась в свой собственный магический мир. Мир сна.

По приезду в рабочий поселок мы снова нагружали на себя все наши тюки и продолжали свой путь. Лямки рюкзака всегда ужасно больно давили на плечи и, если не получалось переключить с них свое внимание, дорога превращалась в каторгу. Солнце палило прямо в лицо, а мчащиеся мимо машины не давали расслабиться и получать удовольствие от прогулки.

Идти приходилось по трассе. Изредка могло повезти и, проезжая мимо Веселый Молочник, который развозит доярок, мог подхватить нас.

Веселым Молочником его прозвали потому, что он всегда был веселым, не смотря на все обстоятельства, которые происходили в его жизни. Он был простодушным мужичком с густыми усами и приличным животиком.

Усатый мужчина приоткрыл дверь своего грузовика: садитесь, подвезу вас.

– Здравствуйте, дядя Петя, – крикнула я в ответ.

Мама улыбнулась и начала снимать тяжелый бордового цвета рюкзак, чтобы закинуть в кузов машины, где весело сидело пятеро доярок в чисто настиранных и отглаженных платочках. Волос практически ни у кого видно не было, кроме одной молодой девчонки, из-под платка которой выбивались мелкие кудри. Красивое платье в крупный горох нежно подчеркивало ее фигурку, а улыбка выдавала ее доброту и доверчивость к людям. Я примостилась рядом.

– Поехали, – постучала мама по крыше кабины и машина тронулась.

– Давай, девчонки, запевай нашу, – сказала самая крупная из пятерых женщин.

Ветер обдувал лицо, а волосы постоянно лезли в открытый рот. Пуся истошно орала из своей переноски, а мама подпевала дояркам. Мимо проносился лес и вот мы уже у поворота к деревне, высадив доярок у фермы, едем в кузове втроем. Веселый молочник останавливает нам у дома, а сам едет дальше.

– Спасибо, дядь Петь, – говорит мама и машет ему рукой.

– До свиданья, – кричу я.

– Пока-пока, Агния!

Если же удача нам не улыбалась, мы шли весь путь пешком. Иногда мимо проезжали товарные поезда, и я считала их вагоны. У нас с мамой был уговор, по очереди слушать музыку по дороге. В этот раз была моя очередь. В то время я была ярой фанаткой «Максим».

Путь можно было сократить через поля, но чаще всего мы этого не делали. После поворота к деревне, идти становилось легче, то ли потому, что оставалось совсем чуть-чуть, то ли потому, что дорога была под гору.

Стоило только спуститься с горы нам на встречу выбегали собаки, я боялась их, а Пуся боялась еще больше. Один раз она даже укусила меня за палец, потому что очень сильно была напугана. Пришлось ехать в больницу и чистить укус.

Сразу за собаками нас встречал маленький синий домик с резными узорами на крыше и окнах. Рядом с ним непременно находилась тетя Зоя. Ей уже много лет и голова ее покрыта сединой, но она все также весела, как в юности.

– Приехали, Свет? На выходные или на лето уже? – спросила она маму.

– На лето, Зоя Николаевна, на лето.

Напротив в доме жила пожилая пара с собакой. Мужчина очень любил своего пса, и частенько сидел на крыльце расчесывая его, а жена его вечно кричала, что столько шерсти, как от его пса нет нигде. Клочки мягкого белого подшестка разлетались вокруг лысой мужской головы и падали у его ног.

Наш дом был следующий, а практически напротив нашего жила очень старенькая бабушка. Она рано утром выгоняла коз пастись во двор, а вечером доила их прямо перед домом, сидя на маленьком деревянном табурете. Даже летом она ходила в теплом шерстяном пальто.

– Мам, а почему она так тепло одевается?

– Старенькая уже, мерзнет, – отвечала мама.

Мне было жалко ее, я видела, как она своими сухими старыми руками брала охапку палений и шла топить печь. Дергала сорняки и сажала картошку.

Изредка к ней приезжали родственники и помогали по хозяйству, но чаще она была совсем одна. Поэтому мы с мамой помогали ей чем могли.

Приезжая, я бросалась на кровать, а потом пила вкусный чай с ванильными сухарями с изюмом.