Читать книгу Отцепись от себя! - Алина Храмова - Страница 3

Предлагаю для начала познакомиться. Меня зовут Алина, и я невротик со стажем РПП в несколько лет. Ещё у меня куча заморочек с ЖКТ, из-за которых мне постоянно нужно балансировать между вариантами продуктов, блюд и количеством съеденного. К счастью, именно через этот тернистый путь я узнала и продолжаю познавать счастье принятия себя, любви к себе, свободы от оценки внешности и, конечно же, удовольствия от жизни (в том числе, и от еды).

Вы, наверное, думаете, что все началось в подростковый период? А вот и нет. Фундамент был заложен в 3 года, когда на дне рождения моего друга из детского садика меня не позвали потанцевать, и все мальчики (человек 5—7) ломанулись обниматься к моей недавно прибывшей единственной конкурентке. Я осталась одна и заплакала. Моя мама и мама одного из ребят попытались меня успокоить, сказав, что они просто глупенькие и тормозят в развитии. Я, конечно, успокоилась, но не поверила. Подумала, что я просто не такая красивая как та девочка (с которой мы прекрасно потом общались в школе). Правда, на долгие годы вперёд в моей памяти зафиксировалось умозаключение, что я некрасивая, и сопутствующее состояние понурости с оттенками некой ничтожности, неуверенности в себе.

Следом в обсуждении взрослых, где лучше купить зимние вещи, я услышала слова моей мамы, что я куда более плотненькая, нежели моя худенькая будущая лучшая подруга. Эта фраза попала в уже имевшуюся низкую самооценку. Отныне я считала себя не только некрасивой, но и толстой. Со временем эта связка «толстая=некрасивая» у меня укрепилась и зависла в моём сознании в сочетании с характерным состоянием, только добавился налёт подавленности, чувства какого-то неприятия, будто я не соответствую каким-то стандартам, чтобы стать частью «клуба принцесс» (но я потом интуитивно себе это право вернула, лет в 8—10, когда фильм с Энн Хетеуэй смотрела – так что я стала самопровозглашённой). Возникает вопрос – толстая по каким критериям? Некрасивая на чей вкус? Более того, никто и слова не сказал, что я некрасивая или толстая! Но тогда меня это не интересовало.

Примерно в 3-ем или 4-ом классе в одном из магазинов модные тогда джинсовые капри на меня налезли только во взрослом отделе. Я, конечно, обрадовалась такой покупке, особенно красивому ремню-цепочке, подобранному к ним, но эта ситуация прошлась шлифовальным станком по моему чудному набору из загонов насчёт внешности, что не могло их не усовершенствовать. Кстати, у меня не было ни ожирения, ни заметного избытка веса. Максимум плюс 2 килограмма к нормальному весу, но не более того. Однако должна заметить, что и росла я по принципу сколько набрала, на столько и выросла.

Также в 3-ем классе мама решила, что нам обеим не помешает немного похудеть (уверена, она руководствовалась наилучшими побуждениями и даже не предполагала о моих загонах). Я любила хорошенько поесть, и была средней, но чуть плотной. А тогда ещё один мальчик из новых знакомых (будущий одноклассник и друг) мне симпатизировал (оказалось, что я ему тоже), так что при наличии связки «толстая=некрасивая» и примера мамы, которую я считала эталоном красоты, дополнительной мотивации мне не требовалось. Радость от того, что я быстро и легко похудела на нужное количество килограммов + полученный комплимент от мамы по поводу улучшения внешнего вида + симпатия понравившегося мальчика – и у меня возникла новая установка «похудеешь=похорошеешь», соединившаяся с ощущением ободряющей уверенности в себе (которая у меня была связана с внешней привлекательностью). Бонусом я впервые почувствовала себя симпатичной!

Примерно в конце 4-ого – начале 5-ого класса я снова стала более плотной, а интересы наших с лучшей подругой друзей – мальчиков устремились в направлении внешних данных новых одноклассниц (моих старых с начальной школы, а для них новых). Тогда у меня появилось хобби – фотографировать, и я впервые узнала о своей нефотогеничности. Когда я увидела, как вышла на проявленных фотографиях, сравнила себя с подругой (без зависти!), я почувствовала отвращение к своему лицу, телу. Я напоминала себе блёклый холодец-желе. Это самоощущение будет меня посещать в моменты, когда я буду смотреть на себя в зеркало с гладким хвостом, заплетённой косой – любым вариантом убранных волос. В принципе, из-за такого восприятия до 21 года я практически не буду появляться с собранными волосами где-то вне дома или тренировок.

Со здоровьем всё просто. Сразу после рождения я переболела золотистым стафилококком, которым наделил меня роддом, и не без дискинезии желчевыводящих путей обошлось. Это оставило свой отпечаток в виде лактазной недостаточности и перенесённого в 6—7 лет гастрита. После пожаловал атопический дерматит, а, что было дальше, я расскажу позже.

В конце 6-ого класса я поехала на месяц к бабушке. На тот момент у меня обострился дерматит, ещё и год в школе был тяжёлым из-за плохих взаимоотношений с одноклассниками. В новогодние каникулы, также проведённые у бабушки, я почти не гуляла из-за холодной погоды и ела много печенек, пирожных из-за своей любви к ним и бабушкиного желания побаловать любимую внучку (я просила её перестать покупать – она всё равно приносила вкусняшки, ну, что мне делать оставалось? Есть, конечно!). Как следствие я прилично поправилась (вроде на 4—5 кг). В общем, летом, несмотря на искушение вкуснейшей домашней молочкой, я отказалась на месяц или полтора от молочных и других содержащих лактозу продуктов. До кучи я даже сахар не ела. В результате я выросла, похудела на подходящее под рост количество килограммов и избавилась от дерматита – ни единого пятнышка не осталось! Тогда я связала этот успех с силой воли и суровой дисциплиной, что оказалось в корне неверно, но проблем создало уйму. Благодаря адекватному новому окружению (в особенности новым лучшим подругам), нашим совместным приключениям (в том числе и тому, что я понравилась там одному мальчику), моему похудению, улучшению состояния кожи я легко оправилась после сложного года, стала увереннее в себе и, что важно, стала себя чувствовать более красивой.

Здесь нужно сделать замечание. У меня в семье было принято «не ныть и делать», а ещё такой постулат как «нет слова «не хочу», есть слово «надо». Собственно, в дальнейшем я это приправила недовольством собой, и вышла неплохая комбинация для самоуничижения и развития РПП!

По возвращении домой я захотела продолжить успех с похудением, да и состояние кожи меня очень радовало. Однако я обожала творог со сметаной и сахаром (была готова есть на завтрак, обед и ужин), а если учитывать плотную загруженность дополнительными занятиями и холодную погоду за окном, есть мне его хотелось куда сильнее и чаще обычного. При этом я не была готова вновь набрать пару килограммов – хотелось чувствовать себя красивой! Вот тогда начались метания между «съесть» и «не потолстеть». В тот год я начала заниматься йогой, где обзавелась ещё двумя близкими подругами, и пошла в школу английского языка, в которой нашла жизнерадостностных девчонок – новое нетоксичное окружение стало для меня хорошей подпоркой для закрепления прогресса. В совокупности, я получила неплохую базу для укрепления самооценки, принятия себя и самоуважения. Однако на йоге я обнаружила, что из всей нашей небольшой группы у меня одной прилично выдувался живот (нет, мой возраст в 12 лет, строение тела, индивидуальный процесс роста, чувствительный ЖКТ не представляли собой достаточную аргументацию против загона). Когда я сидела, видела на нём много складочек, к тому же, он сильнее выпирал, чем у каждой из девчонок. Меня это изрядно смущало и заставляло комплексовать. С тех пор я стала стесняться своего живота – он мне казался толстым и слишком выпуклым. В добавок, в моей группе по английскому были худенькие девочки. Сравнение с ними подогревало моё недовольство собой. К следующему году у меня появилась мечта – плоский живот…

…которого я так и не дождалась, и стала принимать более решительные меры – ограничивать себя в питании, что было не самой хорошей идеей при моей активности и плотности расписания. Начались истории про «не есть после шести», съесть половину одной порции («ты что, на катке столько калорий сожгла, это ж шанс стать ещё худее!») и так далее. Я стала намного худее. На мне висели штаны, девчонки говорили «хватит худеть!», мама убеждала, что я не потолстею, если съем тарелку творога. Со здоровья вектор сместился в направлении веса и фигуры. И знаете, что самое обидное? Худеть реально больше не надо было, но живот-то плоским не стал! Всё равно выдувался больше, чем у новой подружки-одноклассницы с йоги! Скажете, я мало занималась спортом? Как бы не так! Танцы, профессиональное плавание, йога, которая была похлеще любого фитнеса, большое количество дополнительных занятий, ходьбы, коньки зимой, летом велосипед/ролики, весна/осень – репетиторы, кружки, более того, я даже не сутулилась! Некоторые, не имея такой активности, были более тоненькими и имели плоские животы. Это был уже 8 класс. В любом случае, похудевшей я себя чувствовала красивее. Но, вот, какое дело. Мальчик из параллельного класса начал писать мне вконтакте, а в школе не здоровался. Я решила написать пару раз сама – вдруг он в себе засомневался. Ответа не последовало. Как вы думаете, какой вывод я сделала? Может быть, что парень шёл в компании своих одноклассников и постеснялся поздороваться с девочкой из параллельного класса, шедшей в компании своих подруг, с которой он никогда ранее не общался? Может быть у него свои проблемы? Может быть стоило просто забить и не принимать на свой счёт? Нет! По одной из моих самых убедительных гипотез я была недостаточно красивой. Однако, более-менее здравое зерно всё же во мне проросло, так что в конечном счёте я забила и решила, что парни, которые юлят, мне не нужны. Либо я тебе нравлюсь, и ты даёшь об этом знать, либо не делай мне мозги. Да и, если честно, какой-то романтики «первой любви» мне не хотелось – не было интересно. Я хотела побыстрее зарабатывать деньги, чтобы не висеть на шее у родителей. Так как на тот момент в моей семье царила не самая благоприятная атмосфера, я начала идеализировать силу воли, не признавала в себе и не позволяла себе слабость. Что я считала слабостью? Страх, усталость, грусть, уныние, слёзы, отдых, длительный сон, когда есть дела, даже болезнь или плохое самочувствие. Ещё я считала, что не имею права быть бесполезной и просто обязана стать финансово независимой.

«Как это взаимосвязано?» – спросите вы. А я отвечу. Такое сочетание загонов через несколько лет создаст сильнейшее напряжение и приведёт меня к проблемам со здоровьем и РПП.

Хочу заметить, что мой загон не «вылечился» вниманием противоположного пола, которым я никогда не была обделена (я бы даже сказала, его было довольно много), признанием мамы, что я хорошо выгляжу, комплиментами, фотографиями, на которых я хорошо получилась, похудением, улучшением состояния кожи, макияжем, укладками волос, постоянными тренировками и работой над собой, своей фигурой, достижениями, хобби, прекрасным окружением или же комфортной средой в семье. Я находила всё больше пунктов для подкрепления ненависти к себе. Будто с детства внутри меня была включена определённая антенка-загоноприёмник, которая улавливала то, что находилось на частоте недовольства своей внешностью и неприязни к своему телу – я просто впитывала определённые энергии. Тем не менее, базовое уважение к себе и принятие себя как личности, доверие своей интуиции у меня были, и это послужило качественным фундаментом для принятия некоторых важнейших решений, позитивных изменений и исполнения некоторых заветных желаний.

Я бы хотела сделать паузу и акцентировать ваше внимание на природу происхождения этих загонов. Как так вышло, что я, 3-х летняя девочка, всё равно осталась при своём самоуничижительном мнении? Почему что-то проскочило мимо меня, едва оставив малейший отпечаток, а иное врезалось в память и ощущения на долгие годы, закручивая вихрь этой воронки всё больше? Я предполагаю, что все мы приходим в наш мир с «багажом» из прошлых воплощений, а здесь лишь впитываем нужные энергии до того возраста, когда становимся достаточно зрелыми, чтобы осознать этот процесс и познакомиться со своей внутренней свободой выбора, в комплекте с которой идет ответственность и возможность менять свою жизнь в соответствие со своими желаниями, ценностями. В зависимости от «багажа» до воплощения мы получаем необходимую семью, события, людей. Через них формируется нужная «прошивка» в голове (программа, в соответствие с которой мы действуем). Есть несколько вариантов функционирования прошивки: полный автопилот (определяется жизнью родителей, окружения и их установками, правилами, то есть человек едва включается), жизнь из загонов (определяется процентом от общего числа решений, принятых и реализованных под влиянием загонов, а также мыслей, подкинутых загонами) и максимально подлинное, чистое проявление (когда мы любим и принимаем себя, являемся самими собой, живём и думаем максимально из света нашей души). Сейчас я бы хотела поговорить про жизнь из загонов. В моём понимании, они являются производными таких сил/энергий как Высокомерие, Самоуничижение, Мученичество, Нетерпеливость, Жадность, Саморазрушение, Упрямство. Хосе Стивенс в своей книге «Приручи своих драконов. Обрати недостатки в достоинства» объясняет, что обсуждаемые семеро драконов представляют собой все известные пороки человека, которые в течение существования человечества получали разные имена: и «семь смертных грехов», и «грехопадение человека», и «первородный грех» и так далее. Если понаблюдать за своими мыслями, можно заметить, что во многих из них есть примеси выше указанных драконов. Не всегда мы застаём драконов в неприглядном свете. Они маскируются под нечто выглядящее более привлекательно. К примеру, усердный труд на благо семьи может оказаться Мученичеством. Или преуменьшение своих способностей, тихая речь вовсе не милыми особенностями человека, а Самоуничижением. Амбициозность, эпатажность не яркостью, перспективностью, а Высокомерием. Зачастую «драконы» действуют в объединениях или меняются местами. Так, Высокомерие склонно легко переходить в Самоуничижение и наоборот. Для лучшего понимания тематики я предлагаю ознакомиться с книгой Хосе Стивенса, а пока в рамках изучения проблемы взаимоотношений с едой, своим телом и лицом на моем примере познакомимся с Самоуничижением, Высокомерием, Жадностью и вскользь поговорим о Саморазрушении. Чуть позже будет упомянуто Саморазрушение, но меня оно не задело слишком сильно. Благодаря самоуничижению я всегда себя с кем-то сравнивала, чувствовала неудовлетворённость собой, вспоминала прошлые неудачи, неловкие моменты и, естественно, винила себя за них. Комплименты поначалу заставляли меня чувствовать неуютность в теле и обязанность, затем я стала себя приструнивать, «чтоб не расслаблялась», а потом и вовсе перестала их воспринимать. Также я заблокировала проявление чувств (эмоций) и их проживание – холодный рассудок стал моей «путеводной звездой». В 11 классе я стала сомневаться в здравости своего ума, когда из-за сильнейших перегрузок перед глазами «летали мушки», взгляд залипал в одну точку, выученное быстро забывалось, строки учебника приходилось перечитывать по-нескольку раз, какие-то фразы или песенки заедали и крутились в голове, иногда уши «закладывало». А ещё я решила особо не радоваться, чтобы потом не расстраиваться и не испытывать боли. От Жадности мне досталось чувство вины за съеденное, идея «вот с завтрашнего дня я не буду … (подставить нужное)», желание сожрать сразу и побольше всего (переедание), чтобы с завтрашнего дня ни-ни. Жадность проявлялась и в желании всё, что можно прочитать, изучить под самоуничижительным предлогом оказаться недостаточно интересной для собеседника. На первый взгляд это может выглядеть как любознательность или здравый смысл (надо ж быть всесторонне развитым человеком или хорошо готовой к экзамену). Но, понаблюдав, несложно заметить, что теряешь от этого энергию и действуешь, будто бы боясь что-то упустить (или ешь).

Давайте промотаем несколько последующих годов и переместимся в 11 класс. Это был год «спартанского» режима и сильнейших перегрузок. Я готовилась к поступлению в один из лучших ВУЗов России. Хотела попасть на бюджет, чтобы «не быть обузой» для родителей. Для меня перестали существовать такие понятия как «выспаться», «отдыхать», «гулять», «удовольствие». А ещё у меня «встал» вес. То есть я либо набирала, либо ценой больших усилий удерживала вес на одном месте. Поэтому я ограничила питание. Так как у меня усугубились проблемы с ЖКТ, я ограничила разнообразие в питании. Считая себя неприхотливой в еде, я не слишком заботилась о том, насколько мне вкусно. Больше всего меня интересовало, поправлюсь ли я, и как я буду себя чувствовать.

Я освободилась от поступления, если не ошибаюсь, ко второй половине июля, и тогда поняла, что изрядно подбила здоровье. Периодически стала слегка кружиться голова, физические нагрузки переносились хуже. Но я более-менее начала есть и зафиксировалась на весе примерно 50,5—51 килограммов. Это меня тоже не устраивало – я хотела меньше – но было лучше 52-54-х. На курсах в универе я познакомилась с одним парнем, уже учившимся там, которому, к моему удивлению, понравилась. А самое поразительное, что, по всей видимости, я не показалась ему уродливой с гладким прилизанным хвостиком на грязных волосах, с парой следов от ковыряния прыщей на лице, ведь мы даже однажды встретились для прогулки (м-да, я тогда опоздала почти на 40 минут, чуть не потеряла серёжку и жутко натёрла ноги). Однако, продолжение не последовало по многочисленным причинам. И все-таки я зафиксировала надежду, что не всё так плохо с моей внешностью. Вообще-то я понравилась ещё одному парню на других курсах, но не взяла это в расчёт (кстати, по непониманию я с ним не очень хорошо обошлась, о чём несколько сожалею). Говорю же, самоутверждение абсолютно не работало. Именно на одном из курсов я узнала от знакомой историю о вызывании рвоты: ешь, что хочешь – потом блюёшь. Правда, в её случае это закончилось намного быстрее и больничной койкой. Я же продержалась около 4-х лет. Но без посещения больницы всё-таки не обошлось.

Первый курс. Из-за случившейся перегрузки я многое забыла по английскому, а история напрочь стёрлась из моей головы. Да, такое бывает. И вы не представляете, насколько досадно мне было за объём, качество вложенных усилий. Ещё и на платное отделение поступила вместо бюджета. Но я не теряла надежды и приняла решение хорошо учиться, чтобы перевестись на бюджет со временем, да и «тупой» не хотелось себя ощущать (я ж всёёё забыыыла, гдеее мой кругозооор (чтоб его)?!). Более того, у меня была прикинута вполне конкретная стратегия по этапам обучения даже с лёгкой перестраховкой: когда я беру 2-ой язык, когда 3-ий, когда иду работать, в какое направление, куда хочу попасть на практику, когда получаю второй диплом переводчика. Однако эта идея рушилась по кирпичику и весьма стремительно.

В октябре я чуть поправилась, ближе к 52-ум, и решила опять худеть, а в ноябре уже сидела в очереди к гастроэнтерологу с головокружениями и сильным, болезненным вздутием. Мне прописали пару таблеток, поставили панкреатит и сказали, что я нервная (м-да, без скандала, но открыто сделать замечание, что я сижу уже 4 часа в очереди, и попросить меня впустить, так как мне плохо – ооочень нервная. Тем не менее, я понимаю, что вероятнее всего речь шла не столько о самой нервозности, сколько о напряжённой боевой готовности, очевидной со стороны. Я будто всегда находилась в роботизированно-замотивированном состоянии трудоголика. Не в спокойном, расслабленном, но включённом состоянии, а в каком-то скованном избыточной решительностью, реактивной деятельностью и гипертрофированной целенаправленностью). Таблетки не слишком помогали, вес опять завис. Я вроде и есть хотела, и не могла это себе позволить, чтобы не поправиться. Одногруппник в шутку однажды назвал меня «хомячком» (у меня щёчки, когда я улыбаюсь или смеюсь. Но в весе 51—53 они были заметнее обычного). Я посмеялась, но запомнила. Добило меня то, что моя приехавшая на Новый год крестная ростом под 172 после 5—6 операций спокойно по чуть-чуть ела праздничные блюда, ещё и легко влезла в МОИ джинсы (на плотной резинке сверху, это я пропустила мимо внимания). Я не ем, держу жёсткие ограничения и ношу те же самые джинсы. ДА КАК ТАК?!! Затем началось ухудшение симптомов: к головокружениям и вздутию добавились тремор рук, слабость, чаще всего после приёма пищи. Порой подступала тошнота. Итак, в один не очень прекрасный день я наелась, так как голод терпеть более не могла, и пошла блевать. Это помогло иногда повкуснее есть (конфеты я жевала и выплёвывала, иногда просто нюхала; единственный приём пищи был утром и состоял обычно из каш на воде или на молоке, разбавленном водой 50/50, либо рыбы. Ах да, я же ещё вегетарианкой была) и, ура! скинула вес. Примерно к апрелю-маю я уже весила 47—48 килограммов, а из-за жары в универе пила по 0,5 воды (думаю, это очень помогло моему здоровью не «просесть» полностью). Но полноценно не питалась.

Также у меня появился поклонник (и не один, но наиболее ярко себя проявлял тот, кого я отметила), что мне весьма льстило и подогревало желание быть в хорошей форме (но первичным стимулом не являлось). А также проблемы во взаимоотношениях в семье, что меня побудило поменьше ей доверять и побыстрее разбираться с самообеспечением, чтобы съехать. Однако самочувствие оставляло желать лучшего, что изрядно выбивало меня из намеченного плана. По своей стратегии я записалась на японский язык, но с него я ушла, ведь почти каждое занятие я теряла фокусировку, очень нервничала, что отстаю от группы и отвратительно себя чувствовала физически (тремор, головокружение, заторможенность, слабость) – короче, я приняла решение, что не потяну его в таком состоянии. Да и не была до конца уверена, что знание японского сильно мне поможет в заработке. Так как в семье был человек, категорически не принявший моего решения, и весьма неплохо манипулировавший, в том числе и моей финансовой зависимостью от него, пришлось схитрить. Но хитрость не пригодилась, да и не вышла её реализация, так что через скандал дома я ушла на другой язык. И ещё больше захотела съехать, так как отчётливо ощущала нарушение моих границ и ограничение свободы действий.

Вернёмся к вызыванию рвоты. Родители не знали подробностей. Пару раз я некачественно «замела следы» и остался характерный запах. Я соврала, что меня тошнило после еды, и нашла такой способ избавиться от мерзкого ощущения. Больше я таких упущений не допускала. И всё же доля правда в моей лжи была – чаще всего, особенно утром, после еды меня правда тошнило, да и вообще мне было плохо. Иногда из-за этого срывались поездки в универ. Было состояние, будто я вот-вот упаду в обморок, но этого ни разу не произошло, даже когда я была совсем на грани – думаю, очень сильный контроль психики, основывавшийся на инстинкте самосохранения.

Никому из окружения я не рассказывала про вызывание рвоты – вдруг подумают, что я «поехала», и от меня все отвернутся (включая родителей и любимых подруг). Я пробовала делиться тем, что не худею и только толстею (набираю вес) от любой еды. Из рекомендаций было «больше ешь», «пей хотя бы кефир» и что-то ещё. Когда я рассказывала о начавшихся недельных запорах родителям, мне сообщили фразу века: «Ешь вода, пей вода – срать не будешь никогда». У меня было такое ощущение, что меня вообще не понимают и не видят серьёзности проблемы. Ведь и ко врачу в ноябре я пошла по своей инициативе (к бесплатному в универе). Я не обижалась и, наоборот, благодарна за участие, но когда подобные советы давались пренебрежительным тоном со стороны родителей, было неприятно. Подруги как могли поддерживали. Не знаю, как их не задолбали мои стенания по поводу веса и фигуры. На курсе о моих проблемах со здоровьем знали 2—3 человека, которых я очень попросила никому не говорить – я же сильная, не хотела производить иное впечатление и получать лишнее сочувствие, жалость, иное отношение. Хотя потом и так всё вверх дном перевернулось, но это уже другая часть истории.

Когда я переедала и вызывала рвоту, думала, что легко прекращу это занятие силой воли. Как начала, так и перестану. Я ж сильная. Хотела похудеть до нужного веса, а потом взять и бросить это праздное дело. Но оказалась в совершенно иной ситуации. Дело в том, что вызывание рвоты для меня было наиболее подходящим вариантом существования на том этапе. И вот несколько причин. У меня было постоянное, зачастую болезненное, вздутие, очень длительные запоры. Сходить в туалет «по-нормальному» я могла, только изрядно переев. Просто «есть» не помогало. Чтобы избавиться от вздутия, тошноты и слабости, я перепробовала уйму вариаций рациона, но ни одна не помогла из испробованных. Преимущественно я руководствовалась рекомендациями из поисковиков, некогда выписанными рецептами и заключениями врачей. Выходило не слишком успешно, но я не оставляла попыток даже когда вызывала рвоту.

Кстати, вызывание рвоты также ликвидировало состояние слабости и тошноту – мне становилось сильно легче. А, так, приходилось лежать минут по cорок – часу, да и всё равно потом нехорошо было.

Следующей причиной была моя неготовность соглашаться на набор веса. Какое-то время, пока я пробовала решить проблему через коррекцию питания, режима, я смирилась с прибавкой в весе, но при все ещё скудном питании вес увеличивался или стоял на месте. В редких случаях падал на 200—400 грамм. Я бы впала в полную депрессию и отчаяние, если бы набрала свыше 53-х килограммов.

Более того, моя продуктивность с взыванием рвоты, по крайней мере. на короткой дистанции была куда лучше чем без него.

Я не могла активно работать, усиленные тренировки не приносили желаемых результатов, общаться и гулять с друзьями тоже не получалось в той мере, в какой хотелось, желаемый досуг не выходило обеспечивать, ещё и это состояние – «ни рыба, ни мясо». Я вроде бы выглядела здоровой, жизнерадостной, гуляла, иногда встречалась с подругами, но при этом я реально была нездорова и мне требовалось лечение.

То есть я могла поддерживать только состояние автопилота и минимальных, базовых усилий. Всё, что было свыше, бойкотировалось телом. Каким-то образом летом я регулярно в течение месяца-полутора бегала, каталась на роликах, велосипеде в качестве кардио нагрузки, а дома делала комплекс упражнений (вот на него со временем забила). Как вы понимаете, тут работал такой же принцип, как и во всех других сферах – ни единой поблажки, пашем пока не сляжем. Я ела меньше каждого из двух своих котов, блин! Это не шутка и не преувеличение! И не худела. Меня это просто вымораживало и вгоняло в бессилие. По всей видимости, такую активность покрывали те ресурсы, что не съедались универом, недосыпом, учёбой, дорогой, волнениями при скуднейшем питании. В любом случае, все ресурсы были взяты в долг у тела, и оно стало их возвращать.

Лето после первого курса я как-то вытянула, а вот с начала второго года обучения начался экшн. Давайте сначала по сферам пройдёмся, а потом перейдём к общему.

Здоровье.

Сначала посыпались мои густые волосы, достигшие апогея своей пышности как раз к моменту начала выпадения. Я потеряла примерно половину объёма. Сказать, что я была в шоке – не сказать ничего. Мама разделяла мои чувства по этому поводу.

Затем, через некоторое время после того, как нам с мамой, наконец, удалось найти врача, поставившего правильный диагноз и назначившего логичную схему лечения, у меня началась интоксикация, и я покрылась красненькими точками, похожими на укус комара. Через решение этой проблемы я узнала об очень низком давлении. Из состояния интоксикации вывели организм, всё прочее осталось так, как было.

Я обрезала волосы.

Блевать продолжала. Этот вариант для поддержания жизнедеятельности всё ещё был самым эффективным.

Кстати примерно с ноября я начала часто просыпаться в 5 утра с огромным желанием есть. Чаще всего удавалось пойти обратно лечь спать, но в остальных, хоть и редких случаях приходилось прерывать сон, есть и блевать. Да, кстати, в некоторые дни рвоту я вызывала по несколько раз в день. Одна трапеза вместе с вызыванием рвоты в среднем занимала 2—4 часа. За один такой приём я немерено много съедала. Останавливала только чрезмерная надутость и заполненность живота. Но насыщения я не чувствовала! Шла блевать потому, что:

– во-первых, позже пища уже переварится и калории из неё усвоятся, а значит, риск набрать вес выше;

– во-вторых, после определённого этапа выблевать съеденное дочиста было очень сложно – будто тяжеленный, сформированный, плотный ком в животе.

Я по-максимуму отсрочивала момент вызывания рвоты, так как процесс этот очень неприятный, долгий, изнурительный. И ещё потому, что классно было расслабиться и поесть от души вкусную еду под интересный фильм или сериал. Хоть когда-то в моей голове не крутился стандартный набор переживаний или уныло-утопических картинок (это я про личную жизнь). Кстати, что интересно, плохо мне не становилось во время затяжных заеданий. Точнее, я не успевала почувствовать это состояние. Вот в промежуток от последнего куска до выворачивая еды в унитаз, да, начиналось головокружение. До остальных симптомов просто не успевало доходить. А по окончании «процедуры очищения» мне было даже лучше, чем в обычное время.

Финансовое благосостояние и карьера (чувствуете мою иронию?).

В начале года спросила совета у преподавательницы по английскому, как лучше начинать работать (время монетизации знания языков, помните? По моему плану пора уже, а ситуация в семье только подгоняла). Она более чем подробно ответила. Но офлайн работать я не могла. Меня на универ-то кое-как хватало и на раз в неделю-две сходить с подружкой в кафе на кофе с тортом.

Попробовала удалённую работу поискать – не разобралась с сервисами. Вообще ничего не поняла.

Разместила резюме. Поискала открытые вакансии. Не задалось.

Подписалась на тематические группы Вконтакте.

Решила на базе волонтёрства переводить какие-то романчики. Выбрала один. Он оказался редкостным убожеством (или я что-то недопоняла), да и, как бы я себе ни объясняла, насколько это важно и полезно для опыта работы, переубедить себя в беспросветной бесполезности этого занятия и отсутствии выгоды мне не удалось. Забила.

В общем, я осталась безработной. Хорошо хоть уже совершеннолетней.

Отношения.

В личной жизни творилось фиг знает что. Я не понимала, что происходит, как всё понимать, реагировать и себя вести. Поэтому просто наблюдала и нервничала. На самом деле, ответ я давно знала, но жадность в форме чувствования себя невыбранной, словно отверженной, самоуничижение в виде непризнания собственной ценности, ощущения себя слабой и уязвимой и высокомерие, напоминающее, что нельзя выдавать своих эмоций и нужно казаться очень сильной и независимой (благо, до становления бабкой-кошатницей не дошло) делали своё дело, и я потомилась в страданиях. Для меня это был огромнейший урок, и я невероятно благодарна людям, через которых пришёл опыт.

С общим окружением мне повезло.

Отдых.

Ну, я побывала в Черногории 5 дней и встречалась с подругами (с кем-то чаще виделась, с кем-то реже, тут по-разному получалось). У меня в универе ещё классные ребята были, так что там я перезаряжала батарейки и переключалась.

Семья.

Как на пороховой бочке. Хотя в первой половине года ещё ничего было. Какие-то неразумные претензии, попытки контроля проявлялись, конечно, и довольно часто, но я относительно легко смогла адаптироваться. А вот со второй половины года, ближе к лету, понеслось…

Личностный рост.

Давайте тут поговорим про образование. Мне было очень некомфортно в группе по английскому. Ещё и пары были не слишком эффективными. Я прекрасно сама себя дома подтягивала, потому что отлично поняла принцип изучения языков именно для себя.

Немецкий хорошо шёл. Остальное меня мало интересовало, так как не могло иметь прямого влияния на заработок денег. Те дисциплины, что вроде как по своей тематике должны были быть применимы на практике, в 99% оказывались сухой растянутой теорией, которую можно было куда более сжато и легко изучить (если вообще нужно было). Кроме предметов одного преподавателя, но я их всё равно не знала. А, и ещё одна дисциплина была, там хотя бы кейсы рассматривали и разумно принимали экзамен (вот тут прямо низкий поклон преподавателю). Личный интерес у меня был только к философии. Я её плохо знала, но наслаждалась парами, смыслами, которые понимала преимущественно интуитивно и не всегда могла объяснить, и манерой преподнесения. Что ни пара – медитация.

Ближе к середине декабря я уже смирилась с неизвестностью, относительным бессилием и касательно решения вопроса по здоровью, и в личной жизни, и в финансах-самореализации, и в учёбе – да везде, в общем-то. Но одно было хорошо – я точно знала и на уровне чувств, и на уровне понимания, с кем хочу быть. Правда, в цинизм немного съехала, но его так легко снесло, будто бы он и не существовал никогда. По всей моей замотивированности, жёсткости, роботизированности, моему трудоголизму прошёлся каток, а после ещё пару грузовиков проехалось. В каждой из сфер я словно обнулилась. Всё, что было раньше, больше не имело смысла и не могло быть использовано. Как и что делать я понятия не имела. Но об этом мне рассказал следующий год.

Во второй половине 2-ого курса мой организм вошёл в стадию автопилота, поэтому невероятным образом порой я ходила в спортзал и иногда встречалась с подругами. Вообще, мои подруги это отдельная тема. С ними мне сказочно повезло, в то время это была настоящая поддержка и опора. Но наши пути разошлись.

Совершенно неожиданным для себя образом я встретила своего любимого человека – В. Того, образ которого я вывела для себя. Только в реальности всё оказалось куда круче. Так как чувства у меня были заперты, свою любовь к нему я поняла рассудком и кристальной чистотой знания всем своим существом, что это ОН. Точно он! Без единой секунды сомнений. Ну ладно-ладно, 2—3 недели наблюдала за происходящим внутри меня и во вне. Прежде чем впустить в сердце любовь, сначала я всё просеяла через фильтр разума на истинность и риски. В этом вопросе я себе безоговорочно доверяла, а проблем с честностью перед собой у меня никогда не было. Так что путём открытого мысленного диалога с самой собой я пришла к выводу, что люблю этого человека. Я не проживала влюблённость, «конфетно-букетный период», «бабочки в животе» – нет, только любовь. Она на пару с В. разрушила весь мой цинизм и панцирь леденящей бесчувственности. Вместе с чувством уязвимости пришёл покой и свобода. Но это потом. А поначалу мне было страшно. Читай, показываешь всю подноготную другому человеку. И не знаешь, что будет дальше. Варианта не быть собой до конца не было. Ни у меня, ни В. Вообще вместе с В. пришло очень много изменений. Старое и неэффективное начало молниеносно стираться, а как по-новому – предстояло узнать. Я чувствовала себя не то чтобы беспомощной и уязвимой, скорее потерянной.

В феврале-марте я была у трихолога, получила анализы, рекомендации. Тогда я узнала, что у меня немного повышен кортизол и ещё что-то из гормонов сродни кортизолу или тестостерону (не помню точно). И это при относительном спокойствии (и регулярном недосыпе). В дальнейшем я миллион раз встречала информацию, что повышение кортизола приводит как минимум к задержке жидкости, но до меня не доходила значимость. А знаете почему? Потому что «на 1,5 единицы больше верхней нормы – подумаешь, это не считается»! Я в упор не замечала, что нельзя себя ровнять под идеальный образ, под людей, у которых «нагрузка больше, но такого, как у меня, ведь нет». Если у меня так, значит, для моего организма это ещё как «считается»! Но нет, я не признавала такой вероятности. Не могла я принять, что не железная, «не идеально трудоспособная». В общем, мне прописали какие-то витамины и недешёвые средства для волос (от 800 рублей за одно средство и выше. Всего было 2 шампуня и упаковка из двух спреев на корни). Витамины пропила, а шампунями пользовалась года полтора – не рисковала менять. Из-за нехватки денег и непонимания эффекта, от спреев я отказалась с конца лета. Однако, возможно, именно такой уход и поддерживал волосы в том неплохом состоянии при регулярном использовании плоек, фена, и отсутствии адекватного питания.

В марте поняла, что мне всё равно, жива я или нет. Безразлично. Это при моём-то жизнелюбии. Смысла своего существования не видела. Но постепенно эта мысль-состояние начала стираться. Преимущественно благодаря присутствию В.

В апреле я очень многое переосмыслила касательно работы и образования. К началу третьего курса появилось ясное желание бросить универ. Но я этого не сделала. Наиболее выгодным решением стало его закончить. Меньше проблем разгребать бы пришлось.

От родителей с боем, многочасовыми разговорами съехала. Месяц-полтора потребовалось, чтобы решение было одобрено. Правда, информация им изначально была дана ложная, так как правду никто и слышать не хотел. Собственно, из-за неё и был весь сыр-бор. А правда была в том, что мы стали жить с В. В самом начале отношений В. настаивал на том, чтобы рассказать о нас моим родителям. Я сказала, что на понимание не стоит рассчитывать и объяснила почему. Мы с ним сошлись на самой безобидной новости – просто сказать, что мы встретились и прогулялись (спустя 1—2 недельки от фактической даты) и посмотреть на реакцию. Там такая буря поднялась! Я понимала рационально-стереотипное зерно их переживаний, но с моими взглядами это не стыковалось. К тому же, что-то мне подсказывало, что мой анализ ситуации и видение были куда реалистичнее и прагматичнее. Дома я никому не доверяла, и была уверена, что меня одевают, кормят, платят за обучение, только чтобы получить дивиденды. Эдакая закладка программы «должен будешь». Постоянное психологическое давление, гадкие манипуляции, фальшь – все это очень выматывало. Пока жила с родителями, адаптировалась под условия. Наилучшим решением для меня стало говорить только то, что соответствовало моим интересам. Это позволило сохранить относительную свободу действий. В целом, я ужасно нервничала. И хотела уехать из этого токсичного логова. Правда, получилось это сделать совсем не так, как я предполагала. Кстати, в дальнейшем я очень много экспериментировала с моделями взаимодействия с родителями и прорабатывала множество смежных загонов (миссия завершена успешно).

Когда мы начали жить вместе с В. (что пришлось на начало третьего курса), денег у нас, можно сказать, не было. Это было дополнительным стимулом перестать вызывать рвоту. И я около 3-х недель действительно не блевала. Парню ничего не говорила про этот момент, боялась его реакции, да и не знала, как преподнести. За это время произошло удивительное: я стала понемногу есть, пить много воды и непонятным для себя образом похудела. Разделим интересующий нас отрезок времени на 2 части. В первый я боялась съесть лишнего, но до трясучки хотела яблок и воды. Каждый кусочек запивала (я не шучу). Изучив летом один канал, я поняла, что мне необходимо есть хоть немного белка. Примерно один месяц лета я ела по 100—120 грамм отварной курицы. Это было той едой, которую я не выблёвывала. Так вот, теперь я ела детские творожки: от них не тошнило и это был максимально щадящий вариант при моем состоянии. В районе 10-ого сентября я поехала к родителям. У них я взвесилась – 45,5. То есть ни разу не вызвав рвоту, начав есть, хоть и в пределах 600—700 ккал, я похудела, хотя раньше точно бы набрала. Как так? С собой мне вручили кучу вкусняшек. Дома мне очень захотелось съесть пару эклеров. Вместо пары я съела все 5. Сблевала, перепугавшись, что наберу вес. И с тех пор эти вызывания рвоты затянулись ещё года на 2.

Но второй этап оказалась куда любопытнее. За какие-то полторы-две недели я похудела до 43 кг. Я по-прежнему ела, но иногда все же блевала (очень хотелось недоваренной гречки с солью и подсолнечным маслом). Яблоки уходили килограммами. Вздутие было, но таблетками как-то удавалось его купировать. Первый раз я смогла сходить в туалет сама, без слабительных и переедания, раз в неделю! Как коза, конечно, но уже лучше! В универ я стала ездить ближе к концу сентября. Там кое-кто меня не сразу узнал, а одна девочка даже деликатно уточнила у моей подруги, всё ли со мной порядке, не надо ли собрать деньги на лечение. Мой В. тоже говорил, что я очень худая (даже тазовые кости на попе были видны, когда я присаживалась на корточки, не только весь позвоночник при сгорбливании) и переживал за моё здоровье. Я же долго не замечала своей худобы, пока однажды не подняла руки напротив зеркала перед приёмом ванны. Я поняла, что похожу на скелет, обтянутый кожей. Грудь была очень маленькой, и с поднятыми руками под ней ярко выделялись косточки. Ещё и волосы стали более сухими и ломкими – солома. Вот тогда я сама впечатлилась. Но не думала, что вешу 43. За этот период ведь были и подъедания вкусняшек у В. Узнала о своём весе в больнице. Часто были головокружения, тремор, слабость, я стала ещё быстрее уставать от физических нагрузок и больше хотела спать. Раньше не было такого, что я среди дня отключалась и тупила, находясь дома. Пошла к терапевту при универе, а она меня отправила на весы. Тогда-то я и узнала, что сильно похудела. Это совпало с кратковременным этапом, когда я начала периодически очень много есть. И не набирала ни грамма (проверяла по вещам и отражению причём с погрешностью в 100—200 грамм).

Как же так вышло, что я не поправлялась и при этом ела, пусть и немного, даже с позволением себе вольностей и очень больших порций?

Во-первых, я расслабилась. Лето у меня было насыщенное на конфликты и напряжение, так что после него нахождение в спокойствии, заботе и любви было для меня сказкой. Я была счастлива!

Во-вторых, я начала пить воду. Поначалу не могла ей насытиться, запивала всё, что ела. Согласитесь, что максимум 0,5л в день при вызывании рвоты (а, значит, и регулярном обезвоживании), физических нагрузках – это было крайне мало.

В-третьих, смогла начать есть.

В-четвертых, опорожнение кишечника улучшилось. Возможно и токсической нагрузки из-за этого стало меньше.

В итоге, тело вышло из режима 100%-ого выживания. В принципе, всё.

Моя фигура меня всё ещё не устраивала. Ноги были недостаточно худыми, живот недостаточно плоским. Худеть было больше некуда, хотя, если я не ошибаюсь, 42,9 я все-таки разок увидела. Кости видны, а желаемых параметров и форм нет. Собой я была недовольна, но меня успокаивало наличие запаса в весе и в объёме талии на случай вздутия. Я не хотела поправляться, но понимала, что если наберу 1—1,5 кг, не слишком многое потеряю. Причём, касательно ног, основная моя претензия была не столько к их виду в реальность, сколько к тому, как они выходили на фотографиях. Хотя и в реальности они мне казались крупноватыми. По сравнению с теми, кого я видела на фотографиях. Да и здраво оценить, как я выгляжу, я не могла в силу загонов, искажавших реальность. А вот свой живот я уже сравнивала с другими животами в жизни, и он все равно не был таким плоским.

Кстати, что интересно, в дальнейшем, чем больше я принимала себя, начинала видеть свою красоту, тем меньше я видела изъянов в других людях и больше прекрасного. Этот индикатор сработал в обе стороны. Когда я сильнее всего придиралась к себе, ко внешнему виду окружающих я была также строга, но почему-то всё равно к ним относилась с большим уважением и понимаем, чем к себе.

Вскоре наше финансовое состояние значительно улучшилось, а В. очень много ненормированно работал. Собственно, чтобы он успевал нормально спать и немного отдыхать, мы переехали в комнату в центре Москвы неподалёку от работы. Да и в целом, это было намного удобнее. Я думала, перестану там вызывать рвоту – это же комната, не буду же я общий туалет занимать на час-полтора? (да, у меня много времени занимало вызывание рвоты, потому что я очень много съедала, а «шло» не всегда легко) Но я оказалось весьма изобретательной и придумала, как продолжить это делать.

Ещё в то время для меня была интересна тема религии. Мои взаимоотношения с едой это ж грех, чревоугодие. Я даже в церковь когда приходила (что было редко), просила прощения за прегрешение, чтобы не наказывали меня свыше за такую глупую, безвольную слабость. Выходила с обещанием, что больше не буду переедать и вызывать рвоту. И ведь, обратите внимание, ответов на вопрос «зачем мне перестать вызывать рвоту» было предостаточно! С мотивацией никаких проблем не было. Но ничего кроме укреплявшегося чувства вины, ненависти к себе и ощущения собственной никчёмности за всем этим не следовало.

Обновление восприятия насчёт предпринимательства, работы, взаимоотношений в паре шло по всем фронтам. Мне не было страшно, я не расстраивалась, наоборот, всё было невероятно любопытно, и я не пренебрегала любой возможностью чему-то научиться или расширить своё восприятие. К счастью, возможность работать «не работая» у меня была. По факту я помогала В. по его работе, но за это не получала деньги. При моём состоянии здоровья я не смогла бы работать постоянно, мне нужна была сравнительно лёгкая нагрузка с возможностью быть полезной и наработка навыков, знаний. Самое главное, я могла помогать В. и проводить с ним побольше времени. Я изучала принципы продаж, людей, работу с сотрудниками, рекламные каналы, принципы продаж в интернете ещё и на практике. Я вслушивалась в разговоры В. по работе, смотрела расходы, закупки. Мне по-настоящему было интересно ВСЁ. Я смотрела на это, как на огромное поле для возможностей и обучения. Так что всё, что можно было вытянуть для расширения восприятия, увеличения своих возможностей зарабатывать деньги и быть полезной (слышите сомнение в собственной ценности?), я непременно использовала и перерабатывала под себя. Но, как вы понимаете, тут тоже без загонов не обошлось. Самоуничижение заставляло меня чувствовать глупой, наивной, недостаточно взрослой, ответственной. Упрямство заставляло меня быть в этом уверенной и продолжать давить на саму же себя. Жадность требовала больше доказательств, что я себя не обделю. Также пришлось познакомиться со своей новой стороной, поменять восприятие себя же. Через такое развитие расширялось моё восприятие мира и я готовилась к последующим этапам.

Однажды В. пришёл пораньше домой и застал меня за вызыванием рвоты. Я объяснила ситуацию. Точно не помню, что говорила. Но плюс-минус сказала, что хочу есть, а после еды, которую мне хочется, меня тошнит. В принципе, это была правда. Но не вся. С этого момента В. постепенно стал входить в курс психологических проблем во взаимоотношениях с едой.

Насчёт загона по поводу моей внешности. В. всегда говорил мне, что я очень красивая. Я думала, что он привирает. Он ведь меня и с убранными волосами видел, и сильно похудевшей. Качество кожи у меня тоже не слишком хорошее было. Иногда я надавливала себя лицо, а потом эти точки долго заживали. Это ведь тоже портило внешний вид. Моё отражение говорило мне обратное. Каждый раз, когда я подходила к зеркалу, особенно с хвостиком, я хотела побыстрее отвернуться либо распустить волосы. Селфи у меня получались отвратительно. Однажды я решила попробовать накраситься (у меня хорошо получалось) – вдруг это улучшит картинку и в реальности, и на телефоне. Я поторчала перед зеркалом с хорошим освещением часа 3—4. И видела всё того же уродца. Психанула, смыла косметику. А перед сном, когда В. очередной раз сказал, что я красавица, я расплакалась. И рассказала ему свой загон и о том, что я воспринимаю его слова насчёт моей красоты как ложь. Он помог мне успокоиться. Придираться к себе я не перестала, но уже была уверена, что В. говорит мне правду.

Также В. сделал мне сюрприз и купил абонемент на танцы неподалёку от дома. Я, так любившая танцевать, перестала находить в этом смысл! Движения мне казались лишёнными смысла, нелепыми. При этом на одном из направлений мне очень понравилось, но его закрыли примерно тогда же, когда я закончила заниматься. Загоны рисовали мне жирные ноги в зеркале студии при весе в 44 кг и росте 164 (кстати, каким-то чудом я подросла. Откуда организм взял силы – понятия не имею. Одних волос ведь маловато для таких процессов), и вместо наслаждения от танцев я получала требовательность к себе, желание сделать движение правильно, но никак не в удовольствие и радость. Чувствовала себя несколько неуместно. И это я, тот человек, что некогда хотел поступать в театральное, мысленно придумывал связки под любимые песни, обожал танцы и был готов заниматься ими 7 дней в неделю! Вернулась ко мне танцевальная чувственность только в апреле 2019 года, а это аж через 3—3,5 года, только в уже более зрелом и свободном виде. Случилось это благодаря многосторонней проработке себя, но в первую очередь я начала принимать во внимание то, что я чувствую.

Если честно, когда это всё вспоминаю, кажется, будто это сюрреалистический вымысел. Но нет.

В течение всего времени я продолжала изучать тематику здоровья и думала о способах восстановления. В питании была полная сумятица. На любимые яблоки у меня пошла аллергия, от моркови скручивало живот и тоже была аллергия. Более того, я перестала насыщаться такими продуктами. Длительное недоедание, избыточные расходы ресурсов организма на поддержание жизнедеятельности при болезненном состоянии, стрессах, длительных прогулках приносило свои плоды, Да и в целом, просто 150 грамм варёной курицы мне уже было мало. Тянуло на хлеб, гречку и всё жирное. Я это есть боялась, чтобы не потолстеть, поэтому вызывала рвоту. С опорожнением всё равно были проблемы, в 90% требовалось переесть для «нужного эффекта» (ну, вы понимаете, о чём я). Однажды скрутило вздутие на 3 дня. Никакие таблетки не помогали. Ох, я надолго запомнила тот случай. Даже не помню, как всё решилось. В принципе большую часть времени так или иначе я нехорошо себя чувствовала. В какой-то из дней мне было очень плохо. В. приехал пораньше и мы направились к тому врачу, что вела меня с интоксикацией. Я объяснила симптомы, а она настоятельно посоветовала обратиться в институт аллергологии и к невропатологу с тремором рук. Короче, в тот день больше всего мне помог кусок яблочного штруделя, время с В. и немного приятных эмоций. Связи между своим психо-эмоциональным состоянием и самочувствием я не видела. Ещё раз сходила в больницу при университете. Оказалось неэффективно, но в результатах анализов появился маркёр воспаления поджелудочной.

Я также себя плохо чувствовала. Бывало даже ещё сильнее, чем раньше накрывало из-за низкого давления. Месячные сократились (раньше дольше шли и обильнее). Волосы лезли ещё сильнее. На Новый год я собрала приличный комок из ванной и расчёски. Сидела плакала. Понятия не имела, что делать. Теперь выпало приблизительно ещё 60% от той половины, что осталась после первого выпадения. Волосы истончились, высохли. Более того, они не восстанавливались в густоте, плотности. Новых волос нарастало очень мало.

Но были и хорошие новости! Выпадение остановилось где-то к середине января. В тот же период я весила примерно 45 килограммов, ела больше белка и меньше яблок. Так как с начала января я чаще находилась на работе у В. (нужна была моя помощь, и я отлично справлялась), ела я тоже там. Посему рвоту вызывала реже, только когда была одна дома. Диким чувством голода организм требовал восполнения затрачиваемых ресурсов, а когда перед тобой с аппетитом едят вкусную лапшу, и у тебя чуть ли не зубы стучат от желания есть, удержаться крайне сложно. Мне до трясучки хотелось хлеба, индейки и вкуса домашних макарон с фаршем (иногда их называют «макароны по-флотски»). Даже помню пару дней, когда я дома съедала по полбатона с финиками (и не блевала после, так как ела перед сном и В. уже спал). Потом такие погрешности в аппетите уравновесились, и я просто стала есть больше белка. И вызывала рвоту, конечно. Вот казалось бы, тело чуть ли не трёхэтажным матом орёт, потряхивая меня за плечи, что ему нужно больше еды, восполнение дефицитов, спокойствие и забота. Всё просто – бери и ешь максимально подходящую еду. Но в загонах, страхах, внутренних конфликтах мне было не до этого. Меня словно загипнотизировали и ввели в иллюзию. Я едва слышала себя и здравый смысл.

Итак, до конца апреля-начала мая 2016 года мы прожили в комнате в центре. Этот период мне запомнился сумбурно-мрачным настроением с проблеском надежды на светлое будущее.

Как-то В. работал дома у коллеги, и они решили посмотреть квартиры на сайте. Оказалось, что двумя этажами ниже сдавался очень приятный вариант. У В. тогда подрос доход, и, в принципе, мы могли её себе позволить. Все «звёзды сошлись»: расположение к работе было более удобным, условия хорошие, деньги позволяли, ещё и моё желание жить в условиях получше. Решение не заставило себя долго ждать, и В. позвонил мне со словами «бери паспорт и приезжай». Он застал меня за вызыванием рвоты. Так как к тому моменту он уже был осведомлён о моём «хобби», я открыто сказала, чем занята. В общем, я доделала свои дела, приехала, мы сняли квартиру (коллега В. нам немного занял), и опять начался экшн.

Когда мы переехали, я не готовила пару дней, поэтому ели еду из Макдака. Я отекла и с трудом влезала в свои вещи. К тому же, близилось моё двадцатилетие, которое я хотела встретить в хорошей форме. Села на диету. Это был первый наиболее осознанный эксперимент с калорийностью и рационом. Три недели, 700—850 ккал в день, из которых 45—50 гр. белка, до 20 гр. жиров, остальное приходилось на углеводы. Утром сложные углеводы + жиры, на обед я обычно блевала до выхода воды, но иногда ела белок с чем-то из углеводов, немного жиров, вечером овощи на пару и белок. Все порции строго отсчитывались по кухонным весам. Соль максимально не добавляла. Воду пила до 2-х литров. И старалась проходить около 10 000 шагов (или сжигать не менее 150 ккал). Рацион мне абсолютно не подходил по вкусовым предпочтениям – я искренне ненавидела то, то ела. На таком режиме через 1,5—2 недели я начала чувствовать запах кофе и свежей выпечки примерно за 100 метров до источника. Со второй недели мне начали сниться сны, как я объедаюсь творогом, потом иду вызывать рвоту, а В. всё это созерцает. Я просыпалась в холодном поту. Ко дню рождения я похудела, но в сам праздник мне стало плохо от долгожданных вкусняшек и пришлось идти в ТЦ в туалет вызывать рвоту, потому что спокойно домой я бы не доехала. Ещё через пару дней я отравилась загаданной ещё в середине диеты пиццей. Обидно – столько стараний, а на выходе одни проблемы.

Как раз к моменту переезда я поняла, что извечные придирки к своему лицу и телу – не дело, я устала. И я использовала самое простое (откуда взяла – не помню): каждый раз, подходя к зеркалу, рассматривала свой нос и мысленно проговаривала, что он красивый. Рассматривала его, играла мимикой, причёской, взглядом (как умела). И, вы знаете, сработало! От своего носа я отстала и смогла его принять. С тех пор я к нему особо не придиралась. Но к остальным частям тела такой подход не сработал, потому что моя уверенность в собственной уродливости была сильнее.

И, кстати, отметилась первая победа в нарастании волос! В мае я пропила курс витамина Е, и к первой половине июня у меня уже появились новые волоски, да и плотность немного улучшилась.

Дальнейшее нужно рассматривать в связке с работой, обучением и В., поэтому давайте перейдём к этим тематикам.

В конце третьего курса я не явилась на устный экзамен по немецкому. При моих пропусках это сработало против моей репутации и заложило крепкую базу для конфликта с преподавательницей в следующем году. Спойлер – я окажусь на грани отчисления, что противоречило моим интересам.

Окончание университета совпало с необходимостью моего присутствия на работе у В. Нужна была моя помощь. У В. стало появляться вязкое ощущение, что он проживает не свою жизнь, а точнее просто её не видит. Все внешние обстоятельства сигналили о том, что мы задержались в данной реальности, нам пора идти дальше. С деньгами начались проблемы (не буду вдаваться в подробности). Причём такие ситуации происходили, что их едва можно было назвать простыми совпадениями или же объяснить прямолинейной логикой. Большую часть времени мы работали вместе. Дома я почти не бывала и соответственно приноровилась считать калории по-новому. Приняв во внимание майский опыт похудения и результаты расчёта своего базового обмена веществ в 1147 ккал через онлайн калькуляторы, где я указывала активность меньше реальной, я выбрала новый лимит – 1100—1150 ккал. В питании стали появляться погрешности, которые совершенно не принимались моим организмом и меня действительно мутило. К тому же, из-за постоянного недоедания периодически я переедала (но тогда я этой причинно-следственной связи не понимала). В итоге, я приноровилась вызывать рвоту ДАЖЕ на работе. Но теперь В. знал о таких реакциях моего организма и постепенно знакомился с моим страхом потолстеть, метаниями между есть или не есть, чрезмерным количеством съедаемой пищи. Хорошо, что вызывать рвоту я всё-таки стала реже и времени это начало занимать меньше.

После многочисленных и неслучайных событий мы ушли с данного места, вернулись к полному предпринимательству (ну, В. вернулся, а я за ним. К тому же, тут совпали моя полезность и мой интерес).

Я помогала по работе В., с течением времени процент моей вовлечённости во все процессы и уровень ценности становился только выше.

В. теперь чаще мог находиться дома, а расход калорий на дополнительную активность был низким из-за наступивших холодов. Я уже не могла особо сопротивляться чувству голода и отвлекаться от еды в суету, прогулки, ела я намного чаще. Плюс, если что-то вкусное лежало на столе под рукой, или я просто знала о его присутствии дома, это что-то в 90—95% съедалось. Ещё мы с В. стали прогуливаться в KFC, располагавшийся неподалёку от дома, где что-нибудь, да покупали. Я, естественно, тоже ела, а мне подобный фастфуд совершенно не подходит. У нас с В. начался новый виток доверия – мы стали обсуждать все болевые темы и разбирать загоны. Это оказалось превосходным решением и абсолютно нам подошло. Постепенно В. уже хорошо понимал мои проблемы с питанием, и мы вместе разбирали некоторые ситуации. Рвоту я стала вызывать значительно реже, в основном, только когда действительно переедала или меня тошнило (что частенько совпадало). Я начала более-менее нормально есть. Пусть не всегда качественно, но хотя бы ушло такое сильное недоедание и организм получил возможность добрать то, чего не хватало. В общем, где-то к Новому году я поправилась до 56 килограммов. Волосы, конечно, всё ещё выглядели «не фонтан», но всё-таки не выпадали как раньше. Я очень комплексовала из-за веса, даже стеснялась себя перед В., который это заметил и помог преодолеть заморочки. Кстати, у меня поменялась фигура в лучшую сторону. Тем не менее, я чувствовала себя толстой. И довольно сильно чувствовала привес.

Тут я наиболее ярко прошла такие этапы:

– ела вкусненькое, пока есть возможность (к примеру, есть торт дома – ем торт, потому что завтра он уже закончится, а когда ещё будет возможность его поесть?);

– делала запасы из любимых вкусняшек (долго они не успевали продержаться нетронутыми, а при отсутствии еды было невозможно);

– ела очень часто, не понимала, когда я наелась (допустим, я дома, на кухне есть вкусная еда, и я постоянно что-то ем. Нет такого, что я поела и всё, перерыв. Я поела, а потом регулярно бегала подъедала что-нибудь);

– ела, пока влезало, до переполнения желудка (а потом всё отправляла в унитаз);

– ела, не особо разбирая вкус пищи, – главным было набить желудок чем-то, отдалённо напоминающим любимую еду, даже если мне было не очень-то и вкусно;

– ела, потому что «ну а что, терять-то уже нечего?». Особенно часто это было в случаях с марафонами «21 день без сахара», «не есть после 18—00» и иже с ними. Съела сладкое в 21 день без сахара – идём в отрыв, сметаем всё вкусное, подходящее под определение «сладкий», а с завтрашнего дня строго ни-ни. Должна держать строгую калорийность и точные порции, но выбилась из рамок? Едим, пока влезает, всё подряд! Но завтра начинаем всё заново.

– Регулярно стартовала сначала. Это прям классика. Перекликается с предыдущим пунктом. Только здесь так: нарушила на 5-ый день двадцатиоднодневный отказ от сахара? Значит с завтрашнего дня запускаем челлендж на 21 день снова. Проблема в том, что это было бес-по-лез-но. Ещё и деморализовывало, так как очень подрывалась вера в свои силы.

По книге о «драконах» это чистейшей воды Жадность. Жадность преставляет собой модель/лик страхов человека (дракон), где ключевой особенностью является настолько сильное едкое, пугающее ощущение нехватки или отсутствия чего-либо, что порождает вожделение предмета или радикальный отказ от него. Последствиями становятся пагубные привычки-зацикленности, отсутсвие чувства насыщения и удовлетворенности, утрированные формы накопительства.

Положительный полюс дракона жадности – «вкус к радостям жизни». Это качество, которое у меня было особенно ярко проявлено, пока не ушло в запрет для обеспечения себе безопасности от огорчений и боли.

В книге описывается, что люди с драконом Жадности недополучали любовь в детстве и часто чувствовали себя покинутыми. Вместо полноценных проявлений любви они получали заменители в виде каких-то покупок, подарков. Я не чувствовала себя именно покинутой, скорее немного странной и обособленной от своих сверстников. Полагаю, небольшие погрешности в лексическом значении допустимы, ведь общий смысл непринятости и отчуждённости сохраняется. И необязательно в семье себя чувствовать таковым, можно и из второстепенного окружения зацепить дракона. По моему анализу, я и сама себя слишком ограничила и слишком далеко ушла от настоящей себя. Я же себе не дала достаточно любви, внимания к своим истинным желаниям, потребностям. И я же не позволяла себе в полной мере радоваться жизни. Но это в сознательном возрасте. А в детстве что-то из семьи взяла, что-то от окружения. Не стану отрицать, что должна была сущесвовать благоприятная среда, чтобы дракон прижился. Именно поэтому я думаю, что мы сюда приходим с загоноприёмниками, на которые приходят определённые энергии, которые мы должны впитать до энного уровня. Драконы это тоже энергии.

В разрезе обсуждаемой нами тематики, замечу, что любая форма зависимости от еды всегда связана со степенью позволения себе радоваться, наслаждаться, веселиться, получать удовольствие просто так. Есть прекрасный заменитель – еда. Вполне возможно, что объём того, что вы недодаете себе и недополучаете в следствие внутренних барьеров, равен, а то и превышает уровень поглощённости Жадностью (но я бы добавила ещё Самоуничижением).

Почему нам нет дела до еды, когда мы заняты чем-то, полностью поглощающим наше внимание? Когда мы увлечены чем-то интересным?

Дракон Жадности провоцирует появление ощущения, что вам всегда чего-то не хватает, вследствие чего вы теряете связь с реальностью, с текущим моментом. В случае с деятельностью, наш фокус находит всецело здесь и сейчас. Плюс, вы опираетесь на столп полноценной реализации себя. Так влияние Жадности ослабевает. Если перевести это на нашу тематику, то похудела – не хватает тонуса мышц, съела мороженое – не хватает кофе, не съела мороженое – не хватает вкусняшки, поправилась – не хватает худых форм, добавила тонус мышц – теперь это всё надо удержать (нет, не поддерживать, а именно удержать) и так далее. Дракон Жадности – бездна, которую ничем не заполнишь. С каждым разом всё больше теряется связь с настоящим моментом, взгляд устремлён в будущее, где всегда, всегда чего-то недостаёт. Жадность – даркон с широкими глазами. С ним вам нужно всё больше и больше, лучше и лучше, но насыщения вы не почувствуете. Дракон Жадности может потесниться и уступить место дракону Саморазрушения. Излишнее потребление пищи, неутолимый аппетит или его отсутсвие – наиболее распространённые, неконтролируемые проявления жадности – ведут к разрушению человеческого организма. Паника, порождённая осознанием невозможности удовлетворить собственную жадность, приводит в отчаяние. Паника создаёт блогодатные условия для серьёзных просчётов в важнейших вопросах, отчаяние может довести до самоубийства. Стоит помнить, что в глубине всего лежит ваш страх. Страх остаться ни с чем, упустить что-то, обделить себя. Та часть вас, которая боится, просится быть принятой и трансформированной в ресурс через любовь, выбор себя.