Читать книгу Будешь моей! - Алина Савельева - Страница 14

Пытаясь сохранять холодную голову, хотя бы одну, стараюсь не думать о том, что под моей ладонью ее обнаженная спина, и если немного сдвинуть ладонь, то можно проверить, какие на ней сегодня трусики.

– Где ты одеваешься, Лена? В сексшопе? – мечусь взглядом по ее лицу, чтобы убедиться, что стерва выбрала этот наряд специально для меня и ее бунтарское движение тут совсем ни при чём.

– Не будь таким букой, Рон! – щурит по-кошачьи свои зеленые глазищи Ленточка и тащит свои когти по моей шее. – Тебе же нравится?

Вопрос, конечно, риторический, вряд ли она не заметила, что расплющила башку неваляшке, прижимаясь всем телом и раскачивая бедрами.

– Как северное сияние, – согласился я. Так же красиво, так же любой может любоваться, но в руки не дается.

– Как романтично! Даже жаль, что ленточки ты обещал не снимать! – строит бровки домиком Лена, слегка оттягивая лямку своего «недоплатья».

Что там снимать? Если только разорвать на лоскуты для более прочной связи!

В поисках альтернативы марафону рукоблудства окидываю зал взглядом. В моем состоянии уже не до жиру, если не спущу пар, то к утру буду лезть на стену. В сторону окна номера Ленточки.

Заставляю себя перебирать варианты – от быстрого траха в туалете с первой попавшейся до простого пьянства с Андреем, по оперативной информации которому сегодня тоже надо подлечить пострадавшее эго. Но Лена задачу мне упрощать не собирается, опуская руки и ощупывая мой торс, тащит свои коготки по рубашке.

– Не могла бы ты держать свои похотливые лапки при себе, котенок? – хрипло рычу на нее, потому что у меня в паху уже десятикилограммовая бейсбольная бита настойчиво пытается прорваться к объекту. Который я должен охранять, а не вожделеть.

– Разве тебе не нравятся прилюдные ласки, Койот? – теребит мои пуговицы и нервы Ленточка.

– Публичный секс с тобой я представлял в другом месте, детка, – намеренно разворачиваюсь лицом к лучам стробоскопа, зная, какой эффект он производит, отсвечивая в моих глазах.

Заодно и по стойке бара пошарил взглядом, вдруг там завезли пару галлонов выдержки.

– На балконе отеля? Или на пляже залива? – томно мурлычет Лена, раздавив мою последнюю каплю терпения, проехав по ней вереницей кадров по лучшим мотивам порносайтов.

Потихоньку начинаю закипать от того, что мне не хватает хладнокровия от слова совсем. Ее стройное тело в моих слишком непослушных руках ни на секунду не дает переключить мысли. Пальцами я уже все ее впадинки на ее спине изучил, могу по памяти слепить ее потом.

– Ты и тут умудрилась дурь найти? – настораживает меня ее поведение, но глаза вроде не стеклянные, немного затуманены и все.

– Проводи меня в номер, Рон, – на последнем аккорде требует клиентка, мне приходится собрать всю свою волю в кулак, чтобы позволить ей отстраниться.

Мысленно пытаясь размножиться, как Нео в матрице, чтобы закрыть ее от похотливых взглядов со всех сторон, тащусь за ней, следом пялясь на круглую задницу и длинные ноги на металлических шпильках. Пригодится, когда свой цельнометаллический шест буду полировать. В этот момент мне хочется ограничить Ленточку похлеще папаши Аристова, запереть ее в какой-нибудь башне, чтобы только я мог наведываться. Но все, что я могу, это только накинуть свой пиджак ей на плечи, чтобы не разгуливала в таком виде под ярким освещением.

– Даже не думай снять! – заранее рычу я, но, как оказалось, зря.

– Мне так нравится твой запах, Койот, – утыкается своим кошачьим носом в ворот моего пиджака Лена.

Третий раз уже меня раздевает без дела. Знал бы, что вместо платья надо было подарить ей что-то из своих шмоток, не тратил бы время на беготню по ЦУМу. Болталась бы сейчас в моем бомбере и задницу не морозила!

Испытание лифтом далось мне с трудом, мало того, что народу забилось, словно это последняя электричка, и Ленточка, конечно, этим воспользовалась, упираясь своей круглой задницей мне в пах, так еще и не забыла сострить:

– Опять чекушку из бара стянул? – откинув голову мне на плечо, радостно скалится стерва.

Остатки контроля покидают меня, и я с силой обхватываю ее бедра, заставляя почувствовать, что такого объема она даже в дьюти-фри не видела.

– Неужели ты думаешь, что меня волнует моя репутация сторожевого пса, Лена? – зло шиплю ей в ухо.

На деле волнует, но не фидбэк о моих качествах телохранителя, а то, что это плохой пример босса для сотрудников отдела. Но, клянусь, чаша моего терпения уже давно переполнена.

– Подумай об этом, прежде чем отплясывать задницей тверк на моем члене!

Лифт постепенно пустеет, но я не отказываю себе в удовольствии потискать ее еще немного. Сдвигаю копну волос с плеча и прижимаюсь губами к шее, перехватывая горящий взгляд зеленых глаз в зеркале.

Потемневшие глаза, приоткрытый рот и алеющие щеки, прекрасная неукротимая амазонка.

Пробираюсь руками под полоски, прикрывающие ее грудь, поглаживая плоский живот, и обхватываю ее тяжелую грудь ладонями. Тихий стон срывает башню, и я готов прямо в лифте расстегнуть ширинку и трахнуть безбашенную оторву, как и обещал, не снимая ленточек.

Открывшиеся двери лифта как пригласительный билет в мир удовольствия оповестили звуком, что мы прибыли на нужный этаж.

Выталкиваю Лену из лифта и сразу прижимаю к стене, потому что у меня больше нет ни единого шанса остановиться. Слишком долго она измывалась надо мной, я еще никогда в жизни так не хотел оказаться в женщине.

Не даю ей ни единого шанса возразить, сразу затыкая ей рот языком. В ответ Ленточка издает стон и толкает свой язык навстречу моему. С первого дня знал, что хочет меня, стерва, только строит из себя недотрогу.

– К тебе или ко мне? – отрываюсь от ее сладкого бантика, прикидывая, чей номер ближе.

Ленточка вздрогнула, словно очнулась, и пулей вылетела из моих рук, оставив в них пустой пиджак, на ходу вытаскивая карточку-ключ из микроскопической сумочки.

– Иди к тем рыжим лайкам, которые тебя обслюнявили! – зло огрызается Ленточка, ввергнув меня в ступор. К кому?

С минуту пялюсь на захлопнувшуюся дверь перед моим носом и понуро бреду в свой номер, обнюхивая пиджак как ищейка на таможне в надежде, что на нем остался жасминовый яд.

Двадцать минут в душе не избавляют меня от желания ворваться к ней в номер и как следует отодрать обнаглевшую кошку за то, что оттачивает на мне свои повадки и динамит, как будто я в ее френдзоне почетное место вечного лузера занимаю.

Громкий стук заставил босиком шлепать к двери, обмотав бедра полотенцем. Со злостью распахиваю дверь и выхожу из себя еще больше, увидев ее в платье, что я целый час выбирал, но теперь его место на помойке.

– Чего тебе? – рявкаю я в надежде, что она уберется с глаз моих и я с чистой совестью вернусь под холодный душ.

Не спрашивая разрешения, Ленточка проходит в номер и, остановившись рядом, мурчит:

– Не рычи, Ми-рон! Пришла поблагодарить тебя за подарки.

Поднимаясь на цыпочках, Лена прикасается губами к уголку моих губ. Не дышу, глядя на нее сверху вниз, почти закрыв глаза, но чертов яд все равно просачивается, заполоняя голову туманом.

– Тебе нравится? – продолжает томно мурлыкать искусительница.

– До чертиков, – судорожно сглатываю, пытаясь отодрать взгляд от нее, но он как игрушечный йо-йо на резинке возвращается обратно. Ленточка – кровать, Ленточка – кресло, стол, тумбочка… это не отель, а притон разврата!

Половина меня требует схватить ее под руку и избавиться от сносящей мне голову стервы, но правящая сейчас половина, натягивая полотенце, настойчиво диктует захлопнуть дверь. Закрываю глаза, пытаясь вспомнить, какого черта я туплю, но не помогает, я уже свихнулся от ее близости.

Пробежав пальчиками по моей влажной коже, стерва вытаскивает свой острый язычок и, глядя мне в глаза, пробует на вкус собранные капли воды. Все, финиш. Нокдаун. Я не каменный! В мозгу коротит, сердце барабанит в ушах, пространство стремительно сужается до нас двоих, погружая все остальное в кромешную темноту.

– Сама напросилась, стерва! – с легендарным скрипом Дэна Маккаферти успеваю сказать я, обхватывая ее голову, и впечатываюсь в пухлый бантик Ленточки, безжалостно сминая сладкие губы.

Лена впивает мне ногти в плечи, но даже если таким образом она пытается меня остановить, то зря старается, меня это только еще больше заводит. Я ей уже говорил. Задираю паутину из остатков юбки и с силой сжимаю ее задницу. Даже если останутся синяки, мне плевать.

Стерва жмется ко мне всем телом и жадно толкает свой язык мне навстречу, во мне кипит злость, и желание засадить ей уже превратило меня в первобытного человека, в дикого зверя, поймавшего в лапы самочку, которую уже не выпустит.

Сгребаю в кулаки ее платье и разрываю его нахрен.

– Ты что себе позволяешь? – шипит котенок, оттягивая мне волосы на затылке.

– Все! Даже ем после шести! – рычу, отстраняясь, чтобы посмотреть, как сидят остальные подарки.

Ленточка пытается прикрыться, но меня уже не остановить, я до последнего давал ей сделать выбор, и она его сделала, переступив порог моего номера. Теперь она моя! Отшвыриваю тряпки и судорожно сглатываю.

Какая же она охрененная! Тугие полушария груди с розовыми заострившимися сосками явно хотят, чтобы я их искусал! Тонкая талия, длинные ноги, и я знаю, что ответит чувак, выходя из номера утром. Абсолютно голенькая!

По пояснице лупят оголенные провода, и я долго не продержусь, теряюсь в череде беспорядочных поцелуев, сминаю губы, кусаю шею, заглаживая боль языком.

Прекрасная амазонка дрожит и плавится в моих руках, послушная, отзывчивая, моя! Копна волос растрепана, щеки горят, губы истерзаны поцелуями, издают тихие стоны, сносящие мне крышу. Да, я крейзи, Ленточка, безумец, потерявший контроль с первой встречи.

Гладкая кожа бедер покрывается мурашками от моих прикосновений, Тонкие ленточки не создают препятствий, когда я протискиваю пальцы между горячих, набухших складочек. Истекает влагой, стерва!

Подушечками растираю влагу, и снова этот крышесносный стон, который я спешу поймать губами, вгрызаясь в ее порочный рот со вкусом ирисок. В другой раз я обязательно ее помучаю, но сейчас у самого терпения уже нет ни капли.

Не прекращая трахать ее рот языком, скидываю полотенце, подхватывая ее упругий зад и закидывая ее бесконечные ноги, не снимая шпилек, на свои бедра. С громким шлепком опускаю ладонь на ягодицу, впаивая ее раскрытые горячие складки в свой член, так что у самого искры из глаз валят.

– Затрахаю, стерва! – клокочет во мне желание устроить этой маленькой развратнице настоящую порно-оперу.

Не отказываю себе в удовольствии втянуть вершинку ее груди губами, получаю новую порцию стонов, звуки которых молнией отражаются в звенящем от напряжения члене. Потираюсь им о раскрытую промежность, собирая ее соки. Всхлипы и стоны становятся беспорядочными, ее вот-вот захлестнет оргазм, но больше без меня не получит, стерва!

Вжимаю ее в стену и на полном ходу врезаюсь в ее тело, загоняя член до упора. Тесная, узкая, горячая, и я уже готов рыдать от счастья, но нечеловеческий крик разрывает мои перепонки и, скорее всего, жильцов соседних номеров. Лицо Ленточки искажено гримасой боли, не могу оторвать от нее взгляда, крыша едет, но я не мог не понять, что я у нее первый!

Кажется, воздух вокруг нас застывает, я не двигаюсь, но и остановиться не смогу. Теперь я хочу ее еще больше!

– Открой глаза, Лена, – требовательно рычу я.

В расширенных зрачках распахнутых зеленых глаз вижу свой безумный взгляд. Я не отпущу ее, только не теперь.

Выжидаю только несколько секунд, прежде чем снова наброситься на ее пухлый бантик губ и начать двигаться в ней. Все будет, крошка, потерпи. Но свое я заберу сполна.

– Ненормальная! – вырывается у меня гортанный хрип.

Налитый до предела член пульсирует, требуя жаркого, бешеного траха, но я даю ей немного времени привыкнуть ко мне, растягивая и подстраивая под себя. От каждого толчка тугой головки в бархатных стенках меня прошивает разрядами тока. Опускаю губы на ее плечо, вонзаясь зубами в нежную кожу, чтобы хоть как-то притормозить, но это не в моих силах. Уже через пару минут, я вдалбливаюсь в нее, наращивая темп до нужного мне. Глушу тихие вскрики, затыкая ей рот поцелуем.

Мышцы сводит от напряжения впервые в жизни от попытки сдержать себя и не натянуть ее по самые яйца. Со скоростью взмаха крыла бабочки кружу ее по комнате и из всех вариантов выбираю кровать.

До боли красивая. С разметанными по белой простыне волосами, сверкающими глазами и грешными ногами, которые я неустанно глажу, чтобы она расслабилась. Снова тянусь к покрытым гусиной кожей полушариям, пропуская через пальцы твердые соски, пробуждая в ней тот огонь, в котором она меня сожгла, заново. Но у этой классики двусторонний эффект, уже через секунду я жадно набрасываюсь на ее обалденную грудь, кусая и втягивая набухшие соски, вылизывая и впиваясь в ее сладкую кожу, вкус которой, играя на кончике языка, головокружительными импульсами пробегает по небу.

Член распирает все больше в тесных стенках, что у меня уже позвоночник ломит от желания задрать ее выше и вгонять в нее себя до умопомрачительных звуков сталкивающихся тел, выбивая крики и искры.

Котенок измученно стонет, впивая мне ноготки в затылок, и меня аж подбрасывает изнутри от вернувшихся сладких звуков, и я отпускаю себя окончательно. Одной ладонью подхватывая ее под ягодицы и дергаю на себя килограмм пятьдесят, не больше, чистого экстаза.

Меня вышвыривает, уносит напрочь из реала, есть только она и мое озверевшее желание ею обладать. Прижимаю Ленточку к матрасу, лихорадочно обрушивая на нее поцелуи и ритмично вбивая в матрас, так яростно, что кровать вторит мне, колотя по стене деревянным изголовьем.

Вскрики смешиваются со стонами, и я не из тех слабаков, что подвывают, но сейчас уже не контролирую себя, с шипящим хрипом выдыхая, каждый раз протискивая член в сжимающие его мышцы.

– Давай, Котенок! – рычу я, вжимаясь плотнее и меняя угол движения.

Ленточка отчаянно крутит головой и закусывает нижнюю губу, распахивая глаза, и я кайфую от тумана, затянувшего радужку.

– Сможешь, Малышка!

Накатывающие горячие волны уже гарантированно разорвут меня через несколько секунд. Хватаю ее руки, задирая их высоко над головой, и переплетая пальцы, сдавливаю их.

Не могу не касаться ее губами, алчно слизывая остатки слез со щек и шеи, скольжу языком, обводя опухший бантик, снова срываюсь на одержимый поцелуй.

Ленточка кусает мои губы до крови, принимая свирепые толчки в себя, и наконец, ее выкручивает и сотрясает оргазм. Сдавив веки, она содрогается подо мной с протяжным стоном, и я, стискивая зубы, продолжаю вгонять член в бешено пульсирующие и сжимающие меня стенки. Блядь, у меня будто у самого первый раз! Еле успеваю выйти, орошая ее грудь и живот своим семенем.

Оргазм ослепляет на пару секунд, лишая способности трезво соображать, и я падаю рядом с Ленточкой, с трудом выравнивая дыхание. Поворачиваю голову к притихшей Ленточке, и мгновенно в голове начинают шуршать извилины.

– Лена? Ленточка? Котенок? – подорвавшись быстрее, чем в армейке на команду «подъем», пытаюсь привести ее в чувство.

Очешуеть просто! Всякое, конечно, бывало, но чтобы сознание подо мной терять, это что-то новенькое!

Стою с ней под теплыми струями воды и заглядываю в распахнутые зеленые глаза, и во мне зарождаются неведомые до этого момента ощущения. По всему телу проносятся легкие покалывания, концентрируясь в качающем кровь насосе.

– Ты как? – обхватывая ее тонкую шею и поглаживая щеку большим пальцем, я немного чувствую себя виноватым, что сорвался, как животное. Права Ленточка. Дикий гадкий Койот.

Лена молча утыкается мне в плечо, неоднозначно показывая мне, что сейчас не хочет разговаривать, и я подчиняюсь ее желанию, кутая в махровое полотенце и утаскивая в свою постель.