Читать книгу Баньши Ветра - Алина Сконкина - Страница 3

Мори и Фиама взошли на дирижабль. На этот раз он стремительно набирал высоту, относя их за облака в сказочную Академию магии Воздуха. Успокоенная и даже слегка опьянённая Фиама, теперь могла наблюдать открывшуюся взору панораму.

Вид с летательного аппарата, служившего средством передвижения вот уже двести лет, открывался завораживающий. Дирижабль поднялся достаточно высоко, чтобы увидеть Сейтан Хейм и деревню Левитация и даже родной дом Фиамы, стоявший в отдалении и от города ашур, и от поселения людей. Полукровка принялась высматривать дорогу, в надежде разглядеть мать, и увидела махонькую точку, бредущую в сторону Левитации. Фиама так яро захотела, чтобы её мама обернулась, посмотрела на неё, она бы помахала матери и крикнула, что всё хорошо, она сдала экзамен и попала на дирижабль, и летит навстречу мечте, но Шанна была слишком далеко. Всё же Фиама разглядела, что её мама остановилась, обернулась и взглянула на дирижабль.

Шанна, вдруг почувствовала чей-то взгляд сверху на себе. Она обернулась и увидела дирижабль, приставив руку козырьком, чтобы лучше видеть, ашура улыбнулась и прошептала:

– Удачи, покажи им всем! – Постояв так с минуту, она пошла в сторону дома.

– Я им всем покажу, – прошептала Фиама, вспомнив одну из маминых фраз. Она, конечно же, не слышала и даже не знала, что мать, вслед улетающему дирижаблю, желала ей удачи.

Проводив точку взглядом, пока та не скрылась в гуще леса, Фиама отправилась осматривать воздушное средство передвижения. На палубе находились только она, темноволосый парень по имени Мориамел, обслуживающий персонал, два мага Воздуха и несколько человек, трясущихся над мешками и бочками. Фиама обошла весь дирижабль, посмотрела, что где находится, попыталась самостоятельно разобраться в его устройстве. Придумав назначение почти каждому канату и шестерёнке, она пошла искать место с лучшим обзором. Впереди, окружённые венками облаков, торчали скалы, одни вздымались высоко, другие терялись в белом тумане. Фиама повернула голову и заметила блеск в голубой дали. Сверкали и переливались стеклянные ставни Башен – резиденции Поднебесного Правителя Аэфиса-на-Ханаэш – высоких здания, выстроенных на самой громадной горе. Три башни стояли вплотную друг к другу, а вокруг виднелись башенки меньшего размера, но их скрывали облака и скалы. В родной деревне полукровка могла видеть лишь отблеск закатного солнца на шпиле самой высокой из трёх башен. Виднелись лишь пики самых высоких башен, но этот вид, безусловно, лучше, того, что открывался с верхушек скал в деревни.

Говорили, что с дозорной площадки самой высокой башни, Поднебесный Правитель мог увидеть самые отдалённые земли надгорного края. Конечно же, будучи магом Воздуха, он использовал заклинание «небесный взор», которое усиливало возможности человеческого зрения. До этого момента лишь в людях пробуждался дар магии Воздуха, таких людей называли отмеченными Ветром. Если не считать, что Демонша являлась полукровкой, так как была дочерью Сатаны, Фиама станет первым магом Воздуха нелюдем. Она вздохнула. Младшая дочь Шанны никогда не стремилась выделяться в толпе, становиться первой в чём-то, или иным путём обращать на себя внимание. Она бы с радостью стала серой мышью, незаметной невидимкой, которая не вызывала бы в людях ненависти и злобы.

Хотя бы Поднебесным я точно не стану, и не придётся всем улыбаться и махать. Хотя я никогда не видела Правителя, как и все в Левитации. Поднебесный Правитель редко посещал города и деревни, он почти всегда находился в Башнях и оттуда правил Аэфисом. Фиама знала, что Правителя избирает Ветер, показываю свою волю через артефакт – корону, в школе учили, что только мужчина мог стать Поднебесным Правителем. Однако в истории существовало два исключения из этого правила. Разрушительница, ставшая первой женщиной Поднебесным. Скорее всего артефакт избрал её, потому что она была единственным живым магом Воздуха. А через сто лет её место заняла её же реинкарнация – Демонша, также будучи единственным магом Воздуха в Аэфисе.

Артефакт не ошибается, говорили в школе. Значит, когда нет выбора и магия подчиняется судьбе и Времени.

Среди белого дня на небе вспыхнула белая молния и унеслась прочь. Фиама и раньше видела их в чистом небе, но маленькими, а сейчас молния пронеслась огромная. Волна воздуха ударилась о дирижабль, палуба качнулась. Полукровка вцепилась в фальшборт. Так близко она вспышки не видела. Мама в шутку говорила, будто бы это маг спешит по заданию. Темноволосый парень и молодые маги проводили молнию взглядом, она быстро пропала из виду, скрывшись за скалами, служившими оборонительной стеной Башен.

Фиама пожала плечами и принялась дальше смотреть по сторонам, наслаждаясь полётом. Внутри у полукровки всё опустилось, в ушах тихо звенело, холодало, а стоило дирижаблю влететь в облако, всех обдавало влажным туманом. Ветер свистел за бортом, но не сбивал с ног, словно палубу защищала магия. Ну конечно магия, всё в мире построено на магии!

Полукровка оглядела остальных пассажиров и поняла, что полёт интересен лишь ей. В основном на корабле находились взрослые люди, Фиама была младше всех. Даже молодой парень, которого выбрали вместе с Фиамой – и чьё имя она благополучно забыла – выглядел лет на пятнадцать. Ему что-то рассказывали двое юношей постарше. Мужчина двадцати-двадцати пяти лет, читал книгу, другие смотрели за багажом и следили за работой механизмов. Были ещё такие, кто яро обсуждал строение летательного аппарата, какие в нём плюсы, а какие минусы.

Отвернувшись от скучных людей, Фиама вновь посмотрела на шпиль Башен и внезапно осознала: она единственная девушка на дирижабле, не считая проводницы. Дочь ашуры принялась искоса осматривать пассажиров, но среди них не оказалось ни одной девушки, женщины, старушки на худой конец. В голову закрались неприятные мысли – что если она села не на тот дирижабль или, что ещё хуже, женщин магии не учили. Но она же прошла экзамен! Никто и слова не сказал, что она девушка. Фиама вспомнила, что на экзамене тоже сидели только парни и они странно на неё косились. От нервов руки принялись чесать и заламывать пальцы. Что делать, если сейчас, когда цель так близка, её развернут и отправят домой? Мать она уже не догонит. Фиама растерялась.

Поток её мыслей прервался, кожу обдало ледяной моросью. Дирижабль вошёл в густое облако, то самое, которое полукровка приметила в дороге, по пути к остановке. Лететь на открытой палубе дирижабля, почти так же, как плыть в лодке в густом тумане, за одним исключением, Фиама в лодке не плавала и не знала какого это. Девочка щурилась, пыталась разглядеть что-нибудь, но не могла. Как в белом мареве ориентировался рулевой она не знала. Дальше двух метров от носа всё тонуло в белоснежной пелене. Магия, мысленно констатировала Фиама.

Дирижабль набирал высоту, почувствовала полукровка, но из облака не вылетал. Фиаму не оставляло чувство, будто что-то идёт не так и пилот вскоре скажет нечто вроде «спасайся, кто может, а кто не может, завидуй спасающимся», но через несколько мгновений, показавшихся Фиаме вечностью, гигантский воздушный шар дирижабля пропорол верхние слои пушистого белого озера и вылетел из тумана неведения.

По левому борту пассажирам открылся вид на… почву, с торчащими из неё корнями и камнями. Фиама скривилась. Стена земли медленно опускалась, из-за шара полукровка не могла разглядеть, когда начнётся трава или хотя бы доски станции. Она опустила голову, едва не свесившись за борт и рассмотрела внизу, под слоем земли несколько строений, которые свисали вниз, как готические замки Сейтан Хейма. Строения походили на гигантский стеллаж, с огромными площадками, которые держали колонны, вбитые в нижнюю часть островов. Фиама выгибала шею, желая рассмотреть, как можно больше, но произведения гениальной мысли архитектора уползали, сменяясь видом на землю. Полукровка смогла заметить постаменты в центре, пруды или статуи разнообразных крылатых зверей и великолепную лепнину. Дочь ашуры заинтересовалась, каково предназначение «подземных» строений.

Когда лучи солнца вспыхнули, осветив нижний край воздушного шара, Фиама увидела долгожданный вид, словно в песнях бардов: земля, небесный океан и снова земля, земля ещё выше, чем океан облаков. В свете клонящегося к западу солнца сияли шпили высоких башен, таких же прекрасных, как резиденция Поднебесного Правителя, только ближе.

Дирижабль немного поднялся над платформой, а затем опустился на неё не очень ровно, так что всех пассажиров слегка подбросило. Фиама не обращала на это внимания. Она вцепилась в фальшборт и смотрела вперёд. Остров, на который приземлился дирижабль, находился чуть ниже основного комплекса парящих островов Академии магии Воздуха. Само здание Академии располагалось на центральном и самом большом острове. От него к остальным вели каменные и подвесные мосты. С острова-платформы к основному вёл деревянный мост, выглядел он достаточно крепко, чтобы выдержать сразу пятнадцать человек и ещё две телеги, набитые с горкой продуктами, и лишь слегка поскрипывал, напоминая, что он всё же не каменный.

Люди внизу забегали, готовясь принять пассажиров, а когда все покинули летательный аппарат, его стали осматривать на предмет поломок и дефектов, но Фиама этого не замечала, как и бросаемых на неё удивлённых и недобрых взглядов.

Она сошла по трапу вниз и, заворожённая видом, отправилась вперёд. Полукровка двигалась по аллее идеально ровно подстриженных кустов зелёного и малинового барбариса, дорожка под её ногами была вымощена светлым и тёмным камнем, сочетающимся в сложном узоре. Низко, едва не до самой земли, подстриженный газон стоял зелёным, а дальше росли маленькие аккуратные конусы пихты и туи, за ними простирался светлый парк с высокими, ухоженными деревьями. Ни одного кривого ствола, ни одной поваленной ветки, ни одной кучи собранной листвы – всё выглядело идеально. На широких перекрёстках установили фонтанчики, а вокруг разместили скамейки, вазоны с цветами, и разбили клумбы.

В родном саду Фиама никогда не видела такого порядка. Крестьянам некогда заниматься такой ерундой, они работали на урожай, а не красоту. И всё же Фиама не могла оторвать взгляда от этой геометрической педантичности. Впереди сверкало в лучах солнца здание, более напоминающее дворец из детских сказок: множество башен с общими первыми этажами, между башен перекрытия и лесенки с арками, огромные окна из которых парусами раздувались занавески. Фиама взглянула на них и поняла, что несмотря на высоту чувствовала себя тепло и комфортно. Дул лёгкий ветерок, прохладный, но не ледяной, больше не ощущалась зябь от влажных облаков, дышалось легко. Это точно магия, подумала дочь Шанны.

Чем ближе она подходила к зданиям, тем лучше могла их рассмотреть и оценить своё пристанище на ближайшие четыре года. Безумно длинные, вспарывающие глубокое синее небо башни были выполнены из серого камня с голубоватыми черепичными крышами, которые отражали во все стороны лучи солнца. Все они соединялись между собой общими первыми этажами, что позволяло зимой перебегать из одной башни в другую в закрытом от мороза помещении, а не по улице, или отрытым переходам между башнями. Огромные окна первых этажей украшали цветные витражи, изображавшие сцены из истории Аэфиса и Ханаэша. Почти везде главными действующими лицами были люди, судя по одежде маги Воздуха, повелевающие стихией. Комплекс башен как бы парил над землёй и летал, порхая, точно бабочка крыльями, лёгкими занавесками. Центральный вход на первый этаж украшал портик с колоннами и антаблементом.

Пять равных по размеру и толщине башен располагались особняком от всех остальных, и соединялись галереей, ведущей к первым этажам основного комплекса. Должно быть, там живут начинающие маги, но почему тогда башен пять? Подумалось Фиаме.

Вокруг прохаживались люди в похожих одеяниях фиолетового цвета с серебристыми лентами и оторочкой. Фиама брела наугад и вертела головой, стараясь всё как можно тщательнее рассмотреть. Окружающий вид заворожил её, и девушка совсем забыла о насущном. После экзамена говорили что-то о декане, который должен зачислить новеньких по прибытии в Академии. Где искать этого декана? Фиама постаралась собраться с мыслями. Ей нужно спросить дорогу, однако кругом сплошь юноши и мужчины, подходить к которым замкнутая девочке тринадцати лет страшилась. Засмотревшись стриженными кустами и сверкающими башнями, полукровка упустила из виду парня, которого зачислили вместе с ней. Он скорее всего знал, куда идти, или не побоялся спросить дорогу. Фиама мысленно корила себя и нервничала ещё сильнее.

Дочь ашуры замедлилась, посмотрела по сторонам в поисках хоть одной женщины, к которой не так страшно подойти и увидела! Рядом с колонной стояла маг–девушка со светло-русыми кудрями, на пару лет постарше самой Фиамы, она помахала кому-то рукой и собиралась уйти. Недолго думая, полукровка побежала к ней.

Адепт сначала не поняла, что произошло и почему к ней неслась незнакомая девочка, в странной одежде. Бежит и пусть бежит, может даже мимо. Но девочка остановилась ровно перед адептом и просила её подождать. Адепту было не сложно, вот только взгляд её упал на заострённые уши незнакомки. Ещё дома, адепту рассказывали, как опасны демоны, и почему с ними лучше не иметь ничего общего. Демоном подбежавшая девочка точно не была, но вполне могла оказаться Проклятой, отродьем демона и отрёкшейся женщины. Проклятые, по словам преподавателей Академии, хуже демонов, находиться рядом с ними опасно для жизни. Проклятые распространяли вокруг себя демоническую энергетику, калеча и убивая всех, с кем общались, кого любили, или, если проклятие крови очень сильно, с кем просто остановились рядом. Своим существованием они обрекали на смерть всех рядом с собой.

Адепт спала с лица и онемела от страха. Ноги её стали ватными, а взгляд приковали огромные глаза незнакомки. Едва не испустив дух, прямо на том месте, адепт оцепенела, не в силах даже моргнуть. Из ступора её вывел голос подбежавшей Проклятой:

– Здравствуйте, не подскажете, где мне найти декана?

Оцепенение спало, звук голоса разорвал оковы страха. Адепт вышла из ступора и принялась творить защитные заклинания, пытаться ставить воздушные щиты, изображать жесты от проклятий и негативных эффектов, вытворяя странные пасы руками. Она только читала о них, на первом курсе её ещё не успели научить ставить щиты, так что у адепта ничего не получалось.

Девушка оказалась со странностями. Сначала вытаращилась на Фиаму, но подобной реакции полукровка ожидала, а вот дальнейшее развивалось не по привычной схеме. Маг начала что-то невнятное шептать и махать руками, как жонглёры в цирке, только мячиков не хватало. Фиама отстранилась, опасаясь, как бы не попасть под разгорячённую руку. Девочка не знала, что предпринять, как успокоить мага и добиться ответа. Она молча наблюдала за лихими пасами рук расширившимися от страха глазами.

На помощь пришёл темноволосый юноша в одежде мага и положил девушке руку на плечо. Та вздрогнула, подлетела и понеслась со всех ног прочь, продолжая размахивать руками. Юноша остался стоять, лицо его выражало крайнюю степень скуки, он смотрел Фиаме в глаза.

– Я слышал, тебе нужен Декан, – обратился он, спокойным голосом, таким же, как и его ничего не выражающее лицо. – Пойдём, я тебя провожу.

Фиама вылупилась на него. Юноша не внушал доверия. Он выглядел слишком спокойным, словно задумал какую-то гадость. Он явно хотел завести Фиаму куда-то не туда! Здесь она ничего и никого не знала, а этот парень видел её уши. Вспомнили мужчины у таверны. Фиама сомневалась, что стоит доверять незнакомцу, она молчала и думала. Неужели, юноша настолько добр, что покажет ей верный путь, а спокойное лицо не прячет под собой ехидство? Верилось с трудом, но больше дорогу узнать не у кого. Подскажет ли хоть кто-нибудь ей верное направление или сбежит, завидев острые уши, как та девушка. Фиама боялась подходить к мужчинам, и разговаривать с незнакомцами опасалась.

– Ну? – поторопил юноша. Фиама кивнула, сдавшись. Пусть ведёт, куда хочет, лишь бы не стоять здесь, как идиотка.

Юноша повёл дочь ашуры по переходам и бесконечным лестницам. Он засунул руки в прорези мантии и спрятал в карманах брюк и шёл, хоть и быстро, но с какой-то ленцой. Он поворачивал голову, если они проходили мимо окна, и лениво смотрел на небо. Весь его вид говорил о том, что парень устал и ему всё опостылело. Взгляд карих глаз смотрел в пустоту перед собой, а лицо застыло, выражая крайнюю степень скуки.

Не теряя из виду сопровождающего, Фиама продолжала вертеть головой, пытаясь всё рассмотреть. В длинном коридоре она заметила человека в ярком наряде, сплошь украшенном перьями. Для этого места, где все ходили в фиолетовых одеждах, человек выглядел словно ряженый артист. В длинных волосах, отливающих зелёным и рыжим, тоже торчали перья. В рукавах, напоминающих крылья, потерялись руки, шею обрамлял пушистый воротник, а сзади хвостом тянулся по полу шлейф. Ко всему прочему «артист» несуразно подпрыгивал на каждом шагу. Он заметил полукровку, резко повернул к ней голову и склонил набок, а затем улыбнулся одними губами.

Фиама вздрогнула, у человека было жуткое лицо: длинный прямой нос не имел переносицы и сливался со лбом, огромные миндалевидные глаза сиреневого цвета, тонкие губы маленького ротика, и повсюду перья. Дочь Шанны отвела взор и догнала провожатого. Парень, как будто не заметил, что она отстала.

– Ты хочешь учиться магии? – снова спокойный, ровный голос, без тени фальши и притворства. Фиама кивнула, продолжая недоверчиво, с подозрением коситься на собеседника. Ей хотелось его лицом стереть из памяти страшную морду незнакомца в перьях.

Новый коридор и вновь лестница вела наверх.

Потом, как скинет меня с балкона и прощай глупая маленькая Фиама. Нужно платить за свою доверчивость. Думала девочка, следуя за провожатым.

Между бесконечными лестницами, ведущими наверх, всегда простирался зал, галерея, коридор, сперва большие, затем, чем выше поднимались юные маги, тем меньше становились залы в пролётах. На одной из галерей, когда Фиама, предвосхищая момент, когда провожатый решит столкнуть её вниз, и потому решила идти ближе к стене, юношу окликнули:

– Гил. – Внизу стояли двое молодых людей, они вбежали по лестнице на галерею и направились к товарищу. Гил обернулся, кивнул им и снова повернулся к Фиаме:

– Пойдёшь наверх, до самого конца, там будет одна дверь, не сворачивай никуда. Мне пора, удачи, – с этими словами спокойный, даже чересчур, парень лениво пошёл навстречу друзьям. Фиама не стала дожидаться, пока его товарищи смогут рассмотреть её острые уши, и пошла по лестнице наверх.

До полукровки долетел отрывок разговора ребят.

– Эй, Гил, а кто это был с тобой? – спросил парень с приятным голосом.

– Новенькая, Декана искала, – ничего не выражающим голосом, ответил Гил. Дальше разговор пошёл о волшебных стрелах и тренировках Шина, Фиама не стала вслушиваться. Её удивило, что Гил не сообщил друзьям о новенькой в менее лестной форме, особо акцентируя внимание на ушах, ведь он их видел. Возможно ли, что для юноши не впервой видеть представителей смешанных кровей или других человекоподобных рас? Фиама не знала и отбросила эти мысли, тем более что впереди её ждала встреча с деканом. Дочь Шанны взмолилась, чтобы деканом оказалась женщина.

О поворотах Гил явно пошутил, лестницы вели наверх и больше никуда, только в залах встречались двери, но полукровка не решалась подходить к ним дёргать за ручки, проверяя, что внутри. Ей сказали двигаться прямо и наверх, так она и поступит. Залы и пролёты сменяли друг друга. Наконец лестницы кончились, и теперь перед Фиамой высилась плотная, резная, деревянная дверь. Неужели Гил не обманул её, и декан сидит здесь, или на Фиаму набросится дракон? Был лишь один способ узнать.

Фиама робко постучала, сглотнула и дёрнула за ручку, дверь медленно начала открываться. Девочка зашла и прикрыла за собой дверь, оборачиваясь, она уже приготовилась увидеть перед собой пасть чудовища, когти монстра или ещё нечто более страшное и естественно смертельно опасное. И каково же было разочарование – а может, всё-таки облегчение – когда перед ней за письменным столом, заваленным стопками бумаг, сидел не очень старый, на вид лет сорока, мужчина и спорил с молодым, лет двадцати, блондином.

– Мне нужна информация! – громко говорил блондин.

– Если хочешь получать информацию, придётся сидеть здесь в Академии! – резко отвечал мужчина за столом.

– Я не могу сиднем сидеть на месте. Разве не понятно, что информация может вынудить меня поехать куда-то для выяснения подробностей, подтверждения предположений. Если я найду упоминание, его нужно проверить. – Блондин не сдавался.

– Тогда стань куратором. Только вот беда, все новые адепты расписаны, – позлорадствовал мужчина.

– Здравствуйте! Я прибыла в Академию, чтобы учиться магии! – выпалила Фиама, на одном дыхании прямо с порога, пока в разговоре людей образовалась пауза. Мужчина с прямыми чертами лица, длинными седыми волосами и глазами, высокомерно смотрящими из-под густых бровей, отложил пару бумаг в сторону, а другую поднёс к глазам. Блондин поднял бровь и, повернув лишь голову, с пренебрежением глянул на вошедшую девочку.

– Так это ты, та ашура. Мне передали бумаги с последнего экзамена, здесь написано, у тебя предрасположенность ко всем направлениям, – медленно проговорил Декан, изучая бумагу. Фиама не ожидала, что за три быстрых экзамена о ней напишут досье и передадут Декану.

– Только вот должен разочаровать тебя, у нас итак перебор. Для тебя не найдётся куратора, – ровным, скептическим голосом произнёс архимаг.

Земля ушла из-под ног Фиамы. Неужели всё зря? Она проделала такой путь, сдала экзамен, нашла деканат и всё зря. Сначала она посчитала, что ей откажут по половому признаку, но во дворе была девушка в форме мага, значит женщин обучают. Но в итоге всё оказалось ещё более прозаичней. Фиама опоздала и сама виновата.

Губы полукровки задрожали, она хотела что-то сказать, но не знала что. Она не умела отстаивать свои права и терялась в разговорах с мужчинами. Лицо её побледнело, руками она сжала штаны. Реакция девочки не укрылась от Декана.

– Ладно, если ты и впрямь такая талантливая и предрасположенная ко всему, вот стоит твой шанс, – Декан кивнул на блондина.

Надежда в душе Фиамы вспыхнула как молния, так же резко и ослепительно. Девушка вопросительно посмотрела на высокого блондина, в глазах отразилась мольба о помощи.

– Что скажешь, Эрви? – обратился Декан к магу.

Блондин окинул девочку оценивающим взглядом. Курировать ашуру. Что за бред? Кто вообще допустил ашуру до человеческой магии? Но эта девчонка могла принести пользу. Если он станет куратором, то сможет посещать библиотеку и архив Академии в любое время, при этом оставаясь достаточно свободным, чтобы отправиться на поиски вещественных доказательств при необходимости.

Он ещё раз взглянул на девчонку, прошёлся по одежде и остановился на слегка продолговатых острых ушах, похожих на уши демонов.

– Она Проклятая? – с ноткой недоверия в голосе, уточнил Эрви.

– Нет. – Декан поправил одежды и принялся раскладывать бумаги. – Ашура, – ещё раз взглянув на листки, поправился, – дочь ашуры.

Будь она демоном или Проклятой – это было бы опасно, но ашура, со смешанной кровью. Возможно, всё выйдет так, как мне нужно, обдумывал Эрви.

– Хорошо. Запишите её за мной, – с неохотой сказал блондин наконец решившись. Декан взял лист, с которого уточнял происхождение Фиамы, и что-то на нём черканул. Затем, почти не глядя, в той же бумаге расписался Эрви.

– Принята, – самым мерзким голосом сообщил после этого Декан. – Твой Куратор, – не глядя, Декан взмахнул рукой на блондина, – всё тебе расскажет и покажет в Академии. Свободны.

– Ну, здравствуй, – поздоровался блондин с девочкой и натянуто улыбнулся. – Пойдём, тебе нужно получить форму и всё необходимое, а также выбрать комнату. – Тут блондин осёкся.

– Получается, она одна, без команды? – обратился он к Декану.

– Да, без команды. На этот год мы набрали достаточно адептов, даже с перебором, она последняя. Не думаю, что кто-то опоздал, мне передают бумаги вовремя.

Не думал? А возможно он просто никого больше не примет. Ведь без команды из четырёх человек, учиться в Академии будет трудно, если не сказать невозможно, особенно это почувствуется на последних курсах, про себя ворчал Эрви.

– А какое перо она вытянула? Кто мне достался в попечительство? – прямо спросил молодой человек.

– Исключительный талант, – с неприкрытым сарказмом, ухмыльнулся Декан, – предрасположена ко всему. Она вытянула ястреба.

Блондин замер на мгновение, внутри у него всё сжалось. Он с некоторым недоверием вновь окинул полуашуру взглядом, но так ничего и не сказал.

Открыв дверь, он слегка притормозил и поторопил девочку:

– Идём скорее, у тебя много дел.

Перенервничав из-за нерадушного приёма Декана и возможности покинуть Академию по самой глупой причине, Фиама ходила за блондином словно в тумане. Голова её не соображала, дочь ашуры не могла запомнить ничего, что показывал куратор, хотя очень старалась сконцентрироваться. Фиама поняла, что забыла имя мужчины сразу, как только услышала, однако положение спас сам человек – он наказал называть его Куратором, а декана – Деканом. В ответ дочь ашуры кивнула и возблагодарила небеса, это она не забудет.

А что если и меня теперь будут называть адепт номер девять, или какой-нибудь девятой, потому что я поступила в Академию девятой? Все забудут моё имя. Я стану номером в толпе номеров. Что если маги лишаются всего, что отличает их – личных вещей, привязанностей, имени. Фиама отбросила страшные мысли. Она должна слушать Куратора и запоминать, что где!

Блондин не особенно беспокоился, успевала ли за ним его новообретённая подопечная, запоминала ли она всё то, что маг рассказывал и показывал. Он исполнял свой долг Куратора, но делал это сухо, не заинтересованно. Он объяснил устройство и предназначение каждой башни и общих залов, в окно указал, где находится арена и сводил адепта в библиотеку. Он называл ей преподавателей и взмахом руки отмечал, в каком направлении находилась их аудитория.

Фиама хвостиком ходила за Куратором, боясь потерять его из виду. Она плохо ориентировалась в зданиях, а в незнакомых – подавно, и полностью полагалась на блондина. Полукровка не могла запомнить и половины того, что бросал на ходу блондин. Речь его была отрывиста, он вспоминал что-то и озвучивал, а затем тут же переключался на следующий пункт. Фиама порадовалась, что в коридорах, на лестницах и даже в библиотеке никого нет, иначе она бы отвлеклась, или ещё хуже отстала бы от резво шагающего Куратора и заблудилась. Самой себе Фиама напоминала собачонку, бегущую за хозяином. Она поняла, что бесполезно пытаться запоминать дорогу, лучше потом, когда будет время, она спокойно всё обойдёт и узнает, что где находится.

Единственное, что Фиама запомнила со слов Куратора, что занятия начнутся уже завтра, а потому в ближайшее время ей не удастся обойти Академию. Тем временем маг получил форму и писчие принадлежности в хозяйственной службе для своей подопечной. Он быстро коротко и чётко формулировал мысли, сверял полученное и не совершал ни единого лишнего движения. Благодаря этому маги нигде не задерживались. Если возникали трудности или, глядя на девушку, работники не хотели что-то выдавать, Куратор также быстро решал проблему. Он знал людей, знал преподавателей и обслуживающий персонал, и в свою очередь был известен другим, в отличие от поступившей девочки со странными продолговатыми ушами. С одними Куратор мило улыбался, на других грозно смотрел, иным чётко обрисовывал ситуацию.

Фиама наблюдала за человеком со стороны и завидовала, хотела бы и она также быстро и чётко принимать решения. Зависть сменялась эйфорией, стоило вспомнить заветные слова Декана «Принята», каким бы голосом он это не сказал. Фиама уверовала, что жизнь в Академии магических искусств началась, и ничто больше не помешает полукровке стать выдающимся магом Воздуха! Если она не будет попадаться на глаза Декану, эта жизнь могла бы стать очень интересной. Фиама старалась не расстраиваться раньше времени. Она не подозревала, что ей преподнесёт Академия магии Воздуха за долгие четыре года.

Первый год обучения считался самым теоретическим, юных магов подготавливали к практике через бесконечные лекции, а также повышали и углубляли уровень школьных знаний. Маги должны разбираться в мироустройстве и истории, знать языки и законы бытия, читать людей и знаки природы, а также понимать устройство магии других стихий. Адептам преподавали общемагические знания: теорию стихий, астрономию и астрологию, принципы и правила построение пентаграмм; руны, жесты, слова и мысли для использования магии. Учили анализировать ауру, определять принадлежность к народам и гильдиям по одежде, внешним признакам и поведению. В состав дисциплин входило и правильное питание, чему некоторых людей приходилось учить, а также навыки выживания в дикой природе: лесу, пустыне, необитаемом острове, болоте, джунглях, степи, тайге, горах, на вулканической почве. Рассказывали на что обращать внимание, каких животных опасаться, а каких использовать в своих целях. Не только выживать в суровых условиях обучали адептов, но и поведению в обществе, учили этикету, грамотной речи, постановке и подачи себя, титулам и обращениям, принятым в разных странах. Всё это неотъемлемая часть жизни мага, залог успешного выполнения заданий. Всё это настоящий маг должен знать. Вскоре Фиама поняла, что обучение в крестьянской школе и рассказы матери не шли ни в какое сравнение с тем, что преподавали в стенах Академии.

Особое внимание на первом курсе отводили физической подготовке. Каждый день, после всех занятий, адептов гнали на арену или крытый стадион, где они тренировались, выполняли упражнения и сдавали нормативы, направленные на развитие выносливости, гибкости и ловкости. В последствии адептов обучали самообороне, использованию оружия, ведению смешанного боя. С каждым занятием нагрузку увеличивали, так что результат не заставлял себя ждать, и адепты к концу первого года обучения в Академии имели атлетическое, ловкое тело.

Об этом Фиаме ещё предстояло узнать, а пока она осматривала полученную форму адепта. Мальчикам и девочкам выдавали два комплекта одежды, предполагая, что один будет использоваться в повседневной жизни, а второй надеваться во время физической подготовки, но адепты сами решали, когда и какой комплект использовать.

Фиама получила приталенную футболку с коротким рукавом и свободным квадратным вырезом, её подол представлял собой четыре острых края; длинные шорты чуть выше колена и такой же длины юбку-солнышко во втором комплекте. К сожалению форма оказалась полукровке велика на два размера, и юбка доходила до середины голени, шорты же стали бриджами. Фиама посчитала, что так и должно быть, хотя выглядела одежда странно, а в футболках девушка тонула.

Зачем в форму понадобилось добавлять юбку полукровка не понимала совершенно. В надгорном краю женщины ходили преимущественно в штанах, юбки и платья считались праздничной одеждой, ибо были не удобными и задирались из-за постоянно дующих ветров. Их могли надевать поверх бридж или шорт. Фиама хмыкнула и отложила длинную юбку, быть может позже она поймёт, как её использовать с удобством и практичностью.

Главной вещью в гардеробе адепта и любого мага была мантия. Она представляла собой плащ с длинными широкими рукавами, выделенными плечами и подолом, поделённым на четыре полы. Женская мантия застёгивалась сбоку и полы её находились спереди, сзади и с боков. Мужская застёгивалась спереди, а полы были поровну поделены на боках. Мантия застёгивалась под горлом и имела белую оторочку. В районе плеч к мантии крепились белые ленты, в ладонь шириной, длинные концы лент маги откидывали назад, за спину, а спереди оставались короткие концы, заканчивающиеся на уровне талии.

Ленты служили отличительным знаком между адептами разных курсов, на них вышивались серебристыми нитями отличительные знаки – руны, обозначающие изученные заклинания. Ленты носили все маги Воздуха: и преподаватели, и адепты, и Декан, и архимаги, и члены Совета. Фиама вспомнила слова Куратора:

– Ленты необходимо перешивать с мантии на футболку, если меняешь одежду. Маг или адепт обязан всегда носить ленты.

Он произнёс это настолько суровым тоном, что полукровка невольно запомнила.

Форма мальчиков имела незначительные отличия, в основном связанные с разрезами на подоле рубашки, и отсутствием юбки. Юношам выдавали длинные шорты и брюки. Как девушки избегали юбок, так юноши предпочитали ходить в брюках, в шортах они выглядели менее эстетично.

Форма имела светло-лиловой оттенок, кроме серебреной оторочки на подолах, манжетах, воротнике, импровизированном квадратном вырезе и выделенным вставкам на плечах мантии. Одежда изготавливалась из специальной ткани, на которую в последствии накладывалось несколько заклятий. Одно меняло глубину и насыщенность цвета мантии и в редких случаях оттенок, в зависимости от силы и направленности магии адепта. Чем сильнее становился маг в приложении стихийной мощи, тем темнее оттенок приобретала одежда, которую он носит. Второе накладывалось на мантию, создавая из неё универсальную одежду, в которой зимой тепло, а летом прохладно. При этом мантия оставалась очень лёгкой, довольно тонкой, а если компактно сложить, занимала мало места в сумке.

Помимо формы хозяйственная служба выдавала всё необходимое молодым людям для занятий и жизни: пергамент, перьевые ручки, чернила для заправки, постельное белье, набор нижнего белья, колготки, сапожки, набор носков и гольфов, а также более тёплые зимние наборы. Девушкам, поступающим в Академию в подростковом возрасте, полагалась коробочка, предназначенная для дней оборотного цикла, при Кураторе, Фиама не стала заглядывать внутрь, она догадывалась, что внутри тряпочки или набор полотенец.

Адепты каждый год получали новый комплект формы и необходимого, так как из-за физической подготовки одежда снашивалась быстро. Только ленты оставались с магом на всю жизнь. Ленты являлись лицом мага, его документом, если лент не было, таверны и другие заведения могли отказаться обслуживать мага, маг терял все привилегии.

В начале каждого года адептам выдавали серебристые нити, которыми на лентах в течение года вышивали узоры.

Существовала загадочная парадная форма, но Фиама в своём комплекте вещей её не нашла.

Всю старую одежду у полукровки забрали, как и все вещи, привезённые с собой из дома. В Академию запрещалось привозить личные вещи. Всё необходимые здесь выдавали, а остальное вызывало лишь привязанность к дому, которую будущим магам следовало отринуть. Маг становится слугой Аэфиса, у него нет семьи кроме Ветра и Поднебесного Правителя. Жизнь мага принадлежит последнему.

Магам не запрещалось заводить семью, но существовали некоторые правила, которые старательно прививала Академия.

Фиаме пришлось долго уговаривать Куратора, а затем заведующего хозяйственной службы, чтобы у неё не забирали перчатки. Она не успела сказать магу о своей тайной способности и очень не хотела раскрывать свой секрет, потому Куратор долго отрицал просьбу полукровки. Но через десять минут споров блондину надоело, он потёр лоб и махнул рукой на подопечную. Тем не менее, Куратор запомнил спор и его причину и пообещал себе в будущем выяснить, в чём истинная причина столь упрямого нежелания расстаться с перчатками.

Несмотря на пять башен, выделенных для адептов, предполагая заселение их по курсам – за исключением пятой лишней – адепты жили, где хотели, зачастую обживая одну или две башни, располагаясь рядом или оставляя промежуточный этаж пустующим. Фиама порадовалась, что хотя бы в этом вопросе нет жёсткого регламента. Полукровка хотела поселиться вдали от людей и потому выбрала самый верхний этаж пустующей башни.

Длинная широкая лестница поднималась до самого чердака. На каждом этаже она превращалась в небольшую площадку, с которой арочный проход вёл к двери в просторный зал – гостиную. Предполагалось, что адепты селились командами, о которых говорили Декан и Куратор, поэтому гостиной объединялись четыре спальни и уборная, по совместительству душевая. В гостиной стоял диванчик, несколько кресел, стол, тумбочки и стеллажи, размещённые между дверьми в спальни.

Фиама зашла под арку и распахнула дверь. В гостиной стоял диван и стол, покрытые толстым слоем пыли и птичьего помёта, а вокруг выстроились башни из деревянных ящиков. Полукровка прижала к себе вещи и постельное бельё, чтобы не испачкать их. Она заглянула в уборную – душевая кабинка выглядела прилично. Фиама оставила вещи там и пошла искать себе спальню.

В одной комнате, с видом из окна на восток, оказались разбиты окна, везде валялись осколки стекла, а под потолком поселились летучие мыши. В двух других комнатах, с относительным порядком, вид из окон выходил на Академию и другие жилые башни. Фиама не хотела по утрам и вечерам смотреть в чужие окна, а потому отказалась от них. В последней комнате устроили свалку макулатуры: связки бумаг, газет и исписанных пергаментов громоздились друг на друге, похоже здесь устроили склад. Только кому пришло бы в голову хранить хлам на самом верхнем этаже башни. Возможно потому его и выбрали, что он последний и вряд ли кто-то поселится здесь. Фиама заметила, что адепты предпочитали первые этажи, по-видимому вид из окна волновал только её, остальные люди преследовали более практичные цели – быстро на занятия прибегать.

Девушка смутилась, но от выбора не отказалась. Окна этой комнаты выходили на запад, Фиама любила любоваться закатами в родной деревне, и решила, что эта комната станет отличным жильём на будущие четыре года. Вооружившись старой пыльной простынёй с кровати, полукровка взялась за уборку. Стопки и связки газет и чужих конспектов Фиама перетаскала в другую комнату, по возможности она освободила от деревянных ящиков гостиную и стёрла вековой слой пыли. С помётом на столе пришлось повозиться, диван тоже не хотел оттираться. Тогда дочь Шанны приняла решение – застелить его в будущем покрывалом или одеялом из соседних комнат.

Провозившись с уборкой до самого заката, Фиама кое-как разобрала полученные вещи, приняла душ и без сил повалилась на кровать.

* * *

В кабинет Декана зашёл юноша, лет пятнадцати, с ухоженными красиво постриженными короткими тёмными волосами. На остром смуглом лице выделялись яркие раскосые синие глаза. Юноша прикрыл за собой дверь и волнительно заговорил:

– Отец, я видел странную девочку в стенах Академии. Это что шутка? Что она тут делает? Неужели в Академии теперь учат детей? – Юноша остановился около стола седовласого руководителя Академии магии Воздуха.

– Она плод союза ашуры и человека, полукровка. Теперь она учится здесь, – неохотно пробубнил Декан, не отрываясь от бумаг на столе. – И ей тринадцать, несмотря на детское невинное личико.

– Тринадцать? Полукровка? В стенах Академии! Но почему? Как она смогла поступить? Стихийная магия пробуждается лишь в людях, ты сам мне это говорил, – распалялся юноша, его до глубины души поразили возраст и происхождение девчонки. Он, Сиэль, сын самого сильного архимага Воздуха поступил в Академию лишь в пятнадцать. Обычно магия пробуждалась в возрасте шестнадцати лет. К тому же полукровка, немыслимо! Испокон веков стихийная магия принадлежала людям.

– Ты не видел того, что видел я. Её аура просто светится, – проворчал Декан. – Я прежде видел такое лишь в небесных драконах и выученных архимагах. Такое впечатление, что её мать переспала с самим Ветром, если бы такое было возможно. Я, как Декан Академии магии Воздуха, не могу позволить, чтобы такие опасные существа бродили по стране, не в силах контролировать свою мощь. – Мужчина только теперь счёл нужным оторваться от бумаг. Сиэль поймал взгляд отца и глаза его загорелись восхищением. Лишь спустя несколько секунд до юноши дошёл смысл сказанных отцом слов и отложился ядовитым налётом в мыслях.

– Такая сильная, – едва слышно выдохнул адепт. – Но обучать её?! – он готов был взорваться. Какая-то глупая полукровка будет учиться в Академии, более того, в одном с ним, сыном Декана, потоке. Как такое возможно?

Сильный дар? Да будь она проклята! Я должен быть самым сильным магом! Я сын Декана! Мне это нужно.

– Держи своих друзей близко, а врагов ещё ближе, – процедил Декан. – Ты глуп, Сиэль. И слаб, – недовольная гримаса отразилась на лице архимага, его тонкие губы искривились.

Слова отца как нож по горлу прошлись по Сиэлю, а гримаса стала надгробием в душе юноши. Он слаб. Он слаб? Да как же так?! Он с детства из кожи вон лез, чтобы отец хоть на секунду обратил на него внимание, и что в итоге? Он слаб. Слаб и глуп. И всё из-за ауры какой-то полукровной мелюзги!