Читать книгу Герои по ту сторону: миттельшпиль - Алина Солнцева - Страница 1

Что за ерунда тут творится?

Вероника зажмурилась, снова открыла глаза. Ничего не изменилось… ну, насколько это можно было рассмотреть ночью, при свете фонарей.

Раскинувшийся перед глазами город, Санктум, был таким, каким она его помнила. От безбрежного океана золотистыми лучиками расходились широкие улицы. Невысокие частные дома на окраинах и многоквартирные в центре – в полном порядке. Площадь сияет золотом всех фонарей, ни одного разбитого. Ни одного рухнувшего дерева на асфальте, ни покорёженных автомобилей и автобусов. Чисто. Можно сказать – стерильно.

Вероника машинально оглянулась влево. Сегодня утром она видела там остатки спортивной площадки, под единственным покорёженным фонарём, теперь же всё на месте. Турники, деревья, неясная фигура в тусклом свете… фигура?

Сердце застучало быстрее. Знакомая походка…

Несколько секунд спустя некто вышел на свет.

Не может быть…

Высокий, симпатичный мексиканец лет двадцати двух – он всегда выглядел старше своего возраста. Коротко стриженые чёрные волосы взлохмачены, будто парень неделю не расчёсывался, карие глаза задорно блестят. И родимое пятно во всю щёку по-прежнему его нисколько не портит.

Чёрная толстовка, джинсы, кеды. Всё до боли знакомое.

– Джереми? – прошептала Вероника.

Как будто не было десяти жутких дней, переполненных тоской и чувством утраты. Как будто не было разрушительной битвы, унёсшей жизни сорока человек. Как будто не было ужасной ночи и полчищ тёмных духов, погубивших её лучшего друга.

Вероника растерянно наблюдала, как Джереми подходил ближе, как остановился рядом. Живой, тёплый, кажется, что можно руку протянуть и коснуться. И увести за собой, назад, в настоящий Санктум…

– Эй, ты чего? – улыбка парня погасла. – Ника?

Она покачала головой, не в силах подобрать слов.

– Александрова? – Джереми состроил недовольную рожицу.

Он всегда коверкал её фамилию – ставил ударение на третий слог –  хотя и знал, как правильно произносить. Раньше это работало – злило из себя так, что хотелось придушить противного парня… но теперь вызывало только слабый трепет в глубине души.

– Мог бы и запомнить за три года, что ей это не нравится, – послышался приятный баритон.

Вероника машинально оглянулась. В метре от неё стоял Деланей, бывший бог тьмы. И хотя с его стороны свет не падал, даже в темноте она могла безошибочно узнать его.

– Я пришёл за тобой, – понизив голос так, чтобы слышала только Вероника, сказал Деланей. – Нам пора.

Немного выше ростом, крепкий, он напоминал спортсмена – борца или вроде того. Чёрный деловой костюм, как в день битвы. Неестественная, неземная красота – такая бывает только в голливудских фильмах. Серые глаза задумчиво смотрят и, кажется, видят тебя насквозь. Еле заметно светятся синим, будто бывший бог тьмы не потерял Дар и теперь его использовал.

Отчаянно хотелось скрыться в тени, спрятаться куда-нибудь. Куда угодно. Слишком всё нереально…

– Твоё какое дело? – громко сказал Джереми. – За семнадцать лет мог бы и подумать о том, что ты ей нужен.

Деланей замер. Чуть склонил голову влево и медленно обернулся.

Веронике показалось, что её сердце замерло. Она хотела что-нибудь сказать, выкрикнуть, остановить то, что происходит, но не смогла сдвинуться с места.

Деланей несколько долгих секунд вглядывался в глаза Джереми. Парень молчал и не шевелился, и Вероника боялась, что и им овладело оцепенение.

Бывший бог тьмы поднял правую руку на уровень плеч.

Его глаза осветились синим.

– Тебя забыл спросить, – еле слышно сказал Деланей.

Он сжал кулак.

От ужаса Вероника позабыла, как дышать.

Сама тьма ночи ринулась со всех сторон к Джереми и тугим кольцом обхватила его шею. Парень беззвучно бился в кошмарной хватке, не в силах высвободиться. Казалось, тьма так же сжала и Веронику – она не могла и на миллиметр сдвинуться навстречу другу. И даже закричать…

Движения Джереми становились вялыми.

Даже вздохнуть не удавалось, не то, что пошевелиться. Вероника почувствовала, что задыхается, умирает вместе с лучшим другом.

Деланей молча наблюдал за происходящим и безмятежно улыбался…

– Нет!

Кошмарная картинка растворилась в небытие, уступая место реальности.

Вероника села на кровати и попыталась отдышаться. В комнате царил кошмарный холод, будто соседки забыли закрыть на ночь окно, но она уже десять дней жила одна. Вероника машинально придвинулась к спинке кровати и сжалась в комок. Без одеяла, в тонкой майке и шортах, она моментально заледенела. Но так хотя бы проснуться удалось…

Помещение освещали сиявшие вдалеке огни ночного города. Настоящего. Полуразрушенного. Фонарей осталось, наверное, не больше половины, и потому свет стал в разы тусклее, чем раньше.

Вероника глубоко вздохнула, выдохнула. Осмотрелась по сторонам, чтобы успокоиться. Взглянула на застеленные десять дней назад, и с тех пор ни разу не расправленные кровати. Шкаф у выбеленной стены напротив открыт настежь, Вероника вечно забывала захлопнуть дверцы. Полки пустовали. Да и письменный стол у окна давно не захламлялся – вместо десятка книжек, комиксов и журналов там лежал сиротливый учебник по истории Мира грёз.

Сон. Всего лишь сон, сказала себе Вероника и зажмурилась. Джереми умер недавно, и видеть его смерть в кошмарах – в порядке вещей. Ещё не отболело.

Она схватилась за голову.

До какой степени сумасшествия надо дойти, чтобы считать нормальными такие вещи?

Тёплая ладонь сжала левое плечо. От неожиданности Вероника подскочила на месте, но тот, кто удерживал её плечо, заставило её сесть обратно.

– Напугал? – послышался до боли знакомый голос. – Извини, я…

– Ты всегда вовремя, – выдавила Вероника и открыла глаза.

Сколько времени они знакомы, и хоть бы раз он пришёл тогда, когда нужен ей, а не в момент, который мог бы стать самым эффектным.

Напротив сидел мужчина. Бог огня, Дарующий пламя Аден собственной персоной. Высокий, лет двадцати пяти на вид. Всё как всегда – взлохмаченные каштановые волосы, трёхдневная щетина. В том же чёрном деловом костюме – кажется, он не переодевался со дня прощания с павшими. Слишком красив и слишком небрежно-идеален в сравнении со своей подопечной.

– Снова кошмар? – спросил Аден и выпустил её плечо.

Вероника отмахнулась.

– Не важно.

– Важно, – возразил он. Задумчиво взглянул в глаза Вероники. – Что на этот раз?

Та покачала головой.

– Всё как прежде.

Аден всё так же смотрел на неё, и Вероника не выдержала.

– Ты и так всё слышал, если не перекрыл телепатию. Зачем ещё спрашивать?

– Затем, что я хочу услышать это от тебя, – бог огня вздохнул. – Знаешь, иногда мне кажется, что мы поменялись местами. Раньше ты терпела меня, теперь наоборот.

На мгновение Веронике стало стыдно. А ведь правда…

Они познакомились примерно полтора месяца назад. По заданию богов Вероника отправилась в Дивеево, небольшую деревню под Нижним Новгородом, чтобы уничтожить объявившегося там тёмного духа. На деле тварей оказалось около тридцати, и Вероника, скорее всего, там и погибла бы, если бы Аден вовремя не появился.

Это сейчас бог огня прощён, обласкан вниманием и братской и сестринской любовью, но тогда всё было иначе. Адена считали грешником – почти сто восемьдесят лет назад он ненадолго отлучился, и его подопечная погибла. Боги осудили любимого брата и заставили покинуть Мир грёз, о чём не преминули сообщить людям. Те приняли решение небожителей – дошло до того, что имя бога огня стало ругательством – но мироздание оставалось верным изгнаннику. Статуя Адена не исчезла из храма, и никто не мог её оттуда убрать.

Понимая, что люди не будут ему рады, бог огня назвался духом по имени Кайл. Он провёл очень много времени на земле, вдали от источника божественной энергии, и случайная стычка с тёмными духами стоила ему последних сил. Видя его состояние, зная, что «дух» был знаком с её отцом, Вероника предложила «Кайлу» скрыться в её тени и отправиться с ней в академию для Одарённых, в Новую Зеландию. Она надеялась, что Аден будет благодарен за спасение и расскажет всё об отце.

Первое время «Кайл» был очень сильно не в духе. Вероника понимала, что сто восемьдесят лет в темноте и тишине – а иначе он бы и не выжил – не даются просто так, и у «духа» не может быть сразу хорошее настроение. Но со временем поведение Адена начало выводить её из себя. Тем более, каждый новый день приносил новые проблемы – приближалась сессия, надо было готовиться, а не слушать недовольство «духа». Не выдержав, Вероника попросила Санни, лучшую ученицу академии и дочь богини любви, связать их чувства в надежде, что «Кайл» почувствует всю силу её гнева. Не тут-то было: оказалось, «дух» переживает эмоции куда тяжелее, чем она сама, и это обернулось ещё большей проблемой.

Признать свою ошибку и попросить Санни всё исправить? Ни за что. Тем более, Вероника невольно коснулась прошлого «Кайла» и не могла просто так его отпустить, ничего не узнав. А чувственная и телепатическая связь помогали иногда прощупать его вновь.

Правда, вскоре это желание растаяло без следа – «Кайл» сказал, что отец Вероники, Порождающий тьму Деланей, был тем, кто убил его. Но оговорился, что это не было полновесным убийством, а, скорее, казнью. Это  было недалеко от правды – Деланей был тем, кто увидел смерть подопечной Адена, и тем, кто первым поднял вопрос о наказании.

Но Вероника тогда не знала деталей и продолжала верить «духу». Тем более,  тому были причины – боги вздумали устроить соревнования между Одарёнными и их хранителями, и едва ли ни каждый этап она проходила с помощью «Кайла». Да и экзамен тоже, чего скрывать. Да и до этого… Порой казалось, что без «соседа» она не может и шагу ступить.

Проблем с каждым днём становилось всё больше. Вероника умудрилась рассориться с Санни во время второго этапа. Позже выяснилось, что это произошло по вине Алины, её соседки и единственной подруги – та мошенничала с самого начала при поддержке своей хранительницы, богини любви. И когда всё вскрылось, начался настоящий хаос.

Больше боги не стеснялись жульничать – они поняли, что всё можно, если осторожно. Они посетили своих чемпионов и сделали предложения, от которых нельзя отказаться. Это привело к тому, что весь день накануне финала Санни, Джереми и Вероника старательно избегали друг друга, делая вид, что всё в порядке.

Бал лицемерия закончился быстро. В пещере, где проходило последнее состязание, оказалось слишком много тёмных духов. Джереми погиб, а его хранительницу, Ведущую битву Сиири, бывшую в том числе и покровительницей академии, обвинили в преступлении. История прошла круг и замерла в исходной точке – вопрос об изгнании бога поднялся в Мире грёз во второй раз.

Правда, небожители сделали всё, чтобы обезопасить себя от такого исхода. До начала соревнований они заключили магический контракт, в соответствии с которым никого нельзя было изгнать, лишить Дара, статуса бога, Столпа и так далее. Кто-то счёл, что такое преступление выходит за рамки соревнований, а потому должно судиться вне договора; кто-то говорил, что договор есть договор, и следовать надо ему. Так и не придя к общему решению, небожители сошлись в битве на Священной земле.

Вероника наблюдала за ней издалека. За сутки до этого Деланей забрал её с острова, где проходило финальное испытание, и привёл в своё тайное убежище. Там он попытался склонить её на свою сторону, убеждал, что боги окончательно выжили из ума, и что только возвращение Создателя, отца небожителей, сможет всё исправить. А надавить на него можно только с помощью Одарённого…

Главный жрец, Элиот Кэмпбелл, одному ему известным образом призвал Создателя, и тот остановил битву. Деланей привёл Веронику на поле боя. Он приказал дочери убить Создателя. Вероника же положилась на чутьё, и оно вывело на верный путь. Она заставила Деланея назвать себя своей дочерью, и бог тьмы в тот же миг лишился Дара и бессмертия.

На глазах изумлённых людей и небожителей из тени Деланея на свободу вырвалась Дьяволица – та, кого все считали вселенским злом. Она похитила Создателя и сбежала, оставив богов сиротами, а людей – в руинах веры. Во всяком случае, так показалось Веронике – после всего, что произошло, у неё не осталось причин доверять небожителям. Всем, кроме одного.

Дарующий пламя Аден, прощённый, вновь обрёл доброе имя и вернулся в Мир грёз. Вероника провожала его с замиранием сердца, втайне боясь, что они видятся в последний раз. Зря – сосед вернулся на землю выздоровевшим, помолодевшим и таким же навязчивым, каким был в своё время Джереми.

Конечно, причин тому было несколько. Аден не мог не быть благодарным «соседке» за спасение, да и привык, наверное. Она-то уж точно забыла, каково было раньше, когда её мысли не были связаны со своевольным духом… вернее, божеством.

Но было ещё кое-что, перекрывавшее любые личные дела. Туманный мир, куда Джина забрала Создателя. По слухам, это – тёмное зеркало Мира грёз, огромное пространство, заполненное непроглядным туманом. Ориентироваться там могли только те, кто одновременно сосредотачивал в руках Дары света и теней, а Вероника осталась последней во всём мироздании, кому подчинялась тьма. И потому именно ей предстояло спуститься туда в поисках похищенного Создателя.

Всё по справедливости. Лишила вселенную бога тьмы – расплачивайся. И плевать, что это был единственный выход. Чтобы никто не умер…

Бог тьмы не только повелевал тенями, но и управлял миром мёртвых. Оставшись без контроля, души могли сорваться в любой момент. Деланей не уставал напоминать об этом при каждой встрече и советовал не затягивать с тренировками, но Вероника не была к этому готова.

Слишком сложно было встречаться ночами с богом тьмы, убивающим её лучшего друга, а днём – с отцом, желающим ей добра. Это сводило с ума. Неудивительно, что у неё не хватало сил улыбаться. Особенно Адену, который должен был понимать её состояние как никто другой. Рядом с ним хотелось не натягивать фальшивое счастье на лицо, а быть настоящей, искренней, пусть и вечно недовольной.

– Потерпи, – буркнула Вероника и опустила взгляд. – Я же терпела.

Аден покачал головой. Несколько долгих мгновений всматривался в её лицо. Веронике отчаянно хотелось растянуться и демонстративно отвернуться к стенке, но бог огня занимал половину кровати. А для того, чтобы сбросить на пол небожителя, пусть и настолько знакомого, настроение было недостаточно плохим.

Кажется, сегодня был совсем не её день… верней, ночь.

– Ты не сможешь вечно избегать встречи с отцом, – заговорил Аден. – Время идёт. Со дня на день в мире мёртвых начнётся бунт, и тогда…

– Да слышала я уже эту песню! – вспыхнула Вероника и с силой потянула одеяло на себя. Аден не шелохнулся. – Я встречусь с ним, ясно?

– Когда?

Вероника снова дёрнула одеяло. Без толку.

– А когда нужно?

– Завтра.

Зараза. Если пообещает сейчас – придётся выполнять. Вероника выдохнула. Надо решаться – Аден прав, вечно бегать невозможно. Тем более, Деланей старался идти навстречу, исполнять роль заботливого отца. Пора бы сделать шаг в его сторону.

Она натянула одеяло. Аден сохранял невозмутимость.

– Хорошо, – выдохнула Вероника. – Одеяло отдашь?

Бог огня кивнул и резко встал. Вероника не успела среагировать и опрокинулась на кровать.

– Спокойной ночи, – фыркнул Аден.

Вероника схватила подушку, развернулась и от души размахнулась.

Кровать перед ней была пуста.

Раздражение схлынуло, оставив за собой такую же пустоту в душе. Хочется или нет, но Вероника обрела отца. Да, спустя семнадцать лет, да, в лице незнакомца, которого не знал никто, кроме Джины. Что поделать. Желания не всегда исполняются так, как нам хочется, но, зараза, исполняются же? А дарёному коню, как известно…

Вероника бросила подушку в изголовье и растянулась на кровати. Бездумно уставилась в потолок.

Следующие семнадцать лет, загадывая желания на день рождения при свечах, она будет задумывать гору ванильного мороженого. Это вроде нельзя превратно истолковать…

 ***

 Мир грёз изменился. Да, прошло сто восемьдесят лет, да, долгие годы отсутствия не так легко восполнить. Можно придумать ещё десяток похожих отговорок, но суть не изменится – для Адена это место больше не было домом.

Всё началось в тот день, когда Сиири проводила его сюда после битвы.

Человеческий мир растаял и собрался из пыли Миром грёз. Аден наконец-то возвращался домой, и мечтал запомнить каждое мгновение этого дня. Реальность отличалась от мечты примерно так же, как Дар огня отличался от Дара тьмы.

Пышная обстановка, напоминавшая Букингемский дворец, уступила место новым осколкам и обломкам человеческой жизни. Аден видел такие в фильмах: танцпол модного ночного клуба, стол для бильярда, над которым низко нависала блестящая металлическая рама с лампами, стол для карточных игр, американский бар… Некоторые братья и сёстры обустроили личные комнаты – из одного дверного проёма виднелись обои кричаще-розового цвета, через другой можно было рассмотреть игровую приставку на полу перед огромной плазмой. Настоящий авангард… или постмодернизм… или как там называется полная безвкусица у людей?

Привычных деталей осталось немного. Хрустальный шар в два человеческих роста высотой по-прежнему стоял в центре зала. Молочная дымка устилала пол и потолок, и оттого казалось, что зал парит в облаках. Свободные от божественного вмешательства стены занавешивала воздушная красная ткань. Постаравшись, Аден сумел отыскать взглядом и библиотеку Ведущей битву – три книжных шкафа были задвинуты в дальний угол, и рядом с ними стояло кресло слишком яркого синего цвета. А ещё дверь в мир людей привычно скрипела, как будто за сто восемьдесят лет не отыскалось никого, кто мог бы смазать петли.

Братья и сёстры тоже были другими. Вычурные наряды сменились современными деловыми костюмами. Настолько непривычно было это видеть, что Адену на миг показалось, что он ошибся дверью, хотя других дверей не существовало. Только Сиири, надевшая чёрный спортивный костюм, была его мостиком через пропасть непонимания – во всех смыслах.

Богиня войны тоже изменилась. Нет, не внешне – стройная, спортивная фигура, волна русых волос до талии и маленький острый носик остались прежними. Наверное, что-то сломалось внутри – во взгляде огромных зелёных глаз затаилась незнакомая Адену покорность. И Ведущая битву, грозная богиня войны, выступавшая когда-то впереди человеческого воинства, растаяла в этой покорности, как льдинка в лучах весеннего солнца. Знакомая незнакомка, как и все, кто был здесь.

Сиири взяла его под руку и провела к остальным. Она что-то говорила о том, что раскаивается, и её щёки пылали как пламя Адена. К ней присоединился Воздающий свет Фалберт, затем Благословляющая воду Линн, ещё кто-то… Бог огня уверял, что в этом нет необходимости, что он всё понимает, даже говорил, что заслужил наказание, но всё без толку. Все считали своим долгом извиниться и пообещать, что это не повторится впредь ни с кем. Вереница чужих лиц смешалась в одну бесконечную полосу, и Аден машинально кивал, соглашался, пожимал руку, что-то невнятно отвечал и, кажется, даже с кем-то обнимался. Всё это тонуло в безграничной пустоте, воцарившейся в душе много лет назад. Что-то похожее испытывала Ника, когда впервые встретилась с Деланеем. Это было по-своему забавно – не впервые их чувства оказывались разделёнными на двоих.

Только в пустоту Ники кануло семнадцать лет, а в его личную – почти сто восемьдесят. И даже если вспомнить, как отличается время бога от времени человека, это всё равно было чересчур – и по времени, и по утерянным связям.

Адену пришлось провести в Мире грёз двое суток, чтобы восстановить силы. Магический контракт с Никой скорее сделал хуже, чем помог – ни одна душа не обладала силой, способной напитать божество в полной мере. Но и жаловаться не следовало – она забрала его из тьмы к свету, дала надежду на будущее, надежду на искупление.

Прекрасное слово – искупление. Оно как нельзя лучше описывало, кем стала маленькая рыжеволосая девица, не умеющая пользоваться Даром, наивная, перепуганная, зажатая до невозможности… Аден никогда не связывался с такими, как она. Его интересовали утончённые, женственные девушки, напоминавшие цветы. А здесь…

А здесь – одно сплошное приключение. И разговоры, и вечные проблемы, в которые они влипали вместе благодаря ей одной. Ника не могла быть цветком, но напоминала Адену огонь его Дара. Живой, яркий, наполняющий теплом.

Для бога, по чьей вине умерла сильная, талантливая подопечная, возможность спасти новую стала искуплением. Бог, раз и навсегда потерявший дом в небесах, нашёл своё место на земле. И потому две суток без Ники показались Адену невыносимыми, возможность восстановить силы в Мире грёз – ненужной зависимостью, а молочная дымка на полу – бессмысленной роскошью. Твёрдая земля под ногами куда привычней.

Может, за этим скрывалось что-то большее, чем привязанность к новой подопечной, но Адену нравилось то объяснение, что он нашёл. Оно давало ясную цель – оберегать и защищать Нику, чего бы это ни стоило. Пусть даже придётся спуститься в Туманный мир – плевать. Жизнь за жизнь – оно того стоит.

Жаль только, среди братьев и сестёр вряд ли найдётся тот, кто поймёт его в полной мере. Что возвращало к мысли о том, что дома здесь не найти, сколько времени ни пройдёт. Десять ли дней, как сейчас, двадцать, сто, тысяча… Что есть время в руках бессмертного – песок на берегу океана? Можно вечность просеивать его сквозь пальцы, и от этого мало что изменится. Во всяком случае, песок точно останется песком.

Бог огня рассеянно смотрел в Видящий кристалл – огромный хрустальный шар, стоявший в центре Главного зала. В нём отражалась нескладная рыжеволосая девчонка, мирно спящая в своей постели. На правой щеке виднелся шрам, похожий на царапины, оставленные кошачьими когтями. Такая маленькая – на вид больше четырнадцати не дашь, хотя через пару месяцев ей исполнится восемнадцать – но на удивление сильная духом. Она прошла через многое, порой балансировала на грани безумия и здравого смысла, и всё равно смогла остаться собой. Вот с кого богам не помешало бы брать пример.

Богам вообще стоило бы почаще присматриваться к людям.

– Ты в порядке? – встревоженный голос Сиири врезался в мысли раскалённым ножом. Аден посмотрел на богиню войны. Она стояла рядом, плечом к плечу, и ткань спортивного костюма красиво переливалась в мягком сиянии хрустального шара.

– Нет, – бог огня покачал головой.

Ведущая битву оглянулась по сторонам. Главный зал пустовал – в последнее время боги предпочитали больше времени проводить с людьми. Только Проводящий время и Воздающий свет о чём-то перешёптывались в дальнем углу зала.

– Я смотрю, вы подружились? – тихо спросила Сиири и кивнула в сторону хрустального шара.

– Есть немного, – Аден невольно улыбнулся. – Когда твои чувства и мысли связаны с кем-то, приходится уживаться, хочешь ты этого или нет.

Сиири кивнула. Невидящий взгляд богини войны устремился на хрустальный шар. На Веронику.

– Если вы так сдружились, что ты не боишься спускаться за ней в Туманный мир… – протянула богиня войны. – Я должна кое о чём тебе рассказать.

Аден кивнул. Сиири украдкой оглянулась по сторонам. Приложив палец к губам, она протянула богу огня книгу, которую до этого момента прятала за спиной. Аден взглянул на обложку. «Сказание о боге-человеке».

– И? – он непонимающе посмотрел на богиню войны.

– Я очень много думала об этом, – Сиири опустила взгляд. Её голос дрожал. – «Явится бог-человек в тот момент, когда людям нечему будет учиться у детей Созидателя, а детям сиим нечего будет предложить людям. Нарушится понимание, и хрупкий мир расколет острие войны». Ведь именно это сейчас и происходит, правда?

– Уже произошло.

Ведущая битву кивнула.

– Да, конечно. Знаешь, я просто подумала… Наверное, это безумие, но всё же… Что, если это она?

Сиири вновь взглянула в кристалл, и Аден невольно сделал то же. Вероника мирно спала и не подозревала, что в Мире грёз говорят о ней. Да ещё и вот так…

И правда, звучало безумно.

– «Мудрость сия не божественная и не принадлежит мирозданию по природе своей; мудрость сия есть порождение умов и сердец человеческих», – процитировал Аден. Сиири изумлённо взглянула на него. Бог огня усмехнулся. – Не ты одна зачитывалась этой книжкой в последнее время. Я вспомнил об этом, как только зашла речь о Туманном мире.

– Да, наверное, – Ведущая битву рассеянно взглянула на обложку книги. – Хочешь сказать, «не божественная» означает «не порождённая богом»?

Аден зажмурился на мгновение. Признаться в этом было нелегко.

– Я хочу в это верить, – сказал он. – Сама знаешь, как туманны Сказания.

– Но почему? Разве это не высшая честь, которую можно было бы оказать человеку? Стать божеством, обрести бессмертие…

– Не знаю, – ответил Дарующий пламя и вновь взглянул в кристалл. Говорить правду он не хотел даже самому себе. – Сколько испытаний должен вынести этот человек? Ты помнишь? Испытание веры, испытание силы… Он должен отказаться от того, что ему дороже всего, в конце концов!

Голос предательски дрогнул на последних словах. Бог огня отвернулся.

И нет бы заткнуться вовремя…

Сиири несколько мгновений помолчала. Подняла руку и нерешительно коснулась плеча Адена.

– Я понимаю, – прошептала она. – Но не нам решать.

– Не нам, – эхом отозвался Дарующий пламя. – И не в моих силах что-то изменить, если ты окажешься права. Но верить я могу.

– Пожалуй, это всё, что нам осталось, – богиня войны невольно сжала плечо Адена так, что он дёрнулся. – Извини. Береги её… пока можешь.

Дарующий пламя коснулся пальцев Сиири.

– Буду беречь, – пообещал он.

В глубине душе колыхался страх, но бог огня старался не обращать на него внимания. Он нужен Нике, своему шансу на спасение. Он не имеет права бояться того, что и вовсе может не сбыться.

Они ещё долго стояли вот так, не говоря ни слова, и молочная дымка мерно кружила у их ног. Ведущая битву не знала, о чём думал бог огня, и спрашивать не хотела. Как и вообще говорить о чём-либо – они и так подняли тяжёлую для него тему.

Так трогательно было наблюдать за тем, как сближаются божество и человек. Не из похоти, страсти или эгоизма, но из светлого и доброго чувства. Разрушать очарование момента не хотелось.

А новости были. В мире мёртвых с поводка сорвались души. Пока они только бесцельно бродили по своей обители, иногда заходили друг к другу в гости. Ничего такого, казалось бы – обычное поведение людей.

Если не считать того, что больше всего «гостей» принимала бывшая подопечная Адена, Джейн Филдс. Та, из-за смерти которой он был изгнан из Мира грёз.

Пока все безобидно. Ещё слишком рано волноваться, говорила себе Сиири. Не буду пока его беспокоить. Тем более такими новостями…