Читать книгу Стезя героев: шаги над бездной - Алина Солнцева - Страница 4

Тактика, стратегия – всё вылетело из головы. Вероника лихорадочно перебирала в памяти всё, что знала о шахматах. Слишком мало знаний, слишком мало опыта… Как бы детский мат не получить!

Шаан’Далор передвинул пешку перед ферзём через клетку.

– Знаешь, что самое забавное? – как ни в чём не бывало продолжил он. – То, как вы распорядились свободой. Как само творение распорядилось свободой.

Вероника смутно припоминала постановку детского мата. Кажется, чтобы избежать его, достаточно пустить пешку по диагонали от короля вперёд. Погружённая в свои мысли, она не сразу поняла, что Шаан’Далор что-то говорил.

– Ты меня вообще слушаешь? – спросил он.

Вероника передвинула пешку на F5.

– Да, извини, – она потёрла руками глаза.

Ну же, сосредоточься. Не уходи в себя.

– И что же я сказал? – усмехнулся Хаос.

Его глаза на мгновение осветились красным. Белая пешка переместилась на E4, попадая под удар чёрной. Вероника смутилась – она понятия не имела, что ответить.

– Предельная откровенность. Вот чего я от тебя жду, – еле слышно сказал Шаан’Далор. – Тебе трудно не лгать даже в таких мелочах? Мне не сложно повторить, если ты попросишь.

Он говорил это так просто, так искреннее, что Веронике стало неуютно. А ведь мог бы и наказать за непослушание…

– Хорошо, – она кивнула и опустила взгляд. – Извини.

– Твой ход.

Говорят, лучшая защита – это нападение. Наверное, стоило последовать этому принципу. Вероника мгновение поколебалась, затем забрала белую пешку на E4 своей.

– Так что ты говорил? – спросила она.

– Я говорил, что меня удивляет, как вы все распорядились своей свободой.

Белый конь встал на С3, подставляя под удар чёрную пешку. Её надо было защищать, и Вероника выдвинула своего коня на F6. Шаан’Далор явно ждал ответа, и она подняла взгляд.

– Что ты имеешь в виду?

– Я о людях и о мироздании, – бог хаоса загадочно улыбался. – Ты не заметила одну странность? Чем больше свободы вам даёшь, тем больше рамок вы создаёте сами себе. Взять то же решение мироздания о переписывании себя. Что оно выбрало?

– Что? – эхом отозвалась Вероника.

– Что-то, что уже существовало. Боги были Дарами во плоти, и им создали противников – духов, воплощение тёмных эмоций. И когда появились Создатель и Джина, оно пошло по привычному пути. Дары и духи. Получается, что между новизной, что было бы свободой, и привычным, что было бы рабством, даже мироздание выбирает последнее. Разве это не забавно?

Вероника пожала плечами. Это не казалось ей смешным.

– Мне кажется, ты перегибаешь. Разве люди…

– О, это прекрасная тема. Люди, – Хаос заулыбался ещё шире. – Если позволишь, я приведу тебе в пример одну твою знакомую. Она была скована рамками всю свою жизнь, потом вырвалась на свободу. И что же она выбрала? Сделать всё так, чтобы жизнь вывела её на новый виток рамок. От рабства у родителей к рабству у своей прародительницы. Так распоряжаетесь свободой все вы.

Сердце на мгновение замерло. Он говорит об Алине?

– У своей прародительницы? – прошептала Вероника.

– Да. Она пра-пра… и ещё несколько «пра»-внучка Джины.

Поэтому Видящий сказал, что она не предательница, а ребёнок, сделавший неправильный выбор? Может быть, Вероника зря думала о ней так? Ведь Джина могла и надавить на родство… да и кошмарами тоже замучить!

– Видишь ли, мои половинки могли только передавать Дары по наследству, но не использовать их, – продолжал Шаан’Далор. – А чтобы призвать меня, необходим Дар связей. Такой вот парадокс.

– Поэтому ты запретил богам иметь детей? – охнула Вероника.

– И поэтому тоже, – Шаан’Далор кивнул. – Видишь ли, пока Дар принадлежит божеству, он не может причинять вред эфирным существам, но в руках человека он способен на всё.

Вот теперь картинка мироздания начала складываться.

– И потому боги призывали людей на помощь, когда Первозданные атаковали Мир грёз, – протянула Вероника. – Они ведь тоже духи, состоят из эфира…

– Именно. Твой ход.

Вероника покачала головой, отгоняя нарисованную воображением картинку войны в Мире грёз. Теперь стало ясно, почему Первозданные побаивались Элиота. Ладно,  если один герой раз за разом изгонял их в Туманный мир, но все двенадцать сразу…

Белый слон стоял на доске на G5. И зачем это? Угрожает коню? Вероника придвинула к нему пешку на G6, чтобы открыть ход своему слону.

– Получается, Джина заставила Алину принять её сторону, чтобы призвать тебя? – небрежно спросила она. – Получается, она и ребёнка завела только для этого?

– Именно. Вы с ней в этом похожи. Вы обе существуете потому, что Джина задумала всё это.

Белая пешка передвинулась на F3. Веронике показалось, что Хаос отвлекает её внимание и строит какую-то комбинацию с участием слона. Но какую?

Попробую его отвлечь, решила она.

Чёрная пешка «съела» только что ходившую белую.

– Получается, что и Алина – «та, что рождена разрушить всё»?

– Да, – Хаос убрал чёрную пешку и поставил на её место коня. – Но пока только ты сделала что-то из разряда «одна исправить всё способна будет».

– Я бы не назвала это «исправить». Скорее, «сделать только хуже», – голос Вероники предательски дрогнул.

– Ты думаешь? – Хаос перестал улыбаться.

Сейчас он наверняка скажет, что всё это ерунда. Что решение, которое она приняла, было единственно верным. Даже отец об этом говорил – что такой исход для него самый лучший. Не существовать под каблуком Джины, не умереть, а пожить ещё немного самим собой, пусть и недолго в сравнении с вечностью богов. Или что там ещё говорят в таких случаях…

– Правильные решения не всегда приводят к радости, – заговорил Шаан’Далор. – Иногда требуется причинить немного боли, чтобы потом стало легче. Вспомни, что делают врачи, когда человеку плохо? Порой им приходится делать очень больно, резать живую плоть, чтобы человек выжил. И это правильное решение, хоть и тяжёлое, в конченом итоге приведёт к радости. Однажды.

– Не в моём случае, – Веронике захотелось закрыть лицо руками, и она с трудом удержалась от этого. – Мне кажется, что я порчу всё, к чему прикасаюсь.

– Может и так, – Шаан’Далор пожал плечами. Коснулся ладонью груди в том месте, где у человека сердце. – Но знаешь… Во мне твоя связь с Дарующим пламя. Ваши общие воспоминания говорят, что ему ты принесла радость.

– Я знаю, он говорил, – кивнула Вероника. С её губ почти сорвались жестокие слова «велика важность!», но она вновь сдержалась.

– Ты думаешь, подарить радость кому-то одному – это мало? – Взгляд божества Хаоса стал холодным и колючим. – На заре времён я создавал миры, в которых существовала всего одна жизнь. И, погибая вместе с миром, творение благодарило меня за возможность вкусить её, и я чувствовал его радость. Поверь, его благодарность куда слаще, чем возможность видеть сейчас ваш мир. Потому что многие из вас не умеют говорить простое «спасибо» друг другу, чего уж там говорить о богах…

А ведь он прав. И Адену она помогла, и отцу, они сами говорили об этом. Да и Санни, кажется, тоже считает, что помирилась с матерью благодаря ей. В этой мысли что-то было.

Наверное, если тысячу раз проговоришь одно и то же, рано или поздно поверишь в это. Вероника выдохнула с облегчением. На мгновение стало стыдно – в который раз разговор о ком-то или о чём-то стороннем переходит к тому, что собеседник её выслушивает и даёт советы…

– Я, конечно, не собирался играть в психолога, но это было забавно, – Хаос оставался серьёзным, но в лукавых карих глазах играли искорки смеха. – Твой ход.

– Спасибо, – Вероника смущённо улыбнулась. А таинственный Разрушитель на поверку оказался не таким страшным.

Она взглянула на доску. Кто его знает, что тут происходит, и как разыграть эту партию… Вероника мысленно отмахнулась и вывела слона на G7. Может, пригодится ещё, так хотя бы не стоит истуканом.

Шаан’Далор кивнул.

– Должен же хоть кто-то начать благодарить, да?

Белый слон переместился на D3. Теперь Вероника точно перестала понимать, чего он хочет добиться и есть ли тут хоть какая-то тактика.

– Не знаю, – она пожала плечами. – Я просто сказала то, что думаю.

– Теперь я понимаю, чем ты так нравилась Дарующему пламя.

Вероника удивлённо взглянула на бога Хаоса. Он не улыбался, но задорные искорки в глазах по-прежнему играли.

– Ну, тому много причин, на самом деле, – продолжил он. – Если тебе это интересно, конечно.

– А кому это может быть не интересно?

– И то верно, – кивнул Шаан’Далор. – Самым главным, наверное, было то, что он всегда добивался девушек без особых усилий. Ты сама видела, как он выглядит, знаешь, каким он бывает. Последняя его победа – девушка по имени Шарлотта, сестра его подопечной Джейн. Она вообще сдалась без боя, хотя выросла в приличной семье и готовилась выйти замуж. Ему даже не надо было ничего делать, достаточно просто почаще заходить в гости к Джейн. И…

– Постой, – не выдержала Вероника. – Хочешь сказать, он встречался с сестрой той самой Джейн?

– Да. В ту ночь, когда её убили, он был с Шарлоттой, а потому не уследил за Джейн.

Вероника бездумно уставилась перед собой. Нет, она знала, что у Адена была репутация распутного бога. Но чтобы вот так…

– Я не знал, что он тебе не рассказывал, – еле слышно сказал Шаан’Далор. – Извини.

– У тебя же все наши воспоминания?

– Я просто чувствую общие впечатления. Ты предлагаешь мне рассматривать каждое под микроскопом?

И то верно.

Вот о каких скелетах в шкафу говорил Аден. Не просто смерть подопечной – связаться с её сестрой, увести у жениха, соблазнить и остаться на ночь. На ту самую, когда за подопечной начнётся охота. Неудивительно, что он и слышать не хотел, когда Вероника называла его хорошим хранителем. Она бы тоже боялась этих слов…

И как теперь быть с этим знанием? Обидеться, что промолчал? Разозлиться? Больше никогда не видеться? Хотя, какое всё это имеет значение, если он её не помнит. Может быть, успел найти себе новую подопечную с красивой сестрой…

– Твой ход, – еле слышно напомнил Шаан’Далор.

Вероника зажмурилась на мгновение, глубоко вздохнула, выдохнула. Хватит. Пора сосредоточиться. Надо закончить игру.

Она передвинула пешку на C5. Пешка соперника попадала под удар.

– Когда бог-человек изгонит меня, ваша связь вернётся вместе с воспоминаниями, – сказал Шаан’Далор. – Не делай того, о чём потом пожалеешь.

– Хорошо.

Сидя в своём разуме, сложно натворить что-то сгоряча, в отчаянии подумала Вероника.

Шаан’Далор передвинул пешку на D5, выводя её из-под удара. Вероника пару мгновений смотрела на доску, затем решительно вывела ферзя по диагонали на B6.

Хватит уже этой вялой игры. Пора наступать.

***

Возвращение на Священную землю смазалось в бесконечную вереницу салонов самолётов, одноликих людей и одинаковых залов ожидания. Рейсы задерживались и отменялись, порой приходилось выбивать подходящие билеты чуть ли ни силой. Маршрут перестраивался три раза. Это сводило с ума. Казалось, они собрали на своём пути весь возможный бардак, какой мог появиться в авиакомпаниях.

Сосредоточенный на Санни и Алине, Дарующий пламя не замечал, что творится вокруг. Уставшие от долгого перелёта девицы умудрялись сцепиться по каждому поводу. Вдобавок Санни позволила спутникам чувствовать то же, что и она, и теперь все трое были вечно недовольны.

Через дочь Лилиан передавала новости из Мира грёз. Богам так и не удалось заглянуть за врата, разведчики по-прежнему оставались на стороне мёртвых. Столпы продолжали держать магический барьер. Даже Проводящий время стоял с ними, и это выглядело как падение последней крепости перед полчищами противника. За Видящим следили свободные боги, они же спускались к людям по первой просьбе. Чаще всего их вызывали по вопросам, на которые они не могли дать ответа.

Администрация Санктума отозвала всех действующих героев с заданий. В городе царила атмосфера растерянности и подавленности, и постоянные дожди её только усугубляли. Люди сбивались в группы в кафе, барах, просто на улицах, шёпотом обсуждали происходящее. Лишившиеся своего руководителя жрецы пытались работать как раньше, но без толку. Всё валилось из рук. Наспех назначенный заместитель Элиота понятия не имел, как велась работа в храме, а потому уже через сутки там воцарился настоящий хаос.

Сама Лилиан всё больше времени проводила с Деланеем. Бывший бог тьмы был растерян, постоянно пропадал в саду на заднем дворе своего дома. Лилиан говорила, что первое время он рвался искать дочь, но она уговорила его остаться в городе. Человек вряд ли мог противостоять самому Хаосу.

Сцепив зубы, Аден ждал момента, когда сможет навестить друга. Казалось, бог огня даже на таком расстоянии ощущал его отчаяние. Только обрести дочь и вот так потерять… Наверное, бессилие сводит его с ума.

Тяжелее всего было переждать последние часы. Самолёт в Крайстчёрч прилетал в семь утра, затем полтора часа ожидания и такой же по длительности полёт до Инверкаргилла. Пароход до Обана, потом на катере… Невыносимо долго! За это время Хаос мог взорвать всю вселенную и создать её заново десятки раз.

Санктум встречал путешественников холодным дождём и пронзительным ветром. Дарующему пламя начинало казаться, что в мироздании не осталось другой погоды. Санни и Алина кутались в лёгкие куртки. Аден видел, что они мёрзнут, но счёл за лучшее сделать вид, что не замечает. Будем считать это местью за невыносимое путешествие, решил он. Что удивительно, ответа от браслета не последовало.

Несмотря на отвратительную погоду, на улицах было людно. Казалось, каждый в этом городе знал, кто они и откуда, и потому вышел навстречу. Взволнованные люди перешёптывались, смотрели им вслед. Это раздражало. Хотелось сорваться с места, бежать к Деланею, но нужно было ещё пристроить куда-нибудь Алину…

Казалось, Санни не просто чувствует то же, что и он, но и читает мысли.

– Иди, – шепнула она, когда они были в двух шагах от дома бывшего бога тьмы. – Я провожу её в храм и вернусь за тобой.

– Почему в храм?

– Я… – красавица запнулась. – Будет лучше, если за ней присмотрят жрецы. Они в любой момент могут обратиться к богам, верно?

– Как знаешь, – Аден пожал плечами. – Только разъедини нас уже, и можете идти.

Санни кивнула. Её глаза на мгновение осветились синим.

Свобода разлилась по венам опьяняющим коктейлем. Как же это прекрасно, когда никто не вмешивается в твои чувства и мысли! Наверное, надо быть безумцем, чтобы ещё хоть раз согласиться на подобное. Память подсказывала, что у него это не впервые, но бог огня привычно отмахнулся от неё.

Санни помахала рукой и повела Алину вперёд. Бог огня пару мгновений смотрел им вслед, затем зашагал в сторону дома Деланея.

Просторные чистые улицы, утопающие в зелени, стремительно сменяли друг друга. Аккуратные белые домики, будто выпавшие из пригорода какого-нибудь мегаполиса, выглядели чересчур одинаковыми. Аден пытался отыскать один из них, особенный, и боялся упустить его в проклятом бело-зелёном однообразии.

Всё же память не подвела. Нужное здание отыскалось через четыре минуты после расставания с девушками.

Аден смутно помнил чьи-то ощущения насчёт этого места. Сначала дом пустовал, заброшенный и одинокий, затем в него заново вдохнули жизнь. На крыльце появился коврик для ног, по краю участка высадили розовые кусты, в углах участка – деревья. Не то, что бы дом отличался от окружающих, здесь вообще царило безобразное однообразие… но дом хотя бы выглядел живым.

Теперь же что-то убивало это место. Веточки кустов и деревьев поникли, как будто их давно не поливали. Пара одиноких цветов распластались по земляным клумбам. И это в сезон дождей?

Калитка в выкрашенном зелёной краской заборе неприятно скрипнула. Аден зашагал по каменистой дорожке вглубь двора, машинально отмечая, что и здесь дела плохи. Трава пожухла. Садовая лопата, грабли, ещё какие-то инструменты – всё в беспорядке разбросано по участку. И этот садик, и его хозяин словно чувствовали, что с мирозданием что-то не так, и увядали вместе с ним.

– Брат? – послышался удивлённый голос Лилиан.

Мгновение спустя сама богиня любви показалась из-за дома. Она сложила руки на груди, как будто обнимала сама себя, защищала от чего-то. Её синее осеннее пальто выглядело неестественно ярким рядом с умирающим миром.

– Что с ним? – требовательно спросил Аден.

– Я… я не знаю, – в голосе богини любви послышалось отчаяние. – Он не в себе, он…

– Я в порядке.

Хмурый Деланей прислонился к стене дома, не замечая, что стоит на краю грядки с цветами. Чёрные куртка и брюки в грязных разводах, в руках – садовая лопата. Бывший бог тьмы смотрел в сторону, как будто избегал взгляда друга.

– Я рассказала о том, что случилось у вас с Вероникой, – извиняющимся тоном сказала Лилиан. – Я не знала, что он примет это так близко к сердцу…

– Всё в порядке, – бесстрастно повторил Деланей. Он с силой вонзил лопату в податливую, влажную землю, и снова прислонился к стене. Поднял взгляд на Адена. – Проблема не в этом.

– А в чём? – осторожно спросил бог огня.

– В том, что ты до сих пор здесь, – Деланей повысил тон. – В том, что никто до сих пор не знает, где моя дочь и что с ней. Жива ли она вообще… Вы хоть представляете себе, каково это?

Воцарилась неприятная тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев на ветру. Аден растерянно взглянул на Лилиан, и увидел то же чувство в глубине её глаз. Оба не знали, что сказать.

– Мне порой кажется, что вы все – бездушные статуи, – Деланей оттолкнулся от стены, сложил руки на груди. – Вы же видели самих себя в храме, да? Вот никаких отличий. Не волнуетесь, не боитесь, не переживаете. Где-то там, – он махнул рукой в сторону, – осталась девчонка, на которую и так свалилось слишком много. И что? Вам плевать. Вы просто стоите и смотрите…

– Деланей… – Лилиан шагнула к нему, но тот покачал головой и поднял руки, будто собирался её остановить.

– Вот что ты сделала, когда эти дети спускались в Туманный мир? Забрала свою дочь как можно дальше отсюда. Молодец, о своём ребёнке позаботилась. И я бы тоже мог сделать это для своей дочери, – бывший бог тьмы сжал кулаки. – Вот только одна проблема…

– Послушай…

– Нет, это ты меня послушай, – казалось, Деланей вот-вот сорвётся. – Если бы вы вовремя заметили, что со мной что-то не так, если бы на минуту… хотя бы на минуту! Задумались о том, что мне, возможно, нужна помощь… Всего этого не было бы! Я бы не сходил сейчас с ума от одной мысли о том, что божество хаоса может сделать с наивной, толком не видевшей жизни девчонкой. Но нет, вы не видели ничего дальше собственного носа. Проклятые рафинированные статуи…

– Деланей послушай…

– А что, я услышу что-то новое? – он махнул рукой. – Толку от твоих слов? Вот если бы ты сейчас сорвалась с места и побежала выручать мою дочь, в этом всём был бы смысл!

– Но я… – Лилиан прикрыла рот ладошкой. В голубых глазах блеснули слёзы. Богиня любви оглянулась на Адена, как будто искала у него помощи, но он сам не знал, что можно сделать.

– Даруй ему спокойствие, – велел бог огня.

– Я не могу, – прошептала Лилиан. – Оно очень хрупкое, разрушается от чего угодно, и у него вообще не держится…

Ещё бы держалось! Аден глубоко вздохнул. Видимо, выход только один. Мало ему было путешествий с двумя девицами, теперь это…

– Свяжи наши чувства, – велел он.

Деланей сложил руки на груди и недоверчиво посмотрел на бога огня.

– Что? – фыркнул тот. – Вот и посмотрим, насколько крепкая я статуя.

– Уверен? – еле слышно спросила Лилиан.

– Давно мечтал это попробовать, – кивнул Аден. – Говорят, это весело.

– Очень уместное время для шуток, – процедил Деланей.

Бывший бог тьмы и бог огня застыли напротив друг друга, как будто собирались достать оружие и устроить дуэль.

– Мне надо одновременно коснуться вас обоих, – прошептала богиня любви. – Вы не могли бы?..

– Без проблем, – отозвался Деланей.

Не отрывая взгляда от бога огня, он шагнул вперёд и протянул руку Лилиан. Та взялась за неё и взглянула на Адена. Он кивнул.

– После твоей дочери мне уже ничего не страшно, – усмехнулся он и протянул руку.

Лилиан осторожно коснулась его пальцев. Глаза богини любви осветились синим, кожу обожгло ледяное прикосновение. Деланей резко отпустил ладонь Лилиан и сложил руки на груди.

– Ну, как самочувствие? – бесстрастно поинтересовался он.

Аден снова собирался пошутить, но в это мгновение на него обрушилась лавина чужих чувств. Злость. Тревога. Страх. Отчаяние. Всепоглощающее бессилие. Оно походило на яд, пропитывающий не плоть, но разъедающий душу. Каждый удар сердца эхом отдавался внутри, отсчитывая время до момента, когда ничего не останется внутри…

Аден зажмурился. Привычным волевым усилием «прибавил звук», перетягивая на себя чужие чувства. Пальцы охватила мелкая дрожь, постепенно расходившаяся по всему телу.

– Зачем ты это делаешь? – послышался изумлённый голос Деланея.

Аден глубоко вздохнул. Ещё раз. Ещё. Бушующий шторм стихал с каждым выдохом, как будто с воздухом во внешний мир выплёскивалась и кислота бессилия. Промелькнула запоздалая мысль – откуда-то он знал, что надо делать, умел всё это…