Читать книгу Невеста эльфийских кровей - Алина Углицкая - Страница 2

– Замечательно! То, что нужно. А ну-ка, покрутись!

Ринка послушно повернулась вокруг себя. Немного неловко из-за длинного подола, расшитого тяжелыми красными бусинами. Плотный узор из таких же бусин украшал и верхнюю часть платья: высокий воротник-стойку, плечи и спускался полукругом на грудь. От этого Ринке казалось, что у нее на плечах лежит по камню, которые по очереди тянули ее то в одну, то в другую сторону.

Платье было ярким, красивым, но сшитым на более статную девушку. Ринка выглядела в нем жалко и даже жалостливо со своим бледным личиком и светлыми волосами. Воротник торчал до самого подбородка, а вот рукава оказались настолько длинны, что из-под них едва-едва выглядывали кончики пальцев.

Но матушка Ильза, похоже, никаких недостатков не замечала. Или не желала замечать.

Настоятельница монастырской школы, сложив на дородной груди пухлые руки, замерла с неподдельным восхищением на румяном лице:

– Ох, Ринкьявинн, эрл Тамаск как увидит тебя, сразу влюбится! – И тут же уже другим голосом, строгим, надменным: – И только посмей что-нибудь учудить, несносная девчонка! Помни, эрл Тамаск – твой единственный шанс устроиться в этой жизни кем-то получше поломойки в деревенском трактире!

Ринка опустила глаза. Меньше всего матушка Ильза заботилась о ее будущем. Но вот мешочек серебра, который выплачивают за каждую послушницу, ей точно не помешает.

Школа Пресвятой Девы Орриет недаром славится лучшими выпускницами, из которых получаются лучшие жены. Тихие, покорные, бледные тени своих мужей. Как раз такие, как и надлежит быть женщине в этом мире.

– Иди! – матушка Ильза царственно махнула рукой на дверь. – И уши хорошенько прикрой, хоть эрл Тамаск и знает о твоей порченой крови, но это не значит, что нужно выставлять ее напоказ!

Ринка без всякой охоты поплелась в указанном направлении. Ей казалось, что каждый шаг приближает ее к эшафоту.

Еще вчера она была обычной послушницей, серой, невзрачной, неприметной на фоне более рослых и ярких сверстниц. А сегодня ей вдруг объявили, что местный эрл желает на ней жениться и платит монастырю целых пять золотых за ее никчемную душу!

Кстати, наличие души у таких, как она, ставилось Церковью под сомнение. Получеловек-полуэльф, плод греха и противоестественной связи. Отродье, не нужное ни тому миру, ни этому.

У порога Ринка немного замешкалась. Вдохнула, расправила плечи. И, отчаянно зажмурившись, толкнула дверь, будто в омут бросилась.

– А вот и ваша невеста, эрл Тамаск! – пропела матушка Ильза, подталкивая послушницу в спину. – Очень скромная и послушная девушка.

– Она слепая? У нее закрыты глаза.

Незнакомый мужской голос заставил выдохнуть и распахнуть ресницы.

Их было двое. Молодой импозантный мужчина с чуть обрюзгшим, но все еще красивым лицом стоял у окна, небрежно постукивая пальцами по подоконнику. Весь его вид выражал скуку с легким налетом презрения. Но при виде девушки, его взгляд оживился.

Второй же сидел в кресле за круглым столом.

Почему-то первым делом Ринка увидела именно его.

Пожилой, с благородными сединами, уложенными блестящими волнами. С мутновато-голубыми глазами, спрятанными под кустистыми бровями. Тонкими губами и надменным профилем. Его морщинистые руки, испещренные старческими пятнами, лежали на серебряном набалдашнике трости.

Старик смотрел прямо на Ринку. В упор. Словно приценялся.

На столе рядом с ним лежал пресловутый мешочек.

– О нет, эрл Тамаск, – визгливо засмеялась матушка и незаметно ущипнула Ринку за локоть. – У нее прекрасное зрение! И слух тоже. Девочка просто немного стесняется, ведь так? – ее гневный взгляд ожег девушку точно удар хлыста.

Пришлось растянуть губы в улыбку.

– Подойди, дитя, – прокряхтел старик. – Я хочу знать, что покупаю.

Все еще старательно улыбаясь, Ринка сделала шаг столу.

Матушка права. Замужество – это единственный шанс что-то изменить в своей жизни. Если сейчас сватовство провалится, если она не понравится престарелому жениху, ее просто сгноят в этих стенах.

А жить Ринке хотелось и даже очень. Хотелось вырваться из этой тюрьмы на волю, на солнечный свет. Вдохнуть свежий ветер, подставить лицо ясному солнышку…

Если для этого нужно выйти замуж за старика, что ж, это не самая высокая плата. В конце концов, сколько ему там осталось?

Девушка бросила на жениха внимательный взгляд из-под ресниц.

На вид ему лет семьдесят, не меньше. Такому уже не жена, сиделка нужнее. Лекарства там подавать, поправлять подушки, развлекать последними сплетнями и чтением новостей…

– Что-то она мелковата, – он с сомнением оглядел ее. – Взяться не за что.

– О, не переживайте! – засуетилась Ильза. – Шестнадцать ей исполнилось месяц назад, так что все по закону. А что мелковата… так на монастырских харчах не слишком разъешься. Откормите!

– Ты действительно наполовину эльф? – взгляд старика задержался на золотистых волосах девушки.

– Да, благородный эрл, – Ринка сделала книксен.

– Покажи!

Не поднимая глаз, она раздвинула пряди волос. Острый кончик уха предательски дернулся.

– Отец, ты уверен… – начал молодой, но старик его оборвал.

– Герхард, помолчи. Выбрать хорошую жену так же сложно, как и хорошую кобылу. Но у этой есть неоспоримые преимущества перед другими.

Последняя фраза не понравилась девушке, как и тон, которым она была сказана.

Несколько минут унизительно пристального разглядывания, и старик откинулся на спинку кресла.

– Хороша, – вынес он свой вердикт. – Беру. Здесь три золотых, как и договаривались, – кивок на стол, – еще два получите после венчания.

Матушка Ильза расплылась в подобострастной улыбке:

– Когда изволите совершить обряд?

Старик кивнул сыну. Тот выудил из кармана жилета серебряные часы-луковицу и пижонским щелчком открыл крышку.

– Два пополудни, отец.

– Значит, успеем. Сегодня, в восемь вечера в нашей семейной часовне. Проведем скромную церемонию. Это уже мой пятый брак, так что суета ни к чему.

Эрл Тамаск поднялся, опираясь на трость. И Ринка невольно отметила скрюченные подагрой пальцы старика.

Пятый брак… Надо же… Интересно, что стало с его предыдущими женами?

Словно услышав ее мысли, он произнес:

– Все мои жены, бедняжки, почили раньше времени. И только первая супруга, моя дорогая Аньетт, подарила мне сына.

При этих словах Герхард приосанился, выкатил грудь колесом. А во взгляде, каким он смотрел на отца, появилась легкая снисходительность.

Эрл продолжал:

– Один сын хорошо, а два лучше. Я слышал, капля эльфийской крови способна творить чудеса даже с таким старцами, как я. Вот и проверим.

И вроде ничего особенного не сказал, даже тон его не изменился, а у Ринки внутри все сжалось от отвращения.

О, да, даже среди послушниц, отрезанных от остального мира каменными стенами монастыря, бродили назойливые слухи, что кровь эльфов это квинтэссенция жизни – эликсир здоровья и долголетия. Что на ее основе делают лекарство от мужского бессилия.

Конечно же послушницы передавали это друг другу шепотом, глупо хихикая и следя, чтобы никто из монахинь их не застукал за нечестивыми сплетнями.

А еще говорили, что эльфы сами по себе действуют на людей как шпанская мушка. Одна проблема: настоящих эльфов в этих краях не видели уже пару столетий. Была только Ринка – сирота, полукровка без роду-племени.

***

Свадебный обряд прошел для Ринки будто в тумане. Она помнила двухчасовую тряску в рыдване по каменистой дороге, напутствия матушки Ильзы и ее угрожающий тон. Помнила, как кто-то накинул ей на лицо традиционную вуаль и втолкнул в часовню, где уже горели свечи и звучала органная музыка.

– Иди! – раздалось сзади шипение.

Перед глазами все расплывалось. От насыщенного запаха ладана закружилась голова, да еще начало подташнивать. Ринка с трудом переставляла ноги по направлению к алтарю, где уже ждал престарелый жених в черном фраке, священник в праздничном облачении и, чуть в стороне, Герхард с неизменно скучающей миной на одутловатом лице.

Словно заводная кукла, Ринка остановилась у алтаря. Священник что-то говорил, потом пел, потом носил вокруг них какую-то чашу, попеременно давая из нее испить то невесте, то жениху. Напиток был терпким и сладким, словно рябиновая наливка, которой иногда баловались монахини. Но от него оставался во рту горький привкус.

Ринка боролась с тошнотой, со слабостью, от которой тело становилось чужим, а ноги не желали держать. С нервной дрожью в руках и безумным желанием сорвать вуаль, перекинуть треклятую чашу и бежать отсюда со всех ног…

Но бежать было некуда. И она это знала.

Матушка Ильза все документы и деньги держала у себя под замком. А без метрики и без денег в этом мире не выживешь. Тебя остановят на первом же выходе из города. И вернут туда, откуда сбежала. Если не хуже.

Нет, Ринка не желала так рисковать. У нее было время, чтобы подумать.

Голос священника прервал хаотичный поток ее мыслей:

– Именем Пресветлой Орриет благословляю ваш брак. Жених, можете скрепить обряд поцелуем.

Еще одно испытание.

Ринка вытянулась в струну, когда вуали коснулись старческие пальцы. Напряглась, сдерживая отвращение. Зажмурилась…

Ее губ коснулись чужие вялые губы. Потом вуаль упала на место.

– Поздравляю, отец, – от стены отделился Герхард. – Поздравляю, леди Тамаск.

– Оставь свои поздравления при себе, – отрезал старик. – Поздравишь, когда я ее обрюхатю или когда на свет появится твой младший брат. Кстати, займусь этим прямо сейчас. Моя спальня готова?

От этих слов сердце девушки болезненно сжалось.

Ну да, он же прямо сказал, что ему нужен сын. Правда, Ринка как-то не думала, что делать его он начнет сразу после венчания.

– Готова, отец. Я проверил, слуги устроили все, как вы хотели.

Тон Герхарда едва уловимо изменился. Видимо, ему тоже не нравились планы отца.

– Ну и прекрасно. Пойдем, моя дорогая, – цепкие крючковатые пальцы впились Ринке в ладонь. – А ты, сын, передай матушке Ильзе остаток взноса и проводи добрую женщину восвояси.

Эрл Тамаск повел новобрачную в противоположную сторону от центрального входа. К маленькой двери, скрытой за бархатной портьерой.

Уже на пороге Ринка оглянулась, будто кто-то толкнул ее в спину.

Главные двери часовни были открыты. За ними темнело вечернее небо, расцвеченное первыми звездами, и сияла луна. Свежий ветер трепал листву на деревьях, разнося по округе запах жимолости и сладковатый аромат маттиолы…

Издалека доносились звуки засыпающего города: перекличка караульных, звон колоколов на башне центрального храма, пустой лай собак…

Там, за этими дверями, ждала свобода. Звала, манила. Ринка слышала ее вкрадчивый голос в песне ветра и шорохе луговых трав. Видела в отблесках утренних зарниц, в первых лучах солнца на рассвете, в каждой росинке, в каждом цветке. Она рвалась к ней всем своим существом…

С трудом оторвавшись от созерцания дверного проема, девушка наткнулась на Герхарда.

Тот, поймав ее взгляд, двусмысленно ухмыльнулся:

– Желаю плодотворной брачной ночи, леди Тамаск.