Читать книгу Полный трындец, или Феникса вызывали? - Алина Углицкая - Страница 6

Еще затемно нас разбудила хозяйка и накормила завтраком. К тому времени уже вся деревня знала, что чудище освободилось. Я колупала деревенскую кашу в деревянной плошке и усиленно делала вид, что ни при чем.

Марциус же, скользнув по мне цепким взглядом, так ничего и не произнес. Хотя я была уверена, он что-то подозревает.

Позже наш великодушный хозяин помог с поиском транспорта. Так совпало, что его шурин Холаф собирался сегодня в Градовец – тот самый городок, куда, по легенде, направлялись и мы. Но, в отличие от него, наш путь лежал дальше, до самой столицы, только Марциус велел мне об этом молчать.

Пусть все думают, что мы с ним бродячие шарлатаны. Подрабатываем на ярмарках, показывая дешевые фокусы. Он даже продемонстрировал парочку на потеху деревенским зевакам. То, щелкнув пальцами, вызвал слабенький огонек над головой толстощекого мальчишки, то угадал, сколько камешков лежит в кармане у его друга. То превратил жирного гуся в прекрасного лебедя.

Правда, за последнее превращение Марциус чуть не схлопотал на орехи от хозяйки гуся. Будущий ужин, осознав себя свободной птицей, едва не улетел в теплые страны. Ловить его пришлось всей деревней.

Надо признаться, я тоже глазела, раскрыв от изумления рот. Но мне-то простительно, я же никогда прежде магии не видела.

Марциус мне объяснил, что слабеньких магов в Алестериуме достаточно. Ходят по городам, устраивают разные “фаер-шоу”. Типа привычных мне фокусников-иллюзионистов. Я даже подумала, что известный Гарри Гудини и Дэвид Копперфильд вполне могли быть из этой братии, неведомым образом занесенные в наш техногенный мир.

На сотню-другую таких слабаков рождается один середняк. На тысячу середняков – один достаточно сильный. На десять тысяч сильных – один всемогущий. Но такое случается очень редко. И если тебе суждено родиться со слабеньким даром, ты умри – а не сможешь его развить. Все зависит от внутреннего резерва.

Я, конечно, спросила, какой резерв у меня. Но Марциус, как всегда, напустил туману. Мол, пока он не может точно определить границы, да и вообще это мне в Академии скажут.

Ну, в Академии, так в Академии. Я спорить не стала, как и рассказывать то, что этой ночью смогла расплавить железо прикосновением рук.

В общем, часам к десяти мы уже сидели в телеге Холафа, что увозила нас из деревушки. Пегая лошадка с влажными глазами бодро бежала по неровной дороге, а возница, отмахиваясь от мух, фальшиво тянул скабрезную песню про пастушку и ее любимого козлика. Причем у меня создалось стойкое впечатление, что речь шла вовсе не о животном.

***

Очень скоро стало понятно, что ехать на скрипучем деревенском транспорте еще те удобства. Если бы не солома, постеленная на дощатом дне, к вечеру я отбила бы все бока. Но уж лучше так, чем топать на своих двоих. Еще один марафон я просто не выдержу, да и от прошлого не отошла. Как представлю, что опять пешком топать, так дрожь берет, но и бока свои жалко.

– Если поедем по главному тракту, то сделаем крюк и потратим лишние три часа, – сообщил Холаф, когда впереди показался лес. – Если свернем на просеку, то сократим дорогу.

– Давайте свернем! – взмолилась я. Лишние три часа в этой тарантайке точно не выдержу!

– Но у этого леса дурная слава. Там разбойники промышляют, – признался он. – Стоит ли рисковать?

– Ничего, – отозвался Марциус, поглаживая бороду, – разбойники нам не страшны. К тому же, что у нас красть? Краюху хлеба да флягу воды?

Меня внезапно кольнуло предчувствие.

– Интересно, – пробормотала, оглядываясь по сторонам, – а кого эти разбойники грабят, если все о них знают?

– Все, да не все, – Холаф внезапно смутился, – наши-то, деревенские, в лес не суются. А вот чужаки частенько хотят срезать крюк.

– Как мы сейчас?

– Вроде того.

– Езжай и не бойся, – Марциус успокаивающе похлопал его по плечу. – Вот увидишь, ничего страшного не случится.

– Ну, как хотите. Мое дело предупредить.

Холаф пожал плечами и свернул в лес.

Несмотря на спокойствие мага, он заставил лошадку перейти на галоп. И, как оказалось, не зря.

Не успели мы въехать в чащу, как услышали крики и улюлюканье, а потом заметили всадников, высыпавших на холм над просекой. Они прятали лица за черными платками и размахивали короткими саблями. Похоже, все это время они наблюдали за дорогой, а заметив нас, выскочили из укрытия.

– А вот и наши разбойники, – озвучил Марциус очевидную вещь.

Но как-то обыденно, без испуга.

Холаф же стегнул лошадь, и мы помчались во весь опор.

Теперь телега неслась, подпрыгивая на камнях и ухабах, тряслась так, что казалось, сейчас развалится. Я вцепилась двумя руками за боковину и с тревогой следила за разбойниками. Мне передалась нервозность возницы. Он, в отличие от мага, вовсе не был уверен, что мы избежим грабежа.

Наши преследователи не отставали. Они стремительно нагоняли нас, спускаясь по склону холма.

Крутой поворот, скрип деревянных колес, ветер в лицо, вышибающий слезы – и я с ужасом замечаю преграду. Прямо перед нами на дорогу с треском и грохотом падает могучее дерево.

Холаф натянул поводья, чтобы не дать нам врезаться на полном ходу в поваленное дерево. На это негодяи и рассчитывали. Чтобы беспрепятственно обобрать мертвецов.

Заржав от боли, животное подчинилось и сбавило темп. Но мы все прекрасно понимали: остановить телегу сразу невозможно. Еще немного – и нам грозит столкновение.

Я представила, как наша тарантайка на полном ходу врезается в дерево и разлетается на щепу, а мы вылетаем из нее, будто из катапульты. Увидела наши изломанные тела так ясно, будто это уже случилось. И почувствовала в ладонях тепло.

Огонь! Я могу сжечь препятствие!

Охваченная этой мыслью, я приготовилась сделать то же самое, что уже проделала в домике Марциуса. Только тогда мною руководил гнев, а теперь страх за собственную жизнь.

Но внезапно старик положил руку мне на предплечье. И огонь, что готов был вырваться из моих ладоней, куда-то исчез. Испарился! Там, где чувствовался жар, стало пусто и холодно.

Я в немом изумлении уставилась на мага. Он что, решил нас убить?!

Но тот только молча качнул головой.

И вот тут произошло что-то странное. Из лесной чащи выскочил человек. Ухватился руками за ствол и оттащил его прочь, освобождая дорогу.

Ну и силища!

Я не смогла толком рассмотреть мужчину (а это точно был мужчина!), только увидела, что он очень высокий. Его лицо до самых глаз скрывала кожаная маска. А еще было в нем что-то знакомое: что-то в наклоне головы, в том, как он поводил плечами, даже в легкой сутулости…

Не успела я понять, что меня смутило в образе незнакомца, как он отвернулся. Телега, громыхая, проскочила мимо него. Он же громадными прыжками устремился навстречу нашим преследователям.

Люди так не двигаются. Кто же он? Или правильнее будет спросить: какой расы?

Массивную фигуру нашего спасителя скрывал черный плащ с поднятым капюшоном. Кроме широкой спины ничего не рассмотришь. Я только заметила, как незнакомец одним ударом запросто уложил наземь напавшего на него грабителя.

Холаф снова стегнул лошадку, и мы продолжили нестись прочь от засады, устроенной разбойниками.

***

Вскоре мы оказались так далеко, что уже не слышали криков. Были слышны лишь хлопанье крыльев переполошившихся птиц, да свист ветра, заплутавшего в верхушках деревьев.

Но мое сердце продолжало сжиматься от беспокойства. Что стало с тем незнакомцем, что вмешался в планы грабителей? Смог ли всех одолеть? Или они одолели его?

– Вы видели того парня, что нам помог, нир Марциус? Как думаете, с ним все в порядке? – Я умоляюще уставилась на старика.

Тот все это время оставался невозмутимым, будто заранее знал, чем все закончится.

– За него можешь не волноваться, – Марциус улыбнулся. – Парень крепкий, сможет за себя постоять.

– Вы знаете, кто это? Почему он нас спас? И как он один справится с целой бандой? А если его ранили и он лежит, истекает кровью? Неужели мы бросим его одного?!

– Не тараторь, – отмахнулся старик. – Ишь, трещотка. Ничего с ним не станется.

Я в тревоге оглядывалась по сторонам, надеясь заметить хоть намек на то, что наш спаситель выбрался из передряги живым и невредимым. А спокойствие мага расценила, как равнодушие.

Тот человек… то есть тот незнакомец нас не знал, но пришел нам на помощь, а Марциус даже не хочет взглянуть, жив ли наш спаситель после проявленного альтруизма или нет. Конечно, я побаивалась возвращаться, ведь в лесу оставались разбойники. Но и бросить того, кто спас мою жизнь, не могла…

– Мы должны вернуться! – произнесла, твердо глядя на Марциуса.

Потом обернулась к вознице:

– Холаф, останови!

– Парень, ты в своем уме? – воскликнул тот. – Мы едва избежали опасности!

– Нир Марциус, скажите ему остановить лошадь! – продолжала настаивать я. – Если вы не хотите, то я пойду один!

– Ну чего ж ты такой недоверчивый, – заворчал старик, обращаясь ко мне, как к племяннику.

А потом, нагнувшись к самому уху, быстро шепнул:

– Вспомни, кому помогла недавно?

Я на секунду оцепенела.

Неужели это… Да нет, не может быть!..

Видно, все мысли были написаны у меня на лице. Потому что Марциус усмехнулся:

– Может, может.

От изумления я забыла захлопнуть рот. Видя мою реакцию, он добавил:

– Дай парню долг отдать. Он сам покажется, если захочет.

Так вот почему фигура мужчины показалась мне смутно знакомой!

Но откуда старик все это узнал? Он же спал, когда я спасала Горгушу.

Или не спал?

Прикусив язык, я подозрительно покосилась на Марциуса. А старичок-то не прост! Какие еще будут сюрпризы?

– Так мне останавливаться или нет? – недовольно пробасил возница.

Старик с добродушной улыбкой махнул рукой:

– Все хорошо, Холаф. Мой племянник уже передумал.

***

Спустя полчаса мы выехали из леса и двинулись по дороге. Теперь она вилась меж полей. Чаща осталась далеко позади, нас больше никто не преследовал. Постепенно на сердце у меня отлегло.

Я надеялась, что Хармс справился с бандитами и сам не пострадал.

Вскоре мое внимание привлекла стая черных птиц, похожих на воронов. Они кружили над полем и словно ругались, оглашая воздух противными криками.

– Просто так эти твари не будут собираться в одном месте, – произнес Марциус, внимательно вглядываясь в безобразную стаю. – А ну-ка, останови телегу, – приказал он Холафу.

Лошадка послушно остановилась. Мы с Марциусом слезли с телеги. Причем у него это получилось куда изящнее и привычнее. Я же выкатилась колобком. Плюхнулась наземь, со стоном потерла пятую точку и заковыляла за магом.

– Почему эти птицы вас привлекли? – пробурчала, глядя на стаю. – Что в них такого?

– Это герфы. Падальщики.

– Думаете, там труп?! – охнула я и запнулась.

Учитывая промышлявших неподалеку разбойников, не удивлюсь, если мы наткнемся на их жертву.

– Уверен, – пробормотал старик, раздвигая высокие колосья. – Но их влечет не мясо, а магия. Они питаются трупами магических существ.

– А… а магами?

– И магами тоже. Мертвыми, – хмыкнул он.

– Э-э-э…

Мне стало не по себе.

Встав рядом со стариком, я уставилась на черную копошащуюся массу, облепившую странный бугор.

Наше появление вспугнуло птиц. Они взмыли вверх, но улетать даже не думали. Покружились немного и сели поодаль, недовольно косясь в нашу сторону.

А мы остались стоять, глядя на… на что?

Я во все глаза уставилась на останки, которыми живились герфы. На примятой траве лежала полуобглоданная туша размером с лошадь, не меньше.

Сначала я решила, что она принадлежала огромной птице, но, присмотревшись, засомневалась. Хотя, если предположить, что птицы тут могут иметь пятнистую шерсть, туловище и четыре нижние конечности, как у барса, в совокупности с орлиным клювом и крыльями, то…

– Это альфин, – произнес Марциус. Его голос звучал печально. – Необычайно редкое и красивое магическое создание. Впервые в жизни вижу его так близко. Жаль, что она погибла.

– Она?

– Да, это самка. Видишь темный ободок вокруг шеи? У самцов его нет. К тому же самцы обладают густой гривой.

Мне стало жаль неведомое существо. Его крылья, распластанные по траве, выглядели мощными, способными поднять в небо любой вес. Ветер трепал белые с черными кончиками перья и ерошил серебристую шкуру в тех местах, куда еще не добрались клювы падальщиков.

– Почему она умерла?

– И у магических существ жизнь когда-либо заканчивается, – ответил маг и скорбно добавил: – Но этот зверь еще не так стар, чтобы скончаться. Хотел бы я знать, что с ней случилось.

Я опустила голову, отдавая дань благородному созданию, как мне вдруг показалось, что брюхо альфина вздулось. Что-то волнообразно толкнулось изнутри.

– П-профессор! Смотрите! – я вскинула руку. – Там что-то есть!