Читать книгу Кленовый сироп - Алиса Апрель - Страница 4

Несколько часов просмотрела передачу о ремонте на The Box. Хотела глянуть одну серию, в итоге не заметила, как посмотрела три. Нравится это шоу. Смотрела его еще в детстве, когда возвращалась со школы. У них довольно интересные сюжетные линии и, меня всегда восхищало и вдохновляло, как преображаются дома после ремонта. Как они дают им вторую жизнь.

Стала подумывать сделать и у нас ремонт. Дом уже не новый. Хотелось бы поменять полы, покрасить стены в другие цвета. Например, в своей комнате я бы покрасила в зеленый. Сейчас все слишком серое, тусклое, поблекшее. И поменять бы шторы. Обязательно. Да хоть что. Главное ‒ перемены.

Стала ходить по дому и примечать для себя, что еще можно изменить. Кухню я бы пока оставила, а вот дизайн гостиной кардинально бы поменяла. Сделала бы все в светлых тонах. Белый, голубой, сиреневый. Взяла бы новую мебель. Этому дивану уже около десяти лет. Выглядит он вполне не плохо для своего возраста, но кожа на нем местами облезла, и торчат нитки. Сначала я просто отстригала их ножницами, но от этого он стал еще больше расползаться. И теперь я просто стелю на него мягкий желтый плед. Так у него более эстетичный вид. А на стеллаж вообще страшно смотреть. Вот-вот развалится.

После долгих раздумий решила пока взять только пушистый коврик в ванную комнату. Отправилась в магазин на соседнюю улицу и сразу же приметила светло-бежевый. Походила, пощупала остальные ковры, и не обошла стороной кухонные сервизы. Нравится ощущать текстуру руками. Будь то кожа, мягкие махровые вещи или дерево. К дереву у меня особая любовь. Постоянно разглядываю древесные столы. Слегка провожу по ним рукой, будто боясь нарушить их личное пространство. Отец раньше делал мебель из дерева, и я частенько была у него в мастерской. Мне нравилось ощущать запах свежего спила и теперь по нему могу с легкостью определить вид. Но только те, которые не покрыты лаком, из-за него их настоящий запах теряется.

Например, больше всего мне понравился запах дерева кокоболо. Оно бывает темно-оранжевого и темно-красного цвета, бывает даже черное, и имеет ванильный запах кока-колы. Это что-то невероятное. От него у меня даже ноги подкашиваются.

Походила вдоль рядов и прилавков минут сорок. Устала. Пришла домой. Постелила коврик и, довольная, завалилась отдыхать и дальше смотреть ТВ.

К вечеру Кэт вышла из своей комнаты и ходила по дому, как неприкаянная, периодически что-то роняя или громко хлопая дверью, будто привлекая внимание.

Все же чувствую, что обидела ее.

‒ Я не удержалась и взяла новый коврик нам в ванную, ‒ громко сказала я, решив сделать первой шаг к примирению.

В ответ тишина. Кэт перестала все рушить и затихла на втором этаже. Ну и ладно, пусть обижается. Переключаю канал. Как хорошо, что сегодня выходной.

‒ Краси-и-вый, ‒ протянула Кэт, спускаясь по лестнице.

Видимо оценивала приобретение. Какая честь.

Из крана в кухне полилась вода. Она выпила стакан и подошла ко мне. Стоит над душой, как неприкаянная.

‒ Может, сходим в кино сегодня?‒ немного подумав, предложила я. Уже стало раздражать, что она молчит.

‒ О, отличная идея,‒ она взбодрилась, ‒ я как раз взяла новый парфюм, надо выгулять, ‒ она хихикнула и игриво щелкнула мне по носу.

‒ Как-то ты быстро согласилась, ‒ я сморщила носик от ее щелчка и улыбнулась, ‒ я даже не ожидала.

‒ Собирайся, раз предложила, ‒ рассмеялась Кэт.

Мне не нравится ее парфюм, слишком уж он сладкий, цветочный. Но ей он подходит. Мне же нравятся более изысканные ноты в парфюмерии. Мягкий, но строгий. Не навязчивый.

В детстве особенно не нравилось, когда нас одевали в одинаковую одежду. Это ужасно, потому что вкус у нас абсолютно разный. А когда наряжают одинаково, как кукол, ощущение, что теряешь индивидуальность.

Но когда родители еще жили вместе, их это очень умиляло. Нарядят, и как давай тискать нас за щечки и говорить, что мы самые милые девочки в мире, как тут устоять. Только из-за таких моментов мы терпели подобное.

Я готова бы и дальше терпеть, лишь бы они не расходились. Из-за этого мы с Кэт десять лет жили по отдельности. Я с отцом, а она с мамой. Виделись очень редко. На выходных иногда приходили в гости друг к другу. Но связь наша не стала меньше. Мы постоянно созванивались, рассказывали друг другу, что происходило с нами днем, немного сплетничали об одноклассниках и подшучивали друг над другом.

Как-то раз моя собака Нэнси пропала, и я очень переживала. Я позвонила Кэт, она тут же взяла трубку и, услышав мой плач, они с мамой приехали. Мы все вместе отправились на поиски Нэнси. Расклеивала повсюду объявления в надежде, что кто-то позвонит и сообщит радостную весть. Но никто не звонил. Это была трагедия. Слезно просила, чтобы мама с Кэт не уезжали, хотя бы пока не найдется Нэнси.

В этот же день мы нашли Нэнси на соседней улице. Наверно, погналась за машиной или еще за кем-то, ведь ей было тогда всего полгода и, можно сказать, это еще совсем щенок, игривый и доверчивый.

Моему счастью не было предела. Тогда я поняла, что когда теряешь, начинаешь ценить еще больше.

Я обняла Нэнси и настоятельно наказала, чтобы больше не убегала. После этого она жила только в доме, и я сама ее всегда выгуливала.

Тогда я подумала, что это событие, совместное решение проблем, могло бы объединить родителей, и они бы начали снова жить вместе. Но этого не произошло.

Мама так полюбила со временем Нэнси, что когда мы с Кэт переезжали, она не хотела ее мне отдавать. И я ее оставила.

Никак не могу заткнуть внутренний голос. Постоянно о чем-то думаю. Даже сейчас, пока мы собираемся в кино. Все эти воспоминания набрасываются на меня огромной волной.

‒Ты скучаешь по отцу? – вдруг спросила Кэт, как будто услышала, о чем я думаю, ‒ надо навестить маму в скором времени, может вечером сегодня или завтра? Как думаешь?

‒ Конечно, скучаю, через два месяца будет ровно пять лет, как его не стало… Сегодня уже вряд ли мы зайдем к маме. Я позвоню ей на днях.

Лицо Кэт погрустнело, и она молча кивнула.

Отец подхватил какую-то редкую болезнь, от которой еще не было лекарства. Но врачи убеждали, что она не особо опасна, и показатели отца в норме. Единственное, что она очень влияет на сердце. А вот с сердцем у него всегда были проблемы, он постоянно пил таблетки.

И как-то ночью, во сне, оно у него остановилось. Если бы кто-то вызвал врачей вовремя, его можно было бы спасти, но я спала и нашла его мертвым в постели уже с утра.

Не передать словами, что я тогда испытала. Периодически у меня всплывает это в голове, я плачу в ванной и молюсь за него.

Пребывая в шоке, я не могла поверить своим глазам. Пыталась его разбудить, тянула за руку, думала, что он притворяется, но он никак не реагировал. Потом я позвонила маме, и она вызвала Скорую. После этого мы несколько лет жили втроем с Кэт и мамой. И только недавно вдвоем переехали в этот дом, в котором и умер отец.

С этим домом у меня связано много воспоминаний, поэтому я и предложила Кэт перебраться сюда, и она поддержала меня в этом.

Пролившийся до обеда дождь освежил землю. Когда мы вышли из дома, было еще светло, хотя мы пошли на предпоследний сеанс фильма. Темнеет сейчас очень поздно.

Запах сирени, которая начала цвести около нашего дома и вдоль дорог города, распространился по воздуху и одурманивал меня. Раньше я долго могла стоять около куста сирени, носом уткнувшись в ветки, усеянные крохотными белыми, розовыми, нежно-сиреневыми цветочками, и вспоминать, вспоминать что-то давно позабытое, ускользающее между пальцами, как дым…Уловить это уже невозможно, но я все пытаюсь почувствовать то, что чувствовала раньше.

‒ А знаешь, ‒ улыбнулась я, ‒ мне обещают повышение в скором времени.

‒ О-о, супер! ‒ искренне обрадовалась Кэти. Ее лицо осветилось желто-лиловым закатным светом, ‒ когда можно будет отмечать?

‒ Думаю через неделю – две.

‒ Очень рада за тебя. Даже уже знаю, что подарю, ‒ хихикнула Кэт.

‒ Что же? ‒ заинтригованно спросила я.

‒ Это будет сюрприз. Тебе понравится.

‒Ты же знаешь, я не люблю сюрпризы, ‒ отрезала я раздраженно.

‒ Да, но ты точно будешь в восторге.

Подозрительно смотрю на нее.

‒ Ну, все, расслабься! ‒ толкнула меня в плечо Кэти, рассмеявшись.

Что она задумала? Внутри все сжалось от страха неизвестности. Не люблю сюрпризы. Даже пальцы на ногах сжались.

Мы подошли к входу кинотеатра, взяли билеты и два стаканчика колы. В зале оказалось очень много людей. До начала сеанса на передних рядах разговаривали и звонко смеялись дети. Погас свет. Наступила относительная тишина и все погрузились в атмосферу фильма.

Меня тревожат мысли о завтрашнем дне. Хотя мы с Кэт и договорились обо всех условностях и не говорить лишнего, боюсь, что она все испортит. Я предупредила ее, чтобы она вела себя сдержаннее.

Вообще, надеюсь, что у нее, как обычно, это мимолетное увлечение, и больше одной встречи это не продлится. Все это ради эксперимента, показать ей, как легко она переключается. Может тогда она станет чуть серьезнее относиться к отношениям.

«Что ты видишь, смотря на свое отражение в зеркале? Ты ли это на самом деле?» – произнес мужчина в фильме с экрана. Я будто проснулась, это вернуло меня в реальность.

Я повернулась к Кэт и осмотрела людей в зале. Вокруг темно. Только ее лицо освещает свет от экрана, взгляд устремлен вперед, на экран, темные локоны спускаются по плечам и придают ей еще большую женственность. Татуировка лотоса на плече, сделанная еще в семнадцать лет, немного выцвела. Возникла мысль, что именно по ней Дэйв и может все понять. Она сделала глоток колы и закинула ногу на ногу. Кэт абсолютная копия меня. Или это я ее копия?

Да, половину сеанса я пропустила, размышляя о завтра. Мы вышли, и Кэти начала эмоционально делиться впечатлениями от просмотра. Я слушаю ее максимально отдаленно, но кажется, ей абсолютно все равно, она продолжает рассказывать и восхищаться. Периодически поддерживаю ее рассказ короткими фразами.

‒ Тебя как будто и не впечатлил фильм, ‒ заметила Кэт.

‒ Да почему же, он мне очень понравился, ‒ соврала я, зная сюжет лишь по ее рассказу.

‒ Ах да, я забыла, что ты у нас холодная женщина, ‒рассмеялась Кэт, ‒ сложно тебе дается проявлять свои чувства. Ни то, что я. Особенно когда Ричи выпрыгнул из вертолета. У меня чуть сердце не остановилось!

‒ Да, я помню, как ты завизжала на весь зал, ‒ сдержанно рассмеялась я.

Она уставилась мне в глаза и прищурилась.

‒ А ты не думала снова начать ходить к психотерапевту?

‒ Не знаю. А что? ‒ отвожу взгляд.

‒ Ну, знаешь, у тебя все сложнее с этим. Ну, с эмоциями. Будто блокируешь их. Особенно в последнее время.

‒ Я не блокирую.

‒ Ну да, просто не показываешь? Их нужно выплескивать, а не накапливать. Чего ты боишься?

‒ Ничего я не боюсь. Чего пристала?

‒ Я просто беспокоюсь. Периодически меня пугает, что ты ведешь себя, как робот.

Ловлю такси. Садимся на заднее сиденье.

‒ На Марсдент-стрит, пожалуйста! ‒ украдкой посмотрев на таксиста, сказала я.

‒ Нет, ты подумай, ‒ не унимается Кэт.

‒ Да все. Подумаю. Угомонись.

Смотрю в окно на мимо проезжающие машины. На высокие здания. Хочу отвлечься от всех своих мыслей, но это дается с большим трудом. Сомнения и переживания пожирают меня.

Вернувшись домой, выпиваю пару таблеток снотворного, и без сил валюсь в постель.