Читать книгу Стрела времени. Прошлое, которого не было - Алиса Буйских - Страница 6

– Кстати, что у нас с этими, в пробирках? – продолжил обсуждение капитан, когда они снова встретились с помощником на следующий день.

– А тут всё интересно получается. Оказывается, у них на корабле были учёные – биологи – для сопровождения груза. Мне потом Мелентий доложил, я с их главным долго беседовал. Ну, он когда про пробирки узнал, сначала в ужас пришёл. Мы с ним прогулялись наружу, где они стоят. В общем, я этих биологов – их там с десяток, в основном женщины – пока велел под охраной выпускать из космолёта, они там что-то мудрят с этими зародышами.

– И нафига?

– Да слушай, чего я, по-твоему, должен был их оставить под палящими лучами солнца? – улыбнулся помощник.

– Ну, по-моему, это ты их предлагал выставить!

– Так всё изменилось! А с другой стороны, они бы и тогда с ними что-то делали. Как говорится, если не знаешь, что делать – делай шаг вперёд! Чего ты всегда раньше времени расстраиваешься! Ну не можем мы пока улететь, ну так и чего: лечь и умереть, что ли? Всё равно ведь что-то делать нужно. Пускай все делают что могут. А к тому же – что женщины могут нам сделать?

– Ага, понятно, женщины, значит! А потом, может, ты и всех остальных освободишь и они захватят нас в плен, а уж тогда… Брайан ведь обещал чего-нибудь для нас придумать.

– Слушай, я что, дурак, по-твоему? Да я с Тарасом больше суток просидел, чтобы с корабля ничего отправить нельзя было без моего ведома! Так что в эфире полное молчание обеспечено. Всех захваченных обыскали и для пущей страховки в нашу одежду переодели. Всё ихнее барахло у меня надёжно убрано; что ты думаешь, они внутрь себя датчики запихали?! – разозлился помощник капитана.

– Да ладно, ладно. А эти биологи – что думают насчёт местного населения? – сменил тему капитан.

– Не знаю, пока не говорил я с ними по этому поводу.

– Ну да, ну да… Надо с ними поговорить, – задумчиво пробормотал Александр и тут же встрепенулся, – а куда они их везли? Чего они говорят?

– Ага, эти скажут, как же! Ничего не говорят. Они, мне кажется, вообще не земляне.

– Не земляне? В смысле – не гуманоиды? Или кто?

– Да откуда же я знаю! Помнишь, Тихон рассказывал, что были контакты с «иными». О них как бы официально ничего не говорилось, да и много ли чего у нас официально говорится? Так вот, мне кажется, что эти из них, или уж помесь какая, не знаю.

– Ну, ты загнул – «иные». Да это всё бабушкины сказки! Ты мне ещё чего расскажешь!

– Ну это твоё дело! Я тебя предупредил, а там как хошь, – обиделся Тенгел.

– Да ладно, не горячись, с чего ты взял-то это?

– А ты сам с ними пообщайся.

– Ладно, давай зови сюда своих «иных».

Ведущий биолог Лолиум, почти постоянно находящийся возле выставленных из крионной камеры контейнеров, с явным неудовольствием выслушал приказ капитана корабля. Этот невысокий и немолодой «вроде бы человек» был сухощав, кожа его имела сероватый оттенок, а глубоко посаженные глаза странного фиолетового цвета были совсем без зрачков.

– Вы хотели меня видеть, капитан Александр? – его голос звучал сухо и неестественно, словно дробь рассыпалась по железному листу.

– С какой целью вы перевозили крионные капсулы на корабле? Надеюсь, вы понимаете, что скрывать это теперь нет никакого смысла. Все мы находимся в одинаковом положении, наш космолёт повреждён, и никто не может покинуть на нём планету. Но сведения, которыми вы располагаете, могут помочь найти выход из данной ситуации.

– Сожалею, капитан, я всего-навсего учёный и не могу сообщить вам конечную цель нашего пути. Мне было поручено доставить эмбрионы в целости и сохранности до места назначения, а где оно находится, мне знать ни к чему.

– Как долго вы должны были лететь?

– Около 30 лет.

– Но это был фотонный корабль?

– Может быть, я не разбираюсь в конструктивных особенностях космических кораблей.

– Что вы теперь собираетесь делать?

– По мере сил выполнять своё задание. Что же ещё я могу делать?

– Но корабль уничтожен!

– Значит, прилетит другой корабль.

– Почему вы в этом так уверены? Никто не знает, где мы находимся.

– Отчего же? – Лолиум удивлённо повёл плечами.

– То есть вы подали сигнал бедствия?! Но вы не могли этого сделать!

– О, капитан, я не разбираюсь в таких вопросах, но я уверен, что я должен выполнять свою работу до конца.

– И вы будете 30 лет следить за вашими подопечными?

– Нет. К сожалению, оптимальный режим заморозки был нарушен, и я вынужден запустить программу по активации.

– А что вы будете делать потом?

– То же, что и всегда, – дёрнул плечами биолог, – растить их.

– Но они вырастут через несколько десятков лет.

– Отнюдь нет, для этого потребуется всего только полтора-два года.

– Но капитан сказал, что это люди.

– Люди… да, это люди, – кожа на его и без того сильно обтянутом лице натянулась ещё сильнее.

– Хорошо. Но мы пригласили вас не для этой цели. Как вы понимаете, мы на неизученной планете, и хотя мы внутри защитной системы силового купола корабля, – капитану так и хотелось добавить слово «пока», но он сдержался, – желательно иметь сведения о возможных обитателях этой планеты.

Биолог молчал, его глаза смотрели на капитана внимательно, совершенно не мигая. «Да уж, прав Тенгел, действительно помесь какая-то», – подумал про себя капитан.

– Нас интересует населённость этой планеты. Вам будут предоставлены все необходимые материалы. Когда вы сможете подготовить сведения?

– Я выделю одного из своих специалистов, Алан поможет вам разобраться в этом вопросе, – неохотно согласился Лолиум.

– Ещё вопрос с местной флорой. Продуктовые запасы на корабле не бесконечны. Мне нужно знать, что можно использовать для их пополнения из имеющегося на этой планете.

– Хорошо, я поручу кому-нибудь заняться этим вопросом, – дёрнулся биолог.

– Пока вы можете идти и продолжать работать, – отпустил его капитан.

– Ну и что ты по этому поводу думаешь? – спросил Александр своего помощника, когда они вновь остались одни.

Тенгел за всю беседу не проронил ни слова, да и сейчас он, вопреки обыкновению, не торопился с высказываниями.

– Что я думаю, говоришь? Чинить корабль и сваливать отсюда к чёртовой матери как можно быстрее! Жить в пустыне можно только у источника, но жить можно не только у источника в пустыне. Нефиг нам тут делать.

– Тьфу ты, чёрт, опять ты за своё! Как, ну как ты собираешься ремонтировать корабль?! – вспылил капитан.

– Короче, ты смирился и решил остаться здесь навсегда! – внимательно глядя ему в глаза, вскричал Тенгел.

– Да нет, я не смирился, я просто думаю, что быстро это всё не получится, а пока мы вынуждены оставаться здесь.

– А как получится – потом, когда они вырастут, построят нам космолёт? И полетим мы на нём к далёким звёздам.

– Да, примерно так, – усмехнулся капитан. – Знаешь, что меня больше всего интересует: корабль с фотонным двигателем может преодолеть за 30 лет расстояние чуть больше девяти парсеков. Куда же они летели?

– К чёрту на кулички, – невесело отозвался Тенгел.

– Не хотел бы я там побывать, – задумчиво проговорил Александр.

– Меня в этом вопросе другое настораживает: если им так далеко нужно было добираться, то почему не воспользоваться другим типом корабля? Тахионным, например? Один скачок – и всё! Или у императора они в дефиците?

– Да уж. Интересная постановка вопроса.

– Но смотри сам, если мы не отремонтируем корабль и не улетим, то запасов нам хватит максимум на полгода, – сменил тему помощник. – Чем ты будешь питаться потом? Ты думаешь, они найдут съедобные растения? А вода? А защита космолёта? Да и силовой купол, наверное, по мановению руки работать будет? У нас ведь практически нет запаса энергии. А двигатели мы запускать не можем. И даже если корабль продержится ещё год-два, что будет дальше?

– Мы можем связаться с кем-нибудь из своих.

– Да, конечно, мы ведь находимся на перекрёстке путей. А наш сигнал ни за что не услышат императорские космолёты! Да пойми ты наконец, только что поступил сигнал от императорского корабля…

– Мы этого не знаем!

– Но это вполне может быть! Ты же сам говорил! И тут же приходит просьба о помощи из этого же квадрата. Да императорские космолёты будут здесь через пять минут! Ты это понимаешь?

– Да всё я понимаю, не глупее тебя, но биолог говорит, что корабль прилетит, и Брайан спокоен, значит, корабль и так прилетит.

– И что? Действия профессионалов, конечно, можно предсказать, но мир полон любителей. Как хочешь, а корабль надо ремонтировать. Или ты решил заделаться земледельцем на проклятой богами планетке?

– Как? Как ты его починишь? Ты сам-то видел? Насквозь светится! Как не развалились, когда садились, не пойму!

– Вот не развалились же, значит, можно что-то сделать! – убеждал помощник капитана. – Нельзя отказаться от решения проблемы только потому, что ты страшишься ответа.

– Я боюсь! – заорал Александр, сжимая мощные кулаки. – С чего ты это взял? Ты что, дурной? Я что, против того, чтобы улететь? Но как мы полетим, ты сам-то понимаешь? – пытался не сорваться на крик капитан. – Корабль дырявый, топлива у нас нет практически.

– Да ерунда это всё! Значит, нам нужно искать альтернативные варианты топлива или новый корабль. Сам подумай, если бы у нас всё было, где бы мы это всё держали? – пошутил Тенгел.

– Альтернативные варианты! Ага, дровами растопить или углём, а то я ещё читал, в старину на атомных двигателях летали. Совсем сдурел! Где мы здесь белый фосфор возьмём? А если и найдём где-то, как очистим до нужной степени? С ума сошёл! – капитан покрутил пальцем у виска.

– И что же ты предлагаешь, вот так остаться здесь и жить, что ли? Александр – первооткрыватель планеты Дюмеринг! Нас 20 человек. Да их 22. Круто! Мы легко заселим её так примерно лет через несколько тысяч. При условии что как-то решим проблему кровосмешения и чрезмерно низкого генетического разнообразия, которое многократно повысит уровень риска различных генетических заболеваний и отклонений. И хотя все наши потомки, в принципе, будут уже дауны, они построят космические корабли и полетят на битву с императором. Это при том условии, что сами мы будем жить вечно. Нет, я, конечно, понимаю, что бессмертный считается таковым лишь потому, что ещё не умер, и в принципе, то же может сказать о себе всякий смертный… пока, но всё-таки?

– Да не горячись ты, надо проработать все варианты. Мы сильно лоханулись и не можем больше ошибаться! Не имеем права! А ещё мне всё время кажется, что Брайан что-то скрывает.

– Креститься, креститься надо, – огрызнулся Тенгел. – Да, я согласен с тобой, что он нам не всё сказал, но что это меняет? Что мы можем сделать сейчас? Вот что важно! Самое страшное для нас – это если он успел до уничтожения корабля отправить наши координаты. Тогда императорские солдаты будут здесь со дня на день. А чем мы их встретим? У нас и зарядки мало, леший подери, и прорехи везде.

– Да нет. На мой взгляд, это как раз могло бы нам на руку сыграть. Ну сам посуди, послал он координаты, а потом корабль взрывается, и они на радарах видят – корабля нет. Думают: молодец, капитан, выполнил свой долг до конца! Слава ему и так далее, нафига им лететь к чёрту на кулички. Космолёта-то нет. Или ты думаешь, он знал, что мы разгружаться будем? Маловероятно, мы могли и не успеть или вообще бы не стали, нет, я в это не верю. Но он точно ведёт свою игру.

– Я согласен, всё может быть. Конечно, он не всё сказал.

– Он вообще, можно сказать, ничего не сказал.

– Он наверняка знает что-то ещё.

– Только мы не знаем точно, ЧТО он ещё знает. И не знаем, как заставить его рассказать это.

– Но если задавать правильные вопросы, может быть, мы сможем узнать что-нибудь очень важное.

– Но мы не знаем этих вопросов! Да ты поставь себя на его место!

– Ну, я бы чего-нибудь придумал.

– Вот, а я о чем, он чего-то придумал, и мы об этом не знаем.

– Так ведь он ничего сделать не может, он же под охраной надёжной, я около него Игоря поставил, уж он не упустит.

– Игорь – это, конечно, хорошо, но что если Брайан уже сделал что-нибудь?

– Да? И что же? Что он мог сделать? – замотал головой Тенгел. – Он на нашем корабле. Нигде не был.

– Может быть, может быть. Всё равно что-то здесь не так. А вот смотри, капитан Брайан, например, мог передать, что мы сели на планету, ну координаты её, ну то, что мы пошли на штурм, ну, что наш корабль прогрызен, но он не мог передать, что мы не улетели с планеты. Вспомни, он говорил, что мы «хотели их бросить», значит, он предполагал это с самого начала. Теперь смотри, мы их выгрузили сели на их корабль и смотались, а корабль он взорвал. Так?

– Ну так, – пожал плечами Тенгел.

– Он должен был просить о помощи или там забрать с неисправного космолёта, на котором улететь не могут. Понял? Он это всё просчитал давно, у него было время, пока мы мотались целую неделю.

– Ничего не понял! Ну, допустим, за ними прилетят, и что? Я же тебе и говорю: надо быстрее сматываться!

– А то, что они не знают, что МЫ – здесь остались, – Александр подчёркнуто растягивал слова.

– Предлагаешь захватить ещё один кораблик? – в глазах Тенгела вспыхнули весёлые зелёные искорки.

– Дошло наконец-то! Слава богам! А для гарантии я предлагаю послать сообщение с просьбой о помощи, ну, что-нибудь такое неразборчивое, ну, там, радисты сообразят конкретно. Ну и тогда уж точно прилетят.

– Эк тебя зацепило, прилетят не прилетят. Что они, грачи, что ли? Я тут с Тарасом говорил на одну тему – он согласен, что звёздочка наша вполне может всё подряд глушить. Ты думаешь, почему они нас вдруг потеряли? Сам посуди, неделю никак отстать не могли, и вдруг как корова языком слизнула. По-моему, на императорском корабле маяк должен был быть, или капитан постоянно им сообщения слал – хотя это и маловероятно. А когда мы к звезде приблизились, она своим излучением нас закрыла, помнишь, ты сам ругался, что аппаратура полетит? Аппаратура-то, слава богам, выдержала, но вот сигнал пропал. Они его просто не услышали. Ну, чего молчишь? Не согласен?

– Не знаю. Подумать надо.

– Чего тут думать? Ну, ты же сам знаешь: отследить космолёт, который ушёл через гиперпространство, невозможно. А они нас находили. Так?

– Ну, так.

– Значит, был сигнал?

– Может быть.

– А теперь не видят. Так?

– Может, и не видят, а может, ждут чего. Да и корабля ихнего нет.

– А чего им ждать? Мы здесь уже три дня торчим.

– Да не знаю я, – взорвался капитан, – чего прицепился! Не знаю!

– А я тебе говорю, они нас здесь не слышат!

– Хорошо: не видят, не слышат; чем мы рискуем, если они нас не слышат, посылаем сигнал – вдруг кто прилетит. Согласен?

– Да я-то согласен. Чёрт с тобой. Никто не услышит и никто не прилетит, да тебя не переспоришь. Упёртый как чёрт. Давай так договоримся: я с тобой в эти игры, уж так и быть, играю, но если ничего нам не удастся, то я полечу на плато, идёт? – заключил Тенгел. – Всё будет не так, как мы решим. Всё будет тогда, когда мы решимся.

– Ладно, идёт. Сегодня ещё одну сходку проведём, я горько поплачусь на нашу тяжёлую судьбу и призову вложить свои силы на восстановление космолёта как нашей единственной надежды. А тебя – в экспедицию, только ты пойдёшь не к горам и не на плато, как тебе бы хотелось, а собрав всех наших – в засаду. Место сам выберешь, не мне тебя учить. Этих пока отпускать не будем.

– А ты что же, останешься?!

– У тебя есть другой вариант? Хотелось бы послушать!

Тенгел молчал.

– Ну, смотри, допустим, они прилетят, и тогда… Нельзя нам всем уходить, тебе тоже люди нужны будут.

– Слушай… я капитан, это мой корабль – я поступаю так, как считаю нужным! Я их всех усыплю, как что замечу, а сам уж как-нибудь. Не думай, не останусь.

– Почему же не уйти всем сразу?

– А если никто не прилетит? Если я ошибаюсь? И все мои рассуждения яйца выеденного не стоят? Подарить им ещё и этот корабль. Нет уж. Я останусь!

– Возьми с собой кого-нибудь. Хоть Игоря – он пошустрее будет.

– Нет, Игорь и вам пригодится: с его напором как раз только космолёты и брать. Лучше мне Трофима с Кондратом оставь, они спокойные и надёжные. Только смотри, Тенгел, не торопитесь. Я тебя знаю, ты горяч – вечно лезешь, не подумав…

– Вот спасибо. Прямо похвалил так похвалил…

– Да не обижайся ты, я про то, что они сначала настороже будут…

– А то я маленький. Да не учи учёного – разберёмся. Ты сам, Сашка, осторожнее; я ведь так понимаю, ты свой кораблик им оставлять не хочешь, из-за этого и остаёшься.

– Да, – усмехнулся капитан, – чем я хуже этого! Мы тоже взрывать умеем! Хотелось бы, конечно, дождаться информации от биологов, но, боюсь, у нас времени совсем нет. Ведь пожаловать они сюда могут в любую минуту.

– Захотим – найдём время, не захотим – найдётся причина. И чего, думаешь, так сразу и сунутся? Я бы не стал.

– Но передатчик у нас как бы неисправен, ответить мы не можем – это логично. Им всё равно придётся садиться.

– Сядут вдали и на шлюпках подлетят.

– Ага, они картинку снимут, увидят, что их «драгоценные зародыши» все снаружи – им хоть как придётся поторопиться. Единственное, что меня смущает – как вам спрятаться.

– Так ведь у нас их обмундирование есть – мы переоденемся. Что они увидят? Солдаты бродят вокруг, ищут что-то.

– Ага, а потом придут, а здесь тоже солдаты – спят.

– Слушай, во-первых, у них времени не будет разбираться, а во-вторых, сколько человек на корабле было, они что, точно знают, что ли?

– Ну, хорошо, но…

– Да не переживай ты за нас, мы аккуратненько, осторожненько. Бластеров побольше, шума поменьше. Никто ничего и не заметит. Раз-два – и в дамки.

– Мы на корабле оставим громкую связь. Как только Капитон их засечёт, ты сразу же узнаешь. Защиту на космолёте я уберу, но не сразу, а когда они садиться будут, иначе как они подойдут? Вы далеко не отходите.

– Да я понимаю… в общем, мы тут просто осмотримся пока заодно, что и как. Время от времени надо же отдыхать от ничегонеделанья, – улыбнулся Тенгел.