Читать книгу Мечта моя хрустальная - Алиса Ренар - Страница 5

Ксении показалось, что она за всю ночь ни на минуту не сомкнула глаз, однако мобильник, запищавший в полседьмого, испугал ее и выдернул из зыбкой дремы. Накинув теплый халат поверх фланелевой пижамы с клубничками, девушка неохотно выползла из-под одеяла и, пошатываясь, отправилась в ванную. Сейчас она примет душ, выпьет кофе и, может быть, сумеет настроить себя на еще один долгий рабочий день.

Уже умывшись, вытираясь большим махровым полотенцем, Ксения вдруг вспомнила, что сегодня к ним в «B-J» приезжает совладелец «Золотой рыбки». Она чуть об этом не забыла! А ведь Наталья никогда не простит ей, если она явится на важное совещание в своих любимых джинсах. Ксения хмыкнула и, натянув на себя белье джинсовой расцветки, поплотнее закуталась в халат и вышла из ванной. Жаль, что приедет не отец, к папе она бы отправилась в том, в чем ходит всегда, ради него можно было бы не наряжаться. Но раз уж она обещала Урановой «выглядеть подобающим образом», придется срочно что-то изобретать.

Ксения открыла шкаф и судорожно пробежалась глазами по его содержимому. Через пять минут из кучи вещей она отобрала три платья и два костюма, а еще через десять поняла, что все эти наряды совершенно не идут ей. Темно-зеленый пиджак с длинной юбкой из странной мнущейся ткани купила мама, ему уже много лет, просто Ксения его никогда не носила, потому он выглядит новеньким… Но в нем она похожа на бледную лягушку, это явно не ее цвет. А в темно-бордовом брючном костюме она такая толстая, ее и без того достаточно широкие бедра кажутся просто необъятными!

Окончательно расстроившись, Ксения решила не мудрить и надеть длинное трикотажное платье спокойного бежевого цвета, которое, конечно, не сделает ее красавицей, но, по крайней мере, и не выставит напоказ недостатки. А это уже немало.

Глянув в окно, девушка досадливо поморщилась. Как женщины ходят в юбках в такую ужасную погоду? Скользко, мерзко, ледяной ветер, а за ночь еще и снега навалило, наверняка на улице безумно холодно, а ей придется надевать тонкие колготки. И вместо старых ботинок – замшевые сапоги, новые, но неудобные. Только вот куртка старая, ну и пусть, Ксения уж в ней доходит как-нибудь до декабря, а там влезет в симпатичный пуховик, который папа подарил на прошлый день рождения.

Пока девушка вертелась перед зеркалом в маленькой прихожей, проснулась Тата. Сонно прошествовала мимо племянницы на кухню, неторопливо включила чайник, достала из холодильника кастрюльку с кашей для Дымки и вареную картошку с мясом для себя. Ксения привычно позавидовала тетке: хорошо Тате, сейчас она приготовит себе завтрак и съест его, никуда не торопясь, а потом за ней заедет кто-нибудь из многочисленных поклонников и с комфортом довезет ее до театра. Ей не надо тащиться пешком по такой погоде, рискуя запутаться в длинном платье, прилипающем к ногам!..

– Как я выгляжу? – Ну вот, не удержалась. Сколько раз уже Ксения зарекалась задавать тетке подобные вопросы! Реакция ведь всегда одинаковая! Сейчас Тата равнодушно оторвется от приготовления еды для кошки, взглянет на племянницу пристально, потом пожмет плечами…

– Нормально. Точнее – никак. – Тата скользнула по Ксении критическим оком и снова занялась Дымкой. Через секунду, сполоснув руки и тщательно вытерев их полотенцем, опять посмотрела на племянницу. – Ты ожидала услышать от меня что-то другое? Но я же не буду врать, правда? Я говорю то, что вижу… Не понимаю, что в тебе нашел этот симпатичный мальчик.

Вот так, и незачем задавать глупые вопросы. Вздохнув, Ксения застегнула куртку и перекинула через плечо битком набитую сумку. Тата никогда не балует племянницу комплиментами, характер у нее такой. Ладно хоть теперь она будет думать, что Антон – парень Ксении, и уж кто-кто, но Ксения точно не скажет правду.

– Да, кстати… Заплати за квартиру и телефон, твой отец опять перевел деньги на счет. Сказал, чтобы ты купила себе новую одежду. Может быть, тебе и правда этим заняться? – Тата лениво улыбнулась и посильнее запахнула на груди китайский халат, черный, расшитый драконами. – Я приду поздно, уберись в квартире, хорошо?

…Сапоги мягко зашелестели по заснеженной дорожке, и Ксения против воли вдруг ощутила себя свободной. Ее тело точно парило в воздухе, она летела на работу так, словно заранее знала, каким необыкновенным станет для нее этот пасмурный ноябрьский день. А ведь когда Тата с усмешкой захлопнула за ней дверь, она расстроилась и рассердилась одновременно, и пока шла с третьего этажа на первый, все никак не могла выкинуть из головы неприятный разговор с тетей. Хотелось вернуться и что-то доказать Тате, чтобы та поняла, что не права, и извинилась перед Ксенией, вот только за что ей извиняться, девушка и сама не знала. Ее раздражало все: и разрисованные стены подъезда, и выщербленные старые ступени, и собственная беспомощность, и то, что все на свете всегда происходит не так, как хочется. Но эти эмоции мгновенно растаяли в свежем воздухе. Едва Ксения выскочила из подъезда, она сразу же забыла обо всем, что только что занимало ее мысли, и побежала вверх по тротуару, счастливо жмурясь и подставляя лицо игривым снежинкам, кружащимся перед нею.

Ксения устало откинулась на спинку своего стула и прикрыла глаза. Почему-то она безумно устала от бестолковой суеты, царившей в агентстве всю первую половину дня, зато теперь, когда Краснов ушел в типографию и оставил ее в одиночестве, наконец-то можно отдохнуть. Разумеется, обсуждая всякие неотложные дела с Урановой, попутно попивая кофе и покуривая сигаретку. Толковой работы у нее сегодня не получилось, так пусть хоть обеденный перерыв пройдет с пользой.

– Ой, ну твоя тетка – просто стерва, не обращай внимания! – Наталья допила кофе, ловко достала из сумочки красно-коричневую помаду и подкрасила губы, вытянув их хоботком. – Сама, что ли, не знаешь? Но ты не бери в голову, это она от зависти! Тетка твоей молодости завидует, точно говорю!

– Да какая там зависть, что ты! Просто она меня так воспитывает, мой вкус развивает. Раньше Тата другая была, это теперь она… жесткая. Просто у нее характер очень сложный, а так она неплохой человек! – Никто, даже Наталья, не имеет права критиковать ее тетку! Все-таки они родня, и Ксения точно знает, что тетя любит ее. И она Тату любит, а как иначе?

Когда Ксения была маленькой, родители каждое лето привозили ее к бабушке, и Тата, тогда еще подросток, охотно гуляла с племянницей. Потом Ксения подросла, и тетка стала брать девочку с собой в музеи, на выставки, а однажды даже отпросила ее у мамы в настоящий молодежный поход! Они целых два дня бродили большой компанией по лесу с рюкзаками на спинах, а ночью сидели вокруг костра, распевая песни и рассказывая байки. Ксении безумно понравились друзья Таты, особенно Борис, бородатый студент с гитарой. Какие он пел песни!.. Правда, Ксюша после этого похода надолго слегла, простудившись в сырой палатке, зато впечатлений ей хватило на несколько лет!.. А Тата вскоре вышла замуж за того самого Бориса, который пленил воображение Ксении, и племянница три месяца сходила с ума от ревности, пока не пошла в первый класс и не завела себе новое увлечение. Потом они долгое время жили порознь, и Ксения общалась с тетей только по телефону. Смешно сказать, но они никогда не были ближе друг другу, чем в те дни: Тата всегда радовалась ее успехам, давала дельные советы, и они могли часами вести эти свои телефонные беседы, что-то обсуждая, да просто сплетничая! Куда все делось?!

– Ладно, прости. – Наталья скорчила рожицу и обезоруживающе улыбнулась. – Честно говоря, в чем-то она права. Это платье… Ты знаешь, очень симпатичные пуговки, и правда, весьма оригинально… Но фасон, мама дорогая! – Уранова картинно закатила глаза, и Ксения фыркнула.

Она уже успела всякого наслушаться о своем платье: всю первую половину дня ее останавливали то в кабинете, то в коридоре, и все, кому не лень, считали своим долгом что-нибудь сказать о ее внешнем виде. К сожалению, понравилась она только главному бухгалтеру Валентине Степановне, и, посмотрев на себя в большое зеркало в туалете, Ксения вынуждена была согласиться с мнением большинства. Увидев свое отражение в полный рост, она только вздохнула. Не дано ей искусство хорошо одеваться. Так что Наталья может забыть про свои наполеоновские планы, все равно у нее ничего не получится! Такие, как Ксения, не меняются, они «зимой и летом одним цветом», с этим просто нужно смириться.

– Я все равно сделаю из тебя человека, вот увидишь! – Наталья погрозила Ксении пальцем и встала из-за стола. – Все, если хочешь идти в сберкассу – давай сейчас, пока начальства нет. Но запомни: я не собираюсь отступаться. Твоя тетка хоть и стерва, но дело говорит: хватит ходить гадким утенком, пора превращаться в лебедя!

Ксения с улыбкой проводила взглядом маленькую, но решительную фигурку подруги, потом быстро влезла в сапоги и, накинув куртку, вылетела в коридор. Одним махом преодолев четыре этажа и выскочив из здания на улицу, она свернула за угол и направилась к ближайшей сберкассе. Ксения провела там не больше двадцати минут, но этого времени ей с головой хватило, чтобы испытать неприятное потрясение. Оказывается, на ее счету лежит много денег. Но, бог свидетель, она вовсе не рада этому неожиданному богатству! Если бы отец понимал Ксению, если бы прислушивался к ее мнению и уважал его, он бы больше никогда, ни за что не стал бы присылать ей денег!

…В пять часов вечера в рекламном агентстве «B-J» началось волнение. Менеджеры собрались в кабинете Урановой со списками детских домов и учреждений, Виталий Краснов вернулся из типографии с прейскурантом цен и тут же заперся в кабинете с Лидой из бухгалтерии, выдворив Ксению в общую комнату, где уже, сидя на кожаном диване, ожидали своего часа два фотографа. Ксения заняла один из пустующих столов и попыталась было абстрагироваться от окружающего мира и додумать блестящую идею, пришедшую ей в голову, но вскоре поняла, что это бесполезно. В комнате вдруг стало очень людно, все беспокойно сновали туда-сюда, и девушка не могла сосредоточиться на работе. Небольшой офис в одно мгновение превратился в улей с гудящими и беспорядочно летающими пчелами. Только Наталья выглядела спокойной – Ксения наблюдала за ней сквозь разделяющее их стекло, стараясь угадать, о чем она говорит. Губы подруги быстро двигались, а головы менеджеров кивали в такт ее мимике, и это было так смешно, что Ксения не могла оторвать глаз от столь забавной картинки.

В половине шестого народное оживление достигло своего апогея. Когда в коридоре раздались гулкие шаги и зазвучали голоса, Ксения просто физически ощутила всеобщий вздох, прокатившийся от кабинета Урановой до закутка Краснова, через среднюю комнату, в которой, притулившись к кадке с искусственной пальмой, затаилась она сама. Люди вокруг нее волновались и учащенно дышали, а она наоборот – как будто вообще вдруг потеряла дыхание и сидела на краешке стула, боясь шелохнуться. Гендиректор прошел мимо и свернул за угол к своему кабинету, важные персоны, появление которых ожидалось весь день, согласно проплыли за ним следом. Народ в офисе еще раз перетасовался: менеджеры и художники расселись за столами и на диване, а Уранова, Краснов и бухгалтеры, подхватив папки с бумагами, отправились в кабинет Жильцова. Дверь с шумом захлопнулась за ними, и где-то вдали ей эхом вторила другая дверь, впустившая избранных на закрытое совещание.

К семи часам вечера Ксения осталась в агентстве одна. Собрание в кабинете гендиректора еще продолжалось, и все не приглашенные на него давно разошлись по домам, но ей не хотелось уходить, не узнав последних новостей. Наталья обязательно расскажет, что творится там, в соседнем помещении, если, конечно, представится такая возможность. А пока у Ксении есть важное дело, которому она может посвятить сколько угодно времени. Ее новый проект.

Разложив на своем столе сделанные от руки наброски, Ксения закусила губу и задумалась, переводя взгляд с одного рисунка на другой. Она еще вчера придумала картинку для маленького календарика, но сегодня ей не удалось поговорить с Виталием, хотя, наверное, это к лучшему. Вместо того чтобы рассказывать Краснову о своей идее, она покажет готовый календарь! Его надо сделать, но это не так просто, потому что у самой Ксении нет цифровика, придется посвятить в свой замысел фотографа, однако без согласия Виталия никто ничего снимать не будет. Замкнутый круг, из которого она должна, просто обязана найти выход! Это ее первая высота, и она ее возьмет.

Без двадцати восемь девушка придумала, как поступать со своими календарями. Еще через пять минут двери директорского кабинета распахнулись, выпустив многолюдное собрание на короткий перекур, и в кабинет к Ксении скользнула измученная, но довольная Наталья. Глубоко затянулась «Кентом», посмотрела на подругу и улыбнулась.

– Ну вот, докладываю. Славик встретил Стрелецкого, это один из владельцев сети магазинов «Золотая рыбка», второго ты знаешь. – Хмыкнув, Уранова покатала сигарету между большим и указательным пальцами, затем резко вдавила ее в пепельницу и вскинула глаза на Ксению. – Про работу почти все то же, что я тебе говорила, но есть и новость. Организацией концерта будет заниматься человек от них, а именно этот вот Стрелецкий, и сотрудник нашего агентства. Угадай кто?

Наталья выдержала эффектную паузу. От нехорошего предчувствия у Ксении сдавило горло. Если бы она плохо знала Наталью, то решила бы, что подруга издевается над ней. Кого выдвинули от их агентства? О нет, только не то, что она думает, папа не может с ней так поступить!..

– Ты. Это будешь ты. Твой отец особо оговорил этот момент, вот так.

Господи, что папа делает с ней? Какой концерт? Она же до смерти боится толпы, а тут – оказаться вдруг в центре внимания, стоять на сцене в ночном клубе… И Наталья сообщает обо всем так, словно преподносит Ксении рождественский подарок! А ведь это – настоящая катастрофа!

– Почему я? Я не умею ничего организовывать, я хочу делать свои календари! – Спокойно, это просто недоразумение, и если Ксения как следует все объяснит Наталье, ее никто не заставит выполнять то, чего она не хочет.

– Извини, но у нас никто ничего не спрашивал, нас просто поставили в известность. Краснов полчаса пытался доказать твою непригодность на эту роль, но уже все решено. Ты и Стрелецкий, вы вдвоем будете у руля, а мы у вас как та золотая рыбка – на посылках. – Наталья шутливо пожала плечами и улыбнулась Ксении, у которой от ужаса на глазах выступили слезы.

Господи, отец просто сошел с ума. Если она окажется на сцене, ее парализует от страха! Ксения даже в университете никогда не выступала перед аудиторией, ее научный руководитель долго с ней бился, но так и отступил, разрешил в виде исключения все работы сразу сдавать ему, не зачитывая одногруппникам. Неужели отец все забыл? Позор на городской елочке, когда Ксения упала в обморок, потому что Снегурочка вытянула ее в центр круга и пыталась заставить танцевать. Ведь отец же сам столько раз утешал дочку после таких постыдных провалов, говорил, что она сумеет побороть свой страх, что она сильная и обязательно справится!.. Папа, зачем ты так?

– Ничего, у тебя получится. – Голос Натальи неожиданно стал мягким, но твердым. – Это всего-навсего концерт, один вечер! Нужно уметь преодолевать препятствия, ты же не трусливый заяц! Ты – сильная женщина, я в тебя верю. И твой отец – тоже, иначе бы он не настаивал на том, чтобы ты взяла это дело в свои руки. Он знает, что ты победишь.

Всхлипнув, Ксения качнула головой и изо всех сил прижала кулак к переносице. Если она сейчас расплачется, то это конец, она никогда не остановится и будет реветь до тех пор, пока ее не услышит гендиректор. Или этот, только что приехавший – Стрельцов, кажется?..

– …Стрелецкий. Ух, какой мужчина! Жаль, не в моем вкусе, но тебе, я думаю, понравится. У него такие глаза! Я думала, он во мне ими дырки просверлит, он так сурово смотрел на меня, пока я ему про детские дома рассказывала! Ничего, обошлось… Ксюх, да не паникуй ты! Попробуй, может, все не так страшно, как кажется?..

А у нее разве есть выбор? Грустно. Ксения медленно, как во сне, поднялась из-за стола, сложила очки, ручку и свои эскизы в сумку, скинула туфли и надела сапоги. Наталья стиснула ей локоть и ободряюще улыбнулась, прежде чем выскочить из комнаты в коридор и присоединиться к галдящей компании, возвращающейся на совещание в кабинет Жильцова. Перекур закончился, Ксении в этом здании больше нечего делать. С какой бы радостью она завтра бежала на работу, если бы не нелепые условия сделки, выставленные ее отцом! И этот неведомый Стрелецкий – кто он такой? Почему он не возмутился, не восстал против сумасбродной идеи отца? Хотя он-то откуда знает, что Ксения за птица!

Не застегивая куртку, она двинулась прочь из кабинета, подальше от всех этих новостей, от огромного здания, в котором ей сейчас до смерти неуютно. Ксения уже практически ушла – но почему-то застыла на нижней ступеньке последнего лестничного пролета и посмотрела назад. Если бы не случайность, она бы так и ушла, ничего не увидев, не разглядев, не осознав, потому что спина, мелькнувшая в глубине коридора и скрывшаяся за дверью директорского кабинета, ни о чем бы ей не сказала. Но так часто происходит в жизни: какое-то мелкое событие внезапно выпадает из череды подобных и приобретает особый смысл. Почему-то этот мужчина не спешил скрыться из ее поля зрения, и, как нарочно, кто-то услужливо окликнул его издалека:

– Господин Стрелецкий, вы идете?

И что совсем уж непонятно, этот мужчина, сделав шаг прочь от Ксении, вдруг оглянулся, вот тогда она и увидела того, с кем ей предстояло организовывать какой-то концерт в ночном клубе. Если бы девушка не держалась в этот момент за перила обеими руками, она непременно упала бы.

Сколько времени Ксения простояла соляным столбом – год, вечность или всего минуту? Мужчина давно ушел, не заметив ее, а она все пыталась унять дрожь в теле и, конечно же, никак не могла с нею справиться. Даже поздно ночью, дома, лежа в кровати, Ксения начинала дрожать, вспомнив это лицо.

Потому что это был ее незнакомец из ночной гостиницы, ее сон, мечта, ее счастье и ошибка. Человек, который никогда больше не должен был появиться в ее жизни, но почему-то сегодня прошел мимо, и теперь она не спит, думая о нем, и, уткнувшись горящим лбом в стену, все шепчет и шепчет его короткое, горькое имя…

– Ты сказала, что я должна измениться и что ты мне поможешь это сделать… Но можешь ли ты изменить меня так, чтобы меня никто не узнал? – Ее голос предательски дрогнул и перешел на шепот. Она позвонила подруге в час ночи, потому что от выпитого мартини ей стало совсем не по себе, и мысли больше не могли удерживаться в ее горящей голове. Зачем Ксении надо было вставать с кровати? Думала, что сумеет залить спиртным навязчивый образ, однако ей стало только хуже, ночь превратилась в мучение, в одну тупую, пульсирующую боль…

И вот теперь она, прижав мобильник к уху, горячечно шепчет Наталье свой бред: он не должен меня узнать, но если меня можно изменить, я буду, я хочу быть рядом с ним!..

– Уверяю, ты станешь неузнаваемой. Не то что мужчины – ты сама себя не узнаешь, слово Урановой! – Бодрый голос Натальи музыкой прозвучал у Ксении в ушах и тут же оборвался коротким зевком. – Надеюсь, ты не ждешь от меня помощи сегодня? Завтра, дорогая, завтра!..