Читать книгу Мечтательница - Алиса Субботняя - Страница 2

/Элина Кравцова/

Мне снился долгий и странный сон.

Во сне я, словно наяву, вновь переживала случай из детства. Он приключился со мной в тот солнечный и ясный день, когда меня привезли в на дачу к Яне. Было лето, нам было по десять лет, а на пляже, который находился недалеко от дома, гуляла компания ровесников.

– Ой, новенькая! – крикнул кто-то в кругу. Они играли в “Вышибалы”, потому большая часть детей находилась в кучке. А вот за пределами этого “овала” стояли два мальчика. Один высокий, выше сверстников, красивый и отлично сложенный уже в своем малом возрасте. А второй худенький, с нелепой прической, стоящий на тоненьких ножках, которые непонятно как его удерживали, а в руках держащий мяч. Большой такой и классный мяч…

– Смотрите, смотрите! Янка подружку привела! – продолжали галдеть вышибаемые. – А как тебя зовут? А сколько тебе лет? Ты будешь с нами играть?

Мне настоящей хотелось ответить, но я была всего лишь наблюдателям. Череда событий разворачивалась так, как текла десять лет назад. А десять лет назад я застеснялась и заробела, опустив глаза в пол, что и стало ошибкой.

В самое темечко мне прилетел мяч. С силой, которую я никак не ожидала почувствовать от тощего паренька, который в меня его запустил. Я покачнулась и удивленно вскинула голову.

– Теперь ты вышибала! – прокричал он и показал язык.

– Сашка! – возмущенно воскликнула Янина. Что она делала до этого, в моей памяти совершенно не отпечаталось… – А вдруг у нее синяк будет? А если сотрясение?!

– Ничего с ней не случится, – ответил тот самый Сашка. И вернулся в круг. – Янка, иди к нам. А ты – как тебя, кстати, зовут вообще? – становись на мое место. Ты правила знаешь?

Я кивнула. И тихонько, все еще глядя в песок, произнесла:

– Лина.

– Что? – крикнул Сашка. Как оказалось, он тут был кем-то типа главаря. – А громче можешь? Или силенок совсем нет?

Я подняла голову и, глядя ему в глаза, повторила:

– Лина. Меня зовут Лина.

– Алина? Хорошо, Алина. Ребятня, она Алина! – громко сообщил всем мальчик.

Я возненавидела его в тот самый миг. Не мяч стал причиной, нет. А то, что он, спорить готова, знал мое имя. Яна наверняка сообщила. Но намеренно его исковеркал, окрестив на долгие годы Алиной.

А я очень не любила имя Алина. И когда мое с ним путают – тоже.

Во сне, как и в своем детстве, я пыталась выбить только его. Каждый раз. Но он юлил, уворачивался и никак не позволял достать до него мячом. Мелкий и проворный, Сашка умудрялся обскакать все поле, скрыться в толпе или в последний момент избежать столкновения с мячом.

Вражда началась в тот самый солнечный и ясный, по-настоящему летний день.

Проснулась я с тяжелой от недосыпа головой. Измученный учебой и событиями последних дней мозг не мог расслабиться, выдавая кошмар за кошмаром, что делало сон совсем невыносимым. А главное – не приносящим отдыха.

Впрочем, не только мозг старался угодить хозяйке – глаза тоже преуспели на этом поприще. Едва я оказалась в ванной напротив зеркала, резко пожалела, что со зрением у меня все в порядке. Потому что преотлично видела растрепанные темные волосы, торчащие во все стороны, красные глаза и – венец моего прекрасного образа – мешки под оными.

Кажется, у меня теперь тяжелая психологическая травма…

Но делать нечего – время, которое я подсмотрела на экране фитнес-браслета, неумолимо текло вперед, а я сегодня работаю. И опоздания вообще нежелательны. Я Рите обещала, что буду ровно в половину двенадцатого.

Душ, гель для умывания и, конечно же, крепкий, но очень вкусный кофе, меня выручили. Теперь я имела вполне человеческий вид, и с зеркала на меня больше не смотрело пожеванное и впоследствии выплюнутое, ибо совершенно несъедобные, нечто.

Быстро переодевшись, допила кофе, закусив его круассаном, и выскользнула на лестничную площадку, прихватив с собой рюкзак. Опаздываю! До дома Риты ехать и ехать – она жила на другом конце города в элитном жилом комплексе. И даже папу не могу попросить подвести – он постоянно на работе. Впрочем, и мама. Школа, увы, ад, и засасывает не только учеников, но и взрослых, которые в ней работают. Поэтому у папы, как у зауча, какие-то срочные дела, а у мамы университетские субботы с ее классом. В общем, полный атас. Радовало одно – им хоть их профессия нравится, а я, пока еще не доучившись, уже с ужасом представляю себя в будущем.

До остановки я бежала не хуже спринтера, чтобы успеть на автобус. И да, все же успела влезть в салон перед тем, как дверцы захлопнулись. С видом победительницы сев на свободное место, достала телефон и только хотела было “погрузиться” в книгу ненавистного мне Лескова, как мое внимание привлекла бабулька.

– Что за молодежь пошла, а? – начала она, обращаясь ко мне. – Даже старушке-то место не уступят. Что с детьми-то сделали енти айфоны? Вот в наше время…

Я, если честно, опешила. Потому что до этого эта почтенная старушка сидела у окошка и в ус не дула. Зачем ей мое место? И это учитывая то, что автобус полупустой.

– Простите, – мне даже стыдно стало. Поднялась и пересела.

– Вот в мое-то время, когда батюшка Брежнев был… Тогда дети все были воспитанные, а автобусы так криво не ездили. И очереди в поликлинике были худее. Тьфу! Куда этот мир катится? Весь рассудок айфоны сожрали, помяните мое слово!.. – с этой тирадой она уселась с довольным лицом.

Но не прошло и десяти минут, как пожилая женщина снова поднялась и опять начала свою проповедь. На этот раз досталось молодому парню:

– Не хочешь уступить место немощной старушке?

– Нет, – он приоткрыл глаза. Судя по всему, парень явно с работы домой возвращается – вид настолько уставший, что во мне материнский инстинкт проснулся, то бишь захотелось деточку покормить, погладить и спать уложить. Да-да, мои тараканы и не такое могут.

– Ох, сердце мое слабое! Не выдержит оно вопиющей невоспитанности-и! Уступи ты место, вот в мое время…

И я поразилась выдержке парня – ему целую лекцию зачли про то, как было солнечно и радужно во времена СССР, как Сталин прав был, как перестройка Горбачева отразилась на многострадальной молодежи. Даже Ленина вспомнила! Но респект ему: он выслушал все со спокойным выражением лица, а после, когда старушка распалялась по второму кругу, поднялся:

– Садитесь, бабушка, – и покинул нутро остановившегося автобуса.

В глазах тех, кто являлся свидетелем данной эпопеи, неизвестный парень стал героем. Действительно. Такое пережил!

А я же на следующей остановке вышла и поэтому разглядеть новую жертву старушки не получилось. Жаль. Я за шесть лет изучения истории в школе столько всего не узнала, как сегодня из речей пенсионерки. И вот где она была, когда мне так был необходим репетитор по истории? Я же тогда страдала, листала кучу книг, пыталась понять и впихнуть в свою голову движения белых и красных, их мотивы, перестройку, а сейчас мне все по полочкам расставили. Вот так. Надо бы и бабушек у подъезда слушать. Может, опыта житейского наберусь.

В общем, поднималась в квартиру Ланских я с самой задумчивой моськой. Ланские (с фамилией им повезло, ага) – семья, у которой я подрабатывала по субботам нянькой, а по вторникам и четвергам – репетитором Кира – старшего сына Маргариты.

– Привет, солнышко, – дверь мне открыла одетая с иголочки Марго. – Как дела в университете? Зачет сдала?

– Привет, Рита, – улыбнулась стройной девушке с копной рыжих кудряшек. – Ну так себе. Зачет-то я сдала, а вот экзамен… Изверг опять изголялся, как мог.

– Ох, сочувствую. Надеюсь, сможешь пересдать…

Договорить Марго не успела – услышав мой голос, из детской выбежали ее дети – Кирилл и маленький Леша.

– Йина приша! – радостно крикнул малыш, обнимая меня. Я подняла на руки Лешу, поцеловала пухлые щечки с веснушками.

– Привет, Лина, – Кир тоже улыбнулся, но обниматься не полез – он, видите ли, взрослый уже в свои почти десять, поэтому поцелуйчики и прочие нежности только для трехлетнего Алеши. – А у меня новая игра! Хочешь со мной поиграть? Я тебя научу.

– Хочу, конечно. Но сыграем после того, как ты сделаешь уроки.

– Йа хоту тозе! – присоединился Лешка.

– А ты маленький слишком, – нашёлся его брат. – А маленьким спать надо.

– Неть, игйать, – не снимался мой рыжик. Если Кир темноволосый и голубоглазый, как отец, то Лешик пошел в маму – рыжий и зеленоглазый. А еще безумно милый. Моя, так сказать, первая любовь. Она хоть удалась, а не как со второй. Я и Саша… Капец.

– Так, дети, – вклинилась Марго, – спокойно. Все поиграете. Кирилл, не будь вредным, дай и брату игрушку.

– Но она только для взрослых…

– Киря, – непреклонно протянула его мама.

– Хорошо, – сдался Кир.

– Но сначала уроки, – напомнила я и вместе с Лешей потопала в гостиную.

– Да помню я, – совсем сник Кир, догоняя нас.

Перед тем, как Рита ушла по своим делам – у нее по субботам поход по магазинам, салонам, встреча с подругами и прочие женские слабости – мы с ней, как и всегда, попили зеленый чай с жасмином, поболтали обо всем и обсудили последние новости. Повозмущавшись по поводу того, какие преподаватели иногда сволочи (она училась на заочке – получала второе высшее) и дав несколько советов, Марго умчалась на маникюр, а уложила заснувшего у меня в руках мило сопящего Рыжика в постель и пошла к Киру. Надо, пока малыш спит, сделать с ним уроки.

– А я уже все, – заявил подопечный, закрывая тетради и учебники.

– Да ладно? – не поверила я. – Покажи-ка.

Не может быть, потому что Кирилл и быстрое выполнение домашнего задания – параллельные прямые. То есть никогда не пересекаются.

– А зачем? – легкомысленно отозвался он. – Если я все сделал?

– Надо, – настояла я и таки забрала из рук мальчика тетради. – Открой учебник на нужной странице, пожалуйста.

Как я и полагала, задания были выполнены кое-как и еще половина пропущена. Но я-то в курсе, как ухитряются школьники, сама два года назад выпустилась. И, конечно, я тоже делала первые два упражнения и потом последнее, при этом растягивая строки так, чтобы создать видимость решенной домашки.

– Переделывать? – сразу же понял меня Кир.

– А ты сомневаешься, Знайка? И еще: если что-то не знаешь – спрашивай у меня. Я сытая, так что не покусаю. Ну… хотя могу чуть-чуть.

Тяжело вздохнув, Кирилл принялся делать все заново под моим строгим присмотром. Это он математику так, а вот с русским все предстояло гора-а-аздо сложнее, и скромные “А здесь как?” увеличились в разы. И мне приходилось ему чуть ли не цитировать Розенталя с такой интерпретацией, что тот явно в гробу перевернулся. Разок, а потом еще дважды.

Пока не раздался звук, известивший о том, что самый главный, по его мнению так точно, житель дома изволил проснуться.

– Допиши, пожалуйста, сам, – попросила я. – Вернусь – проверю. Я сейчас переодену Лешу, мы покушаем и пойдем гулять. Так что не затягивай!

И с тяжелым вздохом отправилась наряжать своего маленького рыцаря в доспехи. Дети, конечно, цветы жизни, но какие-то энерговысасывающие…

Рыцарь меня встретил в состоянии частичной готовности. То есть раздетым. Ох уж эти мужчины… Только отвернешься, а они уже ждут тебя оголенные в кроватке. Усмехнувшись собственным мыслям, чмокнула сонное создание в макушку.

– Как спалось? – поинтересовалась, обряжая дитеныша в заранее подготовленную одежду.

– Хааасё, – кивнул мелкий. – Я пи-пи хоцю.

– Сейчас сходим. Только штанишки наденем.

После отнесла ребенка на кухню, усадила на стульчик, вручила тарелочку и ложечку и пошла проверять старшего. Которого застала за попыткой пробраться к планшету. Ну, Кир, держись!

– Ты все сделал? – грозно спросила я, готовая уже наругать непослушного мальчишку. – Я могу проверить?

– Да, – покладисто согласился он, протягивая тетрадь.

Пробежавшись по листику глазами и мгновенно отметив правильность выполненного задания, удовлетворенно кивнула, признав:

– Молодец. Теперь обедать.

– А что на обед? – поинтересовался Кирилл, следуя за мной.

– Пюре. И мясо с горошком.

– Фу-у-у-у… – скривился ребенок. – Горошек!..

– Киря, ну он вкусный. Честно тебе говорю. А еще после него можно лишнюю печеньку скушать, представляешь? – перешла к подкупу несознательных граждан, отказывающихся правильно питаться.

– Только за печеньку! – браво согласился он и уселся за стол.

Обед прошел спокойно. Леша не чудил и на диво прилично кушал, даже не вынуждая меня подскакивать ему на помощь или уговоры. Кирилл же, как невероятная умничка, осилил горошек. Но тут надо признать, что он и впрямь вышел божественным. Марго явно отыскала способ, как запихнуть в детей витамины без глобальный усилий.

Быстро поставив посуду в посудомоечную машину, отправила старшего переодеваться, а младшего снабжать дежурным гардеробом для прогулки. По-моему, детям надо менять свой наряд чаще, чем особам королевских кровей…

– Пи-пи!

– Опять?

– Узе.

О не-е-ет!..

– Лина, а почему взрослые становятся не теми, кем хотели в детстве? – задал вопрос Кирилл, когда Леша убежал к песочнице во дворе, а мы неспешно следовали в его сторону.

– А с чего ты это взял? Многие исполняют именно свои детские мечты.

– У всех, кого я спрашивал, менялись. Вот ты кем хотела быть?

– Не помню… – задумалась я. – Возможно, художницей. Что-то с искусством связанное.

– Видишь? А ты учительница! – победив в этом споре, гордо задрал носик Кир. И повторил: – Так почему?

– Наверное, потому что пока ты растешь, твои желания меняются. Вот ты раньше хотел быть принцем. А сейчас?

– А сейчас хочу стать создателем игр. Или компании. Как папа. Или компании игр!

– Ну вот, – улыбнулась я. – В этой жизни все движется и все меняется. Предпочтения, желания, цели и мечты… Застой – вот что страшно. А не изменение детских желаний, – закончила речь, потрепав его по макушке.

Немного помолчав, Кирилл спросил вновь:

– Но ведь папа директор уже долго. И не меняет профессию. Почему тогда застой – страшно?

– Ну, Кир… Как бы так объяснить? Это не застой. Он развивается в том деле, которое любит. Вот застой это… – и запнулась. Потому что в голову пришел один единственный застой. Мой собственный… – Короче, у папы не так.

– Ла-а-а-адно… А почему ты стала учительницей?

– Вот ты почемучка! Иди брата на качелях покачай! Марш!

Проводив ребенка взглядом, тяжело вздохнула. Дети отлично знают, какие вопросы надо задавать… Жаль, что даже взрослые не в силах найти на них ответ.

Все было хорошо до определенного периода. Но началось с того, что я долго не могла определиться со своей будущей профессией. До самого последнего момента, который оттягивала всеми возможными способами. Душа рвалась в рисование или хотя бы искусствоведение, потому что это была та самая мечта, которая сохранилась из детства и с годами лишь усилилась. Родители настаивали на более прибыльных вариантах работы. Но решил все случай. Неудачный для меня случай. Когда я не написала экзамены так высоко, как мне того хотелось. Точнее, высоко, но в рейтингах медленно сползла за грань принятых. Тогда пришлось воспользоваться единственной возможностью – попросить пристроить меня, как и Янку, ее родственников. Успешно. Туда баллов хватило.

Нет, на самом деле мне нравилось и учиться, и язык, и книги… Только все чаще направление литературы уходило от великих классиков в критику великих произведений искусства, исторических справок о художниках, истории развития и прочее-прочее. А для учебы приходилось прилагать все больше и больше усилий.

Мне не зря в голову пришел пример моей жизни. В ней был застой. Уже год как я не желала учиться, как не видела смысла в этом. Растеряла какие-то более-менее держущие на плаву цели и мечты, плыла по течению и ничего другого делать не могла. Ни развития, ни новшеств. Круг общения не сменился, перемены вообще были малозначительными, даже расписание подработки осталось тем же. Сплошная рутина. От слова “тина”. Тина, что погребла меня без остатка, преградив путь к живительному воздуху, который вселяет жажду жить и действовать…

Из мыслей выдернул плач Леши.

– Что у вас уже случилось?

– Да ничего. Просто ему надоело, а сразу остановить качель не получилось, – объяснил Кир.

– Иди ко мне, мой рыцаренок… Да, подвиги бывают трудными, ты же знал об этом. Ну, не плачь. Хочешь на горку? – мне отрицательно помотали головой, чуть не врезав ей в подбородок. – А куда хочешь?

– Амой, – прохныкал кроха.

– Домой? – уточнила. – Ну, можно уже и домой… Кир, идем. Куда идем мы с Лешиком – большой-большой секрет! – запела я, стараясь успокоить детеныша. Достаточно успешно, должна признать. – Придумать дальше у меня ни сил, ни мочи нет.

Наградой за мой сочинительный талант послужил смех Кирилла. Все же не так я безнадежна, как казалось!

До возвращения Риты мы с детьми успели поиграть в прятки, перекусить виноградом, который нагло стащили со стола, посмотрели какой-то популярный мультик и даже нарисовали ничего не подозревающую Марго. Почему не подозревающую? Потому что она была явно не в курсе, что ее малыш видит маму с ушами как у слона, а пышные локоны – несколькими палочками, торчащими из макушки. Но даже несмотря на разницу с оригиналом, рисунок Леши получился очень даже хорошим. Главное – он был нарисован с душой и любовью.

– Йина, а йа тьбя йубйу, – глотая звуки, сообщил Рыжулик.

– А я тебя больше, – погладил его по волосикам и чмокнула в мягкую щечку. Ну к черту этих всяких Алексов-Шур, здесь у меня такой экземпляр лучшего мужчины в самом расцвете сил! Добрый, красивый, который не дергал за волосы, не превращал мое лето в ад, да и любит меня, а я его. Вон гладит меня по ладони и целует в ответ. Не это ли счастье?

– Дети, Элинка! Я пришла! – раздалось радостное в коридоре.

Кир, до этого лениво возлежащий на диване и читающий вторую часть “Эрагона” сразу же отложил книгу и побежал встречать Риту. Я с Лешей в руках пошла следом.

– Как провела день, мамочка? – Кирилл поднял пакеты из модных магазинов одежды и принялся переносить в гостиную.

Обожаю сыновей Марго. Они невероятные. Ланские воспитали настоящих джентльменов.

– Отлично отдохнула? Покажешь маникюр? – присоединилась я к расспросам.

– Чё купийа? – задал самый важный вопрос Самый Лучший Мужчина.

– Мно-ого всего, солнышко, – с улыбкой ответила Рита и принялась рассказывать про то, как после маникюра отправилась покупать себе новые сережки и пропала. В общем, в итоге у нее совершенно случайно купились запонки для ее мужа, Максима, потом также случайно ее занесло в “Виктория Сикрет”, а оттуда в “Луи Виттон”, где сумка из новой коллекции сама прыгнула ей на руки, а потом еще более случайно ее ветром занесло в детский магазин, где она вспомнила, что Киру нужны были какие-то учебники и кроссовки, а моему рыцарю – костюмчик для предстоящего выхода в свет. То есть на свадьбу дальней родственницы. Все вышло само, ага. Вещи я не осталась смотреть, но на пальчики ее глянула – офигенный нежно-фисташковый лак ей неимоверно шел. Красота. Надо что-то подобное и себе сделать.

– Элинка, спасибо, солнце. Что бы я без тебя делала? – сказала Ланская напоследок, и я немного смутилась. – Жду тебя на следующей неделе?

– Как и сегодня, – кивнула.

– Кстати, зарплату я тебе сейчас переведу.

– Спасибо! – настроение, и так шикарное, поднялось чуть ли не до другой Галактики. – И пока-пока! Лешка, Кир, я ухожу!

Уже по пути к остановке у меня завибрировал браслет, уведомляя о входящем сообщении от банка. Деньги пришли.

Ура!

Завтра у Янки день рождения, и я должна была купить подарок. Мне до сегодняшнего дня не хватало совсем чуть-чуть, так что я надеялась на эти дивиденды.

Счастливая до невозможного, позвонила в кондитерскую, дабы уточнить, все ли оккей, и в службу доставки, чтобы напомнить время доставки и адрес. После забежала в фирменный магазин “Яблока” за лелеемыми Янкой беспроводными наушниками, которые она никак не могла купить в силу своей природной расточительности и пока только об аксессуаре мечтала. Но день рождения – тот самый день, когда мечты сбываются. И вот спустя три месяца я таки набрала достаточно круглую для студентки сумму для их приобретения. Мне уже не терпелось подарить навороченный гаджет с крутой “начинкой” подруге и запечатлеть ее моську, когда она разорвет обертку.

Дома упаковывала белую коробочку, ужинала с родителями, доделывала открытку Янине и не могла перестать улыбаться.

Заснула я с уверенностью, что завтрашний день будет одним из счастливейших в этом году. Но как же я ошибалась…