Читать книгу Обуза - Алиса Вишня - Страница 2

Ноябрь 2022, Сланцы

Сланцы – тихий чистый городок, летом утопающий в зелени. Сейчас, в ноябре, он, как и все в этом месяце, сонный и серый. Массивное сталинское здание городской больницы, больше похожее на Дом культуры, чем на лечебное учреждение, расположено на центральной улице, состоящей из двух и трех-этажных «сталинских» домов. За ними, на следующей улице, уже пятиэтажки, построенные позднее, в брежневкие имена, но называемые, почему-то, хрущовками.

В больнице, у двери с табличкой «Отделение интенсивной терапии» стояли невысокая пухленькая блондинка с заплаканным лицом, лет сорока, и неприметный худой мужичок в кепке, с обеспокоенным, и немного испуганным, видом. Дверь открылась, вышел доктор, красивый мужчина лет тридцати в голубой медицинской форме. Он был высок, поэтому смотрел на пару сверху вниз. При виде врача женщина заплакала.

– Доченька моя! – пробормотала она сквозь рыдания – Дмитрий Иванович, можно мне ее увидеть?

– Нет! В реанимацию посторонним нельзя! – спокойно и равнодушно ответил доктор. Блондинку его тон шокировал – как можно быть таким бессердечным?

– Я не посторонняя! Я мать! – укоризненно вскрикнула она. Доктор попытался пройти дальше, но женщина застыла на его пути, как незыблемая скала.

– Кать, успокойся, ну…! – бубнил ее спутник – Она жива, и слава Богу! Увидишь еще! Нельзя в реанимацию, ну! Ты больных беспокоишь, кричишь!

– Объясните, нормально объясните, что с моим ребенком? – продолжала наседать на доктора Катя.

– Так машина сбила… – растерянно произнес мужчина в кепке – он не понимал, почему Катя спрашивает то, о чем и так знает. Доктор же вопрос женщины понял, и повторил то, что ей, наверняка, уже объясняли.

– Она в коме! – сухо произнес он, стараясь на Катю не смотреть – Травма головы. Состояние тяжелое, без динамики. Прогноз пока делать рано.Идите домой, можете звонить, или завтра приходите!

Дмитрий Иванович вовсе не был равнодушным сухарем, и переживал за Катину дочку, возможно, не меньше самой Кати. Потому, что еще не оброс цинизмом, и сочувствовал свои пациентам. Потому, что в их маленьком городке аварии с тяжелыми последствии редкость, а пациенты впадают в кому еще реже. Потому, что и Катю, и ее дочку он хорошо знал – жили в одном доме. Потому, что…

Но, доктор знал, что с родственниками больных так и надо разговаривать – твердо и равнодушно. И поспешил ретироваться, что бы не продолжать неприятный разговор. Катя осталась стоять у двери в реанимацию.

– Пойдем, Кать, пойдем… – уговаривал ее спутник – Что тут стоять? Все равно помочь не можем. ПозвОним, чуток подождем, и позвОним. А завтра опять придем.

– Доченька! Наташа! – горестно произнесла женщина, и позволила себя увести.

А в палате реанимации осталась лежать девушка, обритая на лысо, и с закрытыми глазами. От ее руки отходит тонкая трубка капельницы, стоящей у койки. И в ее горле тоже трубочка, тянущаяся к аппарату ИВЛ, стоящему рядом.

– Наташа…Наташа…Наташа… – бьется эхом в ее голове мамин голос.

И, как вспышка, возникает яркая картинка. Очень,через чур, болезненно яркая.

…Маленькая четырехлетняя Наташа стоит у новогодней елки и смотрит на игрушку-звезду. От звезды отходят лучи, сияющие и острые, как свет фар… Наташе больно на нее смотреть, она морщиться и зажмуривается.

– Наташа!

Девочка оборачивается. Катя, Наташина мама, молодая хоршенькая блондинка, стоит у двери, и загадочно улыбается.

– Дочушь, посмотри, кто к нам пришел! Дед Мороз!

Катя отступает и пропускает человека, одетого в красную куртку, с красной шапкой на голове, и с ватной бородой.

– Папа! – вскрикивает девочка, добавляет:

– Мамочка, это не Дед Мороз, а папа!

И заливисто хохоча, бежит к отцу.

– Ну вот, спалила! – произносит Дед Мороз, поднимает дочку на руки, и чмокает в щеку, а она обнимает его за шею. Отец, одной рукой держа Наташу, прижав ее к груди, второй обнимает Катю. Все трое смеются. Они счастливы.

…Отец сидит на диване, играет на гитаре, Наташа и Катя сидят рядом.

– Он капитан, и родина его Марсель… – поет папа хриплым голосом, подражая Высоцкому.

Катя подпевает, и их голоса сливаются:

– Он обожает споры, шум и драки…

Наташа тоже подпевает, отрывками слов, и теперь все трое поют хором:

– Он курит трубку, пьет крепчайший эль, и любит девушку из Нагасаки!

Родители молодые, совсем юные, и очень красивые: мама голубоглазая блондинка, со вздернутым носиком и пухлыми губами, которую не портит некоторая полнота; отец статный цыганистый красавец. Наташа похожа сразу и на маму, и на папу – темноволосая, но голубоглазая, пухленькая, как колобок… Глаза родителей затуманены любовью и нежностью… Наташа знает, что они очень любят друг друга. И ее Наташу, тоже любят.

…Заплаканная Катя, в в расстегнутой куртке, торопливо одевает сонную пятилетнюю Наташу … Ее руки трясутся, курточка дочки не застегивается.

– Я спать хочу! – хнычет девочка.

– У тети Веры поспишь! Мы сейчас к ним пойдем, к Рите и тете Вере! – отвечает мама.

В квартире слышен грохот, будто упало, что-то тяжелое, и звон падающей и разбивающейся посуды. Катя берет Наташу за руку, они выбегают из квартиры – в не застегнутых куртках, а Катя и без обуви, в одних носках.

Мама берет Наташу на руки и быстро выбегает из подъезда на улицу.

…Наташа, ей сейчас шесть, и Рита, худенькая бледная светловолосая девочка, сидят на полу у кукольного домика.

Входит, пошатываясь, Наташин папа, и обведя злым взглядом комнату, орет:

– Су-ука! Куда деньги спрятала? Я знаю, ты всегда заначки прячешь, натура у тебя такая, гнилая!

Отец, не обращая внимания на девочек, открывает шкаф, и скидывает на пол вещи с полок. Струсившая Рита дергает Наташу за рукав, и говорит шепотом:

– Наташ, пошли гулять!

Наташа отрицательно качает головой, не сводя серьезного настороженного взгляда с отца. В комнату входит Катя, испуганная, но старающаяся быть смелой.

– Что ты делаешь? Не трогай вещи, нет там ничего! Ты уже все пропил! – кричит она.

– Врешь, тварь! – злобится отец.

– Для чего тебе деньги? – продолжает дрожащим голосом мама – Друзей своих поить, что они так и продолжили твоим талантом восхищаться? Не станешь, наливать, так и разбегутся все твои фанаты! Или на ЭТУ потратишь?

Катя подбегает к окну, смотрит на улицу сквозь щель неплотно прикрытых занавесок, и злорадно, почти торжествующе кричит:

– Вон она стоит!

Вытягивает руку в сторону окна, и трясет ею, как "указующим перстом".

– Ждет, когда ты ее в кабак отволокешь, а оттуда в гостиницу! У-у, лядища!

Катя показывает кулак занавеске, и плотнее ее задергивает, что бы щелей не было.

Отец, ступая по разбросанным вещам, подходит к Кате, она пятится, прислоняется к стене. Мужина хватает жену за горло, его лицо злобно перекошено.

– Папа! – кричит Наташа.

Отец оглядывается на Наташу, опускает руку, криво улыбается, пытается говорить ласково.

– Все нормально, дочушь! Папка шутит. О, и Ритка тут!

Рита испуганно улыбается. Отец уходит, Катя плачет, уткнувшись лицом в ладони.

– Он при мне маму бить не будет! – тихо объясняет Наташа подруге – Он уйдет, и пойдем тогда.

И грустно добавляет:

– Они все время ругаются и дерутся!

Ноябрь 2022, Сланцы

Катя и ее спутник стоят возле больницы, и, задрав головы, смотря на окна второго этажа.

– Олег, вот эти окна должны быть реанимацией! – говорит Катя.

– Ну! – кивает мужчина в кепке – Тама Наташка!

… В Наташиной голове повторяется ее имя, сказанное голосом Олега:

– Наташка! Наташка!

Этот голос девушке крайне неприятен, но прогнать его, избавиться, она не может… И, как спасение, перебивающее неприятный звук, вспыхивает картинка – мама сидит на кухне за столом, и рыдает, положив голову на руки. В незанавешенное окно проникают лучи солнца, острые и пронзительные, как лучи фар… Наташе больно на них смотреть, и она отворачивается.

– Доченька! – вскрикивает Катя, подняв голову – Нас папка бросил! Совсем! В Питер уехал!

И она опять рыдает, а Наташа просто стоит рядом, не понимая, как успокоить маму, и не понимая, что плохого в том, что отец не вернется, и скандалов больше не будет.

Тогда она не знала, как больно, когда тебя бросают те, кого ты любишь.

…Катя и Наташа сидят на диване, смотрят телевизор.

– Мам, а папа не приедет? – спрашивает девочка.

– Нет, больше не приедет! – вздыхает мама – Он теперь в Питере, пытается стать звездой… Тут, у нас, он не пробьется. Папка твой талантливый, хоть и гад… Ты скучаешь по нему?

– Скучаю! – тихо отвечает Наташа, и собирается заплакать. Но мама обнимает, и говорит:

– Доченька моя! Какое счастье, что ты есть! Будем жить вдвоем, и никто нам больше не нужен!

Наташа передумывает плакать.