Читать книгу Приговорён к свободе - Алиссандра Кардаш - Страница 8

– Август, если ты ещё раз расскажешь Авроре что-нибудь о своей группировке, хоть одно слово, я…

– Ладно-ладно, больше не буду, – я улыбнулся и выставил ладони вперёд, показывая, что сдаюсь.

Сам не успел заметить, как сильно изменился. Хотя, может, это временно – меня всё равно тянуло к Хели, я планировал вернуться в банду, как только смогу, но Ева об этом не догадывалась. Она простила меня. Не забыла все ошибки, но простила.

– Услышу подобное ещё раз – полетишь из моего дома к чёрту на куличики! Достаточно ясно объясняю? – рыкнула Ева, напоминая мне сейчас грозу всех морей и океанов.

– Да ты быстро учишься! – засмеялся я, имея в виду речь девушки, но замолчал под её гневным взглядом.

Кухня стала моим любимым местом в этом доме. Здесь мы завтракали и ужинали вместе, говорили обо всём на свете… И если Еве иногда нравились мои рассказы о прежней жизни, то дочке она категорически запрещала про это рассказывать. А Аврора… Заметь команда меня рядом с этой девочкой, все бы просто рассмеялись. Что поделать? Не мог я вписываться в свой прежний образ рядом с ней! Как и рядом с Евой.

С того момента, как она открыла мне дверь, с той ночи, когда разрешила остаться, испугавшись за мою жизнь, прошло три месяца. И так круто моя жизнь не менялась даже за год в контрабанде. Да, там мы каждый закат встречали в новом месте, там мы каждый день рисковали своей жизнью, повиновались миру, а не людям, отвечали не только за себя, но и друг за друга… Но я привык к тем переменам. А сейчас моя жизнь повернулась совсем в другую сторону.

Меня всё ещё продолжали разыскивать, только уже без надежды на успех, так что небольшая смена имиджа – и Ева перестала оглядываться через каждый шаг, боясь появления гвардии.

Я всё ещё ждал ответа от Хели. Они обещали сообщить, как только всё уладят и причалят к порту нашего города. Но я пока понятия не имел, как расскажу об этом Еве.

Она поверила мне, впустила в дом и позволила остаться. Ева пожалела меня, простила, дала второй шанс. А я так глупо им воспользовался, собираясь уйти при первой возможности. Но я не мог, не хотел поступать иначе. Я был предан своему делу и не имел права отказаться от того, чему посвятил жизнь.

И всё же… пока ничего не решено, пока команда так далеко от капитана, я могу продолжать учиться чему-то новому рядом с Евой и Авророй.

– Итак, ты готова слушать? – спросил я, доставая анкету клиента. Ева, как и восемь лет назад, работала художником-иллюстратором в небольшой компании, и сегодня попросила меня помочь разобрать заказы.

– Да, – улыбнулась Ева, сложив ноги на диване и откинувшись назад. Я расправил лист бумаги на столе и, прокашлявшись, торжественно произнёс:

– Движущаяся фигура, – и снова убрал анкету в сумку.

– Движущаяся фигура? – нахмурилась Ева. – И всё?

Я кивнул и рассмеялся.

– Папа, смотри! – Аврора прибежала из комнаты и протянула мне свой рисунок, нервно топоча ногами по мягкому ковру и ожидая моих слов. Отец и мать держат за руки девочку, стоящую по центру, и все трое ясно улыбаются до ушей. Моя улыбка сейчас была похожа именно на эту, с рисунка дочки.

– Очень красиво, – я протянул Авроре рисунок, но она покачала головой:

– Это тебе.

Аврора не думала, почему меня не было в её жизни раньше, ни в чём не винила меня, а через несколько дней после моего появления стала называть папой и твердить детям из класса, что её отец самый лучший на всём белом свете. Первое время над ней смеялись, но когда я забрал однажды дочку с занятий, она заставила меня пройтись по всей школе, держа её у себя на плечах. А на следующий день вернулась домой с самой яркой улыбкой, ради которой я проходил бы с ношей на плечах хоть весь день.

Еву наивность дочки ничуть не раздражала. Я думаю, что и она хотела бы такого счастья. Всё было настолько хорошо, что я сначала каждую минуту ожидал подвоха, но вскоре понял, что его не будет, если я сам не перекрою себе дорогу к этому счастью, желая заполучить другое.

Вслед за мыслью до слуха донёсся звонок в дверь. Пока Ева снова готовила что-то ароматное на кухне, я открыл дверь и даже не поверил в первые секунды своим глазам.

– Добрый вечер, я… – парень остановился, – Сэр Райан? – он замер с конвертом в руках и выпученными глазами. Я, наверное, выглядел сейчас примерно так же.

– Август, кто там? – Ева вышла из кухни и остановилась у порога, глядя на нас с непониманием. – Это наш клиент, – объяснила девушка.

– Да, я… Эдвард, – пробубнил себе под нос он. Человек, который сбежал из команды четыре года назад. Но я прекрасно помнил каждого, кто хоть раз в жизни посмел перешагнуть порог моего корабля.

– Проходите, Эдвард, проходите, – наигранно вежливо произнёс я, глядя на опущенную голову парня. Он был, наверное, года на два младше меня, но выглядел юнцом. И я понимал, почему он сбежал уже через полгода. Только разве не в нашей команде девиз «Предательство наказуемо» был одним из главных?

Эдвард вошёл в дом, понимая, что спорить со мной бесполезно. Пока Ева была на кухне, я усадил его в гостиной, а сам опустился в кресло напротив. Несколько минут мы просто молчали: я – торжественно, Эдвард – испуганно.

– Поймите, я просто не мог остаться, понял, что не справлюсь. Но главное – у меня есть семья. Родители, жена, дети… Я не мог оставить их, – без предисловий заговорил Эдвард, не выдержав тишины, всё ещё не глядя мне в глаза. Он выглядел слишком напуганным, будто я собирался сейчас же достать нож и убить его, право! – Я поступил ужасно, когда сбежал с корабля, никого не предупредив. Просто знал, что рассказать – значит провалить весь план.

– Ты не первый и не последний человек, покинувший корабль, – отрезал я. – Предатели всегда были, есть и будут. Помнишь наш девиз? «Предательство наказуемо», – Эдвард покорно кивнул. Я поднялся с кресла и подошёл ближе. – Ты знаешь, что каждый побег – это риск для нас? Мы не можем быть уверены, что сбежавший никому не расскажет о наших планах, маршрутах, людях. Каждый участник банды – моя страховка, что всё останется в тайне и не пойдёт наперекосяк. Я – руководитель преступной группировки, Эдвард, даже если сейчас обстоятельства… – мне пришлось замолчать, когда в дверях остановилась Ева, сверля меня взглядом. Кажется, на последних фразах я значительно повысил голос.

Молчание это могло бы длиться целую вечность, если бы её не прервал парень, за что я был ему благодарен.

– Мисс Ярл, деньги я оставил на столе. Могу идти? – он поднялся, покачнувшись, и краем глаза взглянул на меня, внимательно отслеживая малейшие движения.

– Да, – бросила Ева, даже не глядя на несчастного. – Я позвоню, – по её голосу так легко было догадаться, что этому человеку она никогда больше не перезвонит!

Мы остались одни в звенящей тишине.

– Я думала, что ты больше не считаешь себя контрабандистом, – печально проговорила девушка. Я слышал в её голосе тщательно скрываемое презрение, и от этого хотелось уйти как можно дальше.

– Я десять лет отдал этому делу! Как, по твоему, после этого могу не считать себя…

– Ты хочешь вернуться в Хель? – прошептала Ева, перебивая меня. Я слышал, как дрожит её голос. На людях она всегда контролирует эмоции, видеть её слёзы – значит, оказаться в кругу тех людей, которым она по-настоящему верит. И всё же сейчас её глаза заблестели – испугавшись, я сделал несколько шагов к девушке. – Нет! – воскликнула Ева. – Ответь мне. Ты собирался вернуться на корабль?

– Хотел, да… – начал я, но меня прервал нетвёрдый голос Евы.

– Я простила тебя, а ты всё это время думал о возвращении в Хель? – она на секунду замолчала. – Сволочь ты, Райан, – и убежала из дома.

Аврора на несколько дней уехала к сестре Евы. В доме стояла гнетущая тишина, и она резала мне уши.

За окном – август.

Я смотрю на улицу и понимаю, что всё так же, как и десять лет назад.

Вокруг те же дома, из-за стекла смотрят те же люди. За это я и люблю такие улицы, такие переулки, как этот – время идёт, не смея щадить кого-то, но здесь всё остаётся по-старому. Новые соседи появляются крайне редко. Деревья медленно растут, закрывая своей тенью часть дороги, дома преображаются, но остаются старыми. Всё здесь напоминало мне о чём-то родном, до боли знакомом, чего я не мог понять и должен был отпустить.

Десять лет назад я только-только познакомился с девушкой, которую оставил ради своего дела. И теперь должен был сделать то же самое.

– Мне… так жаль, – прошептал я, и сам не узнал свой голос. Ева вернулась домой только к вечеру, но я всё ещё не был готов к разговору.

– Тебе всегда жаль, – Ева прикрыла глаза. Мы снова сидели на кухне, как в самый первый день моего появления в доме. Я стучал пальцами, сидя на за столом, Ева держалась достойно, хоть и на подоконнике. Подальше от меня. Снова. Я чувствовал что-то похожее на дежавю. – Только никогда не бывает достаточно жаль, чтобы ты извлёк урок из ошибки, никогда не бывает достаточно жаль, чтобы не повторить её снова, – я молчал, не смея произнести ни слова. Сейчас говорит она. Не обвиняет меня, а лишь констатирует факты. После её пылкой речи мне останется только оправдываться. – С тобой я пережила много счастливых моментов, только боли было не меньше. У меня родилась дочь, но воспитывать её пришлось одной. Ты отдал мне дом, но жить в нём тоже пришлось без тебя. В конце концов, всё сводится к этому. Для тебя твоё дело дороже людей. Так было и будет всегда. Тебе почти тридцать, Август, но ты до сих пор не определился, чего хочешь от жизни. И я ничего не изменю.

Я ждал другого. Криков, жестоких обвинений, того, что меня сразу же выставят за дверь. Это я бы пережил. Но тихий и совершенно спокойный голос Евы обескураживал. Я не собирался защищаться, потому что знал, что каждое слово девушки – чистая правда.

– Я хотела бы, чтобы ты изменился, Август, – снова заговорила она, но уже совсем иначе, подводя разговор к концу. – Но если ты сейчас останешься, связь между тобой, мной и нашей дочкой станет сильнее и прочнее. И разрывать её будет очень тяжело и смертельно больно, – да, к этому всё и шло. Я должен уйти.

– Мне уйти сейчас? – переспросил я, хотя всё и так было ясно. Ева кивнула. Я поднялся со стула и направился к выходу, а девушка подрагивающими руками вручила мне сумку. Я принял её, стараясь не касаться холодных рук. – Что ты скажешь Авроре?

– Дочь привыкла к твоему отсутствию. Сейчас, пока она не слишком привязалась, объяснить будет проще.

Мы молчали, пока стояли у порога, но через одно мгновение я уже стоял за дверью, набросив на плечи плащ. Меня ждала прохладная звёздная ночь, пустые улицы и пристань за городом. Пора возвращаться к старой жизни.