Читать книгу Спорим, мы не разведёмся? - Алла Биглова - Страница 5

Елена

Несмотря на нервы и на беспокойство из-за моего шаткого будущего, быстро засыпаю от усталости. Утром встаю по будильнику, привожу себя в порядок и убегаю на работу, даже не попрощавшись с мужем. Действую на автомате, стараюсь не думать, потому что от любой мысли начинаю всё больше тревожиться на пустом месте.

В офисе меня «радуют» очередным переводом на удалённую работу. Кажется, словно судьба сама толкает меня в руки моего мужа. Вот только одна проблема: я не верю в судьбу. Люди сходятся не потому, что им предначертано быть вместе. И расходятся не потому, что им не суждено.

Это глупо. И странно считать, что кто-то направляет нас, когда на деле – мы сами хозяева своей жизни и судьбы.

И я чертовски устала от всей этой крайне неприятной ситуации.

Работаю на автопилоте: время пролетает незаметно. Когда возвращаюсь домой, мне приходит одна интересная идея, и я по пути захожу в книжный, беру блокнот на спиральках, которые легко отдирать и дома номерую их от тридцати до одного – так будет быстрее отчитать тридцать ненавистных дней.

На улице, тем временем, за считанные мгновения дождь, до которого я успела заскочить домой, превращается в настоящую стихию, ливень. Ураган.

Переживаю и хочу позвонить Грише: сегодня он уехал на работу не на машине. Всё ли нормально? Мгновенно одёргиваю себя. Если я решила уйти, значит, должна начинать отвыкать от него. Вот только вредное сердце со мной не согласно и выворачивает мои чувства наизнанку.

Может, не всё потеряно?

Всё равно волнуюсь за него. Он мне не чужой. Столько лет мы были с ним вместе. И я надеялась, что это навсегда! И, чего греха таить, надежда во мне ещё теплится.

Гриша с небольшим опозданием возвращается, и я всё-таки встречаю его. Нервы немного сдали, а позвонить себе я так и не разрешила. Он насквозь промок. При этом почему-то снял пиджак и держит его перед собой.

И это всё так странно…

– Привет, Лен, не поможешь мне? – хмурюсь, но подхожу к нему. Беру пиджак из его рук, и ахаю.

В него завёрнут небольшой белый промокший зверёк. Не сразу понимаю, что это котёнок. Весь перепачканный, напуганный и мокрый. Настолько грязный, что я не понимаю какого он цвета. Сегоро? Белого? Или у него есть оттенки рыжего и чёрного? Смотрит своими голубыми глазёнками широко, боится. Трясётся, то ли от страха, то ли от холода. К шерсти и к носику налипла грязь, и её надо убирать.

И такой милаха, несмотря ни на что!

– Представляешь, бегу домой с остановки, ливень, а тут смотрю, маленький комочек жмётся к дереву и мяучит от страха. Ты знаешь, я не удержался и взял его домой – надо же ему помочь, – улыбается Гриша, как ни в чём не бывало.

А ведь буквально на днях он запретил меня «комочек» побольше просто покормить! И я даже не знаю, как мне реагировать на такой выпад.

– Подлый приём, – бурчу я. – Ты сумасшедший. Мы же на грани развода, а ты несёшь котёнка домой! – пытаюсь злиться, но единственное, что мне хочется, это приласкать маленького котёнка. – А до этого ты был против животных! – делаю я последнюю попытку вспылить, но получается наигранно.

Хочется поскорее помочь крохе.

– Ты знаешь, когда это маленькое существо вопит под деревом и просит о помощи, даже я пройти мимо не могу. Давай ему поможем? Да и мне душ не помешает – не хватало ещё простыть, – он делает паузу и не уверенно добавляет: – Не переживай, я котёнка не брошу, даже если мы разведёмся, он моим будет.

Фыркаю и обтираю несчастного котёнка досуха. Ещё чего удумал! Себе заберу. Да тебе вскоре надоест, и ты наиграешься и выставишь его за дверь!

Морщусь сама на себя: Гриша на такую подлость не способен, во мне говорит обида, и я не совсем понимаю, на что конкретно я злюсь.

Пока Гриша принимает срочный тёплый душ, грею молоко и даю испуганному существу поесть. Тот с благодарностью пьёт подношение и неуклюже мурлыкает, словно пытается меня поблагодарить.

Мне даже не хочется представлять, как такая лапочка попала на улицу. Глажу его, замечаю, что он покусан и исхудал, только кости торчат. Ему несказанно повезло, что Гриша заметил и забрал его, потому что иначе ливень котёнок не пережил.

– Как же назвать тебя, красавчик? – спрашиваю у него я, и тот лишь фырчит, неумело отплёвываясь.

Но один вопрос повторяется в моей голове из раза в раз: кто подменил моего мужа и в какой момент он стал таким идеальным?

Ответа на вопрос найти не успеваю: Гриша вскоре выходит из душа, и мы осторожно моем нашего пушистого друга, смывая с него грязь улицы. Котёнок фырчит, ему не нравится даже тёплая вода, но не особо сопротивляется: он накормлен и верит, что нам можно доверять. Гриша во всём мне помогает, и это радует. Даже с таким крохой, я бы не справилась одна.

Вновь вытираю его досуха и прижимаю к себе, чтобы согреть. Хочется, чтобы он поскорее высох. Надеюсь доставить ему меньше дискомфорта, но понимаю, что иначе здесь никак. Когда наш гость становится сухим, то неожиданно оказывается абсолютно белым. И его голубые глаза сияют только сильнее, правда в них отражается немного недоверия и недовольства.

Я, наконец, решаюсь заглянуть ему под хвост, чтобы узнать его пол. По мордочке он слишком похож на мальчика, но мне нужно удостовериться в этом. Он ворчит, но не особо сопротивляется.

– Мальчик, – наконец, говорю я. – Ты нашёл пацанёнка. Как хочешь его назвать? Я предлагаю… – у меня в голове столько кошачих имён, но тут муж меня огорошивает, что я аж замолкаю:

– Я назову его Беляш, – уверенно говорит Гриша, не давая даже внести свои предложения.

– Он, по-твоему, похож на пирожок? – не сразу понимаю я его идею, поэтому удивлённо смотрю то на мужа, то на нашего маленького гостя.

Гриша непонимающе смотрит на меня, и я вздыхаю. Похоже, в его родном городе беляши были не так распространены, как в моём.

– Ну, ты можешь звать его и пирожком, и пончиком, а я буду звать его Беляш. Он же абсолютно белый! Ну, и раз я его принёс, значит и мне давать имя, – улыбается Гриша, и я закатываю глаза.

– Ну, что ж. Беляш, так Беляш.

Но «Снежок» ему подошло бы гораздо больше. Тут хоть ассоциация стойкая с белым снегом. А вот с Беляшом посложнее будет.

Стихия за окном, наконец, успокаивается, и я нахожу ветеринарную клинику, которая ещё работает.

Ветеринар осматривает котёнка, делает нужные инъекции и в итоге приходит к выводу, что котёнок здоров. Ему лишь веса не хватает.

– Вашему Беляшу месяца два. А худощав так, словно и месяца нет. Вообще чудо, что он выжил. Но боец. Будет отличным членом вашей семьи, – киваю, не спорю с доктором.

Мы покупаем ему лоток, миски, наполнитель, несколько кормов на выбор и игрушек, а затем едем домой, и я прижимаю Беляша к груди. Тому, похоже, нравится моё тепло, и он мурлыкает, засыпая.

– Кажется, он определился, кто из нас хозяин, – дразню я Гришу. – Не думаю, что он захочет остаться с тобой.

Хочется просто подтрунивать над мужем, наблюдая за реакцией.

– Ты как будто сына делишь, – усмехается Гриша. – Ну, если что, если будем разводиться, то посадим его посередине комнаты и сядем в противоположные стороны – к кому пойдёт, того и будет.

Усмехаюсь. Чувство юмора – это одно из качеств, которые я полюбила в Грише. Главное не поддаться его чарам снова.

Дома я раскладываю вещи котёнка по местам, а тот, тем временем, с интересом осматривает своё новое жилище. Пару раз я умудряюсь его потерять.

Меня это настолько увлекает, что отвлекаюсь я только на крик Гриши из спальни:

– Лена, что это такое?! – дёргаюсь и спешу на рёв мужа – он нашёл мой «отрывной календарик».

Упс.

Вздыхаю. Не хочется портить себе и ему настроение, особенно при новом жильце квартиры, который только что смешно просеменил в спальню, услышав мужской голос.

– Отрывной календарь, – наконец, говорю я. – Смотри, мы поспорили позавчера на 30 дней, – беру в руки импровизированный «счетовод» дней. – Вчера мы прожили, – с этими словами срываю «30». – Сегодня, получается, 29 дней осталось нам… – обрываюсь, потому что хочу сказать «прожить вместе», но вместо этого произношу: – до конца нашего спора.

Гриша молчит. Жду, когда он сорвётся, накричит, упрекнёт меня, что я страдаю какой-то хернёй, или, что хуже, начнёт ругаться из-за того, что я постоянно думаю о грядущем разводе. А я не могу иначе! Я застряла в выборе между да и нет.

Заранее готова защищаться и ругаться.

Но вместо этого Гриша тяжело вздыхает и улыбается:

– Ты это здорово придумала. Так мы точно будем знать, сколько дней у нас осталось до конца спора и когда подводить итоги, – смотрю огромными глазами на своего мужа, а он, тем временем, как ни в чём не бывало, привинчивает блокнот к стене. – Во, теперь и видно и отрывать будет удобно, – затем он смотрит на меня и аккуратно интересуется: – Всё в порядке?

– Я просто в шоке, – честно говорю я.

– От чего?

– От твоего поведения. Хочется пощупать и спросить: «Кто ты и куда дел моего мужа?!» – бурчу и улыбаюсь.

– Это я. Просто пересмотрел некоторые вещи. Занялся собой, решил поменяться. Самоизоляция давно кричала о том, что пора это сделать. Пора взять жизнь в свои руки и начать что-то менять, – произносит он очередные мудрые мысли, а я аж вздрагиваю.

– Просто я ожидала, что ты начнёшь кричать, что я придумала какую-то дичь, и вообще, зачем лишний раз напоминать о грядущем разводе, – признаюсь я.

Мне так не хватало этих честных разговоров с любимым! Помню, в начале отношений мы обожали болтать обо всём сразу и ни о чём, и я не боялась говорить правду, не боялась, что меня осудят, или поймут не так, или, что хуже, накричат. Повысят голос буквально ни за что. Быть без вины виноватой – такое себе удовольствие.

– Ну, а чего обижаться-то? Ты визуализировала дни, а то мы бы запутались, я уверен. А так… я надеюсь, что мы сможем восстановить наши отношения, я во многом был не прав и думаю начать с себя. Захочешь – подтянешься. Нет – я тебя держать не буду.

Мне хотелось что-то сказать, но мою мысль сбило громогласное «ма-а-а-у!».

– Да и у нас теперь ребёнок, – смеётся Гриша. – Смотри, вон, он уже по нам соскучился, ругается, что никто не обращает на него внимание. Хочешь, чтобы тебя погладили? – мужчина осторожно берёт маленького котёнка себе на ручки, и наш новый жилец выглядит особенно крохотным в его огромных руках.

Смотрю на них и любуюсь: со стороны они вместе выглядят уж очень мило. И как от таких милашек можно уйти?