Читать книгу Оттенки прошлого - Алла Филипповна Суховей - Страница 2

Я вышла из салона сотовой связи. На газонах мягким ковром зеленела омытая грозовым дождем молодая трава. Доцветали яблони, белоснежные лепестки осыпались на прохожих под порывами ветра как конфетти.

Сделав несколько шагов, я застыла от неожиданности. На тротуаре прямо под ногами недвижимо стояла крохотная, меньше воробья пёстренькая птичка. Почему она не улетает? На нее же легко наступить!

Я тихонько присела рядом, уверенная, что птичке не понравится мое соседство, и она вспорхнет. Но она не улетала. Может, это – птенчик? Я совершенно не разбираюсь в птицах. В растерянности я разглядывала малышку. Она была очень привлекательной: бежевое тельце, покрытое нежными, как пух, перышками, коричневатые небольшие крылья, которые красиво отливали зеленым, и короткий темный хвостик. У крохи была хорошенькая бархатная головка с небольшим прямым клювом и грустные смышленые глазки.

Оставлять малышку под ногами прохожих было опасно. Я осторожно протянула руку и тихонько обхватила ладонью маленькое пушистое тельце. Птичка сделала слабую попытку освободиться и обреченно замерла в руке. Я попыталась ее успокоить:

– Не бойся, миленькая, я тебя не трону. Сейчас отнесу тебя домой, накормлю, а потом, когда захочешь, отпущу.

Я старалась говорить тихим спокойным голосом. Птичка чуть наклонила набок головку, как бы вслушиваясь в обращенные к ней слова. Черный блестящий круглый глаз смотрел на меня доверчиво, без страха.

Дом был метрах в трехстах. Путешественница терпеливо перенесла дорогу. Я поднялась на четвертый этаж хрущевки и позвонила. За дверью послышались тихие шаги мамы.

– Ма, смотри, я нашла птичку!

– Какая хорошенькая-я-я! – восхищенно протянула мама, детство которой прошло на утопающей в яблоневых садах Украине, в деревне, в тесном контакте с котятами, собачатами, цыплятами и прочей живностью.

Находка обеспокоено завертела головкой, глянула на маму и сказала:

– Чи!

– Ну, вот и представилась сама, – засмеялась я. – Очень приятно. Меня зовут Алла, а это наша мама.

Клетки у меня не было. Пришлось поместить гостью в небольшое пластиковое ведерко с широким дном. На дно положили бумажные салфетки, чтобы было мягко и тепло. Верх затянули марлей. Чи забеспокоилась. Она была усталой и растерянной, ей надо было отдохнуть и набраться сил, но она явно не рассчитывала, что ее поместят в какое-то темное закрытое гнездо с душными скользкими стенами, за которые даже нельзя уцепиться. В знак протеста птичка стала метаться внутри ведерка, пытаясь найти выход.

И тут до меня дошло, что, желая птичке добра, я могу вместо этого навредить ей. Ведь я ничего о ней не знаю! К какому виду она относится? Чем питается? Как ее содержать?

От предложенного ей яичного желтка и воды малышка отказалась. Что же делать? Позвоню моей подруге Маринке. Мы проработали вместе с ней в академическом институте, наверное, не менее 20-ти лет. Страстью Марины были книги. И поскольку у нее жил большой красивый белый попугай ара, наверняка у нее была и литература о пернатых.

Мариша поздравила меня с найденышем. По моему описанию она определила, что птичка насекомоядная. Значит, ее надо кормить гусеницами, червячками, муравьиными яйцами, насекомыми.

– У тебя есть муравьиные яйца? – ехидно поинтересовалась Марина.

– Увы, только что закончились, – грустно пошутила я.

– А гусеницы? – не унималась приятельница.

– У меня от них изжога, – сердито буркнула я.

– Ну, тогда не знаю. Впрочем, – ободрила меня Маринка, – ко всякому делу надо подходить творчески.

– Ну, этого-то у нас хоть килограмм, – взбодрилась я.

На самом деле мне становилось все больше не по себе. Попробую порыться в Интернете. Статья какого-то птицеведа и птахолюба на птичьем форуме меня доконала. Оказывается, что самостоятельно выкормить птенца, а у меня, судя по всему, был подлёток, почти невозможно. Во-первых, он ест строго определенную пищу, а во-вторых, родители его кормят очень часто, примерно через каждый час …

Птицелюб подробно описал случай из собственной практики, когда он пытался выкормить отобранного у деревенских мальчишек птенца ласточки. Как специалист он составил для птенчика необходимое меню, заготовил корм и приноровился кормить птаху через два часа. Но даже у него история со спасением птенца закончилась печально. Ему надо было уехать по делам дня на три. Своего подопечного вместе с необходимым запасом пищи он перепоручил заботам своей матери. Однако птенец не выдержал то ли разлуки с новым отцом, то ли предложенного ему режима, и к тому времени, когда его благодетель вернулся, он уже болел, а еще через несколько дней, увы, погиб.

Вырисовывалась безнадежная перспектива. Выход виделся только один: попытаться все же накормить ослабевшую птичку и выпустить ее на волю, положившись на удачу.

Перед сном Чи удалось напоить. Крошка почти не сопротивлялась, когда я взяла ее в руку. Из пипетки она пить не захотела, а вот к клочку ваты, смоченному вначале водой, а затем водой с медом, она припала с жадностью. От несоленого сыра, разрезанного наподобие червячков, и крошек желтка, которые я предлагала малышке пинцетом, она решительно отказалась.

Выпускать малышку, на ночь глядя, было рискованно. Решили оставить ее в плену до утра. Спалось не спокойно. Я все прислушивалась, не бьется ли птичка в своей тесной импровизированной клетке. Как выяснилось потом, моя бедная мама тоже не спала, переживая за найденыша.

Было тревожно. Хоть бы малышка не умерла от голода и стресса! Как, наверное, ей страшно и тоскливо сидеть в темноте, не видя деревьев, не слыша птичьих голосов, не чувствуя дыхания ветра, в окружении гладких и неприступных пластиковых стен.

Дождавшись рассвета, я тихонько подошла к ведерку с узницей. Птичка заметила меня, встрепенулась, жалобно пискнула и заметалась. Вода и корм, оставленные ей на ночь, похоже, остались нетронутыми.

Надо попробовать все же накормить страдалицу еще раз и поскорее выпустить ее.

Что ж, начнем готовить завтрак. Я решила реализовать предложение Марины о творческом подходе к кормежке. Из холодильника я выгребла все, что, на мой взгляд, могло бы понравиться птичке. Ей явно были нужны для развития микроэлементы. Думаю, сойдет нарезанный узкими полосками свежий огурчик. Переходим к основному блюду: кусочки домашнего творога, сваренного вкрутую яичного желтка, нарезанный соломкой неострый сыр. Хотите мясного, сеньорита? Пожалуйста! Я настрогала из отварного мяса симпатичных червячков.

Теперь подумаем о напитках. Быстро подготовила ватные тампоны с водой, свежим кефиром и водой с медом. А на десерт у нас будут кусочки банана. По-моему, получился неплохой шведский стол. Я бы на месте привереды что-нибудь из предложенного ей все же отведала. Ах, да! Чуть не забыла про столовые приборы. Пли-и-з! Наготове два пинцета, чтобы можно было кормить гурманку на весу, как советовал на своем сайте птаховед.

Приступаем к операции «Завтрак аристократки». Осторожненько сзади птички просовываю руку в злополучное ведерко, беру ее в ладонь и вытаскиваю наружу.

Но тут случилось непредвиденное. Крохотная птаха собрала последние силы, рванулась и выскользнула из моей ладони. В отчаянии она стала метаться по кухне, роняя от страха маленькие пепельно-бежевые перышки. Несколько раз она больно ударилась клювом об оконное стекло.

Боже мой, надо скорее ее выпустить. Бросаюсь к нераспечатанному с зимы окну. На широком подоконнике мешает гора посуды. Скорее, скорее! Окно разбухло и не хотело открываться. Наконец, его удалось растворить. В кухню ворвался прохладный утренний воздух.

Птичка забилась куда-то на полку и безразлично наблюдала за моими не понятными ей действиями.

– Чи, миленькая, лети сюда!

Малышка отрешенно смотрела на меня, не понимая, что от нее хотят.

Подойдя к окну, я протянула руку наружу и попробовала помахать ей как крылом. Никакого результата. Птичка безнадежно планировала по кухне и не видела близкого выхода. Я отошла от окна подальше.

Чи села на край рамы. На нее пахнул свежий порыв ветра, и ее перышки затрепетали. Я застыла в ожидании, боясь напугать птичку. Она тоже замерла, боясь сделать малейшее движение, словно не веря, что она на свободе.

– Ну, что же ты, – тихо сказала я. – Лети, маленькая!

Чи неожиданно оглянулась, внимательно осмотрела кухню, будто запоминая на всякий случай свое временное пристанище, глянула на меня и только потом повернулась к раскрытому окну, расправила крылышки, и, развернув веером хвостик, легко заскользила по направлению к зеленому массиву на противоположной стороне улицы.

Я подошла к окну и облегченно вздохнула. Странное происшествие. Какие мы все-таки разные – люди и птицы! Как плохо знаем и понимаем друг друга …

На подоконнике лежали два крохотных перышка-пушинки – все, что осталось от моей неожиданной гостьи.

* * *

Прошло больше года. Я отдыхала в Болгарии, в маленьком старинном городке, названном в античные времена Аполлонией в честь бога искусств. Неторопливо гуляла по древним булыжным мостовым, любовалась сохранившимися с XVIII в. деревянными, похожими на корабли постройками и удивительно красивой, крепостной стеной, увенчанной высокой, напоминающей шахматную ладью башней с зубцами. Крепость, фрагмент которой остался еще с античных времен, когда-то замыкала город от врагов с юга, со стороны моря.

Стоял необычно теплый октябрь, скорее похожий на август. Я лениво брела к морю, предвкушая, как окунусь в его шелковую обволакивающую прохладу. Вдруг метрах в семи от меня приземлилась бежево-коричневая птичка чуть больше воробья. Ее небольшую головку украшал черный хохолок, который она забавно топорщила. Я остановилась. Птичка смотрела на меня. В ее черных круглых глазах было спокойствие и дружелюбие. Может быть, это Чи? – промелькнула в голове странная мысль. Крошка еще раз глянула на меня, взмахнула крылышками и плавно полетела к видневшейся поблизости тополиной рощице. Ее крылышки слегка отливали на солнце темно-зеленым перламутром.

– Где ты, Чи? Как тебе живется, малышка?

2011 г.