Читать книгу Девочка из провинции - Алла Холод - Страница 2

– Дядя Боря, у меня не получается, все-таки ты должен мне помочь, – канючила Катя, – ты обещал мне, что если у меня у самой не получится, то мы обязательно сядем и поговорим, посоветуемся.

– Момент все-таки настал? – покивал Борис Георгиевич. – Я думал, ты пока отойдешь, успокоишься, осмотришься немного. Но если ты готова, давай сядем да поговорим.

Катя быстро убрала со стола тарелки, сложила их на специальный столик на колесиках и понеслась в кухню. Она потом положит все это кухонное добро в посудомоечную машину. А пока надо поговорить с дядей. Он вкусно поел, зная, что ужин готовила Катя, похвалил ее не один раз: и за жареные перчики с чесноком, и за котлеты из птицы. Даже поинтересовался, почему обычные куриные котлеты не такие пышные и вкусные. А секрет был прост: Катя сделала фарш из курицы и из индейки пополам, потому что фарш из одной курицы получается суховат, а из одной индейки – наоборот, жидковат. Если же смешать два вида птицы, выходит не только идеальный по консистенции фарш, но и достигается полная вкусовая гармония. Дядя Борис ее ужин ел с удовольствием, и котлет умял штук пять – было от чего возгордиться. И сейчас Катя загрузила в кофемашину самую лучшую, самую дорогую арабику, достала австрийское печенье с орехами, конфеты с марципановой начинкой, налила сливок и повезла благоухающий свежесваренный кофе в гостиную. Коньячок дядя Боря достанет сам, если ему так захочется. Предлагать спиртное дядюшке Катя считала неуместным.

Борис Георгиевич действительно пребывал в умиротворенном состоянии, увидев Катю с сервировочным столиком, встал, улыбнулся, подошел к бару и достал два пузатых бокала и свой любимый коньяк.

– Ну что, Катюша, по кофейку да по коньячку?

– С удовольствием.

Катя уже два дня выискивала время поговорить с дядей, но никак не удавалось. Днем он всегда занят, а вечером то к нему кто-то приезжал, то он подолгу разговаривал по телефону в своем кабинете. У него были важные дела, не хотелось лезть со своими соплями к занятому человеку. Но вот сейчас, кажется, момент настал.

– В чем твои сомнения, девочка? – начал дядя. – Ты говори, как можешь, я пойму.

– Понимаешь, дядя, – сосредоточилась Катя, – у меня проблема. И она в том, что я не знаю, чего я хочу.

– Очень хорошо, – кивнул Борис, – ты еще очень юная, и это не катастрофа. Продолжай.

– Понимаешь, мне всегда хотелось жить в большом городе, – продолжала Катя, – я удивлялась маме с папой, почему они, такие умные и образованные, не бегут из нашего захолустья. Когда мама погибла, мне стало понятно, что один папа уж точно никогда и никуда не поедет, будет доживать там, где проходила их жизнь. Его и болезнь подкосила, мне кажется, после того, как мама утонула. Я читала, что рак часто поражает людей, которые теряют жизненную основу. Не тех, кто просто страдает от стресса, а тех, у кого именно потеряна почва под ногами. Есть такие наблюдения. Ну ладно, мы сейчас не об этом. Просто уехать от папы, когда он остался без мамы, мне казалось кощунственным. И я уже почти смирилась с тем, что моя жизнь пройдет там, у нас. Я боялась этого, но понимала, что так может произойти. Но все случилось иначе. Папа умер, я здесь, у тебя, но я совершенно не знаю, что мне делать. Если честно, я просто растерялась. Я не знаю, чего хочу. Я могу пойти работать по специальности. И знаю, что ты обещал в этом случае устроить меня на хорошее место. Вроде бы это отличный вариант, но я думаю вот о чем. Неужели судьба дала мне такой шанс – я имею в виду твою помощь, а я его использую только лишь для того, чтобы сменить районную больницу на областную? Или на городскую, какая разница… Я думала о том, чтобы сменить род занятий, может быть, освоить новую профессию. Такую, которая бы дала мне новые ориентиры… Но я так привыкла, что ставлю капельницы, делаю уколы и меняю повязки, и мне кажется, что я уже просто не понимаю, могу ли я заниматься чем-то еще? Я растеряна, дядя, я не могу себя найти.

– Ну что ж, Катенька, большой город – это своего рода ловушка, – ответил дядя, прихлебывая из чашки кофе со сливками, – это тоже испытание. Когда я говорил тебе, что помогу, я имел в виду несколько другое. У меня есть некоторые возможности, даже, прямо скажем, не маленькие возможности, но решить за тебя, чего ты хочешь, я не могу. Я могу помочь, если ты выберешь какой-то вуз, я могу помочь, если речь зайдет о трудоустройстве. Но чего ты хочешь в этой жизни, решать не мне. Такой выбор человек должен делать самостоятельно. Только ты сама можешь почувствовать, чем ты хочешь заниматься и по какому пути идти.

– Что же мне делать? – вздохнула Катя. – Ведь в том-то и дело, что я пока не знаю, чего я хочу.

– Это бывает. Такое случается с людьми и куда более взрослыми и опытными, – успокоил ее дядя, – ты пока не торопись. Во-первых, ты еще не совсем оправилась от горя и не все стороны жизни готова воспринимать с позитивной стороны. Во-вторых, ты оказалась в новом месте, в новых условиях и обстоятельствах. Тебе пока трудно разобраться. Здесь нет привычного коллектива людей, с которым бы ты могла советоваться, которому могла бы доверять. Пока твой круг общения не сложится, ты будешь чувствовать себя одинокой. И вот тут я тебе помогу. Я познакомлю тебя с семьей моих дальних родственников, ты их не знаешь, у них тоже девчонка вроде тебя. Она, правда, с завихрениями, но может, это только нам, старикам, так кажется.

– Какой же ты старик? Скажешь тоже! – возмутилась Катя.

– Ну, я это так – фигурально выражаясь, – с удовольствием исправился Борис Георгиевич. – В общем, погоди, не торопи события, осмотрись в городе, почувствуй его атмосферу. Ты здесь всегда бывала как гостья, не забывай об этом. Научись смотреть на себя по-другому. Пойми, что отныне здесь твоя жизнь. Давай, Катюша, не унывай. Работай над собой.

Катя только и знала, что работала над собой. Вот уже почти две недели она входила в роль жительницы большого города, пыталась менять, как учил дядя Борис, угол зрения. Она не кинулась сломя голову опустошать магазины, сметая с прилавков все подряд, хотя дядя Борис дал ей весьма приличную сумму на смену гардероба. К тому же Катя плохо ориентировалась в городе и знала только те места, в которых ей покупали одежду раньше. Но теперь туда путь заказан, даже подходить к ярмарке, где из каждого павильона несет зловонием самой дешевой турецкой кожи, она не будет. И Катя направилась в самый модный торговый центр, равных которому, как ей объяснил дядя, в городе не было.

Она долго бродила по магазину, изучая названия бутиков. Равнодушно прошла мимо брендов самых крутых дизайнеров, полагая такие наряды совершенно неуместными для себя. И наконец нашла хороший магазин немецкой одежды. К счастью, фигура у Кати была образцовой, и хорошие вещи сидели на ней так, будто шились исключительно для нее. Она честно объяснила свою проблему продавщице и та, умничка, предложила девушке все, что было нужно для жаркого лета.

Катя вышла из магазина в приподнятом настроении, а в фирменных пакетах у нее лежали легкий льняной пиджак и льняные светлые брючки, шифоновый костюм, состоящий из длинной юбки и туники, два невесомых топика, черная майка с блестками и шелковая юбка в крупный горох. С доброжелательной продавщицей Катя проконсультировалась, где можно приобрести не запредельно дорогую обувь, и на том же этаже сделала еще две покупки: элегантные черные босоножки, отделанные бисером, и кожаные сандалии. Потом не удержалась – купила еще и сумочку. Когда вечером она показывала свои приобретения дяде Борису, он полностью все одобрил и похвалил:

– Молодец, Катюша. А еще говоришь, что вы там у себя в вещах не разбираетесь. «Герри Вебер» – прекрасная фирма и хороший выбор. К тому же эти вещи тебе очень идут.

На следующий день Катя занялась собой: сделала маникюр и педикюр, подстриглась. И на этом решила остановиться. Просто больше ничего ей в голову не пришло.

Ей было интересно бродить по продуктовым магазинам. В том же модном торговом центре оказался расположен отличный гипермаркет одной крупной питерской торговой сети. Катя решила попробовать, что же такое настоящий швейцарский сыр, купила какие-то экзотические фрукты и случайно остановила взгляд на прилавке с упаковками, в которых красовались суши и роллы. Такого Катя не ела никогда в жизни. Она решила, что нечто под сложным названием «Кацуобоси» должно быть столько же замысловатым и на вкус, и взяла несколько упаковок, решив, что и дядя Борис не откажется немного разнообразить рацион.

Катя пробовала экзотические блюда, заходила в приятно пахнущие кофейни, просто гуляла по улицам, сходила на гастрольный спектакль с участием столичных театральных звезд, в общем, развлекала себя, как могла. Но ни на секунду не выпускала из рук свой мобильный телефон. И с каждым днем ей становилось все тоскливее: Дима не звонил.

Катя поняла, что в новой жизни ее ничто не интересует и не радует. Каждую минуту она думала о Димочке, как она звала его наедине с собой, вспоминала, как лежала на его плече в душном автобусе и надеялась, что это счастье никогда не кончится. Она бродила по улицам и в каждом темноволосом парне готова была увидеть его. Куда бы ни заходила: в аптеку или в книжный магазин, ей представлялось, что сейчас она обязательно встретит Диму. Катя всматривалась в толпы прохожих, в людей на остановках и везде ожидала заметить знакомую фигуру.

Потом ее внимание стали привлекать городские девушки: как они выглядели, во что одевались. Она рассматривала самых разных девиц: тех, кто разгуливал в коротеньких юбочках, обнажавших стройные загорелые ноги, тех, которые лениво громыхали браслетами на щиколотках. Какие девушки нравятся ее Димочке? С кем он спит?

Однажды Катя, устав от бесцельного блуждания по городу, села в маршрутку. Напротив нее расположилась молоденькая девушка, примерно ее ровесница. Ах, как же она была хороша! Густые темно-русые волосы спадали ниже плеч, под темными бровями сияли ярко-карие глаза. Красивые губы, нежная кожа, стройные ножки. Одета девушка была во что-то невесомое и немыслимое. Катя смотрела на нее и чуть не плакала. Вот какая девушка достойна ее Димочки! Вот такой девушке он бы стал звонить, да что там… Телефон оборвал бы! А ей не позвонит никогда. Потому что уже забыл свою случайную попутчицу, потому что Катя ему не нужна, потому что таких, как Катя, – тысячи, а таких, как Димочка, вообще больше нет.

Катя, как никогда придирчиво, рассматривала себя в зеркале: да, она стройная, с полной грудью и довольно тонкой талией, у нее пышные вьющиеся волосы – предмет зависти всех подруг. Глаза? Обычные глаза – карие, с какими-то желтыми крапинками, носик аккуратный, маленький, слегка вздернут, скулы высокие, хорошо очерченные. Кожа белая, нежная.

«Привлекательная девушка, – думала о себе Катя, – улыбка красивая. Но я – обыкновенная. А вот Димочка не просто привлекательный, он вообще словно не из нашего обычного мира, и девушка ему нужна такая же особенная. Он на меня как на женщину, возможно, и вообще не взглянул. Просто попутчица, просто некто, с кем пришлось скоротать нудную дорогу».

С каждым днем желание позвонить ему самой все усиливалось, но Катя понимала, что, как бы ей этого ни хотелось, она так не сделает. Какой смысл навязываться человеку, которому ты не нужна? А вот если бы они встретились снова, она сумела бы заинтересовать Диму, сумела бы стать ему нужной, сумела бы привязать его к себе. Но где и как они могут встретиться в городе-миллионнике? Рассчитывать на случайность – смешно, ее можно ждать годами.

Катя часто о нем думала, но ждала, что мысли о Диме выветрятся сами собой, а происходило прямо противоположное. Более того, эти мысли стали навязчивыми и даже болезненными. И что не менее важно – постоянными. Дима не давал забыть о себе ни на минуту.

«Ладно, под лежачий камень вода не течет», – сказала себе Катя одним прекрасным утром, едва успев проснуться. После чего умылась, привела себя в порядок и решила действовать.

Все, что она знала о Диме, – это то, что он живет в студенческом общежитии, а работает в клинике, как он сказал, рядом с кукольным театром. Клинику необходимо немедленно найти, а случайную встречу можно, в конце концов, и организовать. Но уже не так, чтобы потом опять разойтись в разные стороны.

По карте города Катя быстро отыскала нужную улицу и нужное здание, оставалось продумать, как ей вести себя дальше. Для того плана, что она собиралась осуществить, утренние часы прихода на работу совсем не подходили, лучше всего встретить Димочку, когда он будет покидать место службы.

Катя направилась к Кукольному театру, немного поплутала и в двух минутах ходьбы от него действительно обнаружила большой зоомагазин и ветлечебницу под названием «Лимпопо». Вход туда был со стороны немноголюдного переулка, где нет никакой возможности спрятаться, чтобы ждать. Правда, переулок через двадцать метров вливался в шумную улицу, и как раз на том месте находились супермаркет и остановка общественного транспорта. Девяносто процентов из ста, что Дима возвращается домой по этой дороге. Потому что переулок, где расположена клиника, явно ведет к частному сектору. А Дима живет в общежитии, это Катя хорошо помнила.

В первый день она промаялась, крутясь в супермаркете и поминутно выглядывая на улицу, выходила на остановку и делала вид, что ждет маршрутку, но Дима не появился. Зато на второй день ей повезло. Катя рассчитала правильно: Дима вышел из ветлечебницы и пошел по переулку в сторону улицы.

У Кати бешено заколотилось сердце, но она, хоть руки предательски дрожали, не растерялась и приступила к выполнению своего плана. Отошла от остановки на несколько шагов, достала мобильник и сделала вид, что читает сообщение. Как только Димочка приблизится, она, согласно разработанной диспозиции, собиралась заплакать. Она думала, что сделать это будет сложно, а вышло совсем легко. Не потому, что она такая великая актриса: просто долгие дни ожидания звонка, надежды, мучительные мысли о том, что Димочка проводит время с кем-то еще, – все накопленные тревоги полились из глаз.

Дима увидел ее, как раз когда Катя вытирала слезу ладошкой. И сразу подошел. Неужели обрадовался?

– Катя, привет! Это ты? – улыбнулся он, но быстро осекся, увидев, что девушка плачет. – Что с тобой? Что-то случилось?

Катя сделала вид, что вздрогнула от неожиданности, подняла на Диму мокрые глаза и сразу же засуетилась.

– Ой, привет, не ожидала тебя увидеть, – залепетала она, закрывая крышку мобильника.

– Ты плачешь, что ли? Что-то произошло? – допытывался Дима.

– Да нет, это я от злости, – пояснила девушка, – вот эсэмэску прочитала… Не знаю, что теперь делать.

– Сообщили что-то неприятное?

– Да не то слово! Дядя неожиданно уехал в командировку, только сейчас сообщил, – объясняла Катя, – я ему звоню, а он не отвечает, а сейчас эсэмэску прислал, что срочно вылетел в Москву, какое-то дело. Или совещание, не знаю.

– Ну и что за проблема? – удивился Дима. – Из-за чего слезы-то лить?

– Я же говорю, я со злости, – продолжала вилять Катя. – Да ладно, не парься, что-нибудь придумаю.

– Ничего я не понял, – нахмурился парень.

И тут Катя как будто пришла в себя, чтобы наконец-то все объяснить.

– Я, как назло, сегодня ключи дома забыла, – вздохнув, проговорила она, – взяла новую сумку, а ключи остались в той, с которой я ходила вчера. Вот и все. Даже не представляю, куда мне теперь податься. Телефона домработницы я не знаю. И вообще в городе мне пойти некуда, никаких знакомых завести не успела.

– Ох ты господи, – засмеялся Димочка, – вот делов-то! Вообще некуда пойти?

– Вообще, – печально подтвердила Катя.

– Поехали ко мне, – как-то очень легко предложил Дима, – но у меня общага, не особняк, шикарных условий предложить не могу.

– Ну это как-то неудобно, – пожала плечами девушка, – у тебя же, наверное, соседи имеются, я кого-то стесню.

– Сосед у меня есть, – кивнул Дима, – но сейчас уехал. Так что пока я обитаю один.

– Значит, я никому не помешаю?

– Поехали, только не хнычь, – усмехнулся Дима. – Вы, девки, любите по любому поводу слезы лить.

– Почему по любому поводу? – возмутилась Катя. – Я, если хочешь знать, вообще никогда не плачу. Но сейчас просто растерялась. А если бы я тебя случайно не встретила?

– О господи, в гостиницу бы пошла! Что за проблема?

Сердце Кати ухнуло в пропасть.

– Я как-то не подумала, – сказала она внезапно севшим голосом, – правда ведь, можно же в гостиницу. Ты подскажешь, куда лучше? А то я не ориентируюсь.

– Да ладно тебе! Я просто для примера сказал, – отыграл назад Дима, – зачем на гостиницу тратиться? Поехали, если общаги не боишься.

– Я ничего не боюсь, – уверила его Катя, – только надо из еды что-то купить, я в магазин забегу…

– Пошли, только я сам… – начал Дима, но был перебит.

– Ну конечно! Я навязалась со своей проблемой, так еще и кормить ты меня будешь! Ну уж дудки!

– Что ж ты думаешь, я тебя не прокормлю? – игриво спросил он, оглядывая Катю с головы до ног. – Судя по вашей фигуре, мадемуазель, вы едите не так уж много, я справлюсь.

Лицо Кати счастливо сияло.

– Ты меня так выручил, мне тоже хочется сделать тебе что-то приятное! – сообщила она тоном, не допускающим возражений.

Еще немного попререкавшись, они зашли в магазин, купили продуктов на ужин, пока Дима толкался у пивного прилавка, Катя исчезла и появилась через несколько секунд с бутылкой хорошего виски.

– Шикуешь? – заметил Дима.

– А почему бы не пошиковать? – улыбнулась она.

Ей не пришлось прикладывать усилий к тому, чтобы завлечь Диму в постель. Все произошло само собой. Так, как и должно быть, когда молодой здоровый парень остается наедине с молодой здоровой девушкой. Заблестевшие от виски глаза, милая болтовня, случайные прикосновения. Потом уже не случайные, ищущие, настойчивые… От этих прикосновений на Катю нахлынула огромная, могучая, неистовая волна, подхватила ее и понесла с бешеной скоростью куда-то в бездну, где уже кончается все осмысленное и обдуманное, где нет ничего, кроме сумасшедшего пульса и выскакивающего из груди сердца. Она еще не испытывала ничего подобного ни с первым опытом – одноклассником, ни со своей первой влюбленностью – мальчиком из колледжа, ни с Сергеем Ивановичем, который относился к ней очень нежно. Она даже не представляла, насколько сильным, обжигающим, отупляющим может быть физическое желание и насколько мощным и оглушительным получаемое наслаждение. Катя даже не сразу пришла в себя, а когда очнулась, подумала: «Просто я раньше не любила, а теперь люблю, наверное, поэтому все так…»

Катя пристально всматривалась в Димочку (теперь она имеет право так его называть), пытаясь разглядеть его эмоции, уловить, чувствует ли он то же самое, что и она, или для него это обычный секс, такой же, как с любой другой девушкой? Но понять было невозможно. Он поцеловал Катю, сказал, что ему было хорошо, но что это: признание или дежурная фраза в благодарность за доставленное удовольствие – она не поняла. Дима все время ускользал от нее. Его глаза – зеленые, с расширенными от возбуждения зрачками, были рядом, но что было в них? Страсть? Зарождающаяся любовь? Она не знала. И суждено ли ей вообще понять его?

Пока Дима мылся в душе, Катя эсэмэской сообщила дяде, что уехала в родной городок к подруге на день рождения. Это дало ей возможность прожить у Димы два дня и две ночи. Они очень сблизились за это время, почувствовали друг друга, и когда настала пора возвращаться к дяде, Катя о себе уже все твердо знала. Знала, что полюбила по-настоящему, что ее Димочка – это и есть смысл ее жизни, что ради этого человека она готова на все, что в ее силах, и даже на то, что выше сил. Что чувствует Димочка, она так и не поняла, хотя и старалась. Но не спрашивать же, правда? Только круглые дуры лезут к мужчинам со своими признаниями и клятвами в вечной любви. Мужчинам от такой собачьей преданности становится скучно. Нет уж, Катя не безмозглая овца, она сделает так, чтобы Димочке было с ней легко и радостно. А уж какими трудами и жертвами она этого достигнет – ее проблемы.

Катя вернулась домой и в первую очередь попыталась разобраться в себе. Это много времени не заняло – она любит Димочку, любит самозабвенно, болезненно, до умопомрачения. Это факт, и с ним не поспоришь. С этим разобрались. Второе, и самое главное, с чем предстояло разобраться, – это как сделать так, чтобы объект ее любви принадлежал ей, и только ей, безраздельно и всецело. Только круглые дуры считают, что мужчину можно привязать штампом в паспорте или – еще того хлеще – ребенком. Если бы это было так, разве бы люди разводились? Разве дети воспитывались бы в неполных семьях? Тем более такое не могло бы пройти с ее Димочкой. Катя долго размышляла и в конце концов вывела для себя формулу счастья, которое она получит, если будет строго следовать собственной рецептуре.

Во-первых, она ни в коем случае не будет ему себя навязывать. Привязчивые женщины только отпугивают мужчин, особенно молодых и еще не вставших на ноги. Димочка пока живет в общаге, зарабатывает не очень много, значит, никаких матримониальных мыслей у него не может быть в принципе. Отсюда вытекало во-вторых. А во-вторых, каждое свидание с Катей должно быть легким и приятным, с ней не возникнет никаких выяснений отношений, никаких ссор, хлопот и неприятных эмоций. С другой стороны, Димочка не должен воспринимать ее просто как девушку для приятного времяпровождения, таких девушек может быть много. Отсюда вытекало третье: Катя непременно должна стать ему нужной, необходимой. Как этого достичь? Над этим стоило подумать.

Дима, как и Катя, вырос в семье сельских интеллигентов, но помогать ему было некому. Что такое жизнь в условиях жесточайшей экономии, он знает не понаслышке, поэтому нет ничего удивительного и тем более зазорного в том, что молодой человек стремится к материальному успеху, что его мечта и цель в жизни – создать собственную клинику, организовать собственное дело. Чем не цель? У Кати, например, вообще никакой цели в жизни нет. Если, конечно, не считать Димочки. Это и цель, и сверхзадача, это вообще сейчас самое главное. Кате отчаянно хотелось стать неотъемлемой частью жизни своего любимого, заставить его нуждаться в ней так же, как она в нем нуждается. Он хочет двигаться вперед, идти вверх? Она готова стать ступеньками на этой лестнице. Лестница – основа надежная и верная. Она должна сделать его счастливым, она, Катя, должна стать в его жизни неиссякаемым источником радости. Сколько усилий придется приложить? На какие жертвы пойти? Все это неважно. Все это второстепенно. Что бы ни потребовалось, она готова на все.