Читать книгу Дикари. Книга о малой Родине - Алла Ивановна Сорокина - Страница 6

Низкие приземистые избенки с подслеповатыми окнами, разбросанные беспорядочно вдоль реки дворы, крытые соломой, узкие полоски земли со скудными всходами. При выезде кузница низкая и почерневшая с обветшалой крышей, станок для ковки лошадей. Близ деревни озеро, обсаженное ивняком, заполненное мутной покрытой ряской водой. В этой воде плещутся гуси и утки, а в жаркий полдень сюда приходят напиться местные коровы и козы. Отсюда же берут воду для стирки и готовки местные жители. Таков облик деревень до Октябрьской революции. Кругом стелились уходящие в неоглядные дали пашни, заливные луга и леса, принадлежавшие помещикам-крепостникам.

Графиня Воронцова-Дашкова, Абамель-Лазарев, Ротомский, Бушковский, граф Голицын, граф Шувалов – имена хорошо знакомые крестьянам. Вот только этих помещиков мужики в глаза не видывали. В деревне их представляли лесничие и приказчики жадные на взятки, которые распоряжались угодьями, раздавали их в аренду крестьянам, причем на таких условиях, что под силу они были только зажиточному или кулаку. Здесь безраздельно властвовала земля. Кто ее имел, тот и весом в обществе обладал. За кусок пашни возникала вражда. Иной раз при переделе случались драки, в ход пускали даже топоры, дело порой доходило до смертоубийства. Помещичьи слуги пользовались неограниченным влиянием. Помещик был где-то далеко, а лесничий или приказчик был тут под боком. От него зависела аренда, и только он мог дать пару хлыстов на ремонт избы. И крестьянин ломал перед ним шапку, унижено просил кусок луговины, пашни, леса на избу, вздыхая, лез за пазуху, доставал оттуда собранные по грошу деньги и отдавал хозяйскому приказчику последнее, что имел.

Усугублялось ситуация тем, что в земельных обществах существовал закон «круговой поруки». Время от времени земля делилась «по душам». Это значит, что давался надел только на мужскую душу по данным последней переписи. А если в семье все женщины, то значит и земли им не полагалось.

Земля! Вековечная, исконная мечта русского крестьянина. На нее были положены все силы и надежды. Февральская революция 1917 года оживила надежду крестьян на получение земли. Уже в то время многие вернулись с фронта, кто по ранению, а кто дезертировал. Фронтовики ставили вопрос о национализации помещичьей земли и передаче ее в руки народа. По этому поводу в земельных обществах проходили бурные собрания, где беднота при поддержке фронтовиков выдвигала вопрос о переделе земли.

Эсеровски настроенные кулаки и зажиточные крестьяне противодействовали разрешению земельного вопроса. Тогда бедняки, вопреки предостережениям эсеров пошли на прямой захват земли помещиков. Сергинская контора лесничего Воронцовой-Дашковой и Заборская контора Голицына в июне 1917 г. оказались в руках крестьян, которые уничтожили акты на самовольные порубки помещичьих лесов и захватили планы и карты земельных угодий. Покосные угодия были поделены по числу членов семей и сенокос 1917 г. крестьяне вели уже на помещичьих лугах.

Февральская революция повлияла на настроение крестьян. Они оказались вовлеченными в общественную жизнь страны и через фронтовиков знакомились с целями большевиков. А вот кулачество и зажиточные крестьяне держались уверенно и крепко. Они представляли собой внушительную силу. Соотношение классовых сил накануне Октябрьской революции в Сергинской волости представлялось таким: кулаков – 35%, бедняков – 40%, средняков – 25%. В остальных волостях процент кулацких хозяйств был несколько ниже. Сергинские кулаки имели крупные земельные наделы, арендовали помещичьи земли, и поэтому имели возможность эксплуатировать бедняков и батраков. В Серге, Насадке и Троице было много купцов, которые также закабаляли бедноту.