Читать книгу Январский дождь (сборник) - Алла Кузнецова - Страница 2

Отдыхают поля

под январской шубейкой дырявой

(Что-то скуп на снега

средний сын петербургской зимы),

Терпят холод ветров

прошлогодние хрупкие травы

В посветлевшем чуть-чуть

постдекабрьском периоде тьмы.

Виды видевший лес,

на веку не впервые зимуя,

В пляске гнутых стволов

и прямых, проглотивших аршин,

Неуклюжей кривой

изогнул горизонта прямую

И взметнул в поднебесье

на копьях еловых вершин…

Я люблю эту зиму!

Готова упасть перед нею

На нетоптаный снег,

где рябины оранжевый град,

В рыжей охре луны

даже фары машины бледнеют,

Значит, вновь стороной

обойдет нас большой снегопад.

Кто там давит пески

на тропическом млеющем пляже,

Манит рыбу блесной

у лазоревой теплой воды?..

Приезжайте в наш край,

пусть вам загород зиму покажет,

Тот не знает зимы,

кто не видел ее красоты!

Страничкой запоздалою ложатся эти строчки…

Теплынью небывалою январь расслабил почки:

Сползали с ивы прутиков, усыпав землю голую,

Цветков домишки – «котики», подсохшие и полые.

На веточках сиреневых пробились раньше времени

Доверчивые клювики другого рода-племени…

Обманчивая оттепель с туманами да солнышком

Сломает жизнь доверчивым, испив ее до донышка.

Морозы запоздалые убьют садов цветение,

Деревья – дети малые в морозное Крещение,

И я, беду предчувствуя, вздыхаю с сожалением,

Что не помочь здесь сказочным

«По щучьему велению!..»

Жалею кустик ивовый, сирень, что к солнцу жадная,

В таящемся преддверии зимы, что беспощадная.

В похожей безысходности душа моя коробится,

Когда подросток-девочка стать женщиной торопится.

Дарит вдохновение

Побережье Ладоги,

Всплыли в дуг свечении

Крылья зимней радуги,

Не воспеты грозами,

Через город брошены,

Лютыми морозами

К небу приморожены.

Солнце рыжей патокой

Брызжет во все стороны…

Полонили радугу

Самолеты-вороны,

В непомерной удали

Были слишком смелыми:

Радугу укутали

Кружевами белыми.

Уперлись в небеса дымы столбами,

Оделись за ночь ели в белый мех,

И яблоком под крепкими зубами

Хрустит под каблуками мерзлый снег.

Разбудит высь в дневных стараньях солнце –

Распустит лужи мартовский сугроб,

И станет вечер, что в моем оконце,

Похожим на малиновый сироп.

Когда же май дохнет теплом желанным,

Рассыплет одуванчики в траве,

Расставит снова свечи на каштаны,

Засвищет птицей в мытой синеве,

Ленивцев сонных вытащит из дома,

Укроет землю стрелами лучей,

Где цвет черемух, сладкий и знакомый,

Под цвет беленных питерских ночей.

Последней наледью отплакали венцы

На срубах деревянного квартала,

Явились долгожданные скворцы,

Которых мне зимою не хватало.

От мрака дней зима всегда сложна.

Мы пережили! И, само собою,

Нам дарена еще одна весна

Обычной человеческой судьбою.

Весна! Благослови меня на дни,

Где тает грусть от солнечного света,

Зови меня, надеждами мани

До той поры, когда наступит лето!

Пришла весна издалека

В сообществе тепла и света,

И греет с радостью планета

Окоченевшие бока!

И дольше бодрствует под солнцем,

И меньше спит в застывшей мгле,

Спешит упрямым марафонцем

К продрогшей за зиму Земле

Черед примет иного рода:

Капель, сосульки, ледоход…

Довольно прост извечный код

Приказов экстренных Природы!

С весной вас, люди! Вдохновенья,

Любви и мирного труда!

И я бы, все-таки, годам

Дала начало с дней весенних.

Мой праправнук хищников игривый

Тянется к порогу без конца –

Видно, что весенние мотивы

И кошачьи тронули сердца!

Но не только кошкам эти строчки:

Хоть пейзажи дачные белы,

Ожили березовые почки

В связке прозаической метлы!

Талая вода

в сонном лепете –

Бывшие снега

в реки хлынули.

В сумраке небес

гуси-лебеди

Криками мою

душу вынули:

Не найти в лугах

стебель клевера,

Не поднять в полях

злаков зернышка!..

Впереди у них

свежесть Севера,

Позади давно

Юга солнышко.

Стороны чужой

гости-крестники,

Вечные прощанья

и прощения!

Рада видеть вас,

птицы-вестники,

На большом пути

возвращения!

Явилась долгожданная погода,

Раздеть людей желая и разуть.

Какая прелесть – это время года,

В преображеньях видящее суть!

Желает одарить своим стараньем

И ничего не требует взамен,

Нас лихо будит солнце утром ранним

Чтоб не проспали новых перемен.

И зная, что душа моя – не камень,

Привычно выбираю свой маршрут:

По кроне белоснежными мазками

Кусты черемух, радуя, цветут.

И день весенний снова полон света,

И тень-кривляка тянется за мной,

И смотрит ручеек, как мини-Лета,

Веля забыть о горечи земной.

Солнца бронзовые блики

На березовой коре,

Тополевой почкой липкой

Пахнет утро во дворе.

Воробьи подняли бучу

В полусонной тишине,

Дождик спит, зарывшись в тучу,

Что повисла на сосне.

Пляшет выводок утиный,

Где недавно плавал лед…

Повторяется картина

По весне из года в год.

Тот же шарм в привычном крае,

Та же синь небесных трасс,

Что же сердце замирает,

Будто вижу в первый раз?!

Перемесив прибрежный ил,

Растаял конь в лугу вечернем,

Туман поспешно полонил

Реки привычное свеченье.

И только солнце поутру

Прямыми, жаркими лучами

Иссушит рваную дыру –

И поведет Земля плечами,

Растащит ветер по куску

Недолговечную попону,

Высвобождая лес, реку,

Тропу, бегущую по склону.

Опять дубы покажут стать,

Стряхнув росу холму на темя,

Вернется к людям благодать –

Вновь созерцать родную землю.

Искать здесь новое – нелепо,

Застынет мир в немом укоре,

Где море синее, как небо,

А небо синее, как море.

Где кружевные кипарисы

Как лисий хвост на этом фоне,

И зыбь песка, что серебрится,

И диск луны, что в море тонет,

И древних скал каленый слепок,

Как храм неведомого Духа.

«Искать здесь новое – нелепо!» –

Вот резюме страницы Юга.

Плачет цапля – тонконожка,

Бродит, грустная, кругами,

Портит лунную дорожку

На озерной амальгаме.

Будто тетерев, токует

В отрешении изящном,

Ах, зачем она тоскует?..

Тосковать грешно и зряшно!

Ах, что за прелесть – берег озерца,

Березы сон и полудрема липы,

Лишь изредка – отчаянные всхлипы

От весел неумелого гребца.

И что за диво – августовский лес,

Где бум грибной соснового подлеска,

Поляны теплой запах тминно-резкий,

Брусничный жар, что просится под пресс.

И что за чудо эти небеса,

Безоблачности ранняя прохлада,

Желаемого солнышка услада

И матово-жемчужная роса?!

Какая дерзость – бегать босиком,

Предчувствуя черту в исходе лета,

Ту, за которой песня лета – спета,

Где листопад, разбавленный снежком.

Какой маневр (податлив, но хитер)

Я вижу в чаще на поминках лета,

Где в роли издырявленного пледа

Не хочет прозябать лесной шатер.

Еще недавно пышный и густой,

Теперь, листвою жертвуя привычно,

Уснет надолго (что вполне… логично!),

Похожим став на мертвый сухостой.

И все же – сохранится жизни нить,

Под властью беспощадного мороза.

Потерей – умной! – стоит предварить

Решение серьезного вопроса.

В неба просини

крапы осени,

В тихой Мезени

лета ижица!

Не грусти, река,

было так века:

С лета к холоду

время движется!

Совершенен мир,

правомерен миг,

Где бессмертен миф

мироздания,

Шар наш вертится,

в холод – стерпится,

Позовет весна

на свидание!

Справедлив канон

у земных времен:

Помертвел сезон –

новым сменится!

Это «вечное

бесконечное»

Машет крыльями,

словно мельница.

Полон людей полусонный корабль,

Держит свой курс под созвездием Девы –

Вижу, как яблони тащат в сентябрь

Тяжесть даров от Земли-королевы.

Чудо-подарками сытой поры

Кроны затмили манящую просинь,

Зрелой антоновки дети-шары

Стуком о землю приветствуют осень.

Не наглядеться на старый наш сад,

Не надышаться густым ароматом!..

Жаль, не увижу зеленый наряд

Первым морозцем легонько примятым:

В Севера зиму с собой увожу

Старых людей и деревьев братанье,

Определив уголок багажу

В сердце, что снова запросит свиданья.

Моросит дождем привычным,

Стонут ветры в проводах

И на яблоне («коричном»)

В зависевшихся плодах.

Налетит зима без спроса,

Заморозит, подомнет,

С головой засыплет розы,

На ручей натянет лед,

А на души ожиданье –

Ждать желанного тепла,

Как добра, как подаянья

От весны, что вновь пришла

И не рано, и не поздно

(Пунктуальность налицо!),

Может быть, земные весны

Крутят жизни колесо?..

Мне бы дольше видеть это:

Снега таянье весной,

Лес, дорогу, холм прогретый

С голенастою сосной.