Читать книгу А в небе стрижи - Алла Полански - Страница 2

Плестись по Туркмении на поезде было тошно: только несущийся состав замедлял ход, как мгновенно превращался в душегубку. Вентиляция не работала, а за окном, несмотря на начало сентября, было плюс тридцать восемь. Они с Игорем выходили на перрон, и, если в пределах видимости стояла колонка, мылись под слабым напором ржавой воды. Но колонки попадались редко, а потому на гимнастёрках появились белые круги от соли, хотя надевали парни их не так уж часто – всё больше в майках валялись или сидели, чтобы не липнуть к стенкам перегородок.

Санька молча глядел в окно, не видя суетливых местных торговцев, предлагавших дыни, арбузы и ещё какие-то ягоды и фрукты. Он вспоминал ночь перед отъездом, отчего бурлившая в венах кровь моментально приливала к паху.

Эта девчонка всё-таки напросилась на приключения. Жених её благополучно отправился отдыхать с матерью в Сочи, звал и Алёну, но она сказала, что поедет со своими родителями в октябре. А на следующий день, аккурат после его отъезда, пригласила Игоря, Маринку и самого Саньку к себе на дачу. Он думал, что такие дачи бывают только у писателей или космонавтов, однако оказывается, у местных царьков в каждой области есть отдельно построенный коммунизм, так сказать, для себя любимых. Но об этом ему станет известно чуть позже.

Утром, к условленным семи часам, ни Игорь, ни Марина не пришли. То ли друг постарался для него, то ли и впрямь мать его попросила к бабке в деревню съездить, забор поправить да ещё что-то по хозяйству сделать, и тот без отказа согласился, а его Саньку даже с собой не взял, сказав:

– Иди, неудобно такой девчонке отказывать.

Так что утром он один ждал Алёнку на остановке. Она расстроилась, что подружка не пришла, бегала к телефону-автомату, звонила, выспрашивала, почему та не явилась… Только Марина вдруг тактично отказалась, тоже сославшись на поездку к бабушке.

– Может, не поедем? – посетовал тогда Санька.

– А как же шашлыки? Я ведь Михалыча попросила мясо замариновать, – жалобно проговорила девушка.

Видя, что ей очень хочется оказаться с ним за пределами города, он ответил:

– Ну, раз Михалыч старался, то надо ехать, – хотя не имел представления, кто такой этот Михалыч.

Им оказался отставной военный, который подрядился охранять обкомовские особняки. Дачный посёлок был обнесён высоким забором, а шлагбаум, точно как на переезде, предусмотрительно закрывал проезд в него. Всех владельцев дач и их отпрысков сторож знал хорошо: не один год он сидел в уютной будке, наблюдая за грехопадением то одного, до другого члена августейших семей, и при случае мог бы рассказать много интересных подробностей, но тогда бы ему пришлось распрощаться с хорошей прибавкой к пенсии и работой, которая была лучше отдыха.

Вот и сейчас он видел, как испуганно бегают глаза у Алёнки, приехавшей на спецавтобусе, а парень-то нездешний… Михалыч вышел из будки, буравя Саньку подозрительным взглядом, но того не то, что взглядом, кулаком не смутишь, а потому бывший подполковник первым протянул руку:

– Здорово, служивый. Из каких краёв будешь?

– Здравствуйте, – и глазом не моргнув, ответил тот, – да местный я. Вот… решили с Алёной отдохнуть от города, – продолжил налегке он. Пусть старый штабник пороется в своих архивах.

– Алёна, позвонишь мне, когда шашлыки подавать. Или сами жарить будете?

– Мы сами, – ответил за неё Санька. Ему не хотелось, чтобы эта жирная рожа лишний раз светилась перед его глазами и вынюхивала, чем они там занимаются. – И возьмём их прямо сейчас.

Михалыч сходил в дом, расположенный за будкой, и принёс эмалированный бидон с мясом.

– Спасибо, – поблагодарила его Алёнка, – папа рассчитается с вами.

Санька взял холодный бидон и пошёл впереди девушки, хотя не знал, в который из этих домов его пригласили, но вскоре она догнала его и молча засеменила рядом. Зная, что сторож смотрит им в спины, он уточнил:

– Куда сворачивать?

– Сейчас налево, наш дом ближе к озеру, – почему-то виновато проговорила Алёна.

«Вот он – коммунизм, – подумал лейтенант, – и воевать за него не надо: за дачей ухаживает садовник, шашлыки готовит бывший подполковник, а продукты в холодильнике, наверное, сами появляются».

Она каким-то образом почувствовала его мысли, потому что стала сбивчиво объяснять, что её папа почти не бывает здесь, а дачи положены всем обкомовским работникам. Санька, зайдя в дом, даже в зеркало взглянул – неужели у него все мысли на лице написаны?.. Но нет, оно как всегда было бесстрастным.

А Алёнка глазела на него, не скрывая своих чувств, восхищалась его умением разжечь дрова для шашлыка, успеть искупаться в пруду, вовремя перевернуть шампуры, чтобы мясо подрумянилось ровно, рассмотреть, не задерживая взгляда, фигурку этой неумелой соблазнительницы… Впрочем, последним она не восхищалась вслух.

Надо сказать, посмотреть было на что. Наверное, Верочка бы тоже стала такой в двадцать: упругие груди подпрыгивали каждый раз, когда она, забыв что-то в доме, вскакивала и бежала, стараясь угодить ему, а стройные ноги просто сводили его с ума.

– Танцами занимаешься? – спросил Саша, любуясь точёными голенями.

– Нет, я художественной гимнастикой увлекалась, но в четырнадцать лет проблемы с коленом начались, и папа запретил мне ходить на тренировки. А ты каким спортом увлекаешься?

– Да всеми видами понемножку, – уклончиво ответил Санька.

Они смаковали сухое вино, но девчонке хватило и этого слабоалкогольного напитка. Её глаза при взгляде на видного лейтенанта отсвечивали перламутровой плёнкой, и он ещё тогда подумал, что, наверное, это и есть та самая поволока. И хотя он вовсе не собирался связывать себя с ней узами брака, но и в евнухи не записывался.

Непринуждённо расположившись на ватном одеяле, которое Алёнка принесла из дома, они ели приготовленное мясо. То и дело соприкасаясь плечами или бёдрами, пара отмечала возрастающую с каждой минутой заинтересованность друг в друге.

Хозяйка дома действовала на гостя возбуждающе, хотя, кажется, сама не понимала этого. Или все её действия – всё же какой-то хитрый план, очень умелая игра?.. Прежде Санька посчитал, что, скорее всего, подходит второй вариант. Он жевал, запивая вином, отлично приготовленный шашлык, но как бы ни были вкусны в меру острые кусочки мяса, рано или поздно наступает насыщение. Наверное, когда-нибудь он будет жалеть, что отказался от следующей порции, заменив её оригинальным десертом, однако исключать из своего рациона девчонку, предлагавшей себя на сладкое, не собирался.

Алёнка пыталась вызвать Саньку на разговор, но он отвечал уклончиво, отчего ей пришлось разгадывать его ответы, словно головоломку, пытаясь понять, почему он так отвечает: потому что считает её глупой гусыней или она просто не в его вкусе… Расстроившись, девушка предложила ему искупаться в озере, так как уже не знала, что делать дальше. Он не говорил ей комплиментов, не флиртовал, как другие, не пытался поразить её воображение рассказами о своих победах над другими девочками.

Решив окунуться в прохладную воду, чтобы немного остудить разгорячённое от жары тело, она вдруг поняла, что всё пошло не по плану. Погружённая в свои размышления, девушка забыла взять с собой полотенце, а когда, окунувшись в воду и проплыв немного, вышла, её кожа тотчас покрылась крупными, как пшено, мурашками. Вот только Санька видел отнюдь не гусиную кожу, а торчавшие из-под ткани бюстгальтера соски.

Если девчонка хочет – что ж, он не против, тем более ещё неизвестно, когда ему представится такая приятная возможность – вдоволь насладиться обществом молодой и сочной особы.