Читать книгу Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Герои нашего времени» - Альманах - Страница 5

Растревожен город мирно

Звуком утренней трубы.

Замирают в стойке «смирно»

Клёны, ели и дубы.

И несёмся мы, мальчишки,

К прутьям крашеных оград.

Знаем мы не понаслышке:

Нынче праздничный парад!

Отворяются ворота.

Твёрдо полк чеканит шаг.

Блещет в марше позолота.

Пламенеет с гербом стяг.

Жизнь солдат – бои и дали,

Порох, дым и кровь сполна.

На груди одних – медали,

У отдельных – ордена.

Бьётся сердце у мальчишек.

Светел в мае город наш.

И витает выше крыши

Медных труб победный марш!

В солнечный май не забывай,

Что совершили деды.

Это наш май,

Праздничный май.

Это наш День Победы!

Солнца луч блеснул в окошке.

За окошком месяц май.

Разбудил папаша Гошку:

«Быстро завтракать вставай!»

Гошка – лодырь несусветный.

Лежебока – ну и ну!

А мечтает о ракетах

И полётах на Луну.

Умываться нет привычки.

Только раз в лицо плеснул

Тёплой комнатной водичкой,

И скорее на свой стул.

Ни пюрешке, ни окрошке

Гошка вовсе не был рад.

Не притронулся к лепёшке,

Не попробовал салат.

И вкуснющую котлету

Отодвинул, словно лорд:

«Не хочу я кушать это,

Дайте мне с повидлом торт!»

Мирный завтрак воскресенья

Оборвал отец: «Егор,

Выходи на построенье.

И немедленно. Во двор!»

Гошка вышел на крылечко.

А отец – вот ё-моё! —

Протянул с ремнём наплечным

Деревянное ружьё.

«Становись! Кругом! Направо!

Смирно! Вольно! Шагом марш!

Шире шаг! Быстрее! Браво!

Вот, возьми-ка патронташ!

Получи, солдат, заданье:

В тыл врага за «языком».

Не получишь выше званья,

Коль придёшь порожняком!»

«А с каким он будет флагом?

И какой он хоть на вид?»

«Глянь в бинокль. За оврагом

В огороде кто стоит?»

«Это ж пугало, папаня.

Мама выпишет чертей».

«Ваше мнение понятно.

Выполняйте. И скорей!»

«Хорошо, – ответил Гошка, —

Я по-быстрому, бегом».

Козырнул отцу ладошкой.

Ну а тот ему: «Ползком!»

Тут же Гошка, будто прочно

Дело зная, был таков:

Замаячил пятой точкой

Красных плисовых штанов

Между грядками с редиской

И морковкой, там, где лук,

С настоящим чувством риска,

Не щадя колен и рук.

Солнце жаркое застыло

В середине синевы.

Грело. Жарило. Душило

Ароматами травы.

Большекрылый изумрудный

Майский жук над ним жужжит

Угрожающе и нудно,

Как немецкий «мессершмитт».

Нависает берег круто.

А в овраге шмель притих.

С бережка в ручей с запрудой

Гошка кубарем – бултых!

Хорошо: воды немного —

Раз! – и снова на ногах!

Левый берег – он пологий,

Весь в траве и в лопухах.

Неприветлива, угрюма

За оврагом тишина.

Гошка вылез на три дюйма,

Огляделся: «Вот те на…»

Глухомань. Безлюдно, пусто

И поблизости, и там…

Лишь кочанная капуста

Зеленеет по рядам.

Между ними для острастки,

Создавая страшный вид,

В старой ржавой вражьей каске

В поле пугало торчит.

Всё на нём висит, грохочет —

Банки, склянки, дребедень —

И ворон пугает очень

Сорок раз подряд на день.

На делянке чернозёма

Гошке это не указ.

Против лома нет приёма?

А у Гошки – глаз-алмаз!

Рукопашный бой короток:

Раз прикладом! Два штыком!

Неприятель уж измотан

И теперь лежит ничком.

Перепачканный, без кепки,

Но счастливейший вполне,

Гошка прибыл из разведки

С той фигурой на спине.

Два часа с отцом чинили

Реквизит и гардероб.

Вновь на место водрузили,

Приносило пользу чтоб.

А когда, помывшись, каждый

Был причёсан и одет,

Оба вместе чинно, важно

Рядом сели за обед.

Рыбу с жареной картошкой —

Всё, что придавало сил, —

С аппетитом скушал Гошка

И… добавки попросил.

После спал. Во сне не кашлял.

Не мешал ни шум, ни гам…

А приснился Гошке маршал.

Правда, им был Гошка сам.

Как-то раз в трамвае тесном

Ехал с мамой паренёк.

Уступая своё место

Ветерану, он изрёк:

«Нет от них покоя вечно.

Не пройти из ряда в ряд.

Не лежится им на печке.

Влезть повсюду норовят».

В тон ему его маманя

Говорит: «Беда. Когда

Их совсем уже не станет?

Чтоб им сгинуть без следа!»

Рядом ехали ребята

На экскурсию в музей:

Константин, Богдан и Злата,

Самый старший – Алексей.

Он-то и сказал: «Не троньте

Славу их. Она светла.

Моя бабушка на фронте

Санитаркою была.

Оба борта у жакета

Словно броник из наград.

Что ж, прикажете за это

Бабку сбагрить в интернат?»

Не сдержался тут и Костя:

«А у нас в роду большом

Прадед был торпедоносцем,

Дед – радистом и стрелком.

И в обнимку с пулемётом,

Сидя задом наперёд,

Сбитым вражьим самолётам

Он открыл немалый счёт».

Скромно, и негромко даже,

В разговор вступил Богдан:

«А мой дедушка – отважный

Белорусский партизан.

И, когда я стану старше,

Не забуду я о том.

Буду петь в строю на марше

Про победы над врагом».

Тут сказала крошка Злата:

«Много всяческих наград

Есть у дедушки-солдата,

А он просит автомат».

Задрожал салон от смеха.

Мчал по улицам трамвай.

Каждый в нём куда-то ехал,

А вокруг был месяц май.

На далёких полустанках —

Их не всякий видит взгляд —

Молчаливо и устало

В тупиках они стоят.

Не цепляют пассажиры

К ним букетики из роз.

А названье той машины

Всем известно – паровоз!

Мчал по рельсам очень быстро

Он, победой одержим.

Из трубы летели искры

И валил с гудками дым…

Миномёты, танки, пушки…

На отдельных из платформ

Очень грозные «Катюши»

Мчались некогда на фронт…

А оттуда, из санбатов —

Фронтовых госпиталей —

Возвращались в жизнь солдаты

С окровавленных полей.

Все они теперь старушки

И деды под сотню лет…

Кто в коляске, кто-то с клюшкой…

А кого и вовсе нет…

Как железные останки

Давней силы боевой

На далёком полустанке

Полосы прифронтовой.

Где-то, где-то… Той огненной осенью

Ты пропал в сорок первом году…

И тогда же черёмуха бросила

Зацветать в нашем старом саду.

А в комоде, под старенькой скатертью

Треугольников целый завал…

Эти письма твои нашей матери

Всю войну за тебя я писал.

Ты б сейчас в ветеранском-то звании

Восседал в орденах боевых,

Ведь в погибших ты вроде не значишься,

Хоть и нет в перекличке живых.

А за полем, за черною пашнею

Сединою покрылась верба.

Младший сын твой —

Братишка мой младшенький —

Стал, батяня, постарше тебя.

Я брожу над чужими могилами.

На гранитные плиты кладу

Георгины, тюльпаны и лилии,

Что в твоём распустились саду.

Может, где-то, в каком-то селении

Есть похожее в чьей-то судьбе…

По душевному просто велению

Кто-то так же придёт и к тебе.