Читать книгу Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Никто не забыт, ничто не забыто» - Альманах - Страница 9

Я русский духом, я русский статью.

По-русски в ухо, по-русски матью.

Люблю по-русски. Я верю в душу.

Уверен твёрдо: умру – не струшу.

В портках, лаптях, с онучей длинной,

Бил печенегов я в поединках.

Мамай Великий в овраг с кургана.

Русские стяги – за Волгу хана.

Челом бил князю, согнув хребтину,

Чтоб взял на сечу меня и сына.

Нам ветер в спину, с удачей слава.

И нынче помнят шведы Полтаву.

В Париж гусары француза гнали.

Ветра Европы трепали знамя.

По Маннергейму зарубки финнам.

Это не просто так вам «былина».

Кумач в Варшаве запомнил шляхтич,

И камикадзе пред нами навзничь.

Битва за Крым, Берлин, Кавказ,

И на дуге «Стоять!» приказ.

У Москвы – насмерть, у Ленинграда —

«Назад ни шагу», под Сталинградом.

Ещё кто хочет, чтоб покорился?

Своим богам чтоб не молился?

Флаг-триколор, стяг Победы,

Что над Рейхстагом подняли деды.

Геройский дух, слава навеки

Нам не дадут забыть о предках.

Я славянин, я кожей русский.

Вокруг берёзы и воздух с грустью.

Крест над могилой, кто пал здесь прежде.

Здесь мои внуки, Руси надежда!

Поднимает внуков двадцать первый век.

Под избою на лавке – сухой старый дед.

У ручья от ветра клонится рябина,

Сидит, люльку курит, солнце греет спину.

Прибежали внуки, светлые рубашки,

Синие носочки, братья машут шашкой.

Пацанам – по десять, близняшек отличали

Родинкой на спинке, когда в тазу купали.

Коля при погонах золотых на френче,

У брата будёновка, и звездою блещет.

Прокашлялся дед: «Что, новые игри́шша,

Ты сегодня красный? А ты белый, Миша?»

Братья ближе к деду: «Как-то нам неясно,

Кто такие белые? Почему вдруг красный?

Что ты нас раскрасил красно-белым цветом?

Мы ещё не знаем, расскажи про это». —

«Однажды в государстве, лет сто тому назад,

Где был один характер, без правил отступать,

С одной судьбой, историей, семьями в родстве.

Одни герои, сказки! Вдруг правды стало две!

Как когда-то на врага русский с русским рядом,

Шёл комсомолец до конца, насмерть стоял урядник.

Каждый бился за своё: за совесть и за веру,

Как раб свободу добывает, свободу на галере.

“За Россию” гром в степи нёсся красной лавой,

“Мы Россию отстоим!” – крик белых с дубравы.

Не кривя душою, в бойне русский русского рубил.

Клён с берёзой шумели, что брат брата погубил.

Луг зелёный устлан весь русскими и смрадом.

На погостах обелиски: кресты и звёзды рядом». —

«Ну а кто же победитель в той войне за веру?»

Дед задумался, взгрустнул, тихо молвил: «Серый».

Тень легла на плечи деду. Временной закон не писан!

Издревле мечтает враг, чтоб здесь рулили «крысы».

Тянуть по норам со страны нужна окраска мышке?

Да, всё мечтают развернуть русских тачанок дышло.

Нет побед в братских боях, спустя сто лет за это

Красных, белых, за грехи Бог призывал к ответу.

Кто нарядил вас так, братья, вложил беду в лукошко

И в норке ждёт, что пробежит между вами кошка?

Но брат брата взял за плечи, о́бнял, чуток подумав:

«Мы с братом драться не хотим. Отпор давать будем.

Будем лучше от врага вместе защищаться». Дед добавил:

«Не побьют вас никогда, пока вы вместе, братья».

Девятого мая, в среду,

Того, сорок пятого, года

Впустили в дома Победу,

К своим очагам, под своды.

Потери, боль с горем изведав,

Пройдя через море крови,

Пришла в поцелуях Победа,

Со счастьем в слезах порою.

Пришла цветущей сиренью,

С запахом зелени в травах,

Одуванчиков жёлтых цветеньем,

Надеждой на жизнь по праву.

Вернулась домой эшелоном,

Потоком израненных судеб,

Но в жёстких словах и стонах

Верилось всем: так и будет!

В открытых настежь окнах

Победа от счастья сначала

Будто застыла и смолкла —

Потом разошлась, встречала.

В тот день, как главное чудо,

Закончились страшные беды.

Никто никогда не забудет

Девятое мая, день среду.

Дым по полю чёрный клубится.

Чёрными стали светлые лица.

Кровавый рассвет. Что было белым,

В июньской ночи́ вмиг почернело.

Чёрный сапог на выжженном поле.

Бойцов незавидная чёрная доля.

Чёрные души строем по грязи.

Чёрный мундир на долговязом.

Года́ те четыре как чёрные тени.

Ствол чёрный лежит бедой на коленях.

Тучи чернеют. Город в горе угрюмый.

Мысли все чёрные: думай – не думай.

В копоти чёрной стена колокольни,

Батюшка в чёрном, душе его больно.

Волосы чёрные, вдруг побелевшие.

Вдали чёрный лес: деревья сгоревшие.

Чёрные крошки от чёрного хлеба.

Сухарик последний в доме доеден.

Деревня, погост, кресты почернели…

А чёрный квадрат? Он только серый.

Спасибо вам всем, ветераны,

За то, что не я был изранен,

Не я задыхался в том танке

От дыма чадящей солярки.

Не я в том болоте, в окопе

Стоял по грудь с пулемётом

И полем раскисшим, согнувшись,

Толкал многотонные пушки.

И не я увидал ту воронку,

Где дом был с женой и ребёнком.

Нет, не я пропал в переправе

И в поле лёг с делом правым.

Довелось вам очистить заразу.

Спасибо за светлый праздник.

И нам не служить Гансу с Отто

В холопах, облившись потом.

Спасибо. Теперь вот смогу

Без страха заснуть я в стогу,

Счастливо смотреть на луну

И свою защищать страну.

Жить, отдыхать без заботы

И сытым ходить на работу.

Жён можем любить, матерей

И растить сыновей, дочерей.

Простите нас всех, ветераны,

За дикую боль, за тяжкие раны,

За судьбы, что сломаны часто,

Что выпало вам то ненастье,

За то, что вы жизнь отдавали,

В натуге жилы порвали!

А вам – ордена да медали.

Простите. Мы мало вам дали.

Простите за скромность ещё,

А могли бы нам выставить счёт.

Поклон до земли и хвалу вознесём.

Поклон вам за всё. За всё!

Как морщины по лбу, пролегли

Вдоль опушки траншеи, окопы.

А пехота, готовая к бою, легла

В запах прелых листьев и пота.

Дымком тянет, и чай подостыл,

Трое суток «вперёд». Есть охота.

Как всегда, отстаёт чёртов тыл.

Но вперёд, штурмовые роты.

Ждут команду, надеясь на жизнь.

На бросок хватило б патронов.

Чтоб в рубашке они родились,

Не был звон в дома перебором.

У пехоты задач!.. Среди многих —

Поле боя пройти сапогами,

Чтобы в память о тех дорогах

Развевалось победное знамя.

Бруствер прячет травою окопы.

Как волной всех в атаку подня́ло.

Так домой возвратиться охота!

Жалко, Ангел встречает усталый.

Обелиск со звездой, в мае с венками,

Строки на лентах про вечную память.

Золотом список, кто лёг здесь. А в соснах

Дом из дуба, в нём ставни на окнах.

В год начала беды дом кто поставил,

Ушёл воевать, лишь надежду оставил.

С верой жил дом, что вернётся хозяин,

В дверь он войдёт, откроет сам ставни.

За годы, что ждал, краски поблёкли.

Нет слёз в его окнах, выцвели стёкла.

Наличник резной посерел, что седины.

Трещины в стенах ползут, как морщины.

С тех самых времён беду созерцая,

Надежда на встречу тихо в нём тает.

И дом с обелиском, молча печалясь,

Часовым на посту, кто полёг, охраняет.

Никто не забыт и ничто не забыто,

А дальше стоят три скорбные точки.

Будто бы пулями судьбы пробиты,

Будто пришило к прошлому прочно.

Никто не забыт и ничто не забыто,

В словах отражается страшная плата.

Точки от капель слезинок пролитых,

Что, как обида с бедой, горьковаты.

Печаль в них сирот и вдов ожиданье,

Первых три шага в бой, жутковатых.

Снимком ещё в них останется память.

В том многоточии нет виноватых.

Там жизни людей терялись, пропали,

И радость Великой Победы добытой.

Мечтали и ждали, насмерть вставали.

Никто не забыт и ничто не забыто!

А двое шли в грязи и пыли,

Рвались всё вперёд, как в бой.

И спор веками был у них. Скажи!

Нет, ты скажи! Ты-то кто мне такой?

Ответил один: «Ну что за вопрос?»

Старшим братом можешь считать.

Со старшего брата выше спрос,

Старший должен первым прощать.

Что ты всё рвёшься в Европу, брат?

Да будь хоть семи голов,

Европе, поверь, на тебя плевать.

Ты, брат, для неё никто.

А я за тебя всегда буду рад

И в путь помашу рукой.

Но в жизни придётся за всё платить.

Помни об этом, брат мой.

Конечно, бываю и я неправ,

Порой слишком долго молчу.

Но, когда истекаешь кровью ты,

Это я твои раны лечу.

И сотни лет с тобой мы, брат,

В ряд вдвоём и плечом к плечу,

Друг друга спасая, ни шага назад,

Врагов рубили мечом.

Думаю я, что тобою беспечно

Забыты история, победы, парад,

Могилы братские, что навечно!

Как можно забыть это, брат?

И старший вновь, всё снова и снова

Про тех, кто свару им смог создать.

Как же потом, брат, мать мы поделим,

Если друг в друга будем стрелять?

А думал ли ты, коли старший прав,

Сможешь ли руку дать?

И, дома разрушая, законы поправ,

За правое дело встать?

В разладах всегда погибает солдат.

И что, это стоит наград?

Не верится мне, что ты тому рад.

Так что мне ответишь, брат?

Боевых нет наград.

Фронтовых нет медалей.

Значит, не довелось,

Чтобы нас убивали.

Значит, нам повезло:

Незнаком вой «катюши»,

От ударной волны

Не заложены души.

Незнакомы поля

Горя, слёз и печалей,

Где, восставши, друзья