Читать книгу Творчество и потенциал. Выпуск 3/2024 - Альманах - Страница 23
Современная поэзия
Наталья Самошкина
ОглавлениеРодилась на Дальнем Востоке, в городе, носящем красивое мужское имя – Артём.
С 1988 года живёт в Санкт-Петербурге. Писатель и поэт, художник и энергопрактик. Ведьма из клана Огненного Дракона. Ведьмовское имя – Найра. Пишет стихи и прозу в самых разных стилях, вдохновляется созданием хокку и танка, любовной лирики и философских размышлений, стихотворений о природе и магических узороплетений.
Несколько раз становилась номинантом национальной литературной премии «Поэт года» и «Писатель года». В 2023 году произведения Натальи были опубликованы в «Антологии русской прозы», выпущенной Российским союзом писателей.
С 2022 года сотрудничает с петербургским издательством «Четыре», где были изданы романы автора «Ловец заблудших душ» и «Тиур – вестник Рарога», сборник прозы и стихотворений «Признание в любви и абрикосовая косточка», сборник хокку и танка «Книга гаданий Найры. Как жизнь длинна…».
Участвовала в создании тридцати пяти коллективных сборников. Обладатель наград от Российского союза писателей и издательства «Четыре».
Сосной приморской дышит тело…
Сосной приморской дышит тело,
Бросая тени на песок.
Как этой ночью я звенела,
Не видя в небе потолок!
Ловила кожей запах моря
С искринкой жёлтой янтаря,
Текла смолой, прабабкам вторя,
И, как они, чуть-чуть дуря.
Снимала шаль с пушистой кроны,
Чтоб взять взволнованность зонта.
«Сквозняк» присущ счастливым жёнам,
Забывшим слово «маета».
Пойдём под дождь…
Пойдём под дождь: творить судьбу и книги,
Ронять из душ хохлатых голубей,
Искать в витринах бисер и ковриги
И не играть заезженных ролей.
Пойдём под дождь: в свеченье фейерверка,
В условность дат и твёрдость мостовых,
В нагую жизнь – без швов и без примерки
И без оценки критиков-портных.
Пойдём под дождь: с зонтом из Андромеды,
С урчаньем Псов на поводке небес,
С лимонной долькой – лунной – и с беседой
О том, что вовсе не имеет вес.
Прикосновение тюльпана
Я начну танцевать, прикасаясь тюльпаном
К тонким пальцам своим – без захвата колец.
Терпкий запах любви обрастает туманом,
Где Орфей просто муж, а не вечный певец.
Я начну танцевать, прикасаясь тюльпаном
К приоткрытым губам, как к святилищу жриц.
Как забавно их будит нашествие Пана,
Не познавшего власть боевых колесниц!
Я начну танцевать, прикасаясь тюльпаном
К быстроногой воде первозданных морей,
Чтоб в ночи выкликать: «Нежной Гее – осанна,
Одарившей влеченьем своих дочерей!»
Девятая жизнь
Когда смотришь в себя миллионами глаз:
Прихотливых, неловких, дарящих,
То находишь там дом, где мгновенье за час,
Где встречают всегда настоящих.
Когда слышишь себя миллионом сердец:
Неприкаянных, ломких, горящих,
Сознаёшь, что зима – это сказки конец,
Но начало для нас, говорящих.
Когда песню поёшь о себе и в себе:
О причёсанной, сонной и смятой,
Просто чувством живёшь, вверх летишь по «трубе»,
Словно кошкиной жизнью – девятой.
Мы будем…
Мы будем бежать по веснушчатым нотам,
Записанным ветром на хлопотах листьев,
Влипать терпким мёдом – собою – на сотах
И жизнь создавать тёплой краской и кистью.
Мы будем сидеть воробьями на ветке,
Спешащими мир познавать по крупинке,
И видеть – для нас – приоткрытые метки
На солнце, на лицах, в уютной ложбинке.
Мы будем считать по одной сине-звёзды,
И ставнями хлопать в пиратских тавернах,
И знать, что для нас нет запретного «поздно»
И нет невозможного слова «наверно».
Близость
Мы считываем близость со страницы,
Написанной волшебником безвестным,
Меняем веер чудный на ресницы,
Летящие стрижом над взором честным.
Касаемся дыханья осторожно,
Как берега, подмытого водою,
И верим, что не так уж в жизни сложно
Найти того, кто хочет быть с тобою.
И отпускаем мысли и желанья —
Лозой, держащей гроздья на ладони,
Чтоб в солнечном пахучем дарованье
Услышать песню лишь в знакомом тоне.
Соль на лице слезы
Чтобы море в себе познать,
Соль найди на лице слезы.
Чтоб с приливной волной сплясать,
Отопри три замка грозы.
Обопрись всей душой о дождь,
Чтоб промокнуть до входа в рай,
Не гляди, что он телом тощ,
Отогретый любовью Кай.
В закулисье бросай трико,
Чтоб суфлёров свести с ума.
Тишиною сказать легко,
Не имея меж глаз «клейма».
У моря цвет неспелой дикой сливы…
У моря цвет неспелой дикой сливы,
Лиловый сквозь завесу облаков.
Сижу спиной, поскольку от залива
Мне слышен голос тонущих песков.
А море ждёт, касаясь взглядом кожи,
Кусая ветер остротой резцов.
Какая мука – чувствовать до дрожи,
Не отвечая на могучий зов!
И не сбежать! Отброшены сомненья.
Заклятие владеет мной сполна.
Тону в тебе, ища благословенья,
Влюблённая, солёная волна.
Обнажённая
Я вслепую брела, натыкаясь на скалы,
Где в провалы земные врастала нога.
За спиной – подворотней – стонали шакалы,
Не добыв с обнажённой кусок пирога.
Я ломала песок на стекло и на глину,
Отпирая замок на казне крепостей.
А душа оттирала болотную тину,
Не страшась и не алча прохожих вестей.
Я ловила жасмин и сандал водопада,
Обливаясь любовью из чистых ковшей,
Прорастала не в бочке, а в сумерках сада,
Разбросав среди яблонь три горсти грошей.
Не спешила рождаться залогом и долей,
Отплывала пером от солдатских мечей,
Чтоб браслетом звенеть и дождями на воле,
Жечь костры, а не тени оплывших свечей.
Расшивала себя черемшой и тюльпаном,
Черепахой, лисой и осиным гнездом,
Кобылицей, Мадонной, клинком и туманом,
Чтоб носить всю себя – на костях крепкий дом.
Окормляла живот, как гранатом, мужчиной
И свивала блаженство алтарно, меж строк,
Чтобы петь в полнолунье – призывно, волчино,
Обходя, усмехаясь, капкан и силок.
