Читать книгу Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах - Страница 8

По Октябрьской железной дороге, соединяющей Москву с Ленинградом, ехали к месту назначения выпускники Пермского авиационного училища Егор Буранов и Борис Безруков. Настроение у них было прекрасное, впереди вся жизнь. Мелькали полустанки, одинокие деревья, поля, ложбины и бугры под белым покрывалом. А вот и лес. Снег лежал на сучьях огромными шапками. Егор пристально смотрел в окно.

В Ленинград на Московский вокзал приехали рано. Удивило то, что на вокзале не было людей с мешками, как в Москве на Казанском вокзале. Сдали вещи в камеру хранения и вышли на привокзальную площадь. Она оказалась центром города. Стояли большие дома с гостиницами и магазинами. В справочном бюро узнали, как доехать до Петергофа. Сходили к памятнику Петра Первого, в Дом занимательной науки, поднимались на колокольню Исааки-евского собора. Почувствовали сильный холод, флотские шинели грели мало, мороз пронизывал до костей.

– Это тебе не Пермь, – сказал Егор, – мороз здесь морской, пронизывает насквозь.

Выпускники Военно-морского Авиационно-технического училища: 2 рота, 21 кл. отдел. Начальник училища А.В.Цирулёв. Зав. учебной частью П.В.Цибин, Зам. по политчасти И.П.Иванов. Командир 2-й роты И.И.Николаенко, командир взвода Д.З.Палий. Зам. по политчасти роты А.Е.Макеев. Преподаватели В.Г.Злодеев и Г.Я.Гриншпут.1938 год, г. Пермь

В Петергофе их долго не держали, назначили служить в гарнизон Липово. Получив предписание, поехали на Балтийский вокзал. Пригородный поезд, в который сели Егор и Борис, останавливался на каждом полустанке, пассажиры дремали.

– Вставайте, конечная остановка, – прозвучал голос кондуктора.

– А как называется эта конечная остановка?

– Полустанок Икс.

– Нам надо до Липово.

– До Липово доедете на автобусе, это недалеко.

Действительно, на привокзальной площади стоял маленький автобус.

– Кому до Липово? – предлагал шофер.

По заснеженной дороге доехали до контрольно-пропускного пункта, предъявили предписания. До начала рабочего дня находились в проходной, затем дежурный позвонил куда-то, вышел помощник дежурного, сказал:

– Следуйте за мной в штабное помещение на доклад командиру.

По дороге он рассказал о гарнизоне, очень хорошо отозвался о командире гарнизона капитане Денисове, сказал, что службой доволен.

Подходя к двери командира гарнизона, Егор и Борис почувствовали какую-то робость. Всё это было так не похоже на курсантскую жизнь! Егор открыл дверь.

– Разрешите, товарищ капитан?

Получив утвердительный кивок, вошли в светлый кабинет.

– Воентехник второго ранга Буранов прибыл в Ваше распоряжение!

– Воентехник второго ранга Безруков прибыл в Ваше распоряжение!

Их доклад принимал командир в морской форме, небольшого роста, с крупным носом и взглядом, пронизывающим насквозь, как им показалось. Командир дружелюбно смотрел на них.

– Как доехали, как самочувствие?

– Доехали хорошо, самочувствие хорошее.

– Тогда идите в строевую часть, сдайте документы и позавтракайте в столовой. Можете быть свободны.

– Есть, товарищ капитан, – ответили оба одновременно и повернулись по-уставному.

С этого момента и началась их долгая служба в строевых частях. Затем их устроили жить в селе Липово. Большая комната была заставлена пятью кроватями, старым гардеробом и тумбочками. Они привели в порядок обмундирование. Наступил вечер. Утром шли к месту службы. По обочине дороги росли огромные ели и сосны, утренняя свежесть бодрила молодые сердца. На проходной предъявили пропуска. Гарнизон был небольшой и компактный. Четыре жилых дома, магазин, столовая, две казармы, клуб, баня и гараж для автомашин. За колючей изгородью виднелось штабное помещение и лётное поле. Всё построено скученно, без учёта возможного военного времени.

Позавтракав в столовой, пошли на построение личного состава. День был нелётный, все пришли в шинелях и наглаженных брюках. В штурманском классе изучили приказы. Зачитали приказ о закреплении за отрядами прибывших техников.

На второй день получили самолёты И-15 и стали их хозяевами, как было определено в «Наставлении по технической службе». Прошла неделя, и Егор с Борисом освоились, стали своими, старожилами.

У Егора не оказалось моториста, приказали подобрать в стрелковой роте. Егор пошёл в казарму и выбрал рядового Складаного Евгения Фомича. По национальности он был украинец, образование начальное, комсомолец, дисциплинирован, холост. Егору понравился этот парень, с серьёзным, немного суровым взглядом, широкоплечий, на ногах стоял так, что казалось, его невозможно сдвинуть с места.

– С таким парнем не пропадёшь, – подумал Егор, и, как оказалось, не ошибся.

Лётчиком их самолёта был назначен лейтенант Тхакумачев Абдулах Мажидович. По национальности кабардинец, комсомолец, холостой. Согласно положению лётной службы, он был командиром экипажа, а Егор и Евгений Складаный – членами его экипажа. Среди лётчиков Тхакумачев отличался своей немногословностью. Он вступал в разговор только при необходимости, больше любил слушать. Если был не согласен, густые чёрные брови сдвигались к переносице, губы сжимались, взгляд становился осуждающим. Это могли заметить только те, кто его хорошо знал. В кругу друзей его звали просто Сашей. Однажды он со своим экипажем стоял в строю. Проходящий мимо них командир звена, старший лейтенант Смирнов, заметил в шутку:

– А вот национальный экипаж лейтенанта Тхакумачева!

Саше понравилась эта реплика, он с сияющей улыбкой повернулся к членам своего экипажа. Улыбка была открытая, но смущённая, скромность его украшала. В свободное время он, как холостяк, появлялся на всех увеселительных мероприятиях, умел дружить со всеми без соблюдения субординации.

В деревенской избе, где жили Егор и Борис, появилось пополнение. К ним подселили ещё троих авиатехников, прибывших из училища для продолжения службы. К удивлению обоих, это были выпускники того же классного отделения Леонид Хлопушин, Иван Усатов и Николай Умнов. Жизнь пошла совсем весёлая. Пели песни под баян, который привёз с собой Иван – отличный баянист, ходили в гарнизонный клуб в кино и на танцы в деревенский клуб.

В выходной день предстояло отметить день рождения Николая. Втайне от него купили в подарок гитару.

– А как насчёт застолья? – спросил Леонид.

Для них, бывших курсантов, этот вопрос был наитруднейшим. Хотели бы отметить рюмочкой, но боялись. Выпивка категорически запрещалась и преследовалась.

– Поставим самовар, – предложил Борис, – в заварной чайник нальём «старки», она как раз под цвет чая, и будем сидеть «за чашкой чая».

Такая идея подходила. Так и сделали. Сели за стол в полной уверенности в своей безопасности, и вдруг… открывается дверь и заходят командир отряда А.И.Азевич и старший техник М.Г. Горюн, исполнявший обязанности инженера.

– Здравствуйте, хлопцы! – Поздоровался первым Азевич.

От неожиданности все открыли рты и вскочили с мест.

– Пожалуйста, откушайте с нами чайку, – смущённо пригласил именинник.

– Спасибо, чайку попить не против, день морозный, – ответил Азевич.

Им гостеприимно пододвинули стулья, каждый старался принять участие, отвлечь, но стреляных гусей не проведёшь, выдавала растерянность. Спасала трезвость, выпить не успели. Гостям налили чаю, подставили варенье и печенье. Азевич нащупал ногой под столом пробку от бутылки, нагнулся и достал её.

– Свеженькая! – сказал Александр Иванович, понюхав пробку.

Хлопцам ничего не оставалось, как честно признаться, по какому случаю застолье, даже показали удостоверение именинника с датой его рождения. Почувствовав потепление во взорах начальства, именинник налил всем по рюмочке. Поздравили именинника.

– Смотрите, не балуйте! – сказал, уходя Азевич.

Командир 12-й КОИАЭ, майор Денисов Алексей Александрович (справа)

Командир отряда старший лейтенант Иван Кириллович Полях (слева).

Вечером все были как ни в чём не бывало. Надели выходные тужурки и пошли на танцы в сельский клуб. Так прошёл выходной день. Утром шли в гарнизон, проделывая первые следы на выпавшем снегу. Такие тропки они протаптывали каждый день. Расходились по отрядам, по звеньям, за каждым был закреплён самолёт. Только вечером они встречались снова в избе, делясь впечатлениями о нелёгкой службе. Полётов было много даже при низкой облачности. На Балтике трудно выбрать хорошую погоду. Уходили на службу рано, приходили поздно уставшими, продрогшими, чумазыми. Рано утром выводили самолёты из ангара, прогревали моторы специальными лампами, заправляли горячим маслом и пробовали работу моторов на всех режимах. Трудно было тем, кто не мог запустить мотор с первого раза. Подогретый двигатель остывал, и надо было начинать всё сначала. Зимой самолёты стояли на лыжах, взлетали по укатанному снегу. Техник должен был сопровождать свой самолёт до линии старта. Он бежал за своим самолётом, и при вылете вся снежная буря обрушивалась на него, трудно было устоять на ногах. Летом же не снег, а песок забивали глаза и уши.

Но обиднее было, когда самолёт стоял готовым к вылету, а полёты отменялись из-за плохой погоды.

По понедельникам изучали приказы и наставления. В моторном классе осваивали двигатель и агрегаты. Егора назначили преподавателем среди мотористов. Трудно было без знания методики и практики преподавания, но Егору это дело пришлось по душе. Старшина группы докладывал по команде «смирно» наличие присутствующих. Егор смотрел на своих слушателей, они стояли в матросской форме, начищенные, наглаженные, здоровые. Флотские форменки с синими воротничками, брюки затянуты ремнями с начищенными до зеркально-золотого блеска бляхами. Они казались Егору самыми красивыми. Неважно, что мотористы были с начальным образованием, они старались постигнуть всё, наверстать упущенное. Трудно запоминались термины «жиклёр», «диффузор», «экономайзер» и другие. Тем, кто пришли со знанием шофёров и трактористов, было легче. Моторист Морозов не мог вспомнить термин «акселератор». Ему кто-то из шутников тихим шёпотом подсказал: «антрекот, Саша, антрекот». Этого слова Саша тоже не знал и повторил. Смеха было много. Егор смотрел на этих крепких парней, которые смеялись до слёз, как дети, и не останавливал их. Смех-хорошая разрядка. Когда он видел, что ребята так устали, что уже не усваивают материал, сам придумывал, чем рассмешить их. Однажды прочитал шутливые стихи авиатехника Королёва:

Стихотворение было очень длинное, но прошло много времени, и оно забылось. Ребята смеялись и снова продолжали изучать сложный агрегат «Р-7», которым регулируется положение лопастей воздушного винта. По ходу объяснения надо было спросить, как поняли.

– Моторист Зарубин?

– Мы, – ответил Зарубин.

– Сколько вас?

– Один.

Белокурый и добродушный, Зарубин был исполнителен и дисциплинирован, его смущение и растерянность вызвали взрывы смеха, но Зарубин на друзей не обижался.

Трудности были впереди, предстояло объяснить работу диффузора. Чтобы было понятнее, Егор начал с работы молочного сепаратора, его знали многие, и его работа тоже была по принципу центробежных сил. Ребята сразу всё поняли, и занятия прошли успешно.

Лётное поле, утренняя прохлада, из-за опушки леса виднелась ясная лазурь неба, тихо плыли кучевые облака, предвещая хорошую погоду. На красной линейке лётного поля выстроились самолёты, скоро начнутся учебно-тренировочные полёты. Всё готово к взлету, техники ожидали своих лётчиков. Полёты по кругу были кратковременные, взлёт – посадка, взлёт – посадка. Полёты в зону продолжались не менее тридцати минут. В это время техники и мотористы готовились к встрече самолёта, пытливые мотористы задавали вопросы по конструкции самолётов, иногда приходили за разъяснением к своему внештатному преподавателю. Егор всегда был этому рад и с удовольствием отвечал на все вопросы.

Однажды на старт выехал буфет вместе с буфетчицей Дусей. Она первый раз была на полётах и дрожала от страха при шуме моторов и оробела окончательно, увидев приближающегося командира эскадрильи капитана Денисова. Стоявший рядом с ней старшина Выпов решил подшутить, воспользовавшись её страхом и доверчивостью.

– Дуся, – сказал он, – подай командиру команду.

– А как?

– Скажи «смир-р-но!», да погромче.

Дуся тоненьким, дрожащим голоском подала командиру команду.

– Кто тебя научил? – спросил командир.

– Выпов, – робко ответила Дуся.

– Старшина Выпов, двое суток домашнего ареста!

– Есть двое суток, – тихо ответил старшина.

Долго потом вспоминали этот случай, он медленно отдалялся вместе с уходящей молодостью.

Лётчики усиленно отрабатывали фигуры высшего пилотажа, поражение мишеней, бомбардировку учебного полигона, слепые полёты. Техники подсчитывали пробоины в конусе, подвешивали цементные бомбы, заряжали пулемёты. Всё проходило без приключений. Отряд старшего лейтенанта Волосевича Ивана Ивановича вышел вперёд по взятию высоты, отряд Азевича Александра Ивановича – в стрельбе по конусу. Лучшим «бомбардиром» считался лётчик, старший лейтенант Смирнов Пётр Петрович. Остальные лётчики старались не отставать.

Каждое утро перед зданием штаба было построение всего личного состава. Строились в шеренгу по три по-экипажно. В ожидании построения собирались у курилки, шутили, рассказывали анекдоты, смеялись. Командир 1-го отряда лейтенант А.И. Азевич рассказал, как начтех В.Н. Букреев переезжал из гарнизона Кизино в Липово:

– Кур он не перевозил, они летели своим ходом.

Старший лейтенант, командир 3-го отряда К.Н. Барабанов рассказал про охоту стартеха Майского:

– За целый день охоты он ничего не убил, а чтобы не стыдно было возвращаться пустым, купил и сбоку повесил кролика.

Взрывы смеха молодых здоровых ребят были слышны издалека. Егор с обожанием смотрел на своего командира звена П.П. Смирнова. Его смех не был громким и раскатистым. Природа наградила этого человека правильными чертами лица, красивым телосложением, ростом, неторопливой походкой, точный выбор слов подчёркивал его достоинство. Глядя на него, на душе становилось легко. Его жена Тоня активно участвовала в художественной самодеятельности и во всех мероприятиях. В отличие от Петра Смирнова, Александр Азевич был, как в народе говорят, непоседа. Всегда весёлый, жизнерадостный, его никто не видел в плохом настроении. Где был Азевич, там была шутка. Он мог каждого ободрить, воодушевить, подшутить, не задевая самолюбия. Всегда и во всём аккуратен, опрятен. В маленьком гарнизоне Липово складывался на редкость дружный и спаянный коллектив. Взаимная выручка, сознательность, уважение друг к другу, никогда не было крупных дисциплинарных нарушений. Конечно, это зависело от правильного руководства.

История гарнизона Липово началась в 1936 году. Согласно приказу Наркома Обороны, приступили к укомплектованию 12-й отдельной истребительной авиаэскадрильи. Командиром её был назначен прекрасный лётчик, капитан Д.Д.Дольский. (Дольский Дмитрий Демьянович, рождения 28.10.1905 года. Убит при бомбардировке аэродрома Котлы 13 июля 1941 года). Перед заступлением на должность новый командир прежде всего сменил свою неблагозвучную фамилию – Попугаев. Он обладал прекрасными лётными качествами, был подтянут и аккуратен, но этого было недостаточно для командира необжитого гарнизона, где всё было построено на скорую руку. Деревянные дома для начсостава были не проконопаченными, печи отапливались дровами и дымили, да и дров не привезли. Водоснабжение было не отлажено, продовольственного магазина не было, в комнатах мерцали тусклые лампочки. Электроэнергия подавалась из сарайчика, где стоял трактор, который приводил в движение динамо-машину. Культурных мероприятий не было, клуб не работал. Люди бедствовали, писали жалобы в вышестоящие инстанции, дисциплина падала, началось пьянство. Семья командира гарнизона жила в Ленинграде, куда он часто выезжал. В неблагоустроенном гарнизоне росли беспорядки, нарушения воинской дисциплины. За всё это руководство гарнизона было снято и заменено.

На смену командиру прибыл капитан Алексей Александрович Денисов. На его груди был орден Красного Знамени за участие в Испанских событиях. Новый командир оказался энергичным и требовательным.

В сформированную 12-ю ОИАЭ прибыл лётный состав в основном из ВВС Черноморского флота: К.Н.Барабанов, Г.Т.Губанов, И.И.Волосевич и другие. Одновременно прибыли техники: К.Т.Манохин, Г.И.Бенусов, Я.И.Бочков, М.Г.Горюн, И.П.Петренко, Р.И.Поляков и другие. Много труда выпало на долю технического состава при обслуживании истребителей И-5, прибывших с Дальнего Востока. То тут, то там слышался голос инженера Собакина, который утром распекал всех, а вечером приходил и тихо говорил провинившемуся:

– Не обижайся, милок, впредь будь внимательнее.

Алексей Александрович Денисов и политрук Замараев

На него и не обижались. Его жена была очень больна, и ему одному приходилось воспитывать малолетнюю дочь. Учитывались так же его заслуги, он участвовал в ликвидации офицерского мятежа в городе Саратове в 1918 году, воевал против Деникина в 1918 – 20 годах, против Врангеля в 1920 году, принимал участие в ликвидации банд на русско-персидской границе 1920 – 22 годах. Он был моряком, служил на эсминце «Войсковой».

На должность комиссара эскадрильи прибыл батальонный комиссар В.Ф.Лазарев. Он сумел сплотить коллектив активистов, чутко реагировал на жалобы и нужды. Появились агитаторы и пропагандисты, стала регулярно выпускаться стенная газета «Граница на замке», редактором которой был коммунист Г.И.Бенусов. В газете отражались все положительные и отрицательные стороны жизни гарнизона с фотографиями. В ряды партии были приняты лучшие люди гарнизона: Смирнов, Ёхин, Шувалов, Петрухин, Федоткин, Поляков.

За короткий срок в гарнизоне был наведён порядок. Вывезли весь мусор, на субботниках расчистили дорожки, посадили цветы на газонах, отремонтировали деревянные дома, отопительные печи, наладили водоснабжение. Люди вздохнули с облегчением, почувствовав о себе заботу. Ничто не ускользало от внимательного глаза командира. Он был ко всем строг, его боялись и в то же время называли «Батя».

В 1936 году звено Д.Л.Петрухина с лётчиками П.Смирновым и М.Черваковым отлично выполнили всю программу учебно – боевой подготовки и были признаны лучшими лётчиками Балтики. Командир звена Петрухин получил от Наркома К.Е.Ворошилова именные золотые часы, а его звено – премию в две тысячи рублей. В 1938 – 39 годах гарнизон жил активной, творческой жизнью, поощрялись все разумные начинания. Художественная самодеятельность была на самом высоком уровне. Александр Лузин, Сергей Гладченко, Николай Балашов, Пётр Выпов, Егор Буранов, Роман Поляков, Иван Усатов были самыми активными её участниками. Чётко работали партийная и комсомольская организации. Пройдёт сорок с лишним лет и бывший моторист, старшина группы политзанятий В.И.Гаврилов скажет:

– Это был прекрасный воинский коллектив, в нём сочеталось всё красивое с уставными требованиями. Воинские обязанности выполнялись чётко и непринуждённо, командиры поощряли инициативу. Я благодарен судьбе, мне посчастливилось видеть талантливых руководителей: А.А.Денисова, З.Ф.Лазарева, А.И.Азевича, Г.П.Губанова, П.П.Смирнова. Не забыть инженеров эскадрильи – К.Т.Манохина и Г.И.Бенусова. Все мы, мотористы, имели свои поручения, все были заняты настоящим военным делом, выпускали стартовки, изготавливали пособия для занятий в классах, старались отлично выполнить любую порученную работу. Из нашей эскадрильи вышли талантливые командиры полков – А.И.Нефёдов, К.Н.Барабанов, П.Г.Сгибнев, И.К.Полях. Героями Советского Союза стали А.А.Денисов, С.М.Шувалов, А.И.Нефёдов, И.И.Волосевич, Г.П.Губанов, П.Г.Сгибнев, В.А.Михалёв. Наш лётчик А.И.Азевич был командиром дивизии в чине полковника. В боях за Родину участвовал весь личный состав, отмечался правительственными наградами».